Пэт Ходжилл - Верхом на раторне

• Название: Верхом на раторне
• Автор: Пэт Ходжилл
• Жанр: Фэнтези

Сестра Верховного лорда Кенцират, леди Джейм, борется за свое место в мире, полном опасностей, интриг и почти откровенного безумия. Она поступает в военное училище Тентир, сталкивается с ожесточенным соперничеством и открывает глубоко погребенные семейные тайны. Колледж тестирует ее, она испытывает училище и выносит решение…

Название романа — поговорка Трех народов Кенцир и означает отчаянную авантюру, увлекательную и опасную, от которой невозможно отказаться; кроме того, Джейм преследует молодой раторн (нечто вроде бронированного плотоядного единорога с дурным нравом).

---

— Нет, не раторн, — озабоченно повторил он Харну, повернувшись, чтобы помочь другому раненому. — Мы, так сказать, пробежали через дерево, или, точнее, дерево пробежало через нас.

Остаток рассказа пришлось ждать до обеда за общим офицерским столом. Почти каждый из присутствующих был в бинтах, шинах и тому подобное. Целитель, одолженный у Общины Летописцев с Горы Албан, остался с израненным саргантом. В остальном, на этот раз присутствовал даже Комендант, хотя это было сомнительным благом: никто не осмеливался заговорить об охоте раньше него, и вот он сидел, невозмутимо потягивая маленькими глотками вино, которое он приказал подать вместо обычного сидра, одетый в куртку из роскошного пурпурного бархата с отделкой чисто голубого цвета. В отличие от своих товарищей охотников он нашёл время чтобы помыться.

Харн тоже пил, гораздо больше, чем обычно. Он был потрясён и напуган явлением Джеймс Белой Леди и, без сомнения, выставил себя тогда дураком, к счастью, во время отсутствия Коменданта. С тех пор, у него было время подумать. Независимо от того, что он чувствовал относительно Бел-Тайри и тех ужасных событий, которые последовали за её смертью, или исчезновением, или что-бы-это-ни-было, теперь он почувствовал, что недооценил Лордана Норф. Ему было сложно не смотреть на неё как на ужасно уязвимую версию её брата или хрупкого ребёнка по сравнению с её товарищами кадетами кендарами, но последние новости Брана его приободрили.

С другой стороны, его, как обычно, сводила с ума сдержанность и немногословность Шета. Наконец он со стуком поставил стакан, не обращая внимание на то, что тот разлетелся вдребезги. Его соседи дёрнулись в стороны, уклоняясь от летящих осколков.

— Ну? — прорычал он. — Ты что, собираешься просидеть всю ночь, самодовольно ухмыляясь как кот в сметане? Что там случилось?

Шет выудил осколок стекла из своего оленьего рагу и положил его рядом с тарелкой. — Ты никогда не отличался терпением, а, Харн? Ну хорошо.

Он сложил руки и заговорил как будто с ними, тонкая кривая улыбка исказила его мрачное лицо. — Как вы могли догадаться, раторн нам так и не попался. Его след заканчивался безнадёжной путаницей, пересекаясь, пересекаясь и снова пересекаясь. Очевидно, что он играл с нами и без сомнения весьма этим забавлялся. К тому же, затем мы запутались в блуждающих обрывках тумана Предвестий и повстречались с редким явлением древесного дрейфа.

Кто-то, выпивший не меньше Харна, засмеялся.

— Эт-то правда. Я угодил в ползучую рощу сумаха и меня чуть не унесло прочь, Трое знают куда.

— Тебе ещё повезло, — угрюмо сказал другой, его руки были покрыты беспорядочными перевязками, поэтому он мог только мрачно смотреть на свою нетронутую еду. — Кусты облако-колючек тоже перемещались. Как и шиповник. И заросли малины.

— Ах, шипы жизни, — пробормотал Шет. — Такие сладкие. Такие острые. Однако происходящее не было действительно… ээ… интересным до наступления прошлой ночи. Мы уже ложились спать, когда впервые услышали это. Всё началось с приближающегося шума веток, я подумал, что мы угодили в грозу, но ветра не было. Потом это ворвалось в наш лагерь. Я думаю, — рассудительно добавил он, — что мы просто оказались на её пути.

— На чьём пути? — потребовал ответа Харн, еле сдерживаясь, чтобы не взорваться.

— Что, я не сказал? Это была золотая ива. Неистовая и безудержная.

— Когти Бога, Комендант! Вы что, не знаете как надо рассказывать истории? — Перевязанный рандон наклонился вперёд, положив локти прямо на свой обед.

— Слушайте. Сначала, как и сказал Шет Острый Язык, мы услышали, как нечто могучее рвётся через лес. Что до меня, то я думал уж не сам ли Тёмный Судья и само правосудие вот-вот падут на нас. Затем, сама земля начала корчиться. Наружу из неё вздымались корни, а скалы погружались под землю. Понимаете, земля стала такой же мягкой как зыбучие пески, и я бился в её хватке, весь опутанный ползучими отростками, похожими на множество стальных верёвок. Потом появилось дерево.

