Кэрол Тауненд - Холодная весна

• Название: Холодная весна
• Автор: Кэрол Тауненд
• Издательство: издательство «Покровка»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-89259-010-0

Юная Арлетта де Ронсье, с детских лет помолвленная с графом Фавеллом, наконец приезжает в замок будущего мужа, но старый граф, переживший двух жен и до сих пор не имеющий наследника, оказывается настоящим чудовищем.

В это же время в жизни Арлетты появляется молодой рыцарь Раймонд Хереви, скрывающийся под чужим именем после гибели всей его семьи от рук отца Арлетты. Запутанный клубок фамильных тайн, обстоятельств, интриг, страстей казалось бы неразрешим…

---

Элеанор предполагала, что Франсуа покорится ее воле, и поэтому изо всех сил растягивала губы в вымученной улыбке, подавляя неприятные ощущения в желудке, которые всегда возникали у нее при приближении к мужу.

Олье воспользовался моментом и пополз по соломе туда, где сидела Арлетта. Падчерица стонала и держалась за затылок, но имела при этом какой-то блаженно-спокойный вид. Элеанор надеялась, что полученный удар хоть немного излечил ее от безрассудства. По крайней мере, она сейчас настолько оглушена, что не сможет вмещаться во взрослые дела. Элеанор снова обратилась к мужу:

— Что случилось, господин?

Граф поцеловал руку Элеанор, и, к ее неудовольствию, не выпустил ее руки. Он метнул взгляд на Олье.

— Этот грязный урод продолжал заставлять Обри работать на конюшне без моего на то позволения…

— Но разве молодому Обри не были переданы обязанности его старшего брата по несению дозорной службы? — поинтересовалась Элеанор.

— Так и было. Он уже вырос, а дозорная служба подходит молодому человеку, который является сыном сенешаля. Но вот этот поганец, — еще один свирепый взгляд на человека, стоящего на коленях рядом с его дочерью, — думает, что он знает все лучше меня. У него хватает наглости заявлять мне, что Обри любит лошадей и не любит сражений, и, по его мнению, должен работать в конюшне до скончания своих дней.

— А может быть, Олье прав? — негромко спросила графиня.

Франсуа продолжал говорить, словно не слыша ее слов.

— Вот что получается, если набирать гарнизон из свободных людей, а не из крепостных! У крепостных может быть пусто в том месте, которое находится между двумя ушами, но они держат свои мнения при себе, даже если таковые вдруг у них появляются. Более того, жена, Олье заявил, что двоих конюхов недостаточно. Он сказал, что ему нужно больше помощников. Тьфу! Его предшественник, как уж там его звали?..

— Эдгар?

— Да, Эдгар. Эдгар никогда не жаловался. Этот парень — просто ленивый обормот, который любит прикрываться спинами других, когда дело доходит до работы.

Олье работал в замке уже год. Вначале он понравился Элеанор, которая считала его трудолюбивым и приветливым юношей. Но в последнее время, вспомнила Элеанор, Олье уже не был столь дружелюбен. Напротив, у него теперь часто бывали приступы угрюмости и плохого настроения. Элеанор обвела глазами конюшню и увидела непрочные временные стойла, сооруженные для дополнительных лошадей, которых ее муж закупил на рынке в последнее время. Кроме того, здесь же содержались лошади нескольких наемников, которых солдаты захватили с собой на службу. Вольноопределяющиеся были обязаны заботиться о них сами, но было очевидно, что эти лошади, а также новые приобретения графа, задавали Олье и двум его помощникам дополнительную работу.

Сама конюшня была ветхой и разрушающейся; нетрудно было понять, что Олье или все смертельно надоело, или он просто не справлялся с работой. Первое время после прибытия в Хуэльгастель он был неплохим конюхом: было бы жалко, если бы он покинул их в поисках другого места работы. В отличие от вилланов, свободные люди имели право и наниматься на работу, и оставлять ее, о чем не всегда помнил ее вспыльчивый муж.

У графини отлегло от сердца, когда она увидела, что Арлетта неуверенно поднимается на ноги. Но едва ли она будет держать язык за зубами. Поэтому, чтобы лишить падчерицу любой возможности наделать очередных глупостей, Элеанор вывела своего мужа из конюшни во двор.

— Мне хотелось бы кое-что обсудить с тобой, Франсуа, — сказала она, изо всех сил стараясь сохранять такой тон, словно ужасающей сцены у стойл никогда не было. — Мне бы хотелось посвятить тебя в мои планы относительно аптекарского садика.

— Непременно, дорогая. — Граф пошел туда, куда она его вела. На его лице уже не было демонической ненависти, обуревавшей его несколько минут назад.

Элеанор, будь она предоставлена сама себе, охотнее всего вернулась бы в конюшню, чтобы оказать помощь Олье и Обри. Но она считала немалым достижением уже то, что прекратила избиение. И графиня Элеанор поняла, что сможет добиться многого. Не сразу, конечно. А ее импульсивной, быстрой на решения падчерице, которой иногда все-таки удавалось сдерживать свою порывистую натуру, еще предстояло научиться подобным маневрам.

