Виталий "Африка" - Записки террориста (в хорошем смысле слова)

• Название: Записки террориста (в хорошем смысле слова)
• Автор: Виталий "Африка"
• Жанр: О войне

Мемуары ополченца с позывным «Африка», заставшего самое начало Донбасской войны. Автор побывал в пекле под Ямполем, на месте крушения «Боинга» и успел стать свидетелем и участником множества других важных и интересных событий, о которых находчиво поведал в своей книге «Записки террориста».

Как всё начиналось? Как выглядят боевые действия глазами непосредственного участника из самой гущи сражений? Что чувствуешь, впервые убивая людей? Какие возникали проблемы, как и кто их решал в самом начале русского Восстания?

Обо всём этом в увлекательной и захватывающей форме читайте в книге «Записки террориста (в хорошем смысле слова)»

От редакции: Разумеется, наш формат — переиздание дореволюционных работ на историческую тематику. Однако, тот факт, что о Донбасской войне уже написана куча книг, большинство из которых являются либо откровенной выдумкой, либо пропагандистским ширпотребом, заставил нас взять на себя ответственность за издание в этой стезе чего-нибудь действительно стоящего и интересного. Чего-нибудь по-настоящему «без купюр».

Обещаем, что прочитанное не оставит Вас равнодушным и подарит стойкое чувство, что всё это Вы видели своими собственными глазами.

---

Обстрел был коротким, укропехота отошла, зато у Угрюмого начался приступ кипучей деятельности.

— Малой, Африканец, Москит — за мной! Идём к горловцам!

— Малой — берешь ПКМ!

— Москит — «трубу»!

— Африка — «огурцы»!

Горячего желания стать героем нет, если честно, ну да делаешь что-то — делай хорошо. Хватаю подсумок для «огурцов», набиваю зарядами, закидываю на спину. По команде Скифа Юрза и Зил открывают прикрывающий огонь по зелёнке в секторе 9-11 часов, сам Скиф отрабатывает 1–3 часа, ну а наша четвёрка выскакивает из окопа и устремляется прямо вперёд.

До позиции горловцев около ста метров, может, чуть больше. Ничто, если спокойно прогуливаешься по лесу, и кажется бесконечностью, когда петляя бежишь между деревьями, пытаясь сбить врагу прицел. К счастью укры наш бросок то ли не заметили, то ли им было не до стрельбы. Прибежали. Сердце стучит, пот заливает глаза, лёгкие жадно засасывают воздух. Горловцы, редко постреливающие куда-то в зелёнку, энергичной жестикуляцией побуждают нас ссыпаться в незаконченный окоп, длинный и мелкий. Один, развернувшись боком, демонстрирует прореху на камуфляже от шеи до плеча:

— Снайпера работают!

— Откуда? (Угрюмый).

— Оттуда! (тычет пальцем в конец идущей вдоль холма просеки, до указанного места метров триста).

— Что у танка?!

— Какого танка?!

— Вот этого, …… танка!! (Угрюмый показывает в сторону столба чёрного дыма, до которого метров 150).

— Это не танк, это лес, наверное, горит!

— Вы чё, …., …… тут вообще?! Где СПГ, …..?! Почему по «броне» не работали?!

— Оно не работает!!!

— Чё, …… значит «не работает»?!?! Вы стрелять пробовали?!?! Где он?!?! ……., какого …… вообще?!!!

— Пробовали, не стреляет!! В окоп занесли, чтоб обстрелом не повредило!!

Ситуация, в общем, ясна. Опытного командира отделения, вроде нашего Угрюмого, у ребят нет, как обращаться с СПГ им толком не показали, с остальными связи нет, со всех сторон стрельба идёт. Понятно, что они растерялись. Но не струсили и не побежали, так что стыдиться им нечего.

Очень важно в бою не растеряться, и не начать бесцельно метаться туда-сюда. Начал — считай, ты уже на 90 % труп. Хорошо, если в первом бою есть командир вроде Угрюмого. С ним особо теряться будет некогда. Но, если его нет, и ты чувствуешь, что не понимаешь, что вообще происходит и куда бежать — нырни в ближайшее укрытие, отдышись секунд тридцать. Осмотрись, пойми, где свои и где чужие, как развивается бой. Потом мысленно дай себе сильного пинка, чтоб заставить выйти из укрытия, и иди воюй.

Угрюмый энергичными жестами и выражениями расставил горловцев по позициям, назначил сектора обстрела в секторе 7-11 часов, а мы выдвинулись ещё немного вперёд и ближе к дороге, откуда было видно горящий танк. Вокруг него наблюдалась какое-то движение — позади стоял (вроде бы) ещё один танк, несколько человек суетились с тросами, а сбоку, по краю насыпи, осторожно пробиралась БМП. Нас, видимо, заметили, потому что над головами засвистело, а укры выставили дымовую завесу. Мы присели в ложбине у дороги, Угрюмый один за другим закинул в дым несколько ВОГов, а мы отправили туда же по рожку. Укропам, видимо, это не понравилось, и БМП сквозь дым дала пару коротких очередей у нас над головами, а в лесу слева и справа зашевелилась их пехота, пытаясь нащупать нас огнём. К счастью, нас прикрывали с трёх точек (горловцы слева, беркуты справа и Скиф сзади с пригорка), так что мы смогли немного высунуться из своего укрытия, и Угрюмый устроил на «трубе» концерт по заявкам. Я занял позицию за огрызком ствола дерева, спиной к Угрюмому, и вместе с Кулибиным простреливал обочину дороги, не давая украм подойти поближе и расстрелять нас на открытой местности, а Москит по одному выдёргивал из ранца за моей спиной «огурцы», снимал с них колпачки (не нужно их выбрасывать, кстати, кладите в карман, могут пригодиться, если выстрела не будет) и заряжал в гранатомёт. Ну а дальше Угрюмый, со свойственным ему в таких случаях выражением кота, дорвавшегося до сметаны, переправлял их сквозь дым украинцам, ориентируясь по отблескам пламени. Где-то на третьем или четвёртом выстреле впереди оглушительно грохнуло, и в дыму мелькнул силуэт отлетающей башни. ПОЛУЧАЙТЕ, СУКИ!!! Пятый выстрел — и боезапас исчерпан.

