Светлана Гончаренко - Измена, сыск и хеппи-энд

• Название: Измена, сыск и хеппи-энд
• Автор: Светлана Гончаренко
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2514-3

Вика Царёва считала, что всё у неё в полном порядке. Хорошая работа, прекрасная семья, любящий муж. Пока случайно не обнаружила, что любящий муж любит, по всей видимости, не её, а совсем другую женщину. Вика сначала не хотела верить в худшее. Может быть, её благоверный действительно по ночам проводит инвентаризацию на складе в компании столь же ревностно трудолюбивой сослуживицы? Вечерняя слежка закончилась для Вики тем, что она стала свидетельницей не только мужниной измены, но и заказного убийства. Милиция и преступники пытаются найти незадачливую сыщицу с одинаковым рвением, хотя и с разными целями. И только один человек может помешать им: преподаватель математики Юрий Петрович, обманутый супруг любовницы её мужа.

---

В это время и Юрий Петрович стал хвататься за барьер, готовясь перебросить себя поближе к Вике.

— Вход левее, — снова посоветовали из-за столиков. Гузынин собрался было пройти указанным путем, но человек-шкаф внезапно сграбастал и его.

— Давай, отец! — ласково сказал богатырь.

Что-то затрещало в неоновом костюме доцента, зато через мгновение он сидел уже рядом с Викой (нашелся стульчик и для него) и заправлял в брюки выбившуюся рубашку.

— Юрашка! — вскрикнула Вика и обвила его шею голыми руками. Ногу, которая до того красовалась на барьере, она водрузила теперь Гузынину на колени.

— Что вы себе позволяете? — зашипел он ей в шею, прерывисто дыша. — Это ни в какие ворота не лезет!

— Лезет, — ответила неумолимая Вика. она собралась вести себя эротично. Ей лучше всего было сейчас сластолюбиво ерошить шевелюру Юрия Петровича, но волос у того не было ни единого. Поэтому пришлось теребить кончик его носа и сладко шептать на ухо:

— Угомонитесь! Ей-богу, все испортите! Если подыграть мне вы не способны, то хоть сидите смирно. Даже вздремнуть можете. Поймите, мы должны усыпить бдительность этих троих и внушить им, что мы подвыпившая пара и заняты исключительно друг другом. А сами будем за ними наблюдать. Так что прекратите отбиваться. Как мужчина вы меня интересуете не более, чем прошлогодний снег.

С этими словами она еще жарче обняла Юрия Петровича, положила голову ему на плечо и смежила длинные ресницы. Она уже заметила, что к столику трех богатырей пробирается стройный молодой человек с аккуратной прической. Опытным глазом она сразу определила, что это не лихой браток и не гуляка из золотой молодежи, вроде Максимки Рычкова. Стать, ясный взор и здоровая, ровная нежность кожи молодого человека внятно говорили Вике, что перед нею свой брат, клерк из хорошей фирмы. Этакий слегка разбавленный вариант Кирилла Смоковника. Аккуратный молодой человек уселся рядом с остроносым брюнетом и засиял приветливостью.

— Чего лыбишься? — невежливо спросил Шура Балаганов. — Твой-то что решил?

— Наши дела закончены, — сказало подобие Смоковника брюнету. Брюнет из этих троих, очевидно, был главным. Он молчал. Зато заговорил человек-шкаф:

— Так не пойдет. Духу надо еще пять штук.

Причесанный молодой человек пожал плечами. Наконец открыл рот и брюнет. Говорил он довольно сиплым тенором:

— Нехорошо! Вы обещали добавить.

Молодой человек снова показал множество одинаково ровных и длинных зубов:

— Дела закончены. За что надбавка? Уймите своего Духа: доплата предполагалась за особый риск. Но разве таковой риск был? Ни малейшего. Более того, подвернулась какая-то дура в шляпе. Следствие роет в основном эту версию — у нас есть эксклюзивная информация. Щупают еще Приходько с Комковского мясокомбината — того, что не сдал Малиновскому акции. Обе версии мимо! И ваш Дух может либо ехать себе на все четыре стороны, либо торговать мороженым на главной улице — никому он не нужен. Он вне подозрений. Он — тот неуловимый Джо, которого никто не ищет. Пусть успокоится!

— А шеф твой спокоен? Ночью в кроватку не писает? — снова встрял Балаганов.

— Тихо, Стасик, — осадил его брюнет и повернулся к причесанному юноше. — Ты так своему дяде скажи. Духу мало. Еще пять штук! Дядя должен понимать, что это серьезно. Пусть подумает.

Улыбчивый молодой человек медленно покачал головой. Его твердый трезвый взгляд унесся далеко в мерцающую тьму зала.

