Лоис Буджолд - Священная охота

• Название: Священная охота
• Автор: Лоис Буджолд
• Издательство: ACT, Транзиткнига
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-9713-2146-3, 5-9578-3899-3, 5-17-035654-4

Лоис Макмастер Буджолд.

«Живой классик» современной фантастики.

Создательница уникальной научно-фантастической саги о Майлзе Форкосигане.

А еще — автор поразительных, оригинальных фэнтези, наиболее известен из которых Шалионский цикл.

Мир «меча и магии».

Мир высоких Домов, сражающихся меж собою уже столь давно, что и причин-то этих войн уже никто не помнит.

Мир, в котором внезапное убийство сосланного полубезумного принца, совершенное, по официальный версии, юной девой благородной крови, — искра, от которой может вспыхнуть пожар хаоса и междоусобицы Домов, равно претендующих на право наследовать корону умирающего монарха.

Предотвратить это можно, только найдя ИСТИННОГО убийцу принца.

И тогда в замок из столицы отправляется с тайной миссией лорд Ингри кин Волфклиф..

---

Прежде чем Ингри смог припасть к губам Йяды в поисках того священного огня, что опалил их накануне, дверь открылась и вошла дуэнья. Ингри неохотно выпустил руку Йяды. Он хорошо понимал, что женщина не может не заметить его учащенного дыхания.

Дуэнья без улыбки обвела взглядом Ингри и Йяду и присела в реверансе.

— Прошу прощения, милорд. Граф велел мне быть все время рядом с госпожой.

— Я очень признательна ему за заботу, — проговорила Йяда голосом настолько невыразительным, что Ингри не смог понять, было ли это насмешкой или искренней благодарностью. Йяда взяла свой кубок, осушила его и поставила на стол. — Не следует ли нам теперь удалиться в ту унылую комнату?

— Если вам угодно, миледи… Так граф и сказал.

Под тупым упрямством женщины Ингри ощутил искреннее беспокойство. Власти графа-выборщика был о достаточно, чтобы держать слуг в страхе, но не чувствовали ли они… или не испытывали ли — чего-то еще?

— Может быть, и лучше пораньше лечь, — неохотно согласился Ингри. — Мне предстоит сопровождать лорда Хетвара на траурной церемонии завтра утром.

Йяда кивнула и поднялась на ноги.

— Я буду признательна, если потом вы посетите меня и обо всем расскажете.

— Непременно, леди Йяда.

Ингри смотрел вслед Йяде… было ли это капризом его воображения или и в самом деле с ее уходом в комнате стало темнее?

Глава 14

Площадь перед храмом была уже запружена толпой придворных в траурных одеждах и зевак, когда Ингри утром туда прибыл. Он заметил у ворот храма нескольких гвардейцев Гески, из чего следовало, что хранитель печати уже внутри. Ингри ускорил шаги и протолкался к воротам. Люди, узнававшие его, торопились убраться с дороги.

Яркая синева неба говорила о том, что день может оказаться не по-осеннему жарким, и Ингри с облегчением вступил в тень, отбрасываемую портиком. Его парадная одежда была тяжелой и неудобной: длинный траурный плащ мешал идти и цеплялся за меч. Солнечные лучи заливали центральный двор храма, в середине которого на каменных плитах очага пылал священный огонь, и Ингри заморгал, войдя в тень и тут же снова выйдя на свет. Высмотрев леди Хетвар, которую сопровождали Геска и ее старший сын, Ингри подошел к ней и поклонился. Дама кивнула в ответ, одобрительно оглядела траурный наряд Ингри и немного подвинулась, чтобы освободить ему место позади себя, рядом с Геской. Лейтенант нервно покосился на Ингри, но ничем больше не обнаружил последствий их последнего странного приключения, и Ингри начал надеяться, что Геска не стал распространяться о сверхъестественном инциденте.

По другую сторону от священного огня Ингри заметил рыцаря Улькру и нескольких слуг Болесо; это было хорошо — значит, они прибыли в Истхом, как им и было велено. Улькра вежливо поклонился Ингри, хотя те придворные Болесо, которые сопровождали его гроб, постарались не встречаться с Ингри глазами — то ли помня о его неприязни, толи просто побаиваясь его.

Из каменного коридора, ведущего внутрь храма, донеслось пение хора; эхо заставляло слитные голоса звучать подобающе далекими и печальными. Поющие аколиты медленно выступили во двор: пять раз по пять, квинтет для каждого из богов, — одетые в голубые, зеленые, красные, серые и белые одежды. Позади них шестеро вельмож — Хетвар, близнецы Боарфорды и еще три графа-выборщика — несли носилки с телом принца.

Тело Болесо было туго обернуто пахучими травами под роскошной одеждой, однако распухшее лицо оставалось на виду. Задержка, связанная с путешествием в столицу, привела к такой степени разложения, когда следовало бы хоронить тело в закрытом гробу, но погребение столь высокородного человека требовало присутствия свидетелей, и чем больше, тем лучше, чтобы предотвратить возможность появления самозванцев в будущем.

