Галина Усова - Будешь помнить одно моё имя…

• Название: Будешь помнить одно моё имя…
• Автор: Галина Усова
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1982

На биостанции научного городка произошла авария непонятной природы. В центре катастрофы осталась руководительница программы, нейробиолог с мировым именем. На помощь к ней отправились двое самых близких ее людей…

---

В белом халате и в докторской шапочке он сидел за лабораторным столом перед большим микроскопом. Она стояла рядом.

— Ты должен вмешаться! — волновалась она. — Больше некому!

— Что я могу сделать? — Он чуть передвинул предметное стекло.

— Очень многое! Пойми, хотя бы с Бельским поговорить!

— Да, конечно. Я мог бы поговорить. В иной ситуации. Ты забываешь, что о наших с тобой отношениях благодаря твоему старанию известно всему институту. Я ведь тебя предостерегал.

— Виталий, что ты говоришь! Пойми, они хотят закрывать тему! Под предлогом, что мы ошиблись и приняли полученный результат за окончательный. Со мной они не разговаривают.

— В этой ситуации и со мной не станут.

— Но почему?

— Я тебе, кажется, неоднократно объяснял — не надо было афишировать наши отношения.

— Кто же их афишировал? Просто всё постепенно. Все узнали…

— Слишком много узнали. Даже о том, что ты ко мне переехала, усмехнулся он. — Не вижу в этом ничего плохого. Мы свободные люди — зачем прятаться?

— Я всегда говорил, что на всякий случай нужна осторожность. Я был прав. Что теперь скажет мне Бельский, если я приду к нему и попрошу выступить в твою защиту? Не знаешь? А я знаю. А, скажет он, любовницу свою выручаешь. Естественно.

Она побледнела и сжалась, как от удара.

— Я не могу влезать в сомнительные истории, — продолжал он. — Мне предлагают оформляться на Австралию. На три года. Ты же умная женщина, неужели не можешь понять? Мне сейчас особенно важно, чтобы было чисто. Не могу я рисковать.

Она размахнулась и неловко врезала ему по физиономии — не ладонью, а неумело сложенным кулаком.

Он очнулся. Струйки холодной воды подтекали за шиворот. Небо посерело, мoросил унылый холодный дождик. Лицо было мокрое — то ли от слез, то ли от дождя. Он нашарил в кармане платок, обтер лицо. Пощупал ладонью ящик. Холодный и мокрый. Павел Сергеевич встал, подобрал портфель и хорошенько встряхнул. Обтер его платком, застегнул пиджак на все пуговицы и пошел искать Мишу.

Миша лежал ничком на деревянном крылечке под навесом у входа в магазин и громко стонал. Над ним сверкала омытая дождем вывеска «Продукты». Павел Сергеевич наклонился, брызнул в лицо Мише дождевыми каплями с портфеля. «Живительная влага», — подумал он.

Миша резко повернулся, поднял к нему мокрые очки и закричал:

— Нет! Ты не поедешь к нему в Австралию!

Невыносимо было подглядывать чужое, сокровенное, интимное. А Миша сел на ступеньки, снял очки и корчился, мучаясь чем-то своим. Павел Сергеевич уже хотел подтолкнуть его под дождь, но тут он очнулся, надел очки и провел ладонью по ступеням.

— Остыли, — заметил он с облегчением. — Что, дождь идет? — Он увидел вымокшего Павла Сергеевича. — Хорошо, что дождь.

— Что хорошего?

— Вода нейтрализует волны. Даже если дождь радиоактивный, все равно, легче будет.

— Легче? — переспросил Павел Сергеевич. — Боюсь, что мне ни от каких дождей не полегчает. — Он стоял на дожде, взъерошенный, как промокший пес, потерявший хозяина. — Ведь ее нет.

— Неизвестно, — Миша вскочил. — Идемте к почте — это рядом.

