Тим Туманный - Сумрачный рай самураев

• Название: Сумрачный рай самураев
• Автор: Тим Туманный
• Жанр: Русская классическая проза

---

14. Вестерн

Выжженная, безнадежно унылая прерия. Бельмо солнца на небесном глазу. Перекати-поле, катящиеся, как отрубленные головы со спутанными волосами. Слышится банджо, бесконечно повторяющее мелодию "Oh, la-la-la Susanna, oh don't you cry for me, I came from Alabama with a banjo on my near". Видны тени двух всадников на желтой траве. Высоко в обескровленном небе застыл степной орел, словно прибитый гвоздями к одному месту. Свист. К двум теням приближается тень третьего всадника. Звук выстрела. Орла срывает с места невидимая сила. Две тени продолжают путь.

15. Военный фильм

Дно окопа. Со дна видна узкая полоска плюющегося дождем неба. С бруствера стекают потоки раскисшей глины. В грязной луже две руки - мужская и женская, тянущиеся друг к другу, как на фреске Микеланджело. Приближается и нарастает невыносимо-ноющий звук, на одной ноте "ре". Взрыв. Мужская рука судорожно сжимается. Стекающая с бруствера вода становится сначала бордово-бурой, потом кричаще алой. Снова удар и тьма... Полусонный голос жены: "Как ты меня затрахал своими воплями!"

16. Романтическая комедия

Мужчина в супермаркете, в отделе, торгующем телевизорами. На десятках экранах крутится ролик рекламы, в которой муж не узнает собственную жену: "Мне кажется, я видел вас во сне..." Мужчина поворачивает голову, и глаза его становятся, как прозрачный камень - он видит девушку из своих снов. Она продолжает фразу из ролика: "А я в этом абсолютно уверена". Они отходят от прилавка, садятся на подоконник и ведут себя, как однополчане, встретившиеся через десять лет: смех, размашистые жесты, блеск лихорадочного счастья в глазах... Девушка спрыгивает с подоконника и демонстрирует удар "Хвост скорпиона", мужчина тотчас предлагает свой вариант приема... Собираются зрители. Парень с надписью на майке "Я люблю чисто жизнь" кидает на пол сто баксов.

17. Мюзикл

Ночь, льется жидкое стекло луны на город. Высокий мост, под ним черная змея реки с проблесками лунной лавы на коже. Звучит "Strangers in the night" в исполнении Синатры. На узкие перила моста запрыгивают мужчина и девушка. Они кружатся в странном танце, не боясь высоты, не теряя равновесия. Кажется, что они находят опору в лунных лучах. Затихают последние аккорды, и мужчина и девушка, не разнимая рук, кидаются с моста в воду... Тьма и полусонный голос жены: "Коля, родной! Когда же ты уже сдохнешь"?

18. Детектив

Роскошно навороченный офисный кабинет. Приглушенно звучит тема из "Целого мира мало". За столом двое - босс, мужчина в смокинге с холодно-холеным лицом и тип с характерной внешностью сексота. На столе телевизор и видеомагнитофон. На экране кадры - мужчина и девушка сидят на подоконнике в супермаркете и о чем-то беседуют. Босс: "Это все? Никаких поползновений к траху?" Сексот: "Никаких. Встречаются, разговаривают, разбегаются. О чем говорят - выяснить не удалось. Пока. Слишком много людей. Мы можем прослушать дистанционно, отфильтровать шумы, но это будет стоить...". "Ясно. Я вам позвоню". Сексот уходит, босс набирает номер на мобильнике: "Я. Он вышел. Да. И чтобы никакой пачкотни".

19. Научная фантастика

В помещении современной лаборатории перед сложной технологической установкой человек с лицом облысевшего Эйнштейна. За его спиной - босс. Эйнштейн включает установку и возникает голографическое изображение лица спящей девушки. "В ее сны мы пока проникнуть не можем, но микрочипы на ее языке уловят все его непроизвольные сокращения... Мы узнаем, о чем она говорит во сне, если это будут осмысленные фразы..." Проблески диаграмм и графиков на мониторе, звучит роботизированный машинный голос: "Не пытайся влезть мне в душу... Пока Пегас мой не погас..." Босс: "Вполне осмысленно. Спасибо, профессор".

20. Драма

Мужчина и девушка сидят на подоконнике в супермаркете и разговаривают. Как обычно, весь мир для них перестает существовать, поэтому они не сразу замечают, что супермаркет опустел. В тишине звучат шаги. Появляется босс. В его руке пистолет с глушителем. Босс: "В третий раз промахнуться было бы уже неприлично. Не говоря уж о четвертом". Два почти одновременных выстрела. Тела мужчины и девушки, разбив стекло витрины, вылетают на тротуар. Босс: "Вот так, ребятки. Погас ваш Пегас... Все, что выше моего понимания, ниже моего достоинства..."

Особенное впечатление на Голицына произвели части "Фэнтези" и "Экшен". Его вдруг охватило чувство дежа вю столь жуткое, что потемнело в глазах, и острейшей болью запульсировал шрам на правом виске. Шрам, похожий на след ящерицы на песке. Ему стало страшно, как давно уже не было. Вот так вот, господа, слетает крыша. Очень забавно.

