Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

• Название: О завтрашнем дне не беспокойтесь
• Автор: Николай Симонов
• Жанр: Научная Фантастика

Цикл новелл, связанных одной сюжетной линией: разлукой и воссоединением братьев Павловых, родившихся 2 марта 1953 г. в московском родильном доме имени Грауэрмана сиамскими близнецами. Их срастание произошло в утробе матери в области позвоночника посредством «короткой трубчатой хрящевой связки между лопатками».

После успешной операции главврач роддома согласился передать одного из них на усыновление в приемную семью. Таким образом, братья-близнецы, названные одним именем и даже зарегистрированные под одной фамилией, жили и не тужили, пока одному из них судьба не нанесла жестокий удар, который громким эхом отозвался в жизни другого. События разворачиваются в реальном и виртуальном пространстве-времени, где прошлое, настоящее и будущее сосуществуют в интеграле вечности, и описываются от лица всевидящего «электронного писателя» и трех друзей-программистов, которые пытаются разгадать тайну романного героя, совершившего удивительное путешествие по «петле времени». Published in Canada by Altaspera Publishing & Literatury Agency Inc. Продается здесь:

http://www.lulu.com/shop/nikolay-simonov/nikolay-simonov-o-zavtrashnem-dne-ne-bespokoites/paperback/product-21396373.html

---

Олениной захотелось немного расслабиться, и снять накопившееся за время поездки напряжение. Она открыла чемодан и достала приборчик, который не относился к категории специальной техники, но который в некоторых ситуациях был для нее совершенно незаменим. На разлагающемся буржуазном Западе в 1978 г. такие вещички были не в диковинку, но в Советском Союзе вибромассажер с шестью степенями вращения и тремя режимами вибрации (подарок вечно мотавшегося по заграницам жениха), возможно, был только у нее.

(Кстати, прототип этого прибора изобрели в конце XIX века в пуританской Англии — для лечения женской истерии; в 1900 г. его промышленные образцы демонстрировались на Парижской всемирной выставке; в широкой продаже он появился почти одновременно с первыми электрическими утюгами) Избавившись от халата, Оленина забралась под одеяло. Однако, даже заграничная чудо-техника дает сбой, если вовремя не менять батарейки. Ругая себя за непредусмотрительность, она снова облачилась в халат, и, чтобы отвлечься, включила телевизор. А что можно было посмотреть в СССР в 1978 г. по двум каналам государственного телевидения, да еще в понедельник? Абсолютно нечего! Тогда она, зевая от скуки, решила почитать. Как девушка образованная, да еще со вкусом, она на текущий момент духовного развития предпочитала таких авторов, как Хемингуэй, Ремарк и Агата Кристи. Но на этот раз она взяла с собой в дорогу давно приобретенный, но до сих пор не прочитанный двухтомник польского писателя-фантаста Станислава Лемма. Она выбрала «Солярис» и не ошиблась, так как произведение показалось ей не только интересным, но и возбуждающим. К 22 часам Оленина дочитала фантастическую повесть до конца и решила, что укладываться спать ей еще рано, и можно позволить себе, например, сделать вылазку в бар или ресторан, послушать современную музыку, выпить коктейль и пообщаться с каким-нибудь оригинальным собеседником. Она с сожалением подумала о том, что Павлов находится в другой гостинице под присмотром Цибикова, о предстоящем отъезде которого она догадывалась, но только не знала, как скоро это произойдет.

Оставлять «Геолога» одного в двухместном номере, учитывая то, как он вел себя во время поездки, тоже было довольно рискованно, поэтому Оленина представила себя с ним в одной постели. Никаких эмоций!

