Андрей Бельтюков - Обратный отсчет

• Название: Обратный отсчет
• Автор: Андрей Бельтюков
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Нет там никакой идеи, - ввернул Рывкин. - Садисты они, прирожденные садисты.

- Идея как раз имеется. Иначе бы их можно было просто купить. Там есть фанатики - не все, конечно. И мы не в силах их раздавить, во всяком случае, пока. Нужно хотя бы ослабить.

Меткович глянул на Рывкина, вальяжно расположившегося в кресле. Подумалось: на кой черт я все это. Ведь ему безразлично. Он вот тоскует. Он не понимает, чего я от него хочу. Проклятье, нужен помощник! РЫБКИН ловок, но он любит работать ногами. Маальд - умница, однако ленив. Слепить бы их воедино!..

- Требуются позиции в армии, -сказал Меткович.

РЫБКИН зевнул. В последний момент он прикрылся ладошкой, но Меткович успел увидеть его раскрытую пасть с фальшивыми - под золото - коронками.

Меткович замер. Шея его приобрела пугающий багровый оттенок.

- Ты чего на часы смотришь? - медленно проговорил он. - Торопишься?

РЫБКИН поежился. Он знал этот тон. Сейчас можно было накликать беду.

- Босс, это привычка, просто дурная привычка. Не стоит обращать внимания.

Меткович молчал.

- Я совершенно согласен, - быстро продолжал РЫБКИН. -Армия -это важно. Но ведь не только она!

Меткович все молчал.

- Я тут кое-что предпринял. У меня есть человек в банде Горгана, -выпалил РЫБКИН.

Меткович грузно откинулся на спинку.

- Продолжай.

- Вот... Есть там один человек, он передает иногда информацию. Когда мне нужно...

- Надежен? - спросил Меткович.

- Достаточно. Он совершенно мой человек, в отряде второй год.

- Как тебе удалось? - Меткович опять закурил.

- Удалось... - сказал РЫБКИН уклончиво. - Я его стараюсь не дергать. У него там прекрасные отношения.

Меткович неожиданно поднялся. РЫБКИН посмотрел на него снизу и в который раз ощутил себя вроде муравья возле пагоды.

- Почему же я впервые узнаю об этом?

Рывкин приоткрыл рот, но не успел вымолвить ни слова.

- Ты не хотел беспокоить? Но уж будь добр, посвяти меня в детали.

Рывкин рассказывал не менее получаса. Ему не хотелось вдаваться в подробности. Он уже сожалел, что заикнулся об этом деле, потому что имел относительно его свои планы. Но Меткович с упрямством бульдога вынуждал выложить все.

- Как происходят контакты?

Рывкин помедлил. Потом сказал:

- По пятницам вечером он заходит в один кабак.

- Где?

- На углу Нижней и площади, у Рыбного столба.

- А если он потребуется раньше?

- Ничего не выйдет...

Некоторое время Меткович размышлял.

- В ближайшую пятницу отправишься к этому типу, - сказал он наконец. Как его зовут?

- Александр Рич, - ответил Рывкин, сознавая, что терять уже нечего.

- ...И скажешь, что связь меняется. К нему будет приходить другой человек. Нужно, чтобы этот Рич подготовился к серьезной работе.

- Но почему? - вскинулся Рывкин. - Почему вы меня исключаете? В конце концов...

- Ничего, - прервал Меткович, - не возмущайся. Ты заварил большое дело. Но твоя роль в нем закончилась. Ты даже не представляешь, РЫБКИН, насколько это кстати. Я объясню тебе позже.

Рывкин шевельнулся в кресле. Он посмотрел на Метковича и понял возражать бесполезно. Скала: И неожиданно услышал свой голос:

- Босс, при всем уважении к вам, роль патефонной иголки мне не подходит, совершенно. И ваше решение лишает наше сотрудничество почвы.

Меткович с интересом наблюдал за ним. Он ласково погладил нимфу и вдруг загудел:

- С чего ты взял, что тебя затирают? Обиделся! Выбрось дурь из башки! - Он перевел дух и добавил тише: - Тебе попросту будет некогда. Тебе предстоит много поездок. Ближайшие два месяца забудь о домашних обедах... Таковы мои планы. Понял?

В пять лет из-за нее уже дрались мальчишки. В пятнадцать Леа Батур, решир, что стала достаточно взрослой, покинула родительское гнездо, чтобы никогда больше не возвращаться. Она работала посудомойкой, барменшей, воспитателем, личным секретарем.

Главной чертой ее натуры было стремление к независимости, вплоть до мелочей, во всем. Это со временем стало настоящей идефикс. Поэтому, возможно, в итоге Леа занялась журналистикой.

Она привыкла полагаться на себя и никогда не нуждалась в дополнительных указаниях. Она верила в свою звезду, и в жизни ее не было случая, который пошатнул эту веру.

