Сергей Степанов - Живая психология. Уроки классических экспериментов

• Название: Живая психология. Уроки классических экспериментов
• Автор: Сергей Степанов
• Жанр: Психотерапия
• Год: 2004
• ISBN: 5-9292-125-0

В наши дни психологи стремятся помочь людям в решении их жизненных проблем, опираясь на знание закономерностей человеческого мироощущения и поведения – закономерностей, открытых несколькими поколениями исследователей в ходе разнообразных экспериментов. И знакомство с этими экспериментами и вытекающими из них выводами может помочь любому человеку даже без обращения к психологу-профессионалу разобраться в себе. С этой целью в данной книге и собраны рассказы об интересных и поучительных опытах, которые представляют не только научный, но познавательный интерес и каждому могут послужить своеобразным указанием в поисках путей решения своих психологических проблем.

---

К похожей мысли подводит еще одна майская дата. 30 мая день рождения Джеймса Олдса, выдающегося исследователя мозговой активности, которого психологам, похоже, также придется признать коллегой. В 1952 г. тридцатилетний исследователь из Университета Мак-Гилла Джеймс Олдс допустил мелкую оплошность в своих лабораторных опытах, обернувшуюся революционным открытием. Под руководством профессора Милнера он занимался он занимался изучением функций мозга с помощью вживленных в различные зоны электродов. Олдс хотел выяснить, может ли раздражение центра, имеющего отношение к бодрствованию и расположенного в задней части гипоталамуса, привести к тому, что подопытная крыса будет избегать того из участков клетки, где она подверглась воздействию током.

Все крысы, с которыми проводился этот эксперимент, дали ожидаемую реакцию, кроме одной, которая по непонятной причине снова и снова возвращалась в опасный участок, словно стремясь получить новый разряд тока. Полагая, что эта крыса просто оказалась менее чувствительной, чем другие, Олдс стал увеличивать разряд. Крысу, это, похоже, только подстегнуло: вместо избегания стимула, она все более активно к нему стремилась.

Лишь после вскрытия мозга подопытного животного Олдс обнаружил, что электрод оказался вживлен с небольшим отклонением и в результате затронул совсем другой центр. Какой же? Большому числу крыс был вживлен электрод в этот случайно найденный центр, который в результате наблюдений за их поведением был назван центром удовольствия. Крысы, получившие возможность сами стимулировать себя нажатием на рычаг, доводили себя до полного изнеможения, забыв про пищу, сон, детенышей, сексуальных партнеров. Таким образом было со всей очевидностью доказано существование в мозгу определенного участка (центра) ответственного за «чистое» наслаждение.

Помимо нейрофизиологического аспекта этого исследования, трактовать который психологам затруднительно, возникает и целый ряд вопросов сугубо психологических, касающихся природы удовольствия и мотивации в целом. Не подтверждает ли эксперимент Олдса давнюю идею философов-гедонистов о самодавлеющей природе наслаждения в структуре мотивации? И в частности, нельзя ли в какой-то форме (пускай и не столь вызывающе материальной) стимулировать центр удовольствия в обход центров насыщения витальных потребностей?

Говорят, наука ставит больше вопросов, чем дает ответов. Вопросы, что и говорить, перед психологами поставлены нелегкие. Тем более, что лежат они в самой что ни на есть материальной плоскости, которой психологи порою брезгуют. Впрочем, не все. Недаром же исследования такого рода обсуждают в своих весьма далеких от вульгарного материализма работах такие ученые, как Эрик Берн или Абрахам Маслоу. И отмечают, что помимо химических реакций и нервных импульсов человеческое мироощущение определяется еще множеством нематериальных параметров. Каких? Но и тут вопросов, увы, больше, чем ответов.

Похвала и критика: конструктивный баланс

Разговор начальника и подчиненного не всегда совершается в поощрительном тоне. Куда чаще подчиненный слышит упреки, колкости, нарывается на выволочки за упущения, действительные или мнимые. Помогает ли это в работе?

Американский психолог Р. Годдард отвечает на такой вопрос отрицательно. Ворчание и ругань нередко пропускают мимо ушей или, хуже того, – из-за них опускаются руки. А вот похвалу запоминают. И она нередко оказывается не менее действенным стимулом, чем материальное поощрение. Годдард предлагает свод правил, составляющих в сумме науку эффективной похвалы. Хвалить надо конкретно, не ограничиваясь общими добрыми словами, а указывая, какие именно действия работника заслужили одобрение и почему. Похвала, как и наказание, должна быть оперативной, немедленной – иначе ее даже могут воспринять как знак невнимания. Необязательно разбрасываться лестными словами по поводу каждого отдельного усилия работника – достаточно одобрить итог его работы. А еще похвала не должна быть чрезмерной (ее могут воспринять как насмешку), ее надлежит преподносить в форме, сообразной вкусам подчиненного…

Однако и без критики в деловых отношениях не обойтись. Как же руководителю соблюсти разумный баланс, чтобы сохранить свой авторитет, не рискуя прослыть самодуром, но и не скатываясь до панибратства?