«Надо же, — удивилась она, — значит, все-таки придется надеть вечернее платье, спуститься в бар и что-нибудь выпить». В баре гостиницы «Сибирь» было тихо и немноголюдно. Визит местных чекистов не остался без последствий. Администрация строго-настрого запретила швейцарам впускать в гостиницу посторонних. Но в бар все равно несколько человек с улицы просочились, в том числе Мелисса, которая ради этого даже пожертвовала пятью рублями. С нею Оленина и встретилась, причем, за одним столиком, не сразу опознав в попросившей занять свободное место черноокой красавице порочную племянницу доцента Фишмана. Оленина уже допивала заказанный коктейль и намеревалась через пару-тройку минут покинуть помещение бара. А тут такая неожиданность и такая возможность! Она открыла дамскую сумочку, в которой, кроме бесшумного пистолета МСП, находился флакончик духов с ферромонами, да не с такими заурядными, как DESIRE, а изготовленными в одном секретном московском НИИ по украденной у американцев технологии. От запаха этих спецдухов, говорят, даже кошки, одурев, по потолку бегают. После непродолжительного привыкания для тех, кто ими пользуется, духи становятся совершенно нейтральными. Чего нельзя сказать о тех, кто чувствует их таинственный и возбуждающий аромат впервые. Здесь пора сделать отступление и объяснить, почему Наденька Навротилова оказалась в баре гостиницы «Центральная», а Мелисса в баре гостиницы «Сибирь». Все очень просто. Дефилируя по вечернему Новосибирску, девушки не могли не пройти мимо гостиницы «Центральная». И тут Мелисса вспомнила, что Павлов, прощаясь со своими попутчиками, сказал, что остановится именно в этой гостинице, а если броня не прокатит, то он поселится в гостинице «Сибирь». И они решили нанести ему визит вежливости. Опять же, что греха таить, приехав в третий город России, Мелисса никак не могла забыть первый, то есть Москву. Как же в ближайшей перспективе она могла туда вернуться, если не Павлов?! Придя в гостиницу, подруги выяснили у дежурного администратора, что бронь на тов. Павлова есть, но пока не востребована. И тогда они решили взять такси и отправиться в гостиницу «Сибирь», но, перед этим выпить по чашечке кофе. В баре гостиницы «Центральная» Наденька случайно столкнулась со старинным московским приятелем. Вначале все было нормально. Их угостили шампанским, а потом Наденька и ее приятель Михаил стали выяснять отношения. О чем они говорили, Мелиссе было не совсем понятно. Вроде бы о каком-то долге. Когда разговор перешел на повышенные тона, Наденька сказала Мелиссе, что, наверное, на пару-тройку часов задержится, однако это никоим образом не является препятствием тому, чтобы Мелисса встретилась с Павловым tete-a-tete. Приехав в гостиницу «Сибирь», Мелисса попала в нее только после того, как у входа сменился швейцар, который, как на аукционе, установил некую начальную планку, ниже которой он никого из посторонних гостиницу не пропускал. Страждущим проникнуть туда без брони и пропуска следовало методом проб и ошибок определить, сколько надо «положить на лапу». Мелисса отгадала и ее пропустили, но дежурный администратор огорчил ее тем, что брони у названного ею гражданина в гостинице нет. Ей бы сразу поехать домой, но, вспомнив о вредных привычках Павлова, она направилась в бар, остановилась у входа, а потом визуально определила наличие в сем злачном заведении подходящего свободного места.

— У вас не занято? — спросила она одиноко сидящую за столиком молодую женщину; по одежде и прочим признакам, явно не местную и, вероятно, имеющую отношение к высокому искусству: балет, кинематограф, дипкорпус…

— Welcome! — ответила ей молодая женщина, подтвердив ее предположение.

— Sorry, — сказала Мелисса, присаживаясь на краешек стула, — I say English very bad.

— И не надо — ответила несоветского вида женщина, доставая из изящной дамской сумочки флакончик духов с намерением ими воспользоваться. Потом мысли и желания Мелиссы настолько спутались, что лучше передать их разговор в запомнившейся Олениной последовательности.

— Вы чем-то явно взволнованы. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— О, да, я взволнована. Мой жених. То есть я хотела, чтобы он был моим женихом, но он куда-то пропал. Он — журналист-международник. И должен был поселиться в этой гостинице в номере люкс, но на ресепшен сказали, что такого здесь нет.

— Сколько вашему жениху лет?

— Двадцать пять.

— О, все мужчины в эти годы так ветрены. Капнут спермой, и — поминай, как звали! Так, что, кроме бэбика, ничто не может заставить их пойти в ЗАГС.

— Я не хочу идти в ЗАГС через роддом.

— Милочка, тогда в ЗАГС по нынешним временам вы вообще никогда не попадете.

— И что же мне делать?

— Жить и наслаждаться жизнью! Кстати, у вас неплохая фигура и, надо полагать, очень даже красивая грудь. Расстегните верхнюю пуговку на своей кофточке.

— Я стесняюсь, я без лифчика.

— Тем замечательнее. Расстегните сразу две пуговки. Великолепно!

Обратите внимание, как пялится на вас красивый седовласый мужчина за соседним столиком. Я почти уверена, что он — режиссер, или, на худой конец — профессор.

— Он мне совершенно не нравится!

— А я вам нравлюсь?

— Очень!

— Кстати, попробуйте новые французские духи — Chanel. Номер неизвестен, но мало не покажется.

— Спасибо, какой интересный запах!

— Облейтесь духами, не стесняйтесь. Вот так, правильно, а теперь верните мне флакон и ответе на один вопрос: «Вы не против того, чтобы, например, в номере люкс принять со мной душ или ванну?»

— Нет! Да!

— И все-таки, да или нет?

— Да!

— И как ты будешь меня называть, когда мы поднимемся в мой номер?

— Моя госпожа…

— Повтори еще раз.

— Госпожа…

— Эй, человек! — Оленина подозвала официанта, щелкнув длинными, как у пианистки пальцами, и сделала заказ, который прозвучал, как приказ: «Белое брют Maxim's со льдом!» Когда Мелисса очнулась от наваждения, то с удивлением обнаружила за столиком напротив седовласого мужчину потрепанного вида, но в дорогом костюме, с ослабленным галстуком. Тот уговаривал ее подняться к нему в номер, чтобы продолжить беседу на тему Феллини «в ракурсе восемь с половиной» и тому подобное. На столике стояла пустая бутылка из-под шампанского с незнакомой иностранной этикеткой и три фужера, а рядом на специальной подставке — ведерко с водой, в которой плавали кусочки льда. Таинственная незнакомка из дипкорпуса исчезла, словно ее и не было. «Ну и шут с ним, Феллини так Феллини! Хотя восемь с половиной, как раз мой размерчик», — подумала Мелисса и подала режиссеру Авдееву свою руку — для поцелуя и последующего препровождения к нему в номер. «Таинственная незнакомка», к слову сказать, никуда не исчезала.