Франсуа Блюш - Людовик XIV

• Название: Людовик XIV
• Автор: Франсуа Блюш
• Издательство: Ладомир
• Жанр: История
• Год: 1998
• ISBN: 5-86218-263-2

В увлекательно написанной романизированной биографии, составленной ведущим современным французским историком Ф. Блюшем. подробно описывается жизнь Людовика XIV, прозванного Великим, с момента его рождения и до кончины. Со страниц книги перед читателем предстает колоритная фигура самого знаменитого в христианском мире тех времен короля во всех его человеческих проявлениях, покровителя литературы и искусства, ценителя красивых женщин и государственного реформатора. Блюш блестяще описал жизнь французского двора, мастерски изобразил страсти, интриги, победы и поражения, которыми жило окружение Короля-Солнце.

---

Маршал де Буффлер продолжал далее: «Все то, что я имею честь сказать Вашему Величеству, заключается в следующем: уже давно армия не покрывала себя большей славой и не заслуживала большего уважения своего монарха и врагов».

Виллару же будет предоставлено последнее слово, которое окончательно вычеркнет Мальплаке из списка французских поражений и поставит этот день в разряд самых удачных: «Если Господь нам окажет милость проиграть еще одну такую битву, Ваше Величество может считать, что враги Вашего Величества уничтожены»{295}. Король это прекрасно понял, как только получил 14 сентября «патетическое и трогательное» письмо Виллара, но яснее он понял эту ситуацию 17 сентября, когда собрался идти на мессу и увидел в своей спальне в Версале 33 знамени и штандарта, которые ему доставил маркиз де Нанжи. Так как на этот раз нельзя было заказать большой молебен, начинавшийся обычно словами «Слава тебе, Господи!», Людовик XIV поручает министру Вуазену выставить, вернее прикрепить на стенах, все эти трофейные знамена и штандарты в соборе Парижской Богоматери.

Еще ничего не выиграно

Всегда опасно радоваться заранее: от Мальплаке (сентябрь 1709 года) и до конца Утрехтского конгресса (апрель 1713 года) пройдет три с половиной года, такие долгие сорок с лишним месяцев, во время которых события либо повторяются — погода в 1710 году сильно напоминает беды 1709 года, — либо поочередно то дают надежду, то отнимают ее. Правда, еще ничего не потеряно; но еще ничего и не выиграно. Против нас — голландская непримиримость, ненависть и талант принца Евгения, последние колебания испанского народа, морское превосходство англичан, расстройство французских финансов. За нас — необычное спокойствие Людовика XIV, гибкость де Торси, талант и патриотизм герцогов Вандомского и де Виллара, наконец, та солидарность, которая поддерживает силу армии и возвращает королю доверие народа. Кто смог бы в начале 1710 года сказать, как будут разворачиваться события следующих лет? Судьба Испании, которая, казалось, зависит от Франции, в действительности будет решаться в самой Испании. Судьба Франции, которая могла казаться тесно связанной с Испанией, будет зависеть от событий в Гааге, Вене и Лондоне. В течение этих трех лет появится столько непредвиденных факторов, что маркиз де Торси увидит во всем этом волю Провидения. Однако нужно еще вспомнить и здесь отдать должное неисчерпаемым возможностям национального гения.

Несмотря на трудность предварительных переговоров в Гааге и несмотря на относительное улучшение военного положения Франции, переговоры никогда не прерывались. Итак, 19 сентября 1709 года Торси неофициально принял Петтекума. По его словам, Хайнсиус склонен к примирению больше, чем Евгений и чем герцог Мальборо; по его же словам, пункты 4 и 37 (лишение прав Филиппа V на престол и открытие мирной конференции, при условии, если король Испании будет изгнан по истечении двух месяцев) могут быть пересмотрены. Желая избежать полного устранения Филиппа V, французская дипломатия вновь прибегает к идее раздела. Желая оградить себя от подвоха, де Торси не соглашается с тем, чтобы рассматриваемое перемирие было ограничено двумя месяцами. В течение многих недель происходит обмен мнениями — предполагается держать это в секрете — между Версалем и Гаагой, так как Баварский курфюрст (ставший «генеральным викарем» Испанских Нидерландов с конца 1709 года) и граф Бержик осложняют своими противоречивыми поступками диалог, ставший и без того почти невозможным.

В январе 1710 года Бержик еще надеется заключить своеобразный мир-компромисс между Мадридом и союзниками. А Петтекум, ссылаясь на то, что уважаемые жители Амстердама выказывают желание жить в мире, не принимает во внимание воинственное настроение Мальборо и имперцев. Он считает, что подошел момент для официальной конференции, на которой де Торси может добиться важной компенсации для Филиппа V, например, получить Сицилию. Его письмо, которое посчитали основополагающим, 27 января прочитано министрам. Двумя днями позже совет решит: послать, если будет необходимо, герцога Вандомского в Испанию командовать армиями Филиппа V, а пока[116] отправить двух полномочных представителен, маршала д'Юкселля и аббата Полиньяка, в Соединенные Провинции. Эти посланники короля отправляются в Гертрейденберг в надежде добиться пересмотра жестких пунктов 4 и 37, чтобы проводить переговоры.

