Мэри Уэсли - Разумная жизнь

• Название: Разумная жизнь
• Автор: Мэри Уэсли
• Издательство: АО „Издательство «Новости»“
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-7020-0943-6

Два столь разных по сюжету любовных романа отличают глубокое проникновение автора в психологию героев, тонкое и эмоциональное описание их чувств и страстей, сложных житейских коллизий.

* * *

Курортный городок на юге Франции. Главная героиня романа, юная красавица Флора Тревельян, знакомится с тремя молодыми людьми, приехавшими на отдых, — двумя англичанами и голландцем. Их внимание настолько льстит девушке, что она влюбляется… во всех троих. Кого же предпочесть? Флоре понадобится пройти через многие испытания, годы войны и невзгод, разочарований и потерь, прежде чем она сделает свой трудный выбор.

---

— Да.

— Хорошо. Тогда откроем страницу „Двор“, помолвки. Мисс Мэбс Лей помолвлена с… о дорогая, — Нигел осушил стакан — с Нигелом Фуксом. И время от времени помолвки расторгаются. Ты должна бдительно следить за этим маленьким разделом, иначе можешь допустить промах, а никто, Флора, промахов не забывает. Они висят у тебя на шее, как… о Боже, не надо больше висни. — Нигел осторожно поставил стакан на стол. — Так на чем я остановился? Ах да! Заметь, вот здесь отчеты о свадьбах: даются списки участников церемонии, им очень нравится видеть свое имя между лордом и генералом. Это убеждает их в том, что они существуют, бедные содомиты.

— Так значит, я прочитаю о тебе и Мэбс?

— Кто знает, возможно. — Нигел сносил глаза. Черт побери, кто что знает? — Он шумно вздохнул. Флора отшатнулась от резкого запаха висни. — Иногда удается прочесть радостную новость, что бран расторгнут. Для кого-то, возможно, радостную, ох… — снова вздохнул Нигел.

— Теперь все? — Ей не терпелось залезть в дымящуюся ванну с ароматной солью.

— Нет. Не все. Ты должна читать передовицы вот здесь и здесь. Эта, третья, часто бывает остроумной. Потом почитаешь письма и узнаешь, какие идеи обсуждаются в обществе. Улавливаешь мнение насчет этих идей. Парламентские отчеты. Как только выяснишь, кто есть кто в правительстве, быстро схватишь суть и станешь следить с интересом. Страница скачен. Ты интересуешься скачками? Может, выйдешь замуж за человека, который участвует в скачках. Ну а потом, для отдыха — вот эта страница — убийства и суды над убийцами. Получишь удовольствие. Ну а теперь, Флора, ты будешь знать обо всем, что происходит в мире, как бы ни искажались события в газете. Ты можешь не верить тому, что написано, но будешь хорошо выглядеть, изображая, что у тебя есть свое мнение. Посмотри на Хьюберта, все думают, что он умный, и глубоко заблуждаются, потому что он говорит, как социалист. Он раздражает людей, бесит, заставляет их высказываться, а им это нравится. Ну как ты думаешь, справишься?

— Меня хватит удар.

Нигел засмеялся.

— Ты справишься, Флора. Клянусь, ты начнешь понимать Леев из Коппермолта.

— Хотела бы.

— А может, и нет, — Нигел посмотрел на нее, потом сказал: — Ну ладно, это начало. Если бы половина родителей заставляла своих дочерей читать „Таймс“, они бы сэкономили кучу денег на учебе в школе. — Нигел рыгнул. — Извини. — Он нетвердо встал на ноги. — Мне надо переодеться к обеду. Я не должен запятнать себя опозданием. Но сперва мне надо бы еще выпить.

— Спасибо большое, я запомню все, что ты мне сказал.

— И начнешь действовать?

— Конечно.

— Ты умная девочка. Знаешь, что бы там ни говорили, но ребята любят девочек с мозгами.

— Спасибо.

— Вообще-то мне бы надо попросить тебя выйти за меня замуж. — Нигел снова взял ее за руку. — У тебя очень хорошие ноги и все остальное в порядке, так как?

— Но ты женишься на Мэбс, — засмеялась Флора.

— Это ты так думаешь. — Нигел, с трудом переставляя ноги, поплелся в дом, прихватив пустой стакан. Выходя, он вынул из кармана брюк носовой платок. Будь это кто-то другой, Флора подумала бы, что он плачет.

Войдя через французское окно гостиной, Флора услышала в холле голоса.

— Ах, Флора, — сказала Милли, — вот и ты. Помнишь мисс Грин? Она остается сегодня на ночь, она едет на юг. И Джойс, ты помнишь Джойс?

— Я помню Флору, — вышла вперед Джойс, — молчаливую и таинственную девочку-наблюдательницу.

— Привет, — сказала Флора. Джойс с выровненными зубами совсем не была похожа на лошадь; Флора пожала руку мисс Грин и та, заикаясь, проговорила:

— К-как п-поживаешь? — у нее это вышло полушепотом. Она посмотрела Флоре в глаза, пожимая ее руку. У самой мисс Грин рука была сухая и маленькая, она жала руку Флоре, как будто это доставляло ей удовольствие. Флора улыбнулась. „Рука Нигела, — вспомнила она, — была влажной“.

— Поскольку мисс Грин завтра уезжает на юг, — говорила Милли, — мы подумали, Флора, что ты бы могла поехать с ней. А то я беспокоюсь, как ты одна в поезде. А мисс Грин живет в двадцати милях от твоей школы. Правда, повезло? Она будет рада твоей компании.

