Сьюзен Льюис - Дай мне шанс

• Название: Дай мне шанс
• Автор: Сьюзен Льюис
• Издательство: ООО «Издательство АСТ»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-010985-7

Только РИСКУЯ ВСЕМ, может знаменитый журналист отомстить убийцам своей возлюбленной…

Только РИСКУЯ ВСЕМ, амбициозные молодые люди способны добиться желанного успеха в киномире…

Только РИСКУЯ ВСЕМ, получит совсем еще юная бизнес-леди огромные деньги…

…Риск опьяняет. Риск пробуждает страсти, доселе дремавшие.

Риск заставляет жить — и любить жизнь!

---

Молина плясал и дергался, хрюкал и крутился, не переставая смеяться. Он походил на подвесную грушу внутри куртки, пули, летящие с огромной силой, не могли достать его.

— Жопа! Гомик! — орал он.

Чамберс внезапно схватил его за горло, безумным взглядом уставился ему в лицо, боднул головой и сломал нос. Раздался крик, кровь хлынула из ноздрей. Чамберс отступил и прицелился Молине в пах.

Молина тотчас оторвал руки от лица, в глазах стоял ужас.

— Ты никогда больше не изнасилуешь ни одной женщины в своей проклятой жизни, — прорычал Том. Его сердце билось быстро, его ненависть готовилась нажать на спусковой крючок. — Я не знаю, скольких женщин и детей ты убил, замучил, заставил работать на себя на улицах. Это тебе за них. За каждого бедного бастарда, которого ты развращал, преследовал, унижал и убивал. И когда я это сделаю, твой хрен будет валяться на полу, ты возьмешь и съешь его. Слышишь? Ты сам запихнешь его в свое гребаное горло, как заставлял это делать Рейчел.

Лицо Молины перекосил животный страх. Взгляд его бегал, он пытался понять, получит ли помощь.

— Он сумасшедший! — наконец завопил он. — Он — гребаный сумасшедший. Вы не можете разрешить ему это сделать! Она была шлюха. Обычная шлюха, любительница потрахаться…

Чамберс выстрелил.

Из глотки Молины вырвался вопль, кровь и моча рванули из паха. Он зажал его руками, лицо исказилось и посерело, он начал соскальзывать по стене.

— А-а-а… нет. О, мои яйца! Нет. Нет!

— Я думаю, мой друг тебя не просто пугал, — негромко заметил Валерио.

Молину неудержимо трясло. Его дыхание было быстрым и частым, голос дрожал:

— Вы должны остановить его, Боже мой! Пожалуйста, остановите его. — Он задыхался. — Я мужчина. Он не должен этого делать.

— Что ты делал, когда просила Рейчел? — потребовал Том ответа. — Ты проявил милосердие или только находил новые способы заткнуть ее?

Молина зашелся в крике. Кровь и слюна текли по его лицу.

— Ты разрушил меня, ублюдок! — вопил он. — Ты убил моего петуха!

Чамберс наблюдал за ним с отвращением. Его руки отказывались держать оружие. Ему было отвратительно то, что он сделал.

— Ты отправляешься в тюрьму, Молина, — проговорил он. — Ты сядешь в тюрьму на весь остаток своей гребаной жизни, и каждый сутенер и извращенец сделает с тобой то, что ты делал с Рейчел.

Молина смотрел на него и не понимал. Гринго отступал? Он не собирался убивать его? Ему не надо есть своего петуха? Святая Богоматерь, да, гринго отступал.

Чамберс попятился к двери, чувствуя, как рвота поднимается к горлу.

Валерио и остальные наблюдали за ним.

Молина скользнул окровавленной рукой к поясу. Прежде чем кто-либо успел двинуться, он выхватил оружие и выстрелил дважды. Обе пули попали Чамберсу в спину, он полетел вперед, врезался в стол и опрокинулся вместе с ним. Потом комната взорвалась орудийным огнем, поскольку каждый военный стрелял в Молину такими пулями, против которых не могла устоять пуленепробиваемая куртка.

Когда наступила тишина, Чамберс пошевелился. Валерио подошел к нему и протянул руку, помогая встать.

— Думаю, жилеты сеньора Хавьеры следует смело рекомендовать к применению, — заявил Валерио.

Чамберс с трудом разобрал его слова. Он выскользнул из своего жилета и посмотрел, куда попали пули. От густого ружейного дыма, смешанного с запахом крови, его подташнивало. Потом он посмотрел на Молину. Ничего, кроме груды окровавленной одежды и пятен мозгов на стене. Он отвернулся, и его вывернуло на пол.

Генерал Гомес вышел из своего «мерседеса», когда темно-серый автомобиль остановился рядом с ним. Ветер гулял по огромным просторам аэропорта.

Валерио вылез из машины и приветствовал генерала.

— Все как вы приказали, — сообщил он.

Генерал повернулся, наблюдая за взлетом «757-го» американских авиалиний. Самолет оторвался от бетонной дорожки и стал подниматься все выше и выше, в облака. Потом Гомес оглянулся и спросил:

— Ты сказал ему?

