Стивен Бакстер - Эволюция

• Название: Эволюция
• Автор: Стивен Бакстер
• Жанр: Научная Фантастика

Сага об удивительных приключениях генов и их носителей. Действие романа разворачивается на просторах пространства, времени, в джунглях, тундрах, океанах и на ветвях генеалогических деревьев приматов и их соседей по планете. Отталкиваясь от современных палеонтологических знаний, смелых и порой неоднозначных теорий, Стивен Бакстер прослеживает возникновение и развитие видов начиная с эпохи динозавров и заканчивая далёким гипотетическим будущим.

---

За семь лет в жизни Камешка изменилось многое.

Постепенно те, кто пришёл с ним из деревни Плосконосого, покинули этот мир. Гиена так и не смог поправиться после раны от удара, и они зарыли его в землю. А вскоре после этого им пришлось положить туда же и Пыль. Мать Камешка, похоже, постепенно начинала любить Гарпунщицу, эту необычную чужачку, которая лежала с её сыном. Но, в конце концов, её бренность взяла верх над силой воли.

Но там, где одна жизнь завершается, возникает новая жизнь. Его двое детей были близки по возрасту — шесть и семь лет — но они весьма сильно различались.

Закат был младше, ему было шесть лет. Мальчик был плодом не слишком желанного союза Камешка и Плаксы, которая ещё долго продолжала преследовать его после того, как оформилась его связь с Гарпунщицей. Закат был приземистым и округлым, шаром из энергии и мускулов, и над его толстыми, затеняющим глаза надбровными дугами волосы по-прежнему оставались такого же удивительного рыжего цвета, какими были в момент его рождения — цвета заката ледникового периода.

Но Закат не принёс никакой радости бедной Плаксе. Она умерла, рожая его, и до последнего мгновения возражала против присутствия среди них новых людей.

Другой ребёнок Камешка, Гладкая, родилась у Гарпунщицы. Хотя она обладала отдельными чертами отцовской массивности, внешне она больше напоминала вид, к которому принадлежала её мать. Она уже была выше, чем Закат. Каждый раз, глядя на неё, Камешек поражался плоскому лицу Гладкой и бровями без надбровных дуг, которые взмывали вверх над её ясными глазами.

У Камешка не было причин удивляться тому, что его половая связь с Гарпунщицей закончилась рождением ребёнка. К тому же сейчас она снова была беременна. Изменения, произошедшие за время перехода от предковой формы до поколения Гарпунщицы, хотя и сильно бросались в глаза, были ещё не настолько фундаментальными, чтобы два вида людей не могли скрещиваться между собой — и действительно, их гибридные дети не будут чем-то вроде мулов. Они будут плодовитыми.

Так изменённые гены Гарпунщицы, её новый план строения тела и образ жизни начали распространяться по более многочисленной популяции массивного народа. Таким образом нить генетической судьбы протянется в будущее через Гладкую, дитя от двух существ — человеческой и массивной форм.

Тянулись долгие послеполуденные часы, и они, побуждаемые намерениями Камешка, продолжали попытки заставить брёвна служить их целям.

Это доставляло им сплошное расстройство. Они никак не могли обсудить свои мысли. Для этого их язык был слишком прост. И даже новый народ не был особо изобретательным на технологии, поскольку преграды в их высокоспециализированных умах препятствовали полному пониманию ими того, что они делали. Они не могли продумать свою затею. Это было в чём-то похоже на попытку выработать у тела новый навык, например, умение ездить на велосипеде: сознательное усилие здесь не помогало. И, кроме того, работа не была скоординирована и продвигалась вперёд лишь тогда, когда у кого-либо находилось достаточно энтузиазма, чтобы заставить остальных делать, что нужно.

Но наконец, весьма неожиданно, Ко-Ко нашёл решение. Он плюхнулся в воду. «Йя, йя!» Яростными воплями и ударами он заставил пловцов держаться за одно бревно, позволяя ему плыть. Затем он направился к дальнему концу и поплыл, держась за бревно и прикладывая значительные усилия, направляя бревно через неспокойные прибрежные волны в более спокойные воды дальше от берега.

Поражённый Камешек наблюдал за этим. Это сработало. Вместо того, чтобы плыть на бревне, они использовали его как поплавок, чтобы помочь плыть тем, кто не умел этого делать. Вскоре бревно было так далеко от берега, что единственным, что он мог разглядеть, был ряд голов, движущихся вверх-вниз, и чёрная полоса бревна между ними.

Если цепляться за бревно и дружно грести изо всех сил, даже люди тяжёлого сложения, слишком тяжёлые, чтобы плавать, могли преодолеть водную преграду вне зависимости от её глубины. Всем было ясно, что они, наконец, нашли способ пересечь пролив, который так много лет удручал Камешка.

