Майкл Шермер - Тайны мозга. Почему мы во все верим

• Название: Тайны мозга. Почему мы во все верим
• Автор: Майкл Шермер
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-75153-2

Священное, необъяснимое и сверхъестественное – тайны разума, души и Бога под пристальным взглядом одного из самых известных в мире скептиков, историка и популяризатора науки. Работает ли магия? Есть ли ангелы-хранители? Можно ли общаться с умершими? Где живут инопланетяне и демоны? Существуют ли тайные заговоры мировых правительств? Верить ли в приметы? Можно ли обладать сверхспособностями? Кто такие экстрасенсы? Почему мы видим призраков? Как объяснить сверхъестественное? Откуда берется вера в Бога? Что такое религиозные чувства? Новейшие научные данные, описание эпохальных экспериментов и здравый смысл против заблуждений, которыми сегодня живет мир.

---

Мы инстинктивно выискиваем паттерны, способствующие восстановлению контроля над ситуацией, даже если эти паттерны иллюзорны.

Уитсон и Галински предлагали участникам эксперимента сесть перед экраном компьютера и объясняли одной группе, что ее задача – догадаться, какое из двух изображений олицетворяет основную идею, выбранную компьютером. Например, участники могли увидеть заглавную А и строчную t – окрашенные, подчеркнутые, заключенные в круг или в квадрат. Затем участники эксперимента должны были предположить, о какой идее идет речь, например, что все заглавные буквы А красные. На самом деле никакой основной идеи не было, компьютер запрограммировали таким образом, чтобы он произвольно сообщал участникам эксперимента, что они либо «правы», либо «неправы». В итоге у них возникало ощущение утраты контроля. Другая группа не получала произвольной ответной реакции, и поэтому у нее сохранялось ощущение контроля над ситуацией. Во второй части эксперимента участникам показывали двадцать четыре «зашумленных» фотографии, на двенадцати из которых имелись скрытые изображения – рука, лошади, стул, планета Сатурн, а другие двенадцать состояли просто из зернистых точек, разбросанных в произвольном порядке (рис. 6 – пример с точками, изображающими Сатурн, и просто произвольными точками). Несмотря на то, что почти все участники правильно идентифицировали скрытое изображение, участники из группы недостаточного контроля (в отличие от участников из базовой группы) обнаружили больше паттернов на тех фотографиях, на которых не было скрытых изображений.

Во втором эксперименте Уитсон и Галински побуждали участников во всех подробностях припоминать пережитый ими опыт полного контроля или отсутствия контроля над ситуацией. Затем участники читали рассказы, в которых разрешению ситуации для персонажей предшествовал ряд никак не связанных с ней и суеверных действий (например, топанье ногой перед началом совещания), и эти действия приводили к успеху (например, одобрению некой идеи на совещании). Затем участников эксперимента спрашивали, считают ли они, что поведение персонажей связано с результатом. Те участники, которые вспоминали прошлый опыт отсутствия контроля, усматривали значительно более выраженную связь между двумя несвязанными событиями, чем те, кто вспоминал свой опыт ощущения контроля. Интересно, что участники из группы недостатка контроля, читавшие рассказ об одном служащем, не получившем повышение, склонны были считать причиной этого события закулисный заговор.

«Вспомните 11 сентября, – предложила Уитсон, когда я упомянул про время, потраченное скептиками на разоблачение теорий заговора. – Это наглядный пример тому, как нестабильность обстановки, вызванная атаками террористов, почти мгновенно и непосредственно породила целое поколение скрытых теорий заговора». Но 11 сентября действительно представляло собой заговор, напомнил я собеседнице, – только заговор девятнадцати членов «Аль-Каиды», чтобы влететь на самолетах в небоскребы, а не дело рук администрации Буша. В чем разница между этими двумя заговорами? «Возможно, то, что несмотря на почти немедленно распространившееся известие о причастности «Аль-Каиды», мы ощутили страшную неуверенность в будущем, испытали чувство потери контроля, – предположила Уитсон, – а оно привело к поискам скрытых паттернов, и «знатокам истины» об 11 сентября кажется, что эти паттерны они нашли».

Рис. 6. Поиски скрытого паттерна

Большинство людей способно увидеть на левой фотографии скрытое изображение Сатурна. А вы найдете скрытое изображение на фотографии справа? Если нет, тогда вам, вероятно, присуще ощущение контроля над собственной жизнью, поскольку участники эксперимента, оказавшиеся в ситуации, в которой они чувствовали недостаток контроля, с большей вероятностью находили некий паттерн в этом произвольном скоплении точек. Иллюстрации любезно предоставлены Дженнифер Уитсон.