Психологи Э. Аронсон и Р. Линдер попытались ответить на этот вопрос, поставив следующий опыт. На протяжении семи экспериментальных сеансов подставные участники опыта высказывали похвальные или, наоборот, критические замечания по поводу выполнения заданий испытуемыми. В зависимости от инструкций, полученных подставными лицами, создавались ситуации четырех типов. От одних людей испытуемые получали на протяжении всех семи сеансов только похвалу; от других – только критику; от третьих – на протяжении первых трех с половиной сеансов только критику, а в течение остального времени – только одобрение; от четвертых – наоборот, одобрение в первых трех с половиной сеансах и систематическую критику во второй половине опыта.

Затем испытуемых просили, не упоминая о сделанных в их адрес замечаниях, выразить свое отношение к различным участникам эксперимента, оценивавшим их деятельность.

Результаты изумили экспериментаторов. Прежде всего оказалось (и это нетрудно было ожидать), что подставные лица, которые высказывали только критику, нравились испытуемым очень мало. Но те, кто после похвал принимался их критиковать, нравились еще меньше! Испытуемым казалось, что эти оценки непоследовательны – похоже, человек сам не знает, чего хочет, и судит лишь на основе своего настроения. Люди, все время выражавшие только одобрение, очень нравились испытуемым. Но самого большого уважения удостоились те, кто сначала критиковал испытуемых, а потом стал хвалить их.

Как объяснить эти результаты? Возможно, что отрицательные отзывы вызывают у человека напряжение, а следующие за ними похвалы доставляют облегчение и потому особенно высоко оцениваются. А может быть, мы просто склонны придавать большее значение суждениям человека, умеющего критиковать, но, главное, способного по достоинству оценить наши заслуги.

Толкование поступков

В своих исследованиях того, как мы интерпретируем окружающий мир, социальные психологи обнаружили обобщенную тенденцию, которую назвали фундаментальной ошибкой атрибуции. Она состоит в преувеличении значения личностных (диспозиционных) факторов в ущерб ситуативным, или «средовым» влияниям. Как наблюдатели мы часто упускаем из виду тот факт, что каждый человек играет множество социальных ролей, а мы часто являемся свидетелями лишь одной из них. Поэтому влияние социальных ролей при объяснении человеческого поведения легко упустить из виду. Это, в частности, хорошо иллюстрирует остроумный эксперимент Л. Росса, Т. Амбайл и Д. Стейнмец. Эксперимент проводился в форме викторины – наподобие популярных телевизионных конкурсов эрудитов. Испытуемым поручалось исполнить одну из двух ролей – ведущего, в задачу которого входит задавать трудные вопросы, и участника викторины, которому нужно было на них отвечать; распределение ролей производилось в случайном порядке. Наблюдатель, информированный о порядке организации викторины, смотрел на это разыгранное шоу, а затем оценивал общую эрудицию ведущего и участника, отвечавшего на вопросы. Любому из нас легко представить себя в роли такого наблюдателя, припомнив, какие чувства мы испытываем при виде того, как на телеэкране Максим Галкин или Федор Бондарчук испытывают эрудицию «человека с улицы», жаждущего денежного приза. Впечатление в большинстве случаев таково: перед нами предстает с одной стороны человек умный, искушенный, много знающий, с другой – человек неловкий и недалекий. Всего лишь задавая хитрые вопросы, ведущий производит впечатление умницы, а участник викторины сталкивается с необходимостью отвечать на них (и наверняка перед многими пасует), поэтому выглядит глуповато. Именно это и Обнаружили Росс и его коллеги: наблюдателям ведущие кажутся гораздо более знающими, чем участники. Хотя на самом деле в высшей степени маловероятно, чтобы ведущие были более эрудированными, чем участники, так как каждый получил свою роль благодаря случайному распределению. И что самое интересное: это было известно и наблюдателям! (В самом деле, не строим же мы иллюзий насчет эрудиции Максима Галкина!) И все равно, вынося свои суждения об исполнителях разыгранной викторины, наблюдатели оказались не в состоянии учесть влияния социальных ролей и попали в ловушку, приписав увиденное личностным качествам.

Если бы фундаментальная ошибка атрибуции была ограничена суждениями в подобных игровых ситуациях, ей вряд ли следовало бы уделять внимание. Однако ее последствия простираются чрезвычайно широко. Э. Аронсон в своей известной книге «Общественное животное» приводит пример, типичный для Америки, а с недавних пор хорошо понятный и нам. Наблюдая человека, который, скажем, подбирает на улице пустые бутылки, мы скорее всего брезгливо поморщимся: «Ничтожество! Бездельник! Если б он в само деле захотел найти достойную работу, то давно нашел бы!» Такая оценка в каком-то случае может точно соответствовать действительности, но не исключено и то, что оно представляет собой проявление фундаментальной ошибки атрибуции. Известно ли нам, какие обстоятельства вынудили человека так пасть? Вряд ли! А характеристика ему уже готова.