Алексей Виноградов - Тайные битвы ХХ столетия

• Название: Тайные битвы ХХ столетия
• Автор: Алексей Виноградов
• Издательство: Олма
• Жанр: История
• Год: 1999
• ISBN: 5-224-00483-7

Книга Алексея Виноградова "Тайные битвы XX столетия" — историческое расследование, посвященное тайным пружинам революции в России и множеству других событий нашей истории XX века. Среди них — Брестский мир, масоны в Кремле, ложа Джелли, знаки для посвященных и др.

---

Сюжет романа Морелла совсем не выглядел бы фантастическим, исходя из уже известных фактов. Если бы не деталь: участие в гипотетической суперструктуре «на равных» также и КГБ и китайской разведки. Но вымысел ли это? Не были ли славные чекисты еще задолго до августовской «революции» 1991 г. вовлечены в кропотливую работу по уничтожению «биполярности» мировой политической системы?

На одном из первых совещаний новообразованного ЦРУ в конце 40-х гг. его тогдашний руководитель генерал У.Б. Смит (бывший посол в Москве) заявил: «Мы не можем победить мировой коммунизм… Мы должны идти на компромисс и сосуществовать с коммунизмом». Чуть позже, в роли уже заместителя руководителя американской внешней политики, Смит стал членом Бильдербергского клуба. Линия на «сосуществование» нашла свое продолжение в том, что брат другого бывшего руководителя американской спецслужбы (и сам занимавший в ней высокие посты) Джеймс Донован выступил официальным защитником советского шпиона (!) Р. Абеля на процессе в Вашингтоне в 1957 г.

В 1962 г. на Запад перебежал видный деятель разведки КГБ полковник Анатолий Голицын. Он сообщил ЦРУ новую стратегию Первого главного управления (ПГУ), которая теперь делала упор не на банальный сбор информации и не на диверсии, а на проникновение своих людей в высшее руководство западных стран и особенно их спецслужб. Голицын располагал приблизительной информацией об уже внедренных агентах: по ней вычислили начальника штаба шведской армии Венстрема и ряд других крупных советских шпионов за рубежом.

Среди вычисленных были, к примеру, двое начальников отделов французской спецслужбы ДСТ и… Генри Киссинджер, тогда чиновник госдепартамента США. Еще в начале 60-х гг. его «сдал» сотрудничавший с ЦРУ чиновник советского МИДа Анатолий Филатов, а позже — перебежавший на Запад полковник польской разведки Голеневский (возможно, под этим именем спецслужбы зашифровали Голицына, но не исключено, что это разные лица). Киссинджер-де еще со времен службы в американской армии являлся агентом КГБ по кличке «Бор».

«И тут-то, — пишет С. Жариков со ссылкой на журнал «Ньюсуик», — начинают происходить странные вещи. Филатова «сдает» КГБ не имеющий к этому никакого отношения румынский дипломат, а Голеневский прямиком направляется в сумасшедший дом. Как чуть позже оказалось, Филатова выдал не кто иной, а сам заместитель помощника Картера по национальной безопасности Давид Аарон! Но прямой «государственный изменник» преспокойно продолжает работать в окружении Картера, а Филатова быстренько расстреливают!»

Киссинджер признал в мемуарах факт своих тайных встреч, в бытность свою уже в 70-е гг. госсекретарем США, с советским послом Добрыниным и офицером КГБ Седовым. О том, что на этих беседах в отеле «Пьер» обсуждались весьма щекотливые моменты американской политики, было известно ФБР. В апреле. 1977 г. завербованный ЦРУ секретарь советского посольства в Колумбии Огородник (агент «Тритон»), передал американцам копию телеграммы Добрынина с содержанием одной из приватных бесед с Киссинджером. Из нее тоже можно было заключить, что госсекретарь выдавал немаловажную информацию о направленности внешней политики своей страны. ФБР опять пыталось скомпрометировать «всемогущего Генри» обвинением в измене. Но тщетно!

Контактировали с советской спецслужбой и другие представители американского истэблишмента, например сенатор Эдвард Кеннеди. Родственник убитого президента, сам замахивавшийся на президентское кресло, он был лоббистом некоторых фирм, заинтересованных в торговле с СССР и знал, что успех этой коммерции во многом зависит от благосклонности Лубянки.

К этому парадоксу можно добавить то, что почти никто из раскрытых благодаря Голицыну агентов не был арестован и даже не лишился своих постов. Наоборот, кресла лишился заместитель директора ЦРУ Джеймс Энглтон, заявивший о засилье шпионов КГБ в его службе, а также «бдительные» сотрудники других западных разведок и контрразведок.