— Африка! Давай за «огурцами»!

Мля! Ладно, …. делать. Бегу обратно, стараясь лавировать между деревьями так, чтобы в меня было сложнее попасть. Млять! А вот это уже хреново! Укры с южной стороны довольно быстро меня заметили, и пули застучали по деревьям вокруг. Через несколько секунд к «южанам» присоединились «северяне», и мне стало совсем кисло. Прошедшая вскользь пуля разорвала лямку бронежилета на левом плече, я и понял, что дальше бежать нельзя, через пару секунд меня просто изрешетят в два огня. Падаю в очень кстати подвернувшуюся ложбинку, и стараюсь стать как можно более плоским. Вывихи сознания, конечно, но кажется, что кожей чувствую пролетающие в нескольких сантиметрах надо мной пули. Громкий хлопок ВОГа метрах в четырёх заставил подумать, что вот тут и вот сейчас всё закончится. Но нет — впереди застучали два РПК и калаш — это Скиф и Ко заметили, что я попал в оборот, и открыли огонь на прикрытие. Мля, но как же неохота пониматься! Усилием воли заставляю себя встать, и пригибаясь, петляя, преодолеваю оставшееся до окопа расстояние. Как раз вовремя — наши отстреляли по магазину и перезаряжаются. Падаю в окоп и секунд пятнадцать просто судорожно хватаю ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Сердце стучит, как сумасшедшее, пот пропитал всё так, что можно меня выжимать. Скиф обеспокоенно спрашивает:

— Не задело?! Чё там у вас?!

— Не!…Норм!…Огурцы!.. БЛЯЯЯ!!! — нечленораздельно выплёвываю я.

Пока Скиф вытаскивает из оружейки три оставшихся «огурца» и прикручивает к ним пороховики, срываю с себя броник, верх маскхалата и поддетые под него толстовку с футболкой. Прохладный ветерок так приятно освежил разгорячённое тело, что я испытал чувство, близкое к оргазму. Пуля разорвала одежду, но кожа лишь слегка рассечена, больше глубокая царапина, чем рана. Расстроено смотрю на толстовку. Вспоминаю, как купил её на Этне. Я приехал на Сицилию весной, и внизу уже было тепло и всё цвело и зеленело, а на вершине дул жуткий ветер и шёл дождь со снегом. Пришлось срочно заходить в сувенирный магазин и за какие-то дикие деньги покупать толстовку. Впрочем, вещь оказалась очень удобная и прочная, сколько лет уж прошло, и где только я в ней не лазил…

Ладно, не время для воспоминаний. Скиф закончил с «огурцами». Набралось их всего три штуки. Упаковываю в ранец, надеваю обратно футболку и маскхалат.

— Зил, Юрза, готовность! Готов?

— Готов!

— На счёт три, мы прикроем. Раз! Два! Три! Пошёл!

Выскакиваю из окопа и бегу вперёд. Наши бьют по зелёнке на прикрытие. Метров через двадцать укры очухиваются и начинают стрелять. Впрочем, огонь наших сказывается, и стрельба противника остаётся редкой и неточной. Добегаю до позиции горловцев, наша троица отошла туда, т. к. на обочине они как утки в тире. «……..!» — огорчился Угрюмый, увидев, сколько зарядов я привёз. Ну а что делать, если их больше нет? Выдвигаемся снова на обочину дороги. На этот раз Кулибин с Москитом прикрывают нас из ПКМ, ведя огонь вдоль дороги, я вторым номером на гранатомёте. Выстрел! Блин, как же всё-таки громко эта штука стреляет… Второй выстрел… Осечка! Мля! Вытаскиваем заряд, вставляю последний… Выстрел! На это раз грохнуло как-то по-другому. Но из-за дыма всё равно ничего не видно. Дымзавеса развеялась, но горящий танк чадит так, что вполне её заменяет. Вроде, во что-то попали. Задымило сильнее, и два тела, лежавшие перед танком (видимо, из ремонтно-эвакуационной группы), снова скрылись за пеленой.

Позже я узнал, объединив информацию от нескольких источников, что последним выстрелом мы сожгли БМП, в которой находились командир наступавшего на нас батальона 24-й механизированной бригады, и командир разведроты той же бригады. Беркутовцы сбоку видели, как после первого из заключительной серии выстрелов она прекратила огонь и развернулась, начала отходить, и заключительный выстрел угодил ей точно в корму. Несколько позднее я узнал, что один из ребят в нашем батальоне ещё недавно служил вместе с этими двумя офицерами. По его словам, хорошие командиры, пользовавшиеся уважением подчинённых. Ну, что поделаешь. Война-с…

Отстрелявшись, мы метров на десять отошли от дороги, чтобы не быть мишенями. Слегка отдышались, и только хотели пойти проверить окрестности побитой техники, как укры снова начали артобстрел. Причём на этот раз били целенаправленно по позиции горловцев, возле которой мы находились. Всё, что наша группа успела сделать, это упасть в недовырытый мелкий окоп между дорогой и блиндажом горловцев. Добежать до блиндажа не было никой возможности, хоть он и был метрах в пятнадцати. Снаряды падали часто и близко, на голову сыпались хвоя, ветки и земля, несколько раз в окоп залетали осколки.