Вика все это время делала вид, что дремлет на плече у Гузынина. Она даже сладко почмокивала иногда губами. Разговор приличного молодого человека с тремя бандитами (она уже не сомневалась, что это бандиты) слышен был превосходно. Когда же речь зашла о дуре в шляпе, Вику вдруг заколотило так, будто она в португальском своем платье, с голыми руками и спиной, оказалась сейчас на апрельском ночном ветру там, под звездами, в тени Сумасшедшего дома. Даже Гузынин откликнулся на ее дрожь и стал безуспешно натягивать голубой подол на ее бедро, по которому под колготками выступала гусиная кожа. “Ничего, не беспокойтесь”, — прошептала Вика Юрию Петровичу и машинально погладила его по щеке. Свершилось! Теперь она знала почти все. Трое с Интернациональной — убийцы. Вернее, они организовали убийство Малиновского, а застрелил его тот, что остался в седьмой квартире — парень с подбородком вперед и со светлыми даже в темноте глазами. Известно теперь, что зовут его Дух. И он требует за работу какую-то надбавку, которую не выплачивают, потому что вместо Духа разыскивается она, Вика. Донимают и несчастного Приходько. Вика слышала как-то по телевизору, что один сельский мясокомбинат не пожелал влиться в колбасную империю Малиновского и заблокировал тем самым реформы, прогресс и продвижение всего человечества к процветанию. А теперь вот Приходько еще и в заказчики убийства записали. Но кто же настоящий заказчик? Конечно, хозяин румяного и аккуратного молодого человека. А хозяин кто? В первую минуту клерк в стиле Смоковника показался Вике знакомым, однако она решила, что на нем просто оттиснут штамп корпоративной банальности. Но чем больше она сквозь дрожащие полузакрытые ресницы вглядывалась в молодое гладкое лицо с правильным носом и правильными зубами, тем больше убеждалась, что видела это лицо прежде. И голос определенно знакомый! Откуда? Где встречались? Разумеется в “Грунде”. Кто-то из клиентов? Гостей? Сотрудников? Вика пронеслась мысленно по великолепному офису своей фирмы, распахивая двери и вглядываясь в примелькавшиеся лица. Первый этаж, второй… Господи, кто же это?

— Ну, как знаете, — спокойным тоном случайного прохожего проговорил молодой человек. Три богатыря переглянулись, Балаганов вскочил:

— Пошли, Дэн! Я только с папой с самим теперь говорить буду. Чего эту сявку слушать!

Остроносый Дэн, самый главный и самый приличный из всех троих, тоже поднялся. Он был не так груб, как Стасик Балаганов, он даже ухмыльнулся, но ухмылка вышла злобная:

— Кончен, говоришь, разговор? А дело не кончено. Так своему и передай.

Человек-шкаф даже говорить не стал. А может, не сообразил, что сказать. Все трое удалились с угрожающим достоинством. Молодой причесанный человек остался сидеть за пустым столиком. Скоро из зала набежала стайка девушек, взбудораженных поимкой очередной майки мегапевца. Посланец неведомого папы умудрился с ними смешаться и исчез.

Вика тут же сняла ногу с колен Гузынина и выпустила его из своих объятий. Юрий Петрович блаженно повел освобожденными плечами, затем отодвинул свой стул подальше от Вики.

— Кажется, я наконец-то отбыл свою повинность? — осведомился он.

— Да. Но на редкость бездарно.

— И вы еще жалуетесь? После тех дурацких провокационных штучек, которые вы тут со мною вытворяли? — возмутился Гузынин.

— Я вас предупредила: на вашу скромность я не покушаюсь. Но была нужна маскировка, иначе мы ничего бы не разузнали. И не воображайте, что я получила море удовольствия, обнимая ваш шершавый пиджак. У вас что, на груди пакет нафталина зашит? Я чуть не задохнулась. Да и нога страшно затекла на ваших деревянных коленках.

Вика вытянула пострадавшую ногу, тонкую и стройную, и принялась ее растирать. Юрий Петрович от ноги отвернулся с недовольной гримасой.

— Вы хоть что-нибудь узнали? — спросил он. — Я ничего не уловил, певца слушал. А поет он гнусно.

— Вы просто не умеете сосредоточиться, — важно сказала Вика. — Впрочем, к нужному столику вы сидели затылком, поэтому ничего удивительного… Зато я теперь знаю все! Или почти все. Вы тоже не огорчайтесь: свою роль вы сыграли. Вы были техническим оборудованием, сидели довольно неподвижно… В общем, спасибо!

— Может, нам домой пора? Поедем! — жалобно попросился Юрий Петрович. — У меня что-то голова побаливает. И Антошка…

— Антошка спит без задних ног. И пусть спит: завтра все равно суббота. Но певец, вы правы, нехорошо поет. И майки у него отвратительные.

Они молча покинули “Бамбук” и вышли в холодную синюю тьму. Сидя в “Москвиче”, Юрий Петрович хотел было завести мотор, но вдруг упал руками на руль и замер. Плечи его подергивались.

— Что с вами? — удивилась Вика.

Гузынин долго молчал, потом выдавил:

— Я проиграл “Стинол”!

— Господи, всего-то! А я так испугалась, — облегченно вздохнула Вика. — Думала, вы спать легли. Или жену вспомнили и будете теперь всю ночь плакать.

— Да, я вспомнил жену. И тот склад вспомнил. И то, как вы подошли ко мне с белыми волосами. Как я вас ненавижу. Как ненавижу!

— Ну вот, приехали! Можно подумать, это я ваш холодильник украла, что это я женила вас на вашей крашеной шлюхе…

— На себя посмотрите! — выкрикнул Юрий Петрович с неожиданной злостью.

— С меня довольно, — холодно сказала Вика. — Везите меня сейчас же домой и не говорите больше ни слова, иначе я стукну вас сумкой по затылку. Оплакивайте свой холодильник и другие предметы домашнего обихода, но не в моем присутствии. И чтобы я больше ни вас, ни вашего сына не видела. Никогда!