Кора Кармак - Найди это (ЛП)

• Название: Найди это (ЛП)
• Автор: Кора Кармак
• Жанр: Современные любовные романы

Келси Саммерс всегда ищет любовь не в тех местах…Проводя несколько месяцев путешествуя по Европе, без родителей, без ответственности и без лимита на кредитной карте, Келси проживает часть своей жизни.Но когда она сбита с толку самым горячим парнем, которого когда-либо встречала, она понимает, что в жизни есть больше, чем вечеринки.Она не понимает одного — хотя она пытается найти себя, она найдет его ЕДИНСТВЕННОГО. Перевод группы: https://vk.com/e_books_vk

---

Я хотела историю, и я ее получила.

И, черт, разве было не лучше, когда я была прежней, несчастной и ожесточенной.

Эта история раскрывалась как вся моя оставшаяся жизнь. Улыбка на моем лице, а затем нож в спину. Объятия на публике, а затем плохо завуалированное презрение дома. Красивое лицо и испорченная душа.

Я была дурой, когда думала, что мое отражение изменилось.

— Я сообщил, что все в порядке, когда мы приехали в Прагу, и ты искала в уборной Дженни. Я все еще так мало знал о тебе, и та ночь с рогипнолом напугала меня. Я не знал, с чем имел дело. Но это было в последний раз. Как только мы с тобой начали узнавать друг друга, я начал игнорировать его письма и звонки.

— Ты сказал ему, что мне подсыпали наркотики? Он даже на это закрыл глаза?

— Я не рассказал ему. Я думал... я думал, что лучше он узнает это от тебя.

— Очень плохо. Ты пропустил попытку увидеть, как отстойна моя семья.

— Я знаю, что ты злишься, и ты имеешь на это право. Но, пожалуйста... просто послушай. Просто позволь мне объяснить.

— Неважно, какое у тебя объяснение. Ты этого не понимаешь, Джексон?

— Никто не называл меня Джексоном с тех пор, как я присоединился к армии. Никто, кроме тебя.

— И от этого я должна чувствовать себя лучше?

— Джексон это прежний я. Парень из хреновой семьи, в которой деньги важнее любви, а общество важнее, чем личность.

— Если ты пытаешься сблизиться со мной, то чертовски поздно.

— К семнадцати годам на завтрак у меня был стакан виски. Я был совершенно разбит вдребезги, чтобы просто вылезти из кровати. Из-за выпивки меня выгнали из колледжа. Я причинял боль себе, друзьям и всем, кто обо мне заботился. Даже когда я пытался не делать этого, я причинял людям боль. Думаю, я все еще делаю это.

Я почувствовала, как в моем горле собрались слезы, и попыталась сдержать их.

— Думаю, так и есть, — произнесла я тихо и холодно.

— Я присоединился к армии, чтобы больше всего позлить своего отца, по тем же причинам, как и ты отправилась в это путешествие.

Я ненавидела то, что он думал, будто знал меня. Я ненавидела даже больше то, что он знал.

— Сначала я был жалким. Я попадал в неприятности. Я злил людей. Я злил самого себя. Но, затем меня перевели в другое подразделение, и... они поняли меня. Не пойми меня неправильно, они вызывали меня на бой из-за моего дерьма и выбивали его из меня, но они понимали и помогали. Они были как семья. Моим первым настоящим пониманием того, на что это должно быть похоже. Я стал трезвым. Медленно, с множеством промахов и ошибок. Но я стал. Жизнь начала налаживаться. Я начал верить, что все может быть лучше. Что я могу быть лучше. Ты могла бы подумать, что я был скорее в раю, чем в Афганистане, из-за того, как я чувствовал себя. Я не мог быть еще счастливее.

А затем, в один день мы следили за разведкой и проверяли молитвенный дом, который должен был быть заброшен. Только он не был. Он взорвался с моим отрядом внутри. Я был возле окна и умудрился выскочить и избежать главного взрывного удара. Но я разорвал плечо, когда приземлился, и пол десятка костей сломались из-за развалин. За один короткий миг я потерял все, что приобрел. Меня уволили по состоянию здоровья, и следующие шесть месяцев я провел, посещая пять встреч анонимных алкоголиков в неделю, просто чтобы снова не погрузиться в бутылку, с целью забыть то, что значит быть счастливым.

— Ты забыл? — спросила я, стиснув зубы. Часть меня хотела втереть соль в его рану, а другая часть хотела знать, есть ли надежда.

— Ни на секунду.

— Хорошо, — выдавила я.

— Мой отец тот, кто дал мне эту работу. Твой отец хотел, чтобы кто-то присматривал за тобой и убеждался, что ты не делаешь что-то глупое. Кто лучше солдата может удержать тебя в безопасности? Я согласился, чтобы мой отец отвалил. Я думал, что работа будет простой. Хорошие деньги, бесплатное путешествие, и, возможно, шанс стереть свои проблемы. Но затем я наблюдал, как ты следуешь моему примеру. Я наблюдал, как ты идешь по той же дорожке, и просто хотел спасти тебя. Я хотел удержать тебя от того, через что прошел.

