Владимир Длугач - Тройка без тройки

• Название: Тройка без тройки
• Автор: Владимир Длугач
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Детская проза
• Год: 1966

Повесть «Тройка без тройки» рассказывает о юных футболистах, ребятах одного из московских дворов. Тяжелая была у них жизнь, никто ими не интересовался, взрослые если и вспоминали о них, то только тогда, когда кто-нибудь из мальчиков разбивал мячом стекло в окне или портил цветочную клумбу, сшибал с ног ребенка…

Но вот о невзгодах молодых спортсменов узнали комсомольцы соседней фабрики. Они взяли шефство над двором, и в нем быстро все переменилось. Ребята под руководством старших оборудовали спортивные площадки, к ним пришел тренер, который помог создать футбольную команду, начал регулярно с ними заниматься. Мальчики приступили к выпуску стенной газеты, вели «судовой журнал», стали весело и с пользой проводить свой досуг.

Но не все шло гладко в команде. Были и ссоры и неудачи. А с лучшим дворовым футболистом Васей случилась совсем неприятная история. Вместе с двумя закадычными друзьями Петей и Колей он обещал учиться без троек. Их даже назвали после этого «тройка без тройки». И все же Вася получил тройку по французскому. Но скрыл это от тренера. За грубость, зазнайство, за обман тренера и товарищей, за пренебрежительное отношение к коллективу Васю исключили из команды. Жестоко обиженный, он связался с компанией мелких воришек и гуляк, чуть было сам не стал вором. Только крепкая дружеская помощь его школьных товарищей, фабричного комсомола и школы помогла ему вернуться в родной спортивный коллектив.

---

Ипполит передал первый рисунок Фомичеву, взял второй, за ним третий, четвертый. Фомичев передавал рисунки ребятам. И когда все рассмотрели последний рисунок, Володя сказал:

— А мы еще придумали в каждом номере газеты давать карикатуры из футбольной жизни. Вот тогда мне пригодится то, что я стал футболистом. Окунулся с головой в спортивные интересы.

Продолжая вырезать из куска красной бумаги звезду, Саша крикнул со своего места:

— Уже зазнался! А давно ты вратаря от нападающего не мог отличить? Ведь ты даже в болельщики не годился!

Володя повернулся к нему:

— Не надо, Саша, завидовать! Действительно, раньше я думал, что футбол не для меня. И что я не для футбола. Теперь… — Володя говорил с несвойственной ему серьезностью. — Теперь я понял, что можно всего добиться, если захочешь. Даже такой отсталый в спорте человек, как я, может стать футболистом!

— Интересно! Ты думаешь, что уже стал футболистом? — не унимался Саша. — Как бы не так!

Фомичев подошел к мальчику и строго спросил:

— А вот ты… Кем ты играешь?

— Он у нас вратарь, — ответил за товарища Андрюша.

— Так вот ты сам, вратарь, сможешь ли четко и толково объяснить свои обязанности, свою, так сказать, тактику?

Вопрос этот застал Сашу врасплох. Он положил ножницы и бумагу на стол и задумался. Потом нерешительно произнес:

— Вратарь… Это тот, кто стоит в воротах… Отсюда его название.

— Тогда было бы — воротарь, — заметил Валя.

— А в старину они так и назывались — врата.

— Но в старину футбола не было…

— Врата так врата, — примирил спорщиков Ипполит. — Говори, Саша, дальше.

— И вот он стоит… стоит, значит, на страже. И когда мяч к нему подкатывается, он его…

— А вот и не угадал, — недовольным тоном прервал его Фомичев и тут же стал пояснять: — Вратарь должен уметь играть не только в воротах, но и выбегая из них. А если будешь стоять неподвижно, тебе твоя команда спасибо не скажет.

— Зато чужая команда поблагодарит, — рассмеялся Валя.

В гараж вошел Гриша.

— Вот фотографии, ребята, я уже проявил и отпечатал, — сообщил он. — Получились замечательные снимки. Видны положения игроков.

Андрюша посмотрел на фотографии:

— Фото ничего, можно принять.

— Больно ты стал задаваться, Лимон! — рассердился Гриша. — Если все редакторы станут так важничать, никто не будет писать в газеты.

— Фотографии вполне нормальные, — квалифицированно заявил Володя.

— Понимаете, товарищ Дугин, — повернулся Гриша к Ипполиту, — весь вечер я просидел в ванной. Вся наша семья не умывалась. А папа хотел принять ванну, но так и заснул — не дождался, пока я кончу печатать.

Фомичев нахмурил лоб, подумал немного и сказал:

— Так с родителями нельзя поступать, конечно. По-моему, следовало бы…

Он не успел объяснить, что, по его мнению, следовало бы, как в дверях показался режиссер Александр Александрович.

На нем был добротный серый костюм, темно-вишневого цвета галстук красиво выделялся на белоснежной рубашке.

— Разрешите? — спросил он и, не дожидаясь ответа, прошел к столу, снял с головы шляпу и положил ее прямо на бумагу. Рядом со шляпой положил большой коричневый портфель. — Мне нужен один мальчик, зовут его Вася. Во дворе сказали, что он скорее всего должен быть здесь, в этом гараже.

Продолжая вырисовывать фигуру вратаря, в отчаянном броске поймавшего мяч, Володя забубнил:

— Его можно найти сейчас дома. Третий подъезд, второй этаж, налево дверь.

— Слушай, парень, — посоветовал Фомичев, — вот вместо того, чтобы рассуждать, проводил бы гражданина. Ведь пожилой человек, как никак.

