Валерия Башкирова - Герои 90-х. Люди и деньги

• Название: Герои 90-х. Люди и деньги
• Автор: Валерия Башкирова
• Издательство: Альпина нон-фикшн
• Жанр: История
• Год: 2012

Эта книга — краткая история «лихих 90-х» в увлекательном изложении журналистов «Коммерсанта» Валерии Башкировой, Александра Соловьева и Владислава Дорофеева. Первые рестораны и залоговые аукционы, биржа «Алиса» и Егор Гайдар, расстрел Белого дома и ваучеры, Борис Ельцин и чеченские войны, МММ и ГКО, заказные убийства и приватизация, павловская реформа рубля и финансовые кризисы, российские десантники в Приштине и Хасавюртовский мир, расцвет НТВ и «семибанкирщина», «Аум Синрикё» и «Хопёр-инвест», Борис Березовский, Анатолий Чубайс и Александр Лебедь.

Книга написана в документальном жанре, на основе фактов и свидетельств непосредственных участников событий, многие из которых только сейчас смогли сказать всю правду. «Герои 90-х» — не просто захватывающее чтение. Книга рисует целостную картину поворотного периода в истории России и помогает его осмыслить.

---

Потом последовал переезд в российскую глубинку, жизнь в глуши. «У меня давно была такая фантастическая по тем временам мечта — поселиться в глухом лесу, так все достало. Но я понимал, что это несбыточно, потому что тогда это даже представить было невозможно: как можно при живой жене, при живых детях, притом, что мы ни хрена ничего не умеем, уехать в лес? И если б не та финансовая катастрофа, я бы так и сидел на Красной площади. Так что я очень обязан избиркому. А вообще, если серьезно, я очень хотел бы стать президентом, чтобы изменить правила жизни, провести прежде всего нравственную реформу. За ней подтянется и экономика. Основными пунктами у меня были: запрет абортов, запрет растления детей. Все на уровне запретов. Поскольку у меня самого пятеро детей, я начал задумываться, как им жить дальше. Сначала я пытался поддержать кого-то на выборах, потом вижу — ничего они не делают. Думаю: “Пошли все в баню, попробую-ка сам возглавить страну”. Конечно, рассуждения наивные, но другого пути я тогда просто не видел. Эта жизнь настолько интереснее, многограннее и ярче по сравнению с той же Рублевкой…»

Комсомольцы-добровольцы

Комсомол дал стране наибольшее количество бизнесменов: в его недрах созревали всевозможные центры НТТМ (научно-технического творчества молодежи), где нарабатывались навыки рыночной экономики и концентрировались деньги. Одним из активистов НТТМ, кстати, был и Михаил Ходорковский.

До 1990 года хитом считались высокие технологии. Челноки привозили компьютеры и «впаривали» их госструктурам, в том числе силовым. Затем оказалось выгоднее завозить комплектующие — так родилась «красная сборка». По словам Петра Зрелова, он знает немало фирм, поднявшихся на перепродаже компьютеров СП «Диалог»: купив технику в «Диалоге» за 80 000 – 85 000 руб., ее свободно можно было продать за 180 000 руб. Это было почти так же выгодно, как торговля сырьем.

«Нет, до 1990-го года мы не связывались с сырьем, — говорит бывший кооператор. — Тогда это было схвачено КГБ». Но уже через пару лет самые крутые торговали именно сырьем. Даже компьютерная фирма «ИВС» «прокатилась» на волне этого бума: арендовали в 1990-м году шахту в Кузбассе, провели железную дорогу и даже, по словам Сергея Кабаева, «держали 20% всего угольного экспорта в стране», пока остальной Кузбасс бастовал. Лафа кончилась, когда взлетели транспортные тарифы.

Умные люди вкладывали в квартиры и машины. На улицах уже царила пестрая мешанина из наших машин и старых иномарок (тогда даже на ржавом «мерседесе» было не западло приехать в ресторан «авторитету» средней руки). И люди озадаченно разбирали по слогам диковинные названия иномарок — все эти «схруслеры», «ренаульты», «пеугеоты» и, прости Господи (тогда это слово еще писалось с маленькой буквы), «хуиндаи». Перегон машин из Германии (в том числе угнанных) был чуть ли не основным бизнесом, с которого начинали многие ныне крупные бизнесмены.

Те, кому не удалось присосаться к недрам Родины, тоже не унывали. Пользовалось популярностью трудоустройство в коммерческие структуры. Можно было поработать охранником в магазине. Но это были семечки по сравнению с работой на рынках или в подземных переходах. Тогда это называлось «постоять». Помните этих ребят в спортивных костюмах возле киосков и развалов? Стояние иногда завершалось драками, а то и стрельбой. Эти ребята, охотно демонстрировавшие «котлеты» денег, нунчаки и пистолеты, звали к себе и обещали быстрый карьерный рост: «но только через месяц ты сядешь, а уж потом вернешься в авторитете». Возможно, кому-то повезло, но о многих из них можно было прочитать в газетах — в криминальной хронике — с хладнокровным и детальным описанием убийств.