Она познала секс, когда ей еще не было шестнадцати. В дальнейшем ее жизнь наполнилась целой вереницей мужчин, но ни один из них не стал для Леа по-настоящему дорог.

Ей шел двадцать седьмой год.

Блондинка с вьющимися волосами до плеч, карими глазами и фигурой фотомодели. Строго говоря, она не была классической красавицей, но в ней чувствовалась изюминка.

Хотя Леа была натурой цельной, в ее характере заключалась двойственность, обычно скрытая от окружающих. Сутью ее являлась необъяснимая разница между тем, насколько сильное желание возбуждала она у мужчин и насколько незначительное влечение обыкновенно испытывала сама. Это не значит, что Леа была равнодушна к сексу. Нет, когда ей того хотелось, она достигала быстрого и бурного наслаждения.

И в то же время усилия партнера овладеть ею всецело вызывали у Батур лишь снисхождение, но притом льстили тщеславию. Она никогда не понимала мужчину до конца, того, что им движет. Однако Леа прекрасно сознавала, какой властью обладает, и не стеснялась ее использовать.

Три года назад способную журналистку заметил один из помощников Метковича. С тех пор деятельность Леа была неразрывно связана с Бюро.

К главным воротам базы она прибыла на такси.

Охранник в форме морской пехоты с нашивками сержанта нагло уставился на нее, ощупывая взглядом. Батур молча предъявила свое удостоверение. Он взял из рук, преувеличенно внимательно изучая фотографию.

Потом вызвал напарника. Тот явился и тем же масленым взглядом уперся в Леа. Она отвернулась.

В маленьком помещении пропускного пункта сделалось тесно. Пахло потом и какой-то кислятиной. Сержант долго звонил по телефону. Потом, со странным выражением лица, вернул документы и сказал напарнику: - Форт-кэп, проводи, - и криво ухмыльнулся при этом.

Они вышли на территорию базы. Рядом стоял джип, измаранный камуфляжными пятнами. Морской пехотинец уселся за руль, и они помчались мимо неуклюжих безобразных строений, складских корпусов и верениц тяжелых грузовиков.

Джип остановился возле белого десятиэтажного здания, почти сплошь стеклянного, возвышавшегося над остальными.

Возле входа дожидался высокий, с невероятным загаром офицер в черном мундире с серебряным аксельбантом. Он кивнул Леа: - Пойдемте.

Они вошли в вестибюль. Им пришлось миновать несколько рубежей охраны на первом этаже, возле лифта и в коридорах. Все прошло быстро и без малейших затруднений.

Леа подумала, что Рывкин действительно знает дело.

Представители прессы еще никогда не проникали на территорию базы. Но для Рывкина, видно, невозможного не существовало.

Она вошла в огромную, богато убранную приемную.

Сопровождавший ее офицер остался за дверью. Облицованные красным деревом стены, украшенные громадными полотнами батальных сцен на море, ручной работы ковер во весь пол. Огромное - от пола до потолка - окно. Оно открывало чудесный вид на залив. Все это производило впечатление.

Направо от входа за тяжелым письменным столом сидел румяный адъютант, серебра на мундире которого хватило бы для столового набора на двенадцать персон.

Батур сказала: - Леа Батур, корреспондент "Мишени". Мне назначено.

Адъютант с удовольствием посмотрел на нее, приподнялся и сказал: Минуту.

Он поднял телефонную трубку и тихо произнес:

- Господин адмирал, пресса...

Недоговорил, секунду молчал, потом тихо выдохнул: "Слушаю", встал и распахнул дверь:

- Господин адмирал ждет вас.

Молодость адмирала поразила ее. Похоже, ему не было сорока. Черноволосый, плотного сложения человек, одетый в белоснежный китель. Волосы гладко зачесаны назад. Лицо бесстрастно, но глаза, а в особенности линия рта, выдавали природную жестокость.

Леа приближалась. Адмирал стоя поздоровался и предложил садиться.

- Кофе?

- Да

Адъютант тут же, словно только и ждал, внес поднос с двумя дымящимися чашками.

- Прошу вас.

Дверь закрылась. Адмирал молча разглядывал сидящую перед ним женщину. "Сейчас она игриво скажет, - подумал он, - что пришла брать интервью, и попутно станет демонстрировать свои прелести". На миг ему захотелось предложить взять что-то другое и посмотреть, как исказится это хорошенькое лицо.

- Мы договаривались, что я проинтервьюирую вас, - произнесла Леа, прихлебнув кофе из маленькой изящной чашечки.

Адмирал усмехнулся:

- Так приступайте. У вас двадцать минут.

- Я не собираюсь этого делать.

Возникла пауза.

- Да? И чем же вы хотите заняться?

- Мы поговорим.

Адмирал провел ладонью по лбу. Он постарался унять нараставшее раздражение, лицо его оставалось непроницаемым.