— Оч-ч-ч-ень рада, — сказала мисс Грин. — Счастливое совпадение.

— Как любезно с вашей стороны, это будет просто замечательно, — услышала Флора свой собственный голос, звучавший твердо. Какой-то частью мозга она обрадовалась за себя: сумела ответить, как настоящий читатель „Таймс“, читающий ее всю жизнь, но другая часть чувствовала себя так, будто ее ударили под дых. — Мне надо переодеться к обеду, — сказала она, — или я опоздаю.

Ее приезд сюда вначале был похож на веселый воздушный шарик; он был таким, когда девочки встретили ее на станции; потом шарик слегка спустился, это когда она сидела на берегу с Космо и говорила; он почти опал, когда она беседовала с Нигелом, а сейчас из него вышел воздух. Джойс с сочувствием проговорила:

— Ой, обратно в школу, бедняжка. Вот бы здорово, если бы ты поехала с нами в Шотландию, правда, миссис Лей?

— Ну… — Улыбаясь, Милли добавила: — Конечно, это было бы…

— Боже мой, — перебила мисс Грин, — уже столько времени, мне надо переодеться. С-слушайте, а к-как насчет Лиги Наций и п-политики? Мне избегать этих тем за ужином?

Милли засмеялась.

— Тот ужасный, позорный случай…

— Избегай говорить о религии, — сказала Джойс, — и о сексе.

— Ну Джойс, — протянула Милли, — ну право, дорогая…

Мисс Грин пробормотала:

— Тогда остается мало о чем говорить, — и отправилась вверх по лестнице.

— Очень приятно видеть тебя, шалунья, — сказала Милли, обнимая Джойс за плечи. — Ты как глоток свежего воздуха.

— Я попытаюсь не доводить до сквозняка, — и Джойс пошла за мисс Грин наверх.

— Ну, — сказала Милли, с улыбкой поворачиваясь к Флоре, — правда, счастливое совпадение? Что ты вечером наденешь? Будь хорошенькой.

Лежа в ванне, Флора осматривала ноги, радуясь, что они выдержали испытание. Она потянулась, чтобы поиграть затычкой ванны. Ванны в Коппермолте были огромными, рассчитанными на больших мужчин. Школьные же, подумала она с возмущением, слишком уж экономно короткие. Она намылила шею и подмышки, поскребла спину люфой и вымыла лицо. Каждый раз, когда она умывалась, ей слышался презрительный голос матери:

— Угри.

Стряхнув воспоминания, она встала и намылила волосы.

Таши снаружи крикнула:

— Какое платье ты хочешь сегодня надеть? Джойс в шикарном красном. Хочешь мое маленькое голубое? Или зеленое Мэбс? А завтра примеришь желтое.

— Завтра меня уже здесь не будет.

— Что?

— Мисс Грин закинет меня в школу.

— Нет!

— Да. — Флора вылезла из ванны, обернулась большим полотенцем. Школьные — такие немыслимо короткие. Таши спросила из-за двери:

— Можно войти? — Флора открыла дверь. — И кто это придумал?

— Миссис Лей.

— Корова.

— Таши!

— Она же корова.

— Нет, правда, я уверена, что она…

— Ну ладно, какое платье? Голубое, зеленое? Желтое?

— Я бы надела черное, — сказала Флора.

ГЛАВА 29

— Ты думаешь, лучше девочку отправить? — В комнату Милли из своей гардеробной вошел Ангус. — Завяжи мне галстук. — Он стоял перед женой, одетый к ужину, концы черного галстука свисали на брюки. — У тебя это получается лучше.

— Ты вполне справляешься, когда меня нет рядом, — сказала она, но потянулась к галстуку.

— Так что, лучше отправить? — Их лица были так близко друг к другу, что Милли могла разглядеть серую щетину на щеках мужа и почувствовать запах мыла после ванны. — До начала ее учебы остается еще несколько дней, — сообщил Ангус.

— Дорогой, это политика. Ну ладно. Вот. — Она завязала ему галстук. — Она и так здесь уже долго, а мисс Грин прямо как знак Божий.

— Лично я оставил бы Всемогущего в покое. — Ангус сел на край кровати жены. Он тоже спал в этой кровати, но всегда думал о ней, как о кровати жены, его собственная односпальная стояла в его гардеробной, и он почти не ложился на нее. — Не думаю, что Бог приложил к этому свою десницу. — Он наблюдал за Милли, которая все еще была в комбинации и расчесывала волосы. Седых волос у нее было уже много, но у блондинок их почти не видно при электрическом свете. Его же некогда каштановые волосы совсем побелели, а усы стали полосатыми. Ангус наблюдал за ее отражением в зеркале. — Ну?

Милли обулась. На высоких каблуках она чувствовала себя увереннее.

— Я тебе говорила, дорогой, что мужчины таращатся на нее, и это бы ладно, но Космо… Я видела ее на террасе с Нигелом, он держал ее за руку. Может, это ничего и не значило, но… — Ангус наблюдал за женой, как она подошла к шкафу и вынула платье. Она пополнела, но фигура все еще прекрасна, и Ангус надеялся, что ей не придет в голову сесть на голодную диету, столь популярную среди дам. Она натягивала платье через голову, и ее голос стал глуше: — Помнишь, как мы волновались о Мэбс и Феликсе?