Камешек издавал триумфальный вопль. Его дети бежали к нему. Он поднял Гладкую и кружил её, визжащую, в залитом солнцем воздухе, а в это время Закат тянул его за ноги, требуя внимания.

Участники набега высадились на небольшой серповидной косе из усыпанного ракушками песка, которая тянулась под отвесным обрывом, сложенным изъеденной эрозией голубовато-чёрной породой. Они выбрались из воды и лежали на берегу, тяжело дыша. Камешку было видно, что до берега добрались все — и мощные, и худощавые.

Переправа прошла труднее, чем мог представить себе Камешек. Теперь ему никогда не забыть то ужасное ощущение — парить над сине-чёрными глубинами, где плавали неизвестные существа. Но сейчас это закончилось.

А Ко-Ко уже принялся за работу. Показывая всем пример, он отбуксировал брёвна к берегу. Воины — дюжина массивных и дюжина худощавых — начали распаковывать свои вещи. Часть оружия привезли привязанным к спине или в мешочках из сетки, а часть — например, длинные метательные копья худощавых — была привязана к самим брёвнам.

Гарпунщица погладила свой живот и посмотрела в море, окинув взглядом путь, которым они прибыли сюда. Она дотронулась до нанесённых охрой вертикальных полос на лице Камешка — так же, как в первый раз, когда они встретились. Но теперь она носила те же самые свирепо выглядящие отметины, как у него — и все люди тоже, худощавые наравне с мощными. Он усмехнулся, и она усмехнулась в ответ.

Объединённые своими символами, два вида людей приготовились устроить войну с третьим.

Вскрикнула женщина. Камешек и Гарпунщица обернулись. Тяжёлая базальтовая глыба упала на берег, придавив ногу худощавой женщины. Когда глыбу оттащили, показалась её нога — раздавленное кровавое месиво. Она заголосила, слёзы прорезали полоски охры на её щеках.

Люди залопотали, указывая на утёсы. «Хай, хай!»

Камешек посмотрел, прикрывая глаза ладонью. Там что-то двигалось: голова, узкие плечи. Камешек понял: глыба не упала сама. Её столкнули или сбросили.

Итак, всё началось. Он схватил своё колющее копьё, проревел вызов на бой и побежал по пляжу. Люди последовали за ним.

Через несколько сотен метров этот защищённый пляж сменился более открытым пространством дюн и поля. И на ровной земле Камешек увидел группу гоминид, выглядевших, словно призраки. Их было больше двадцати — женщины, мужчины, дети и младенцы. Они собрались вокруг туши дохлой антилопы канны. Увидев Камешка, они вскочили и завертели головами.

Камешек с воплем бросился вперёд.

Некоторые из гоминид стали спасаться бегством — матери с младенцами, некоторые мужчины. Другие защищали свою землю. Они поднимали камни и начали швырять их в захватчиков, как будто пробовали отогнать мародёрствующих гиен. Эти люди были высокими, стройными и голыми, их тела отдалённо напоминали тело Гарпунщицы. Но их головы отличались очень сильно — у них были низкие, сильно выдающиеся вперёд лица, мощные надбровные дуги и плоские черепа.

Они были последней из разновидностей Homo erectus. Эта группа забрела на этот остров, когда волна оледенения достаточно сильно понизила уровень моря, и он соединился с материком. Когда море вернулось, они выжили, хотя остальная часть их вида исчезла, потому что никто ещё не понял, как пересечь неспокойный пролив, чтобы отобрать у них остров.

Никто до настоящего момента, конечно же.

Один мужчина, который был крупнее остальных, схватил огромный, тяжёлый ручной топор и побежал навстречу Рукастому. Большой мужчина из племени массивных заревел в ответ и стиснул кулаками своё тяжёлое колющее копьё. Мужчина проворно уклонился от выпада Рукастого и нанёс своим ручным топором удар сверху вниз в заднюю часть шеи Рукастого. Хлынула кровь, Рукастый пошатнулся и упал лицом вниз. Но он ещё продолжал бороться. Он перевернулся на спину и попробовал поднять своё копьё; его кровь впитывалась в грязь. Но большой мужчина встал на него и занёс топор.

Камешек, охваченный гневом, с усилием всадил своё копьё в спину мужчины. Этим оружием Камешек мог пробить насквозь грудную клетку слонёнка, и ему не составило никакого труда проткнуть концом тяжёлого копья кожу, рёбра и сердце гоминида. Он высоко поднял тело мужчины, словно рыбу, поражённую копьём. Тот безжизненно повис, кровь хлестала у него изо рта и из спины, и липкий тёмно-красный поток лился по копью и по рукам Камешка.

Когда всё было кончено, Камешек встал на колени возле Рукастого. Но большой мужчина лежал неподвижно, а его мускулистые руки и ноги были раскинуты по земле. Камешка охватила печаль: ещё один друг ушёл от него. Он встал с окровавленными руками, готовый принять следующий бой.