Вскоре они избавляются от своих иллюзий. 14 марта де Торси приносит депеши маршала д'Юкселля к церемониалу утреннего туалета Его Величества: голландцы повторяют слово в слово то, что они сказали на предварительной конференции в Гааге в прошлом году и отвергают «всякий пересмотр пункта 37»{103}. И речи нет о том, чтобы компенсировать Филиппу V его потери. Никогда «не было большего высокомерия» у врага; никогда «не было у него меньше желания договориться о мире». Через 12 дней после этого, 26 марта вечером, король информирует своих министров о последних новостях, полученных из Гертрейденберга. Голландцы могут отдать Сицилию Филиппу V, но при условии, если Людовик присоединится к своим прежним врагам, «чтобы принудить католического короля подписать мир». Кроме того, они требуют, чтобы к «Барьеру», который уже отторг часть Северной Франции, присоединили еще Дуэ, Валансьенн и Кассель. Это требование союзников Голландии стоит особняком: Франция должна приготовиться отдать Карлу III территорию, равную территории Сицилии, которую этот принц присоединит к своим испанским владениям (уже ему обеспеченных).

Торси высказывается, правда без всякого энтузиазма, но учитывая реальное положение вещей, за то, чтобы принятие таких предложений было смягчено следующим: Филипп должен будет получить не только Сицилию, но и Неаполь. Людовик XIV должен будет присоединить свои силы к силам коалиции, чтобы принудить своего внука принять подобное решение, как только истечет срок общего ультиматума. Если враги принимают условия, престиж спасен — или почти — в отношении короля Испании, и Франция, которая стремится к миру, получает то, что хочет. Если коалиция отказывается (потому что она уже много раз отказывалась отдать обе Сицилии), король «оправдан перед всеми» — его врагами, его союзниками и его подданными. Если голландцы принимают одно лишь условие — уступить Сицилию, тогда полномочные представители смогут с достоинством отвергнуть это предложение как неприемлемое и отказаться от поддержки французской армией коалиционных войск, чтобы принудить Филиппа V принять ультиматум. Демаре и канцлер Поншартрен поддерживают позицию де Торси. Бовилье, герцог Бургундский и Монсеньор отказываются, по разным соображениям, от перспективы вторжения французских войск на территорию бывшего герцога Анжуйского, ныне — Филиппа V. Торси придется выдумать контрпредложение, чтобы выдвинуть его при переговорах в Гертрейденберге.

Через три дня, 29 марта, министр получает новые письма из Голландии — как и было предвидено, враги не отдают Неаполь и обещают только Сицилию. Если король Франции желает получить мир, пусть вступает в войну со своим внуком, чтобы принудить его согласиться на такой «раздел»{103}. Ничто не идет на лад, ни в Гертрейденберге, ни на границе. Враги блокируют Дуэ. В начале мая маршал де Виллар, перед тем как уехать, посоветовал королю заключить мир. 11-го состоялся еще один важный совет министров.

Маркиз де Торси сначала прочел два письма, пришедших от наших полномочных представителей, высказавших предположение о «скором разрыве». Бовилье, которого герцог де Шеврез, его родственник, предварительно слегка побранил, также высказался за заключение мира: пусть король, из-за того что он не может сражаться со своим внуком, предложит деньги коалиции, а она принудит его внука оставить испанский трон. Без особого удовольствия, правда, но это предложение было принято, и специальный курьер был послан в Соединенные Провинции.

Тринадцатого мая вечером король подписывает брачный контракт герцога Вандомского и Марии-Анны Бурбон-Конде, которую называют мадемуазель Энгиенская (она на 23 года моложе своего будущего мужа). Примирение, следовательно, произошло накануне отправки герцога Вандомского в Испанию. Его отъезд будет зависеть от переговоров, а они очень плохо продвигаются. Уже 10 мая наши полномочные представители потеряли всякую надежду заключить мир. Полиньяк еще сохраняет терпение, а маршал д'Юкселль только и ждет приказа от Людовика XIV, чтобы возвратиться во Францию. К счастью, король и Торси поняли, что голландцы устроили ловушку, чтобы «свалить на Францию вину за срыв конференции»{103}. Французским посланникам придется остаться в Голландии еще на два месяца.

Тем временем наша фландрская армия выступила, «чтобы нанести удар врагу и оказать помощь Дуэ». Увы, у этой армии невысокий моральный дух, как об этом говорит Виллар, командующий этой армией. Таков был деморализующий эффект от слишком затянувшихся мирных переговоров. В конце мая появилась опять надежда на возобновление переговоров: голландцы заговорили о присоединении Сардинии к Сицилии, чтобы увеличить владения свергнутого католического короля. В июне дела вновь застопорились: Виллар не осмеливается оказать помощь Дуэ. Совет решает предложить полмиллиона союзникам для финансирования вражеской экспедиции против Филиппа V. Но 28-го депеши, пришедшие из Гертрейденберга, еще раз подтверждают требования врага: Людовик XIV должен лично воевать со своим внуком. Последнее французское контрпредложение было отвергнуто. После голландского ультиматума последовал разрыв; наши полномочные представители прибывают в Марли 30 июля.