Граф Франсуа знал, куда его вела жена.

По другую сторону фуражного сарая, дверь которого выходила на юг, в пределах опоясывающей замок стены располагался маленький мощеный дворик. Он никак не использовался в хозяйстве и постепенно превратился в свалку сломанных и ненужных вещей. Сейчас там валялась телега с переломанными осями, несколько бочонков, которые могли бы послужить и еще после хорошего ремонта у бочара, большой кусок лопнувшего по спайкам водосточного желоба, ожидавшего рук лудильщика, полусгнившие клетки для кур, изломанные решета, износившийся мельничный жернов, который дожидался мастера, появлявшегося в замке раза три в год.

Франсуа покорно позволил супруге отвести себя во дворик. Он прислонился к остову поломанной телеги с лопнувшей осью.

— Ты хотела поговорить со мной, Элеанор?

— Да, мой господин, — ответила жена, мягко вынимая свою ручку из жилистой руки графа.

Франсуа воспринял этот жест с сожалением. Его прекрасная, хрупкая графиня не часто выказывала ему свою любовь, но на этот раз она прошествовала с ним рука в руке по всему двору, и ему это очень понравилось. Он хотел, чтобы жена не держалась с ним так отстраненно, и все же… Понимает ли она, как это важно для него?

— Я уже не раз говорил, Элеанор, тебе лучше звать меня просто Франсуа, когда мы вдвоем и нас не слышат слуги.

— Благодарю тебя… Франсуа. Это местечко прекрасно подойдет для сада. Если только ты прикажешь слугам расчистить его от всего этого мусора…

Франсуа в знак согласия махнул рукой.

— Пусть будет так.

— Я думала, кому поручить уход за садиком. Может быть, молодой Обри…

— Обри ле Мойн? — резко переспросил Франсуа.

Элеанор продолжила с ласковой улыбкой:

— Да-да. Он хороший юноша, на него можно положиться. — Она приложила тоненький белый пальчик к губам и поглядела на стопку приготовленной брусчатки.

— Но я же сказал тебе, что хочу направить Обри по стопам Джехана. Он высокий и сильный для своих лет…

— Правда? — Еще одна загадочная улыбка, и бедра Франсуа налились теплой кровью. — О дорогой, спасибо. Кажется, он действительно очень силен. Как раз то, что мне надо.

Она назвала его «дорогой». Элеанор никогда еще не употребляла этого слова по отношению к нему. Сперва объятия во дворе, теперь это. И Франсуа не нашел слов, чтобы возразить на просьбу жены назначить Обри садовником по лекарственным травам.

— Я думала, — продолжила жена, словно не догадываясь, в каком направлении движутся мысли ее мужа, — мы могли бы убрать отсюда эти камни и разбить грядки, расположив их крестом.

— Крестом?

— Так будет легче пропалывать. Для начала я планирую четыре грядки, но что где сажать, решится позже. Я полагаю, грядки мы обсадим лавандой — для нее найдется применение, это неплохое растение, и пахнет превосходно. Вот здесь в уголке я хочу посадить лавровишню, а там, — Элеанор указала пальцем на середину одной из предполагаемых грядок, — розмарин. А вот тут…

Франсуа слушал вполуха, как его жена в деталях расписывала ему будущий замковый лекарственный садик. Нечто подобное было у них, когда мать была помоложе, и всем тогда хватало лечебных трав и зелени для приправ. Сам Франсуа в эти тонкости никогда не вникал — тут была область безраздельного господства жены; его собственные знания свойств растений были очень отрывочными. Конечно, было бы неплохо, чтобы у них всегда имелись под рукой нужные травы в достаточном количестве. Сам-то он наибольшее предпочтение отдавал шалфею, которым приправляли подаваемых к столу пулярок.

— Еще шалфей, — добавил Франсуа к перечню жены, — мы обязательно должны посадить здесь шалфей.

— Само собой разумеется, причем обязательно сорт с красными прожилками. Насколько я знаю, это лучшее средство против воспаленного горла. Я же только что тебе сказала о нем, разве ты не слышал?

— Извини, Элеанор, я отвлекся. Но я слышал достаточно, чтобы понять твою мысль. Надеюсь, твой садик будет процветать, и если хочешь, можешь забирать молодого Обри себе в помощники.

— Спасибо, — улыбнулась Элеанор, и Франсуа показалось, что ее улыбка уже не была такой далекой, как раньше. Она придвинулась к нему еще ближе, и графа обдало волной жасминового аромата, который его жена использовала в качестве ежедневного благовония. Ее светлые глаза поднялись к его лицу — он мог с уверенностью сказать, смотря с такого близкого расстояния, что ее белки отдавали желтизной. — Франсуа, я вижу, ты занят какими-то важными мыслями. — Она поводила пальчиками взад-вперед по рукаву мужа. — Я… я волновалась о тебе в последнее время. Кажется, ты слишком устаешь от дел. Может быть, ты согласишься поделиться со мною своими заботами? Это принесет тебе некоторое облегчение и, — она мелодично рассмеялась, — может быть, я смогу тебе в чем-либо помочь?