Николай Устинович - Черное озеро

• Название: Черное озеро
• Автор: Николай Устинович
• Издательство: Иркутское книжное издательство
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1956

Охотники находят в тайге нефть. Иностранная разведка охотится за этим открытием.

---

Шубин сердито плюнул и умолк. Крепко обидело его, честного человека, нелепое подозрение следователя!

Так ехали путники по извилистой таёжной тропе, изредка перебрасываясь короткими фразами. Когда же молчание принимало слишком затяжной характер, Пётр Матвеич командовал:

— А ну, спешивайся!

Он первый слезал с оленя и пешком шёл впереди своего «каравана». Игорь замыкал шествие. Всякий раз при этом Шубин объяснял своему спутнику, что беречь оленя в пути — первая заповедь таёжника. Всё это было правильно. Но Пётр Матвеич умалчивал ещё об одной причине, ради которой он устраивал длительные пешие переходы. Шубин хорошо знал, что когда человек чувствует усталость, ему совсем не до размышлений.

И в этом старый охотник достигал полного успеха. Когда раздавалась команда «стой!», оба они настолько уставали, что думали только о том, как бы взобраться на спины оленей.

Впрочем, скоро одно неожиданное происшествие внесло некоторое разнообразие в дальнейший путь.

Случилось это в узком, глухом распадке. Пётр Матвеич, ехавший впереди, вдруг остановился и, приподняв накомарник, стал прислушиваться. Игорь сделал то же самое. С минуту не было слышно ничего, кроме монотонного звона комаров. Потом в этот звон вплёлся новый, еле уловимый звук.

Путники проехали ещё около сотни шагов и остановились снова. Ждать пришлось недолго. Звук повторился, на этот раз совсем близко. Где-то за кустами стонал человек.

Игорь и Пётр Матвеич бросились вперёд. Возле тропы на измятой траве лежала вся облепленная комарами молодая женщина. Рядом с нею валялись двуствольное ружьё и пустые гильзы.

НОВЫЙ СПУТНИК

Услышав над собой голоса, женщина шевельнулась и открыла глаза. Её смуглое лицо вдруг покрылось бледностью, а правая рука с дрожащими тонкими пальцами потянулась к ружью… Но в следующее мгновение она отдёрнула руку и, с трудом разжимая сухие губы, прошептала:

— Пить!..

Игорь склонился над женщиной и, приподняв её голову, поднёс к губам фляжку с водой. Незнакомка жадно прильнула к алюминиевому горлышку. И пока она пила, путники смотрели на неё с затаённым любопытством.

Женщине, по всей вероятности, было около сорока лет, но на первый взгляд она казалась значительно моложе. Чувствовалось, что она уделяла себе много внимания. Это заметно было и по завитым со вкусом чёрным волосам, и по тщательно, подбритым бровям, и по свежему маникюру. Одета она была в клетчатый спортивный костюм и аккуратные хромовые сапожки.

— Как она сюда попала? — с изумлением произнёс Игорь, глядя на Петра Матвеича, словно надеясь услышать от него ответ. В это время женщина приподнялась на локте и слабым голосом заговорила:

— Я ехала к эвенкам, в колхоз «Новый быт». Табак у них там кончился, вот меня и послали с небольшим грузом… Я продавец «Табакторга»… В дороге олень испугался медведя, бросился в сторону, я упала и, кажется, сломала ногу. Сколько лежу — не знаю. Наверное около суток. Сперва стреляла, думала — кто-нибудь услышит. Потом патроны вышли… Соболева Нина Павловна меня зовут.

Пётр Матвеич, выслушав этот сбивчивый рассказ, присел на корточки и легонько стал ощупывать ноги Соболевой. Он делал это с таким серьёзным видом, словно был опытным врачом-профессионалом.

Внезапно Шубин сильно дёрнул левую ногу Нины Павловны. Соболева, глотнув широко открытым ртом воздух, ойкнула, и на глазах у неё выступили слёзы. А Пётр Матвеич улыбнулся и сказал:

— Вот и вся операция. Никакого перелома нет, обыкновенный вывих. Случаи такие в тайге не в диковину. Теперь надо холодный компресс приложить, и через сутки всю болезнь как рукой снимет.