— Что Эрнан Галеано мертв? Да, сэр.

Генерал кивнул, потом сел в «мерседес» и уехал.

Глава 25

Майкл стоял в дверях и наблюдал за людьми в белых халатах, окружившими кровать. Эллен смотрела на него, пытаясь улыбнуться, в ее глазах стояли слезы. Она пришла в себя несколько часов назад, а до этого весь вчерашний день дрейфовала в забвение и обратно, бормоча что-то и хватая его за руку, прежде чем снова ускользнуть в темноту. Он отходил от ее постели, только чтобы уступить место докторам.

Она уже достаточно долго дышала сама, и теперь ей хотелось поговорить. Для этого надо было удалить трубку, и именно этим сейчас и занимался врач.

— О’кей, — сказал он, — вы можете покашлять?

Эллен кивнула. Лицо ее все еще было пугающе бледным, но она держала глаза открытыми, и Майкл, наблюдая за ее общением с доктором, с трудом сдерживал свои чувства.

— Осторожно покашляйте, — попросил доктор.

Эллен вздохнула, затем откашлялась, врач легонько дернул трубочку. Руки Эллен сжались. Она попыталась покашлять еще, и после двух или трех попыток трубочка выскочила.

Поздравления. Кашель. Эллен промыли рот, ее осмотрели и наконец оставили одну с Майклом.

Он подошел к постели жены и почувствовал, как слезы неудержимо устремились к выходу.

— Привет, — сказал он.

Она улыбнулась, попробовала ответить, но ничего не получилось.

Майкл наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Из носа все еще торчала трубка, Эллен окружали еще всякие другие приборы, и следовало соблюдать крайнюю осторожность. Но сейчас не было ничего важнее, чем почувствовать ее губы под своими губами и прикосновение ее руки. Вот и все, что ему было нужно.

— Мне нравится твоя борода, — не сказала, а прокаркала Эллен.

Майкл улыбнулся и поцеловал ее ладонь.

— Ты выглядишь ужасно, — заметила она. Ее голос звучал настолько слабо, что он с трудом разбирал слова.

— А ты выглядишь замечательно, — ответил он.

— Можно мне увидеть ребенка?

— Доктора сказали, что через пару часов.

На лице Эллен отразилось разочарование.

— Расскажи мне о нем побольше, — попросила она.

Майкл усмехнулся.

— Ну, — начал он, — парнишка выглядит гораздо лучше, чем неделю назад. Тогда он был страшненький. Теперь уже больше похож на человека.

Эллен улыбнулась, а на подушку капнула слеза.

— Его уже отключили от респиратора, его легкие в порядке, — продолжал Майкл. — И сердце тоже. Знаешь, мне кажется, он не слишком-то благоразумный. Ему не понравилось в интенсивной терапии, поэтому его перевели в среднюю.

Она с трудом проглотила комок в горле.

— Там ему хорошо?

Он кивнул.

— У него уже есть имя?

— Пока нет. Я решил дождаться тебя. Но сегодня утром я его предупредил, что если он не перестанет безобразничать, то назову его Джаспером.

Эллен фыркнула.

— Он мною недоволен, — заявил Майкл, — я плохая кормилица. Он не прав, я стараюсь как могу, но ему не нравятся мой халат и маска, в которые мне приходится облачаться при этом.

Эллен прикусила губу.

— Я ужасно хочу его увидеть, — прошептала она. — Я хочу посмотреть, как ты его кормишь в своем халате и маске.

— Не волнуйся, увидишь, — пообещал Майкл.

В комнату вошли ее родители, и он отошел от кровати, пропуская отца Эллен.

— Привет, папа, — проговорила она, когда он взял ее за руку.

Крупный, всегда шумный великан-фермер пытался заговорить, но от избытка чувств слова застряли в горле.

Майкл посмотрел на тещу, она улыбнулась, стиснула его руку и шагнула вперед.

— Привет, дорогая, — проговорила она, и на ее утомленном лице появилось такое облегчение, что, казалось, оно помолодело на много лет. — Как ты себя чувствуешь?

— О’кей, — ответила Эллен. — Немного больно, но это не страшно. Я только хочу увидеть малыша.

— У тебя замечательный сын, просто великолепный, — заметила мать с улыбкой. — Мы с папой по-настоящему гордимся.

Отец Эллен неожиданно тихо всхлипнул.

Эллен стиснула его руку и тоже заплакала.

— Я люблю тебя, папа, — прошептала она.

Он кивнул, потом еще раз. Все они знали, какой драгоценностью она являлась для него, единственный ребенок, дочь, он любил ее так сильно и так боялся, что с ней случится что-то ужасное.

— Пойдем, не надо утомлять ее, — сказала Нина мужу.

Фрэнк встал, но Эллен удержала его руку.

— Не уезжайте домой, — прошептала она. — Пожалуйста, побудьте еще в Лос-Анджелесе.

— Мы никуда не уедем, пока ты не вернешься домой вместе с ребенком, — пообещал отец.

Эллен повернула голову, чтобы найти глазами Майкла.

Когда родители ушли; она продолжала плакать, слезы ручейками текли на подушку.