Совсем уж пластилиновыми, бесчувственными руками он вставил минидиск в плеер, надел Наушки и нажал на play. И этот голос с прозрачно-печальной хрипотцей был ему, разумеется, знаком.

"... Я и луна - одна сатана.

Симбиоз сумрачной сомнамбулы с дышащим, шелестящим, изумрудно-дымчатым светом. У нас одна на двоих бессонная артерия. Нас и кровью не разольешь.

Леса, леса, печальны, бесприютны. Каждое дерево - сирота. С вершин стекает рваными потоками медовая медь. Деревья, как мачты с провисшими, пробитыми пулями парусами.

Тусклая тоска уже набила оскомину на сердце. Достала. Ноет, как бедный Николка по своей копеечке. Молись за нас, бедный Николка, мы сами не знаем молитв...

Полнолуние. Яблоко в штанах. Облако раздора. В небесах торжественно, но трудно. Живу по инерции и неуправляемо. Как пуля-дура. А луна струит свой елей на черные ели.

Рука самурая

Рубить не устала.

Не гнутся еще катаны.

Еще бы знать, кого рубишь. Всадники без голов.

Голицын сказал: "без головы всадник еще может обойтись, а вот без задницы - никак". Не поспоришь.

А надо ли возвращаться? Все будет по-прежнему. Умные слабы, а слабоумные - сильны. Страна вожделенных вождей.

Ох, мне всегда не по себе, когда что не по мне. Я, Голицын, тоже хочу материальной независимости. В смысле - не хочу зависеть от материи. Или плетью плоти не перешибешь?

Ночь пала ничком, и холодно горящий лимонный лед луны обложил горячечный лоб неба. Вот интересно: все хорошо в меру, а все плохо безмерно. И даже эта долбанная луна сегодня кажется мне лишь лужей волчьей мочи на снегу.

Если уж ходить по кругу, то против часовой стрелки. По крайней мере, хоть протест против чего-то. Тварь я дрожащая, или право имею? Или я тварь, имеющая право дрожать?

Сегодня покрошили в мелкую капусту батальон пионеров-героев. Трофей коробка с кокаином. Сразу надышалась до синих ангелов. Видела неба сумрачный мрамор синий, алебастр луны, аспирин снегопада... Нелепая пустая лепота. Уснула головой в сугробе. А Голицын воротит нос от кокаина. Глупо.

Мороз и солнце, и снег слепой, переливчатый, с малахитовыми блестками. Это вчера. А сегодня уже лето. И солнце заело в зените. Только ночью утихает бронзовый звон зноя. Луна льет с неба прохладный горностай. Бессловесная, мерцающая мантра света. Ом мани падме хум. Oh money pay me who? Странен сей не сей мир, правда, Инь-Янь Иванович?

Пампасы сухие, как памперсы. Едем по грудь в лунном свете. Он такой сиреневый, зыблющийся, слоящийся, как сигаретный дым. Лунная дымная вода, всего на свете и колыбель и могила.

Весна, впрочем, тоже ничего. Степь ожила, миллиарды грустных грызунов бегут с тонущего корабля этого мира. Весна, весна, пора любви. Ни хрена ни пора, а уже поздно. Не осталось даже пустоты в сердце. Безнадежность воскресает первой.

Бабское проклятое начало. Ну на хер надо, чтобы кто-то непременно облизывал боготворящими глазами, шершаво-нежными, как собачий язык?

Цыгане. Типа разноцветные кибитки, костры, песнопения. Медведь на цепи. Шестилапый, как Шива. Короче, классика тоски и воли. Славно мы с Голицыным оторвались... Самогон у них злой. Не иначе на крови христианских младенцев настаивают.

И говорит Иван Грозный:

- Что же вы стоите, боярин? Берите кол и присаживайтесь.

М-да. Такая вот с нами приключилась "Неоконченная пьеса для законченных мудазвонов". Правда, Голицын?

А вот и типа осень. Колючая, как осиновый кол и холодная, как пальцы маньяка на горле. Ночью сна нет и в третьем глазу. Пялюсь во мрак, слушаю жестяной шелест лысеющего леса. Луна клеит слюной к небу скользкий, зыбко-зеленый, стеклянный сумрак. Пьяный лес вогнал бивни стволов в прелый паркет листопада. Ко мне, ко мне, моя волшебная коробка! Во бля! Достижение. Не попала глазами в небо после первого вдоха чудной субстанции. На пыльной платине луны то ли следы собачьих лап, то ли зубов дракона. Луна разрастается, разгорается, сияет сладко и страшно. Как монета на веке мертвеца... Можно бросить пить, но бросить дышать - невозможно. Что бы там Голицын ни буровил по этому поводу.

Свет в конце тоннеля. Быть может он там и есть, но я не хочу ползти на брюхе. Да и в начале тоннеля - тоже свет, не так ли? Кажется, жена Лота однажды в этом убедилась.

А мне лично осень по нраву. Весь этот ясный янтарь и гордая горечь, и праздничный холод голубизны в стынущем небе.