— Правда Бога, мы подумали, что все умрём. Одни погружались в землю, других подняло вверх и разбросало в стороны. И это создание уделило нам не больше внимания, чем… чем куче соломы, брошенной на его пути. Даже меньше, если это возможно. Что до меня, то я не верю, что Заречье это живое и мыслящее существо, ещё меньше в то, что ему не нравится, как мы ползаем по его морщинистой шкуре, подобно… подобно…

— Блохам? — любезно подсказал Эдирр. — Вошкам? Лесным клещам?

— Аргх. Грубая дикая природа. Грубый дикий Ратиллиен. Вот и всё. Как и сотня миров до него.

— Ох, но мы же не всё знаем о них? — мягко сказал Комендант. — Только то, что ни один из них не принёс нам столько испытаний на нашем пути, как этот мир.

— Ему следует узнать, кто его хозяин, — проворчал Каинрон в свой стакан. — И это всё.

— А если он откажется подчиняться? — спросила Рандир, косо улыбаясь своим товарищам по дому.

— Тогда, говорю я, разломать его на кусочки.

— Оставив нас стоять на чём? — фыркнул Харн. — Это смехотворно. Посмотрите на себя, обмотаны бинтами по самые брови. Ну и кто кого сломал? Пострадали вы, Каинроны и вы, Рандиры, которые вырубили все деревья вокруг Глуши, чтобы не дать им убрести прочь. И что это вам дало? Скользкую грязь каждый сезон и дождь из лягушек. Неужели вся Цепь Сотворений должна преклониться пред вашей волей?

— Да! — закричали Каинроны и грохнули своими стаканами по столу, при этом многие из них разлетелись на кусочки.

— Если придерживаться этой точки зрения, — проворчал один главный рандон другому, — мы скоро начнём пить из жестяных кружек или из сложенных вместе ладоней.

— Итак, мы должны управлять всем мирозданием, — сказал Шет, с кривой улыбкой рассматривая их потрёпанные ряды. — Не беспокоясь о Мастере, или о Тёмном Пороге, или о цепочке потерянных, падших миров. Не обращая внимания на предательство, горе и тридцать тысячелетий поражений. И для кого, в конце концов, мы совершаем этот великий подвиг — для нашего ненавистного бога, наших… ээ… возлюбленных лордов, самих себя?

Он сказал последнее так тихо, что большинство из его товарищей Каинронов не расслышало. Но Харн услышал.

— Чему же служишь ты, рандон?

— Ох, мой брат по оружию. Дай мне пространство для выбора.

Харн тяжело на него поглядел. — Выбор, да, с тем, чтобы он был сделан с чёстью.

Тот склонил голову, с сожалением признавая основную дилемму Кенцирата.

— Я не уверен насчёт Ратилиенна, — с удовлетворением сказал один из охотников, — но мы потратили весь день пытаясь догнать и удержать это чёртово дерево. Сейчас оно закреплено валуном и ждёт топора. Кроме всего прочего, из этой древесины получатся отличные луки.

— Это хороший приз, — согласился другой, — для того дома, который первым до него доберётся.

Это послужило искрой для широкого громкого спора: кому должна принадлежать ива? Выяснилось, что рандоны двух ближайших крупных домов — Каинрон и Рандир — послали срочные сообщения своим лордам, с просьбой прислать лесничих. Брендан утверждали, что они первыми поставили на нём свою метку, ещё прошлой осенью. Другие отмечали, что они, тем не менее, в последствии его потеряли: как только этой весной в растениях, включая и эту иву, потекли древесные соки, она, стоявшая на правом берегу к югу от Призрачной Скалы Даниор, бросилась бежать. Другие дома, более маленькие, более отдалённые или более альтруистичные, настаивали на том, чтобы она принадлежала Тёнтиру, поскольку досталась тяжёлой ценой, их кровью, ушибами и сломанными костями.

Прежде чем рандоны слишком разошлись, Харн громко вмешался: У нас домоседов тоже есть новости. Бран, покажи им.

Тёмный, покрытый шрамами рандон любезно распахнул рубашку, чтобы продемонстрировать пять затянувшихся порезов, идущих через его волосатый торс. Потом он объяснил, как он их получил.

— Итак, — сказал кто-то, после короткой паузы. — У нашего котёнка есть коготки.

— И почему, — пробормотал Комендант, — я не удивлён?

— Мы уже знаем, что она вполне управляемый берсерк, — Прорычал Харн. — Я клянусь, что это так.

— Мы в этом не сомневаемся, — отрывисто бросила Рандир. — Когда наша искусительница в первый раз разжевала свой кляп, она вынудила ответственного за неё кендара спрыгнуть в колодец. И что-то на дне его съело.

— Вероятно, троги, — пробормотал кто-то. — И плохая санитария. Никогда не доверяй камню с зубами или рыгающей мусорной куче.

Боярышник огляделась вокруг, чтобы убедиться в том, что рандон о котором шла речь, здесь отсутствует. — Однако Леди Ранет прислала свою ручную зверюшку искусительницу обратно… ээ… украшать наши залы.

С тех пор как она вернулась, она, фактически, в основном держалась в казармах Рандир, никому не доставляя неприятностей, кроме (возможно) самих Рандир.