Гилберт Честертон - Убийства на улице Морг. Сапфировый крест (сборник)

• Название: Убийства на улице Морг. Сапфировый крест (сборник)
• Автор: Гилберт Честертон
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-14-1854-6, 978-966-14-1853-9, 978-966-14-1850-8

В первый том серии «Золотая библиотека детектива» вошли рассказы Э. А. По («Убийства на улице Морг», «Тайна Мари Роже», «Похищенное письмо») и Г. К. Честертона («Сапфировый крест», «Око Аполлона», «Летучие звезды», «Молот Господень», «Честь Израэля Гау», «Невидимка», «Странные шаги», «Таинственный сад», «Грехи принца Сарадина», «Неверный контур»).

---

Тайна Мари Роже

Примечание автора

При первой публикации «Мари Роже» данные примечания показались излишними и напечатаны не были, однако спустя несколько лет после трагедии, которая легла в основу этого рассказа, было сочтено целесообразным все же дать их и добавить несколько слов, объясняющих общий замысел. Молодая девушка, Мэри Сесилия Роджерс, была убита в предместье Нью-Йорка, и, хоть смерть ее вызвала сильное и продолжительное волнение, тайна, окружающая ее, оставалась не разгаданной до того времени, когда этот рассказ был написан и вышел из печати (ноябрь 1842). На этих страницах, якобы рассказывая о судьбе некой молодой парижанки, автор в малейших подробностях воспроизвел главные обстоятельства этого преступления, но при этом в менее существенных подробностях настоящего убийства Мэри Роджерс ограничился лишь параллелями. Таким образом, все размышления, основанные на авторском тексте, применимы к действительности, ибо целью написания этого рассказа была попытка установить истину. Рассказ «Тайна Мари Роже» был написан вдали от того места, где все случилось на самом деле, и на основании исключительно тех материалов, которые можно было почерпнуть из газет. В связи с этим, от внимания автора ускользнуло многое из того, что могло бы помочь ему в работе, если бы он побывал на месте преступления и в его окрестностях. Однако не будет лишним заметить, что признания двух лиц (одно из них в рассказе носит имя мадам Делюк), сделанные в разное время, задолго до публикации, подтвердили в полной мере не только общие заключения, но и все без исключения главные умозрительные догадки, на основании которых данные выводы и были сделаны.

Es giebt eine Reihe idealischer Begebenheiten, die der Wirklichkeit parallel läuft. Selten fallen sie zusammen. Menschen und Zufälle modifizieren geiwöhnlich die idealische Begebenheit, so dass sie unvollkommen erscheint, und ihre Folgen gleichfalls unvollkommen sind. So bei der Reformation; statt des Protestantismus kam das Lutherthum hervor.

Существуют идеальные последовательности событий, которые сосуществуют параллельно с реальными. Совпадают они редко. Люди и обстоятельства в основном влияют на идеальные сочетания событий, из-за чего те перестают быть совершенными так же, как утрачивают совершенство их последствия. Так произошло и с Реформацией, когда вместо протестантизма на сцену вышло лютеранство.

Новалис[23]. Moralische Ansichten[24]

Есть не так уж много людей, даже среди спокойнейших мыслителей, которые время от времени не испытывают нечто вроде полуосознанного влечения к малопонятному и в то же время захватывающему миру сверхъестественного, вызванного совпадениями такого казалось бы поразительного характера, что разум просто отказывается воспринимать их как простые совпадения. Подобные чувства (поскольку то «полуосознанное влечение», о котором я говорю, никогда не принимает форму полноценной мысли) лишь изредка удается целиком подавить, для этого приходится обращаться к доктрине случайности или к исчислению вероятностей, как она точно именуется. Исчисление это по сути своей является чисто математическим действием, и в данном случае мы видим пример того, как самая холодная и точная из наук применяется к плоскости всего самого эфемерного и призрачного, что есть в мысленных построениях.

Те невероятные подробности, которые я призван сделать достоянием гласности, в хронологическом отношении составляют ветвь первого порядка в серии труднообъяснимых совпадений, тогда как ветвь второго порядка, или конечную ветвь, читатель без труда соотнесет с убийством Мэри Сесилии Роджерс, совершенным недавно в Нью-Йорке.

Когда около года назад в статье, посвященной убийствам на улице Морг, я попытался охарактеризовать некоторые из выдающихся умственных особенностей своего друга шевалье Ш. Огюста Дюпена, у меня и в мыслях не было, что мне когда-нибудь снова придется вернуться к этой теме. Изображение его характера полностью соответствовало моему замыслу, а замысел этот в полной мере воплотился в жизнь благодаря череде безумных событий, которые послужили благодатной почвой для проявления отличительных особенностей Дюпена. Я мог бы привести и другие примеры, но посчитал, что это не имеет смысла, так как ничего нового я бы не доказал. Однако недавние события и их поразительное развитие заставили меня окунуться в подробности, которые могут показаться чем-то вроде вымученного признания. Если я рассказал о том, что слышал и видел так давно, было бы поистине странно, если бы я не вспомнил о том, что услышал совсем недавно.