Константин Боровой, который успел побыть и кооператором, и биржевиком, рассказывает: «До 1991 года я успел создать почти 50 кооперативов. И понятно было, что не происходит качественного скачка в развитии рыночного предпринимательства: государство предпринимало усилия, чтобы эти предприятия не укрупнялись. Хотя уже начали появляться биржи, банки. А после путча произошло качественное изменение. Уровень взаимодействия этих частных предприятий так усилился, что они смогли работать между собой. До 1991 года у каждого кооператива должны были быть государственные предприятия — подрядчики, партнеры, клиенты. А после возникли биржи, и уже госпредприятия потянулись в эти самые структуры, где доминировали частные предприятия, кооперативы. Тогда же, в сентябре 1991 года, был принят первый закон об акционерных обществах. Все вместе это и дало такой скачок экономики.

Лично же мне из нескольких сотен государственных и частных предприятий удалось соорудить биржу — товарную, фондовую, универсальную. Филиалов биржи было создано по стране почти 2000. В каждом было несколько сот брокерских компаний, у каждой из них — по несколько десятков партнеров. И работа этих бирж в течение года привела к созданию нескольких миллионов новых коммерческих предприятий. Потом несколько банков, несколько инвестиционных компаний, несколько страховых, несколько торговых домов…» Но биржу Боровой считает своей самой большой удачей: «Она позволила прорыв такой в экономике сделать, ни с чем не сравнимый».

Вообще, говорит Боровой, «тогда это был романтический порыв, очень многие вещи, которые я тогда делал, я делал во вред себе. Например, практически весь период, пока я был президентом биржи, я не получал зарплату больше $ 100. Я считал ниже своего достоинства зарабатывать на своем положении, на своем детище».

Александр Смоленский, один из первых банкиров, рассказывает, что банк «Столичный» начал работать в 1989 году. До этого два года Смоленский тоже был кооператором. «К 1991 году семья уже жила за границей, — рассказывает он. — Потому что тогда рэкет был, бардак по полной программе, и ничего хорошего я от этого не ожидал». И все же Смоленский считает, что ему удалось в то время отстроить совершенно независимый розничный банк.

Игорь Сафарян («Брок-Инвест-Сервис»), один из создателей рынка ценных бумаг, начало 1990-х называет периодом экономического романтизма: «Тогда и я, и мои товарищи думали, что модель экономического развития будет другая, и надеялись, что не произойдет того, что произошло в конечном итоге. Я считаю, что то, к чему мы пришли, — это компрадорский капитализм в чистом виде. Я ведь тогда начинал заниматься фондовым рынком — не просто заниматься, а создавать его. На его примере можно понять, что произошло. У нас рынка ценных бумаг, во-первых, как такового нет. Во-вторых, даже то, что есть, — это рынок контрольных пакетов. И понятно почему: лишь имея контрольный пакет, можно не только управлять предприятием, но и получать от него доходы. Конечно же, те надежды не сбылись. Но и в этих условиях мы продолжали работать, несмотря на то что потеряли крупный рынок, на котором, кроме всего прочего, просто нравилось работать. Мое детище, фондовый рынок, просто исчезло. А поскольку мы его создавали, то и планы наши не оправдались. Если же говорить о том, что сбылось, здесь все проще… Мы хотели деньги зарабатывать — это сбылось».

«Факт» — вещь упрямая

Первопроходцами российского рынка были не только отдельные люди, но и организации нового типа. Понимая, что работают во враждебном окружении, кооператоры с самого начала пытались объединяться для защиты общих интересов. Был создан Союз кооператоров России, в который входил, в частности, мало кому тогда известный кооператив «Факт». В 1990 году Союз кооператоров начал выпускать еженедельный информационный бюллетень, открывая стране новую журналистику, новый бизнес и новый взгляд на власть. Этот бюллетень не захирел, а стал прародителем сегодняшнего «Коммерсанта».

Новая газета началась с… библиотеки. Именно туда отправились придумывать название нового издания несколько сотрудников кооператива «Факт». Им предстояло найти респектабельную деловую дореволюционную газету, которая прекратила свой выход в связи с большевистским переворотом. Новая газета новой страны должна была стать одновременно продолжательницей традиций предпринимательского класса дореволюционной России. Выбирали между двумя еженедельными изданиями — «Коммерсантъ» и «Понедельник». Сегодня мало кто знает, что «Коммерсантъ» вполне мог оказаться «Понедельником» — именно к этому поначалу склонялась редакция. Поскольку выпуск новой газеты предполагался именно по понедельникам (когда другие газеты не выходили), название казалось символичным. Но нужно отдать должное владельцу нового издания Владимиру Яковлеву, который интуитивно и волюнтаристски выбрал все-таки «Коммерсантъ». Смешно представить, что сегодня издания ИД «Коммерсантъ» могли называться «Понедельник-Деньги» или «Понедельник-Власть»…