Вэл Корбетт - Лучший из врагов. На первой полосе

• Название: Лучший из врагов. На первой полосе
• Автор: Вэл Корбетт
• Издательство: Издательство «Покровка»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-89259-011-9

Похищение дочери Чарли Локхарт, главной героини романа «Лучший из врагов», взбудоражило весь Лондон. Жизнь Чарли и ее близких превращается в ад. Дотошные журналисты обнаруживают, что ее отношения с первой женой мужа Ванессой из рук вон плохи, а у самого Филипа имеется незаконнорожденный сын. Кажется, ничто на свете не заставит Ванессу примириться с ненавистной разлучницей, но внезапно вспыхнувшая любовь к человеку, которого она считала своим врагом, заставляет ее взглянуть на себя и на мир другими глазами.

Героини романа «На первой полосе» — три преуспевающие бизнес-леди. Можно ли совместить карьеру с любовью и верностью подругам — проблема для каждой из них очень актуальная и решить ее весьма не просто…

---

Глава шестая

Лиз взяла из «тайника» ключ от недоступной ей прежде гардеробной редактора. Раньше она никогда не пользовалась этой комнатой, но она лишь совсем недавно узнала, где Чарли прячет свой ключ.

В огромном отделе новостей, где всегда толпилось полно людей, занятых работой, она бы не испытывала такого чувства вины. Но тишина вносила что-то мистическое в обстановку. Она попала в место, куда не было доступа женщинам — личную уборную редактора.

«Еще ни одна женщина, кроме уборщицы, никогда сюда не входила», — гордо подумала Лиз, отирая дверь. Но ни одна женщина до этого к не была редактором газеты «Кроникл», неважно воскресной или ежедневной, не могла править этим королевством, следя за тем, что происходит во всех его уголках.

Войдя в комнату, она окинула взглядом гарнитур из красного дерева и темно-зеленые стены и подумала, насколько все здесь соответствует мужскому вкусу и привычкам. Кремы и лосьоны после бритья, которые накопились за десять лет у щеголеватого пятидесятишестилетнего редактора, выстроились ровными рядами на полках. У некоторых срок годности давно уже истек, крышки у многих потерялись, а в тюбики впиталась грязь. Лиз заметила, скривя губы, что многое пора бы выкинуть. Зеркало было слишком сильно наклонено и искажало пропорции, делая ее приземистой и толстой.

Лиз провела рукой по волосам — вот так она выглядела сегодня утром, таким замечательным утром для нее, в ресторане «Майклджон». Рядом с ней сидели две королевы, Греции и Иордании, и Лиз спрашивала себя, получится ли она на фотографии такой же красивой, как они, или нет? Она снова посмотрелась в зеркало. Вот если бы она была чуточку худее и на пару дюймов повыше ростом… Лиз вздохнула. Ее новый, сшитый на заказ костюм, требовал от нее быть в постоянной форме, поэтому по мере того как им приносили все новые и новые блюда, у нее каждый раз чуть не останавливалось сердце. Костюм, конечно, делал честь модельеру, прекрасно скрывая ее выпуклости, но она все-таки хотела выглядеть представительной женщиной, занимающей ответственный пост, а не мужчиной в юбке. Она критически осмотрела жакет. Если его застегнуть на все пуговицы, может создаться впечатление, что он ей в обтяжку. Если расстегнуть, то могут неправильно понять. Ей бы не хотелось, чтобы это приняли за приглашение с ней потанцевать.

Владелец газеты, высокий и немного тяжеловатый, нравился многим женщинам или, вернее, он сам так думал, полагая, что их привлекает в нем его сексуальная внешность, а не солидный пакет ценных бумаг.

Она застегнула жакет на столько пуговиц, на сколько советовал модельер.

Сегодняшний обед будет очень важным. Астролог Патрик Уолкер всегда утверждал, что жизнь — это то, что происходит с нами в настоящем, когда мы строим планы на будущее. Но в том, что это будет очень важная встреча, у нее не было никаких сомнений.

Осталось десять минут. Пора подниматься наверх. Все еще не избавившись от чувства вины, она положила ключ на место — не для Чарли, он сейчас загорает на Палм-Бич, и ключ ему не нужен, а затем направилась через отдел новостей к лифту.

В отделе царила абсолютная тишина. Лиз втянула живот и повесила свою кожаную сумку на плечо. Может быть, она неверно оценивает ситуацию? Возможно, речь пойдет о понижении в должности или вообще об увольнении. Иногда случаются вещи, выходящие за грани разумного. Одного ее бывшего коллегу выгнали с должности помощника редактора отдела новостей буквально на следующий день после того, как он приятно провел вечер в баре со своим начальником. Более того, когда он пришел в кабинет забрать свои вещи, оказалось, что новый помощник редактора, имеющий репутацию рубахи-парня, сложил все имущество своего предшественника в картонные коробки и выставил их в коридор.

Неожиданно она услышала резкий звук разрываемой бумаги. Вздрогнув, Лиз обернулась. Она-то думала, что в помещении больше никого нет. Но Белинда, секретарша из отдела новостей, еще не ушла на обед и смотрела, как Лиз идет к лифту, чтобы подняться на верхний этаж.

— Привет, Белинда. Ты теперь работаешь по понедельникам?