Эти странности повторились и в деле Олдрича Эймса: руководивший в середине 80-х группой контрразведки, специализировавшейся по СССР, он тогда же оказался завербован КГБ и за несколько лет «сдал» не менее дюжины американских шпионов за бывшим «железным занавесом». Любопытно, что этого одного из самых крупных советских агентов очень скоро вычислили. Так, в 1990–1991 гг. он дважды не прошел тест на «детекторе лжи» (вопрос, не является ли он агентом иностранного государства, заставил его изрядно поволноваться), жил явно не на зарплату ЦРУ (даже на стоянке машин в Лэнгли бросался в глаза его роскошный «ягуар», загородный дом его вообще стоил бешеные деньги) и т. д. И тем не менее ему позволяли спокойно работать на Советы и затем Россию до февраля 1994 года!

Дело не ограничивалось одним Эймсом: по словам директора ЦРУ Дж. Вулси, у него есть сведения о «десятках бывших и нынешних высокопоставленных чиновников, включая и сотрудников Белого дома», подозреваемых в шпионаже в пользу бывшего СССР, которых почему-то контрразведка оставила в покое[68]. О том, насколько детально был известен список этих агентов, выяснилось совсем недавно, когда ЦРУ раскрыло ошеломляющие детали своей операции в Троицке. Еще в 1979 г. в период создания в этом подмосковном городе центра спецсвязи ПГУ КГБ, американцы внедрили туда хитроумные «жучки», благодаря которым почти десять лет могли получать информацию о всех переговорах «Центра» со своими агентами за рубежом[69], ЦРУ знало практически о всех советских шпионах, но не предпринимало ничего!

КГБ выходил в своих контактах за рубежом далеко за пределы чисто шпионской деятельности. Как сообщил в своих воспоминаниях генерал КГБ В. Кеворков (позже работавший заместителем начальника ТАСС), еще в 1969 г. по личному указанию нового главы КГБ Андропова был создан так называемый «черный канал» между Москвой и рядом видных политиков Запада. Первоначально прямой контакт установили с лидером западногерманских социал-демократов и затем канцлером ФРГ В. Брандтом (в чьем окружении находилось немало шпионов «штази»).

С чекистами контактировали и премьер-министры Норвегии (Эйнар Герхардсен, Турбьерн Ягланд). Связи президента Финляндии Урхо Калево Кекконена с КГБ были столь сильными, что говорят, некоторые из его международных речей писались на Лубянке. Во Франции, помимо министра обороны Эрню, нескольких руководителей в ДСТ, кажется, имелись и более высокие «агенты влияния» (по крайней мере, известный охотник за шпионами КГБ Тьерри Вольтон объявил о скором выходе своей новой книги, где среди раскрытых агентов Лубянки значится и один из французских премьер-министров). Список «сильных мира сего», о чем-то тайно шептавшихся с ведомством Андропова, вероятно, будет продолжен.

Факт остается фактом: к 70-м гг. КГБ превратился из спецслужбы в тайный орден, оказывавший влияние на правительства как по ту, так и по эту сторону «железного занавеса». В эту игру оказалась вовлеченной даже Православная Церковь. По указанию кагэбэшного Комитета по делам религий иерархи РПЦ активно пошли на межконфессиональные, экуменические контакты за рубежом (при том, что внутри страны церковники осуждали экуменизм как масонское учение). Обо всей этой грандиозной игре знали спецслужбы «другой стороны», но реально (если не считать показной борьбы с мелкими шпионами) не противодействовали ей. Было ли это следствием некоего «договора Абеляра» между разведками о совместной борьбе за власть? Во всяком случае, «черный канал» не являлся собственно шпионским: его создали в рамках битвы за «новый мировой порядок», далекий от старых биполярных схем.

Косвенное подтверждение существования такого «договора Абеляра» прозвучало в связи с ближневосточными событиями. Вскрылось, что несколько лет назад ЦРУ, «Моссад» и, казалось бы, враждебная им разведка Организации освобождения Палестины заключили секретный союз, который-де гораздо более продвинул дело ближневосточного урегулирования, чем всем известные действия политиков[70].

Если такой договор существовал в масштабах, подобных описываемым Мореллом, то он привел к победе тамплиеров из Лэнгли. Президент США и бывший глава ЦРУ Джордж Буш заявил, комментируя августовскую «революцию» 1991 г. в России: «Это была не только победа демократии, но и наша — победа ЦРУ»[71]. Тогдашний директор американского шпионского ведомства Р. Гейтс сказал во время визита в Москву в марте 1992 г.: «Здесь, на Красной площади… совершаю я одиночный парад победы своей». Гейтс вел секретные переговоры с чинами КГБ — МБ, чье руководство, кстати, никак не отреагировало на «победные» высказывания бывших и настоящих глав чужих разведок.

Понятно, что для этой «виктории» мастера из Лэнгли должны были создать внутри Советов мощную агентурную сеть из очень влиятельных людей. Это сложная задача.