Роберт Хайнлайн - Гражданин галактики. Между планетами

• Название: Гражданин галактики. Между планетами
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Жанр: Научная Фантастика
• ISBN: 5-88132-055-7

В этот том вошли два романа из «детской серии» Р. Хайнлайна.

Содержание:

Гражданин галактики (роман, перевод А. Шарова, Р.Н. Волошина)

Между планетами (роман, перевод Ю. Логинова)

---

— Прекрати приказывать мне в моей же собственной спальне. Ты слишком много себе позволяешь и тебя мало били, если я правильно понимаю того старого бездельника, с которым ты жил. Тебе придется подождать, пока днем не заглянет кто-нибудь из ребят с «Сису» и я не смогу передать с ним записку Капитану. — Она повернулась к дверям. — Вода в кувшине, полотенце на вешалке. Приведи себя в порядок. — Она вышла.

Туалет взбодрил его и, обнаружив примочку на ее туалетном столике, Торби смазал свои царапины. Вернувшись, Матушка Шаум шлепнула перед ним два ломтя хлеба с хорошим куском мяса между ними и, добавив кружку молока, молча вышла. С тех пор, как папа погиб, Торби казалось, что ему кусок в горло не полезет, но встретив, наконец, Матушку Шаум, он почувствовал, что тревоги начинают оставлять его.

Она вернулась:

— Глотай последний кусок и прячься. Говорят, что они обыскивают каждый дом.

— Да? Тогда я пойду.

— Заткнись и делай, что тебе говорят. Тебе надо спрятаться.

— Где?

— Вот здесь, — сказала она, тыкая пальцем.

— Здесь? — В углу под окном стоял встроенный шкафчик; главный недостаток заключался в его размерах: по ширине он соответствовал человеку, но длина его составляла едва одну треть человеческого тела.

— Не думаю, что умещусь здесь.

— Именно это ищейки и подумают. Скорее. — Подняв крышку, она вытащила какие-то вещи и, подтянув кверху заднюю стенку ящика, открыла дыру в стене, примыкающей к соседней комнате. — Суй туда ноги и не воображай, что ты единственный, кому приходилось здесь скрываться.

Торби нырнул в ящик, сунул ноги в дыру и лег на спину; опустившаяся крышка была всего в нескольких дюймах над его головой. Набросив коврик, Матушка Шаум спросила его:

— Все в порядке?

— Да, конечно. Матушка Шаум! Он в самом деле мертв?

В ее голосе появились почти мягкие нотки.

— Мертв, мальчик. Это очень грустно.

— Вы уверены?

— Знай я его так же, как и ты, я бы мучилась теми же вопросами. Поэтому я прогулялась к пилонам посмотреть. Это он. Но могу сказать тебе, мальчик, что на лице у него улыбка, он перехитрил их… и так оно и есть. Им не нравится, когда человек уходит от них, не дождавшись допросов. — Она снова вздохнула. — Теперь, если хочешь, можешь поплакать, но тихонько. Если услышишь кого-нибудь, даже не дыши.

Крышка окончательно захлопнулась. Торби прикинул, сможет ли он дышать, но решил, что здесь должны быть отверстия для воздуха; дышать было трудно, но возможно. Он поерзал, устраиваясь под тряпьем. И поплакав, заснул.

Разбудили его голоса и шаги, которые раздались как раз вовремя, потому что он собирался принять сидячее положение. Крышка над его лицом приподнялась и снова захлопнулась, оглушив его, мужской голос крикнул:

— Сержант, в этой комнате никого нет!

— Посмотрим, — Торби узнал голос Подди. — Ты забыл о чердаке. Тащи лестницу.

— Там ничего нет, — сказала Матушка Шаум, — кроме пустоты, сержант.

— Я сказал — посмотрим.

Через несколько минут он добавил:

— Дай-ка мне фонарик. Хммм… вы правы, Матушка… но он здесь был.

— Что?

— Выломана дальняя решетка… и следы в пыли. Я думаю, что здесь он спустился, прошел через вашу спальню и исчез.

— О, святые и демоны! Меня могли прикончить в моей же постели! И это вы называете защитой полиции?

— С вами ничего не случилось. Но лучше вы прибейте эту решетку или вас будут посещать змеи и их родня, что живет по соседству. — Он помолчал. — Я так и думал, что он сначала попытается остаться в этом районе, а потом, когда почувствует, что пахнет жареным, вернется в развалины. И если так, вне всякого сомнения, мы его оттуда выкурим еще до конца дня.

— Как вы думаете, мне ничего не будет угрожать в постели?

— Кому нужен такой старый мешок жира?

— Какие безобразия мне приходится слышать! А я как раз собиралась предложить вам по глоточку, чтобы смыть пыль из глотки.

— В самом деле? Так давайте спустимся на кухню и поговорим на эту тему. Может, я не прав. — Торби слышал, как уносили лестницу и как все спускались вниз. Наконец он осмелился перевести дыхание.