— Нет, это Тони попросил меня сегодня поработать. Он думал, что после публикации статьи о медсестре, убивавшей своих больных, будет куча звонков.

— Ну и как, много звонили?

— Не больше, чем обычно.

Медсестра-убийца, как бы не так, подумала Лиз. Просто Тони хочет узнать, чем закончится ее сегодняшний обед с Фергусом Кейнфилдом. Слухи о том, что хозяин хочет пригласить ее на обед, чтобы сказать «до свиданья», стали распространяться еще месяц назад. Должность редактора и денежна, и престижна и, конечно, Тони очень хотелось бы получить это место. Если бы ту энергию, с какой он следит за каждым моим шагом, Тони вкладывал в свою непосредственную работу, тираж газеты вырос бы до невероятных размеров, подумала Лиз с кислой усмешкой.

Тони был убежден, что Лиз «перепрыгнула» его только потому, что Чарли всегда был уверен, что Фергус Кейнфилд никогда не назначит редактором женщину. А если его заместитель не будет ему конкурентом, то его власти ничего не угрожает.

Чарли претворил в жизнь свой хитрый план. Он постоянно твердил, что женщины должны иметь равные права с мужчинами. На ежегодной конференции, где собрались посланцы со всех уголков империи Кейнфилда, Чарли обратил внимание владельца на то, что среди британских участников почти нет женщин, тогда как представительницы из США и Канады были довольно многочисленны. С другой стороны, своим назначением на должность заместителя Лиз была обязана и тому, что была намного моложе Чарли. Обычно редакторами были мужчины среднего возраста. Сам Чарли был на двадцать лет старше Кейнфилда и думал, что Лиз в качестве заместительницы будет слишком молода, чтобы претендовать на его должность.

Лиз поднималась на десятый этаж второй раз в жизни. Первый раз — она хорошо помнила тот день — это случилось полтора года назад, когда ей предложили место заместителя редактора. Тогда беседа в офисе хозяина заняла всего пять минут.

Хотя по роду своей работы Лиз случалось бывать и в офисах повнушительнее, сейчас она не могла сдержать волнения. Дверь лифта открылась, и Лиз ступила на заветный десятый этаж.

Это был другой мир по сравнению с нижними этажами. Там на полу было простое полушерстяное ковровое покрытие, здесь — настоящий обюзонский ковер. Внизу стояли стальные столы, здесь — лакированная корпусная мебель, собранная в Тсингтао. Вместо серых алюминиевых шкафов здесь были шкафы из каштанового дерева, сделанные в Кальвадосе. Почти ничего не напоминало о двадцатом веке. Там на нижних этажах висели стоваттные лампы дневного света, а здесь — хрустальная люстра с подвесками.

Картину Уистлера убрали. Помнится, кто-то сказал, что ее отправили в Нью-Йорк. Хозяин, купив квартиру в небоскребе «Трамп-тауэр», собирался сделать там перепланировку, чтобы было достаточно места для обозрения картины, которая была шести футов высотой. Вот так поступают миллионеры, если считают, что обстановка не вписывается в квартиру.

Дворецкий провел Лиз через коридор в приемную. Там был круглый стол из орехового дерева, на элегантной подставке из слоновой кости, выполненной в виде лапы с когтями. На столе — последние номера всех изданий, выпускаемых корпорацией Кейнфилда. За спиной Лиз находился огромный мраморный камин, который, по ее сведениям, был привезен в разобранном виде из Вены. Когда Лиз спросила, почему он такой большой, дворецкий шутливо ответил ей, что он соответствует размеру Санта Клауса, который скоро положит туда подарки.

Стоял октябрь, но, хотя они находились в современном здании, огонь в камине уже напоминал о приближении зимы. Лиз могла только предположить, сколько было затрачено труда, чтобы сделать вентиляционную вытяжку и печную трубу для этого камина.

Она пыталась бороться с нарастающим внутри нее волнением. Ведь речь идет всего о нескольких словах, которые скажет ей владелец во время обеда. Уже в который раз она вспомнила, что понедельник это ее выходной день. Но если хозяин вызвал вас к себе, то вам не остается ничего другого. Она успокаивала себя. Ну не мог же он для плохого известия выбрать время ленча. Если бы кроме нее здесь были рекламные агенты или другие журналисты, она имела бы хоть какую-то поддержку. Но, похоже, они встретятся тет-а-тет. Значит, видимо, разговор пойдет о том, займет ли она место редактора. Будет ли этот обед ее триумфом или просто утешительным призом? Навряд ли он стал бы тратить на нее время, если собирался ее уволить. А может быть, и стал?

Фергус Кейнфилд был коренным канадцем, чей дед заработал состояние, начав издавать газеты в городках, выраставших как грибы вдоль железнодорожных линий. Потом была организована сеть радиовещательных станций.

Сам Фергус прожил в Великобритании пятнадцать лет, но британцем так и не стал. Лиз его лицо было знакомо, в основном, по снимкам в газетах, если не считать нескольких деловых встреч. В ожидании, пока Фергус ее примет, Лиз рассматривала картины на стене, которые она знала по каталогам художественных произведений. Очевидно, когда-то они были выставлены на аукционе «Сотби». Чувствовалась рука Гордона Риса, художника по интерьеру, который до этого успешно работал у Маргарет Тэтчер, после — у принцессы Дианы, а теперь — у этого гнусавого провинциального канадца.