— Идем, — согласился Павел Сергеевич. — Возможно, даже найдем ее. Но для меня ее больше нет. И не будет. Я ошибался. Я считал, что нужен ей, что она вернется ко мне. Не вернется. Нет ее.

— Она есть, — сказал Миша.

— Так ведь и ты всерьез ее не устраиваешь, — жестко сказал Павел Сергеевич. — Давай уж по правде. Не на дипломатическом приеме. Кто ты перед ней-то? Мальчишка, щенок, ты уж не обижайся. Надо женщину найти по себе. Помоложе.

— Речь не обо мне, — тихо возразил Миша. — О ней речь.

Оба замолчали, слушая, как дождь стучит по крыше у них над головами. Мише вспомнился такой же унылый дождь в Ленинграде. Он впервые пришел в институт. Он знал, что кафедрой нейробиологии руководит женщина-профессор с мировым именем, и вообразил себе убеленную сединами старуху с поджатыми губами. Он робко постучался.

— Можно, — отозвался из кабинета музыкальный, звонкий голос. За столом сидела молодая, совсем молодая женщина, чуть постарше его самого — так ему показалось. Она привстала, дотягиваясь до какой-то папки, и он сразу заметил, что изящная фигура ее выигрывает от брюк и свитера в обтяжку. В ее глазах загорелись две лукавые звездочки — что, загляделся?

— Итак, я вас слушаю, — сказала она чуть насмешливо, потому что он так и не произнес ни слова.

— Я… я к профессору, девушка, — с трудом выговорил он и незаметно облизнул пересохшие губы. — Когда сама будет?

— А я и есть сама, — засмеялась она и показалась Мише еще моложе. — Самее меня здесь никого нет. Значит, это вас рекомендовал мне Николай Михайлович? Что ж, очень рада. — Лицо ее посерьезнело и стало деловым. — Надеюсь, что работать вместе будем всерьез и надолго? А то бывает, к нам бегут, за модой гонятся, а когда оказывается, что материально оно не очень-то…

Они были вместе долго. И очень серьезно. С ней столько всего вошло в Мишину жизнь, что трудно было бы переоценить. Это навсегда останется с ним. Он будет ее помнить. «Будешь помнить одно мое имя» — так начиналось стихотворение, которое она любила ему повторять. С ней можно достигнуть всего.

Мы с тобой в небеса воспарим,
Невесомость, прозрачно-святая,
Нас подхватит, и мы полетим,
Бег минут для Земли замедляя…

Все закружится, вздрогнет, замрет,
Отзовется в галактике где-то,
И включатся в привычный свои ход,
На орбиту вернувшись, планеты.

Только живой организм способен создавать пси-поле!

Но ее интеллект, возможно, оказался таким могучим, что излучаемая живая энергия эмоций не затухает даже после ее смерти. Может быть, в этом причина явлений, наблюдаемых в зоне ее гибели? Или она, вопреки всему, жива?

По крыше теперь стучали только редкие капли.

— Что ж, пошли, — предложил Миша.

— Ты объясни, — пробормотал Павел Сергеевич, спускаясь с крыльца. — Авария связана с тем, что вы в человеке копались?

— Связана. Вроде замыкания получилось. А конкретно — думаю, что скоро комиссия прибудет, они разберутся.

— Зачем же копаться? — спросил Павел Сергеевич. — Ведь не карбюратор какой-нибудь — человек! Опасно ведь. Убедился?

— Убедился, — почти весело сказал Миша. — Но буду. Очень уж охота разобраться. В механизме человеческих эмоций. И разберемся. К добру разберемся.

— Без нее, — словно про себя добавил Павел Сергеевич.

— Все равно, она есть, — ответил Миша. — Даже если мы ее не найдем. И даже если докажут, что установка взорвалась по ее вине. Никто не закроет то, что она открыла. Она есть!

Примечания

1

Стихотворение Р. Киплинга «Синие розы» цитируется в переводе автора.