Возможно. Полагаю, что это предположение верно лишь отчасти, но в игру вступает и другой фактор, который я называю агентичностью и подробно рассматриваю в следующей главе. А пока будем иметь в виду, что исследования систематически подтверждают: как только люди обнаруживают то, что представляется им причиной события, которое они только что наблюдали (иными словами, как только у них сформируется связь между А и В), они продолжают собирать сведения в подтверждение этой причинно-следственной связи, пренебрегая другими возможными объяснениями, если после установления первой причинно-следственной связи вообще задумываются о других объяснениях, чего они обычно не делают.

Примечательно то, что негативное событие, например проигрыш в спортивной игре или неудача в достижении цели, по-видимому, способствует еще более быстрому созданию причинно-следственных связей и поискам подтверждения для этих связей, особенно если событие оказалось неожиданным. Сторонние наблюдатели (обычно болельщики) выдвигают больше причинных объяснений, когда побеждающая команда неожиданно проигрывает значительно более слабому противнику («озадачивающее» поражение) или наоборот, чем в тех случаях, когда события можно было ожидать.[62] Например, я в течение всей жизни слежу за результатами обычно удачливой баскетбольной команды Los Angeles Lakers и могу подтвердить, что продолжительным сериям побед обычно дают такие простые объяснения, как слаженная командная работа, трудолюбие, врожденные способности игроков, в то время как случайные поражения порождают десятки дюймов газетных статей и часы радиоэфира, заполненные бесконечными поисками всевозможных причин, в числе которых разборки Коби и Шака, травмированная спина Фила, споры о гонорарах, слишком частые поездки, обилие отвлекающих моментов в Голливуде и т. п., словом, все, кроме того факта, что другая команда просто сыграла лучше.

Как только мы обнаруживаем то, что представляется нам причиной события, которое мы только что наблюдали, мы продолжаем собирать сведения в подтверждение этой причинно-следственной связи, пренебрегая другими возможными объяснениями.

Наиболее любопытные и практически значимые открытия Уитсон и Галински сделали в процессе исследования связи между недостатком контроля и восприятием паттернов на фондовой бирже. Контролем манипулировали с помощью описания ситуации на рынке как либо волатильной (одной группе участников показывали газетный заголовок «Инвесторов ждут бурные воды» и описание на один абзац, содержащий строчку, согласно которой инвестиции в рынок акций «подобны прогулке по минному полю»), либо стабильной (другой группе показывали заголовок «Инвесторам предстоит спокойное плавание» и описание на один абзац, содержащий строчку, судя по которой инвестирование в рынок акций подобно «прогулке по цветущему лугу»). Затем участникам предлагали никак не связанные с прочитанным данные об акциях; они читали подборку из двадцати четырех высказываний о финансах двух компаний, часть высказываний носила позитивный, часть – негативный характер. К компании А относились шестнадцать позитивных и восемь негативных высказываний, к компании В – восемь позитивных и четыре негативных. Но несмотря на то, что соотношение позитивных высказываний к негативным было одинаковым для обеих компаний (2:1), участники эксперимента, ранее узнавшие о «волатильности рынка» («Бурные воды») со значительно меньшей вероятностью вложили бы средства в компанию В по сравнению с участниками, узнавшими о «стабильности рынка» («Спокойное плавание»). Почему? Потому что участники, столкнувшиеся с «волатильностью рынка», запомнили больше негативных высказываний о компании В, в то время как участники, узнавшие о «стабильности рынка», точно запомнили количество негативных высказываний. Почему так произошло?

Это результат так называемой иллюзорной корреляции, восприятия причинно-следственной связи между двумя наборами переменных, между которыми этой связи нет, или переоценка связи между двумя переменными. Эффект иллюзорной корреляции особенно силен, когда у людей образуется ложная ассоциация между (Х) причастностью к статистически небольшой группе и (Y) редкими и обычно негативными характеристиками или поступками. Так, обычным явлением оказывается запоминание людьми тех дней, когда они (Х) вымыли машину и (Y) пошел дождь, сравнительно редким – свойственное белым американцам переоценивание количества арестов (Y) в среде афроамериканцев (Х).[63]

Что можно поделать с иллюзорной корреляцией и более общей проблемой выявления иллюзорных паттернов? В заключительном эксперименте Уитсон и Галински создавали ощущение утраты контроля у двух групп участников, а затем просили представителей одной группы обдумать свои главные жизненные ценности и утвердиться в мнении о них. Это испытанный метод снижения уровня усвоенной беспомощности. Затем исследователи представили участникам все те же «зашумленные» изображения и убедились: те участники, которые ощутили нехватку контроля, но не получили возможности самоутвердиться, увидели больше несуществующих паттернов, чем те, кто прошел этап самоутверждения.