Покончив с делом, связанным с трагической гибелью мадам Л’Эспанэ и ее дочери, шевалье тут же выбросил его из головы и снова впал в привычное для себя состояние меланхолии. Имея от природы склонность к рассеянной задумчивости, я с готовностью поддался его настроению, и мы, продолжая занимать квартиру в Сен-Жерменском предместье, оставили мысли о Будущем и погрузились в умиротворенную дрему, которую Настоящее наполняло безынтересными снами, сотканными из событий, происходящих в живущем вокруг нас своей скучной жизнью мире.

Впрочем, нельзя сказать, что дремота эта была беспрерывной. Можно смело предположить, что та роль, которую мой друг сыграл в расследовании трагических событий на улице Морг, произвела большое впечатление на парижскую полицию. Благодаря ее стараниям, имя Дюпен теперь было известно буквально каждому. О том, насколько просты были умозаключения, которые привели его к разгадке тайны, кроме меня, он не рассказал никому, даже префекту, поэтому нет ничего удивительного в том, что все это дело было воспринято почти как чудо, и аналитические способности шевалье принесли ему славу человека, наделенного феноменальной интуицией. Его откровенность могла бы рассеять эти заблуждения, но ему было просто лень вновь касаться темы, к которой он давно утратил интерес. Случилось так, что он оказался в центре внимания официальных властей, и нередко его просили оказать помощь префектуре. Один из самых примечательных примеров – убийство молодой девушки по имени Мари Роже.

Это произошло спустя примерно два года после кровавых событий на улице Морг. Мари (имя и фамилия которой так похожи на имя и фамилию несчастной продавщицы из табачного магазина) была единственной дочерью вдовы Эстеллы Роже. Отец ее умер, когда она была еще совсем маленькой, и с тех пор Мари с матерью почти все время до убийства, которое является главной темой этого повествования, жили вместе на улице Паве-Сент-Андре[25]. Впервые расстались они за полтора года до трагедии. Мадам держала пансион, а Мари ей помогала, и все шло хорошо, пока девушка, когда ей пошел двадцать второй год, своей необычайной красотой не привлекла к себе внимание некоего парфюмера, арендовавшего в цокольном этаже Пале-Рояль магазинчик, покупателями которого были в основном отчаянные искатели легкой наживы – многочисленные обитатели того района. Месье Ле Блан[26] догадывался, какую выгоду может принести ему присутствие в его парфюмерном магазине прекрасной Мари. Его щедрые предложения девушкой были восприняты весьма охотно, хотя мать проявила некоторое колебание.

В конце концов ожидания парфюмера оправдались, и в скором времени его магазинчик озарило присутствие очаровательной и жизнерадостной гризетки. Примерно через год работы поклонники девушки были озадачены ее неожиданным исчезновением из магазина. Месье Ле Блан не мог объяснить ее отсутствия, и обеспокоенную мадам Роже охватил ужас. Дешевые газеты тут же подхватили эту тему, и полиция уже собиралась начать серьезное расследование, когда в одно прекрасное утро, спустя неделю, Мари в добром здравии, хотя и в несколько расстроенных чувствах, вновь появилась на своем рабочем месте за прилавком парфюмерного магазина. Все официальные поиски были, разумеется, тут же прекращены. Месье Ле Блан как и раньше утверждал, что ему ничего не известно, а сама Мари, как и мадам, на все вопросы отвечала, что прошлую неделю провела в деревне у родственников. Постепенно волнение улеглось, и об этом деле забыли. Девушка, которую явно тяготило повышенное внимание к своей персоне, в скором времени распрощалась с хозяином парфюмерной лавки и возвратилась в дом матери на улице Паве-Сент-Андре.

После этого происшествия прошло примерно пять месяцев, когда друзей девушки взволновало ее новое неожиданное исчезновение. Минуло три дня, но о ней ничего не было слышно. На четвертый день ее труп выловили в Сене[27] у берега, противоположного тому, на котором расположена улица Паве-Сент-Андре, невдалеке от пустынных окрестностей заставы дю Руль[28].

Жестокость убийства (а то, что это убийство, стало понятно сразу), молодость и красота жертвы и, что самое главное, связанная с ней ее прежняя загадочная неизвестность необычайно обеспокоили чувствительных парижан. Мне не приходит на ум какой-либо другой подобный случай, который произвел бы такое же всеобщее и сильное впечатление. На несколько недель, пока обсуждалось это страшное происшествие, были забыты даже самые важные и насущные политические вопросы. Префект предпринял необычайные меры для раскрытия этого преступления, была поставлена на ноги вся парижская полиция.