— Так ты пожалел меня? Класс! Пожалуйста, продолжай говорить. От этого я чувствую себя намного лучше.

— Я не пожалел тебя. Я ненавидел тебя.

— Так держать, Казанова.

— Я ненавидел тебя, потому что ты заставила меня столкнуться лицом к лицу с моим прошлым. Но как только это произошло... как только признал это, я начал замечать, как ты отличаешься от меня. Я имею в виду то, что сказал в Германии, Келси. Ты горишь так ярко и красиво. Ты освещаешь комнату, когда заходишь. Я наблюдал, как люди тянутся к тебе из города в город, из бара в бар. Ты просто... даже в своей самой ничтожности, у твоего мизинца было больше мира, чем у всего моего тела. А когда я перестал ненавидеть тебя, я начал хотеть тебя. А затем у меня не было шанса. Я старался отдалиться, но просто... не смог.

Он смотрел на меня с таким желанием, что, казалось, мое сердце перевернулось, его глаза, будто магниты, пытались вытянуть его из моей груди.

Я верила ему. В его голосе было столько боли, а в теле стыда, что было невозможно не поверить, будто он не думал, что это случиться. Но это не убрало мою боль или мой позор от того, что меня облапошили.

Я подождала, чтобы убедиться, что он закончил говорить, и сказала:

— Хорошо.

Я повернулась, чтобы уйти, и он крикнул мне в спину:

— Хорошо? И все?

— Да, хорошо. Я понимаю. Спасибо за объяснение. Прощай, Хант.

— Не уходи, Келси. Пожалуйста. Прости меня. Мне никогда не было так жаль. Я собирался рассказать тебе все, как только решил бы, что мы достаточно сильны, чтобы справиться с этим.

Я остановилась, но не повернулась, когда сказала:

— Конечно, я могу с этим справиться. Это ничто, правда. Просто еще одна вещь, которая ненастоящая. — Я могла почувствовать, как падаю опять в эту знакомую яму, то место, в котором провела впустую столько лет. — Это просто еще одна ситуация, которая не считается.

Глава 29

Прошел месяц, а я все еще не могла бежать достаточно быстро, чтобы скрыться.

Я попытала счастья в Греции.

Руины напомнили мне Рим.

Острова напомнили мне Капри.

Все напоминало мне Ханта.

Поэтому я двигалась дальше.

В Германии было слишком много замков.

В Австрии тоже.

Мне пришлось убегать от каждой реки, делящей город пополам.

Каждая игровая площадка дурачила мое сердце, и я терялась.

Нельзя осознать, сколько всего мостов, пока вид одного не разрушит что-то внутри тебя.

Я была близка к тому, чтобы перестать верить в надежду; к тому, что я никогда не найду место, в котором смогу чувствовать себя как дома. Я не могла вернуться в место, в котором выросла. Этот дом был кладбищем, мемориалом потерянных вещей и полученных проблем. И какая-то часть меня болела в каждом новом месте, будто старые раны, которые протестуют при каждой смене погоды.

Но потом я осознала, что нет такого места как дом, что у меня есть еще один выбор. В Мадриде я нашла тихое местечко в своем общежитии - административно-хозяйственное помещение, заполненное чистящими средствами и в котором, возможно, не убирались целое десятилетие.

Я положила ноутбук на колени, и через несколько секунд на мой вызов по скайпу ответила криком банши Блисс.

— Ох, Господи. Никогда больше не жди так долго, чтобы позвонить мне. Мое сумасшествие в твое отсутствие достигло новых высот.

Я подавилась от ее слов:

— Ты? Более сумасшедшая, чем была? Невозможно.

— Келси? Ты там? Звучит так, будто ты пропадаешь.

Здесь больше подошло бы распадаюсь.

Я сильно прижала кулак к свои губам. Кости впились в зубы так сильно, как я и хотела.

— Я здесь, — сказала я. — Сейчас ты меня слышишь?

— Сейчас слышу. Четко и ясно, любимая.

— Ох, дорогая. Прекрати разговаривать, как твой парень. Без акцента звучит противно.

— Ты стала субъективной после путешествия по миру.

— Должно быть, весь твой секс повредил твой мозг, потому что я всегда была субъективной.

Блисс засмеялась, а затем вздохнула, и я задалась вопросом, буду ли я создавать такое же впечатление, если приближусь когда-нибудь к тому, чтобы рассказать ей о Джексоне до всего этого.

— Ох, Господи, Келс. Я даже не знаю. Думаю, я определенно пристрастилась к нему.

Я издала звук, который был чем-то между смешком и стоном, потому что знала, какого это. А ломка такая сука.

— Просто наслаждайся, — сказала я. Пока это длится.

— Что случилось? — спросила Блисс.

— Что ты имеешь в виду?

Я думала, что хорошо скрыла. Господи, может я была такой развалиной, что это просто сочилось из меня и проникало сквозь международное телефонное соединение?

— Я знаю этот звук, — сказала она. — Твой притворный голос.