Володя посмотрел на солидную фигуру режиссера и смутился:

— Я не видел… Пожалуйста, посидите здесь. А я сбегаю.

Он положил кисточку на блюдце и вышел из «П. В». Ипполит пододвинул гостю стул. Тот не спеша сел, оглянулся вокруг. Потом взял со стола Володины рисунки.

— Что это? Такие забавные картинки.

— У нас футбольная команда, — объяснил Ипполит. — Все сами делаем.

— Я кое-что уже слышал, — сказал Александр Александрович. Потом встал и подошел к столу, у которого работала редакционная коллегия. — Ого! И стенную газету выпускаете!.. «В нашу пользу!»

Фомичев тоже встал.

— Простите, а с кем мы говорим?

— Я режиссер. Муратов, Александр Александрович. Работаю недалеко от вас…

— A-а, очень приятно, — сказал Фомичев и, как радушный хозяин, предложил: — Если хотите, можем показать наши площадки. Мы их сами строили…

— О, с превеликим удовольствием, — сказал учтиво режиссер. — Вот подожду Васю, поговорю с ним и тогда…

Александр Александрович сделал широкий жест, такой, каким на сцене артисты благодарят публику.

В гараж вошли Наташа и Володя. Еще в дверях Володя сказал режиссеру:

— Нигде нет Васи. Как в воду канул. Был у него дома, обошел всюду и везде, представьте.

Александр Александрович подумал немного, потом встал, взял портфель, надел шляпу и направился к двери. Но тут же остановился.

— Вы знаете, товарищ, — обратился он к Фомичеву, — я с удовольствием посмотрю, что вы сделали во дворе. У меня есть сейчас время. И именно с вами мне хотелось бы посмотреть.

В помещение штаба стремительно вбежал Агей и громко, отчетливо, именно так, как это делается в настоящем штабе, отрапортовал:

— Товарищ Дугин! Старая кровать, которую нам дали в сорок третьей квартире, весит…

Он остановился, увидев, что Наташа делает ему какие-то знаки.

— Потом, Агей, — сказал Ипполит.

— Ну, ничего не соображаешь! — возмутилась Наташа. — Видишь ведь, мы разговариваем.

— Подожди, мальчик, — произнес, вставая, Фомичев. — Успеешь еще рассказать все… Так вот, товарищ режиссер, можем пройти с вами, прогуляемся немного. Давай, подымайся, Дугин.

Они вышли во двор.

— Что прежде всего посмотрим — футбольную площадку или читальню? — спросил Ипполит.

— Показывай, Дугин, основное, — сказал Фомичев. — Не думаю, что товарищу режиссеру интересна всякая наша мелочишка.

Александр Александрович шел, ничего не говоря, только когда они очутились на довольно большом расстоянии от гаража, он взял Ипполита и Фомичева под руку и, понизив голос, сказал:

— По правде говоря, товарищи, я вас вызвал по другому поводу. У меня есть к вам очень серьезный разговор. Сугубо секретное дело…

Режиссер обернулся назад — ребята, заинтересованные тем, какое впечатление произведет на их важного гостя все сделанное во дворе, шли вслед за ним.

— Слушайте, ребята, — повернулся к ним и Фомичев, — тут у нас важный разговор. Оставьте нас на несколько минут.

— Так вот, — начал режиссер, когда никого уже поблизости не было, — мне пришлось познакомиться с некоторыми из ваших мальчиков, в частности с Васей. У нас с ним кратковременное, правда, знакомство, но я о ней уже успел достаточно много узнать…

Александр Александрович вкратце рассказал, как ему помогала переезжать на дачу осветитель их театра Савкин и еще несколько ребят, в том числе Вася, как на следующий день к нему опять явился Вася, но уже с другими мальчиками, и они сообщили во всех подробностях историю Васиных злоключений; рассказал режиссер и о том, что украденные вещи были сложены в его собственной квартире, и как он, вместе с мальчишками, подобно заговорщикам, под покровом ночной темноты, перевозили эти вещи на старое место…

— И вот теперь, представьте, что случилось, — продолжал, все больше и больше волнуясь, Александр Александрович. — Прихожу я сегодня в театр, у меня назначена репетиция, и меня буквально огорошили новостью — оказывается, арестован Савкин. Сергей Савкин, тот самый, с которым Вася был связан по этому некрасивому делу. Ведь теперь и Васю могут обвинить. А между тем я, товарищи, убежден, что никаких злых умыслов у него не было. Вот я и пришел за тем, чтобы мы общими усилиями как-то выгородили этого мальчика…

Ипполиту вспомнилось одно из занятий вот тут, во дворе, когда выбирали капитана и когда Таня рассказала про тройку, а он выгнал из команды Васю. Парень убежал тогда со двора злой, сам не свой… Может быть, сразу же побежал к этому Савкину, а потом…

— Правильно, — произнес, наконец, Ипполит. — Если что, надо будет выручать Ваську, а то как бы в самом деле его…

— Так вот, — продолжал Александр Александрович, — если мое вмешательство потребуется, мальчики знают мой адрес… А теперь давайте осматривать ваши владения.

В уголке для маленьких режиссер сделал вид, что хочет сесть на деревянную лошадку, чем страшно напугал присутствовавших тут же трех малышей. В читальне он прочитал вывешенные под стеклом правила пользования книгами и сделал испуганное лицо. А это рассмешило Таню. Потом встал в футбольных воротах в позе заправского вратаря… Ребята, вскоре поняв, что уже все секреты между взрослыми кончились, присоединились к ним. Заинтересовались этим обходом некоторые жильцы дома и тоже стали ходить вместе со всеми.