Следом за носилками шли ближайшие родственники покойного. Биаста, роскошно одетого, но выглядящего очень усталым, сопровождал Симарк со штандартом принца-маршала, в знак траура свернутым вокруг древка. Граф Хорсривер поддерживал под руку принцессу Фару в строгом черном платье. Темные волосы принцессы, стянутые в узел и не украшенные ни драгоценностями, ни лентами, подчеркивали смертельную бледность ее лица. Фара в отличие от братьев не была высокой, и длинный подбородок Стагхорнов у нее не был так заметен; она не была красавицей, но гордая осанка и умение держаться обычно скрадывали недостатки. Сегодня же принцесса выглядела осунувшейся и больной.

Присутствие духа жеребца в Хорсривере казалось так хорошо скрытым, что могло быть принято просто за мрачность. «Нужно узнать у Венсела, как он это делает». Ингри начал догадываться, каким образом кузену удается избегать разоблачения жрецами, но цена его ужаснула.

Ингри с облегчением обнаружил, что священный король не покинул ради похорон своей постели и не был принесен в храм на носилках. Уж очень походило бы на то, что одни носилки следуют за другими…

Инфи направился за леди Хетвар, когда она заняла положенное место у входа в увенчанный куполом зал Сына. Огромное пространство заполнилось толпой; менее знатные придворные заглядывали в арку, ведущую во двор. Вельможи опустили носилки перед алтарем Сына, хор затянул новый гимн, а верховный настоятель Фритин вышел вперед, чтобы совершить церемонию проводов принца. Инфи пошире расставил ноги, заложил руки за спину и приготовился вытерпеть скучный обряд. К счастью, речи оказались формальными и краткими и никто не упомянул странных обстоятельств смерти Болесо. Даже Хетвар ограничился несколькими банальностями о трагически оборвавшейся молодой жизни.

Из центрального двора донесся шорох: толпа раздвинулась, освобождая дорогу процессии со священными животными. Вели их другие служители, чем накануне, а Фафу, грозного белого медведя, заменила миниатюрная пушистая кошечка, уютно свернувшаяся в руках женщины в белых одеждах Бастарда. Мальчик, который вел рыжего жеребенка, оказался тем же самым; поскольку на этот раз его подопечного не приходилось успокаивать, паренек глазел по сторонам и, встретившись глазами с Ингри, испуганно вздрогнул, узнав его.

Грумы проявляли чрезвычайную осторожность, подводя животных к носилкам, чтобы они смогли сообщить, забирает ли душу Болесо соответствующий бог. Никто из присутствующих особенно не ожидал, что голубая сойка Дочери или зеленый попугай Матери проявят какой-нибудь интерес, но толпа заволновалась, когда к носилкам подвели рыжего жеребенка. Животное проявило полное равнодушие, так же как серый пес и белая кошечка. Служители растерянно переглянулись. Биаст мрачно нахмурился, а принцесса Фара была, казалось, готова упасть в обморок.

Неужели душа Болесо проклята, отвергнута Сыном Осени, на которого, казалось бы, была самая большая надежда, и не востребована даже Бастардом? Неужели Болесо обречен стать истаивающим со временем призраком? Или он был так осквернен духами животных, принесенных им в жертву, что оказался в ловушке между миром материи и миром душ и был обречен на те самые муки, которые Ингри когда-то описывал Йяде?

Верховный настоятель поманил к себе Биаста, Хетвара и просвещенного Льюко, который держался так незаметно, что Ингри даже не сразу его увидел. После того как они тихо посовещались, грумы начали заново подводить священных животных к носилкам.

Жара и напряжение неожиданно оказали на Ингри странное действие. Зал поплыл у него перед глазами, правая рука начала болеть. Ингри незаметно попятился к стене, надеясь найти опору в ее прохладном камне. Этого оказалось недостаточно. Как раз в тот момент, когда к носилкам подвели рыжего жеребенка, Ингри рухнул на пол бесформенной грудой; только тихо звякнул о камни его меч.

И тут неожиданно оказалось, что Ингри стоит в том, другом месте, в безграничном пространстве, где он однажды уже бывал, но только теперь, похоже, схватки не предвиделось: Ингри по-прежнему был в парадной одежде, и лицо его оставалось человеческим.

Из рощи по-осеннему пахнущих опадающей листвой деревьев вышел рыжеволосый молодой человек. Он был высок, одет в кожаный охотничий костюм и леггинсы, за плечом висели лук и колчан. Его блестящие глаза сверкали, как лесной поток, нос осыпали веснушки, широкий рот смеялся. Голову молодого человека венчала корона из осенних листьев — бурых дубовых, красных кленовых, желтых березовых. Широко шагая, он вытянул губы и свистнул, и резкий высокий звук пронзил душу Ингри, как стрела.

Из тумана появился огромный темный волк с отливающим серебром мехом; он подбежал к молодому человеку, приоткрыв пасть и вывалив язык, припал к земле, лизнул ногу охотника и перекатился на бок. Рыжеволосый юноша присел на корточки и почесал волку живот. Шею волка, примяв густую шерсть, охватывал ошейник из осенних листьев — таких же, как корона на голове охотника. Вол к, казалось, смеялся… Молодой человек выпрямился и широко расставил ноги.