Позже, вернувшись, она с ворчанием открыла крышку.

— Можешь размять ноги. Но будь готов тут же прыгнуть обратно. Три пинты лучшего, что у меня было. О, эти полицейские!

Глава 6

Капитан «Сису» появился в этот же вечер. Шкипер Крауса был высок, массивен и вежлив; плотно сжатый рот и морщины, оставленные тревогами, выдавали в нем человека, который пользовался уважением и привык брать на себя ответственность. Он был зол за то, что позволил какой-то ерунде оторвать его от повседневных забот. Его глаза бесцеремонно обшарили Торби.

— Матушка Шаум, вот эта личность утверждала, что у него ко мне срочное дело?

Капитан говорил на жаргоне торговцев Девяти Миров, искаженной форме саргонезского языка, не заботясь о грамматической верности окончаний. Но Торби понимал жаргон.

— Если вы капитан Фьялар Крауса, — ответил он, — у меня есть для вас послание, благородный сэр.

— Кончай называть меня «благородным сэром». Да, я Капитан Крауса.

— Да, бла… да, Капитан.

— Если у тебя есть что передать мне, давай сюда.

— Да, Капитан, — Торби начал излагать слова, которые он запомнил для Краусы на диалекте финского языка. — «Капитану Фьялару Крауса, владельцу космического корабля „Сису“ от Баслима Калеки; приветствую тебя, старый приятель! Привет твоей семье, клану и всей родне, также мое почтительное уважение твоей досточтимой матери. Я говорю с тобой устами моего приемного сына. Он не понимает языка Суоми, и я обращаюсь к тебе в личном порядке. Когда ты получишь это послание, я буду уже мертв…»

Крауса, начавший было улыбаться, вскрикнул от изумления. Торби остановился.

— Что он говорит? — вмешалась Матушка Шаум. — На каком языке?

Крауса отмахнулся от нее:

— На моем. Это правда, что он говорит?

— Откуда мне знать? Я не понимаю эту галиматью.

— А… прошу прощения, прошу прощения! Он говорит, что тот старый бродяга, который обитал на площади — он называет его «Баслим», — мертв. Это правда?

— Конечно. Я бы сама вам сказала об этом, знай я, что вы им интересуетесь. Все это знают.

— Все, кроме меня. Что с ним случилось?

— Его укоротили.

— Укоротили? За что?

Она пожала плечами:

— Откуда мне знать? Говорят, что он умер или отравился еще до того, как его успели допросить — так что откуда мне знать? Мне саргонская полиция не доверяет.

— Но если… хотя неважно. Ему удалось обмануть их, не так ли? Это на него похоже. — Он повернулся к Торби. — Продолжай. Заканчивай свое письмо.

Прерванный на полуслове, Торби был вынужден начать все сначала. Крауса с нетерпением ждал, пока он дойдет до слов «я буду уже мертв». «Мой сын — это единственная ценность, которой я владею по смерти; и я вручаю его твоим заботам. Я прошу тебя поддержать его в трудную минуту и дать совет, словно это твой собственный сын. Я прошу, как только позволят обстоятельства, доставить его к командиру любого судна Стражи Гегемонии, сказав, что он похищенный гражданин Гегемонии и нуждается в их помощи, чтобы найти свою семью. Если они захотят оказать помощь, они смогут установить его личность и вернуть к его народу. Все остальное я предоставляю твоей доброй воле. Я обязал его повиноваться тебе и уверен, что он так и поступит; он отличный мальчик, несмотря на его возраст и жизненный опыт, и я доверяю его тебе с легким сердцем. А теперь я расстаюсь с тобой. Я доволен жизнью, которую прожил. Прощай».

Капитан закусил нижнюю губу и его лицо напряглось, как у взрослого человека, который старается удержать слезы. Наконец он хрипло сказал:

— С этим все ясно. Ты готов, парень?

— Сэр?

— Ты отправляешься со мной. Или Баслим не сказал тебе?

— Нет, сэр. Но он сказал мне делать все, что вы прикажете. Я иду с вами?

— Да. Как быстро ты можешь отправиться?

Торби сглотнул.

— Прямо сейчас, сэр.

— Тогда двинулись. Я хочу вернуться на мое судно. — Он оглядел Торби с головы до ног. — Матушка Шаум, можете ли подобрать ему какое-нибудь приличное одеяние? В этом невообразимом тряпье его вряд ли пустят на борт. Хотя неважно; тут по улице есть лавчонка, я ему прикуплю какое-нибудь снаряжение.

Она слушала его с растущим изумлением.

— Вы собираетесь взять его на свое судно? — наконец сказала она.

— Есть какие-то возражения?

— Чего? Вовсе нет… если вас не заботит, что его могут вырвать у вас из рук?

— Что вы имеете в виду?

— Вы что, с ума сошли? Отсюда и до ворот космопорта натыкано не меньше шести ищеек… и каждый из них так и мечтает получить вознаграждение.

— Вы хотите сказать, что его ищут?