До вечера было ещё далеко, но путникам поневоле пришлось устраиваться на ночёвку. Окунев нарубил пихтовых веток, устроил мягкую постель и уложил на неё Нину Павловну. Затем он развёл маленький костёр, а когда огонь разгорелся, забросал его свежей травой и слегка присыпал землёй. Костёр стал дымить, комары, не дававшие покоя Соболевой, исчезли. А Пётр Матвеич тем временем занялся приготовлением обеда, и к смолистому запаху дыма стал примешиваться аппетитный запах жареного мяса.

Скоро Соболева почувствовала себя значительно лучше. Она села, поправила причёску и, взглянув на Окунева, улыбнулась, сверкнув золотым зубом.

Игорь, заметив её улыбку, смутился. Ох уж эти женские улыбки, попробуй угадать, что под ними кроется! Окуневу почему-то всегда казалось, что женщины могут относиться к нему только иронически, с затаённой насмешкой. Ну кому же, в самом деле, может понравиться его долговязая фигура, его усеянная веснушками физиономия…

Веснушки были истинным наказанием для Игоря. Они не сходили с его лица ни зимой, ни летом, густо усыпая не только нос и щёки, но перекидываясь даже на уши. А друзья Игоря в шутку говорили, что веснушки у него видны на белках глаз. И кто знает, может быть, именно по этой причине Окунев в присутствии девушек, женщин терялся и не знал, о чём говорить, и что, их общества, он до сих пор оставался холостым…

Между тем Соболева, продолжая улыбаться, спросила:

— Невеселые у вас мысли, правда?

— Почему же? — окончательно смутился Игорь.

— Ну как же: не было печали… Возись в тайге больной женщиной…

— Что вы, что вы! — запротестовал Окунев. — Какая возня! Сядете завтра на оленя и поедете. Мы ведь всё равно пешком идём.

— Хлопот вы нам не прибавили, — вставил и Пётр Матвеич. — До старой шахты, куда мы пробираемся, теперь недалеко. Отдохнём там денёк-другой и в город вернёмся. Вот как только вы будете за оленя да за груз отчитываться?

— Не знаю… — вздохнула Соболева. — А что, разве олень в город не вернётся?

— Какая нелёгкая его туда понесёт, — усмехнулся Шубин. — В тайге ему приволье… Видно, придётся на обратном пути поискать его, сейчас-то нам некогда. Ну, а если уж не найдём, пусть за всю эту историю Павел Иваныч отвечает, заведующий вашего магазина. Как ему пришло в голову послать в тайгу одну женщину…

— Он не посылал, я сама настояла, — засмеялась Нина Павловна. — Смотрю я на здешних женщин-сильные, смелые они, ничего не боятся. Давно им завидую. Вот и подумалось мне: чем же я хуже их?.. Я ведь хоть и давно здесь живу, а о тайге почти не имела понятия, один раз всего по этой тропе проезжала… с заведующим…

— М-да… — ухмыльнулся в густую бороду Пётр Матвеич. — Теперь будете иметь некоторое представление… А вы откуда к нам приехали, позвольте полюбопытствовать? Встречаю-то я вас в нашем городишке уже несколько лет, с лотка вы махорку да папиросы продаёте…

— Из Подмосковья я, — тихо и как бы с усилием ответила Соболева. — Все родные мои погибли во время войны, мужа убили на фронте… Я сюда эвакуировалась. Так здесь и прижилась…

Видно было, что Нине Павловне очень тяжело вспоминать прошлое, и Окунев поспешно перевёл разговор на другую тему.

Время летело незаметно. Солнце скрылось за лес, и вокруг разлился мягкий полумрак. Лишь кое-где между деревьев пробивались узкие полоски солнечного света, словно мечи, рассекающие сумрак. Лёгкий ветер, еле проникавший в тайгу, затих, и стало душно, как в полдень.

— Пора спать, — объявил Пётр Матвеич. — Завтра у нас большой переход.

Он притащил себе охапку пихтовых веток, расстелил их толстым слоем и, натянув на лицо накомарник, сразу же захрапел. Игорь тоже расположился близ него, но уснуть долго не мог. Неожиданная встреча не выходила у него из головы. Он восторгался этой храброй женщиной, рискнувшей в одиночку пробираться к далёкому эвенкийскому стойбищу, удивлялся её самообладанию. «Из неё получился бы хороший геолог-разведчик», — подумал Игорь и тут же, чтобы отвлечься от мыслей о Соболевой, начал сам себе возражать. Чему он, в самом деле, удивляется? Экое событие — женщина в тайге… Мало ли работает их в самых глухих уголках: учительниц, врачей, метеорологов, продавцов… Нет в этом никакого подвига, просто каждый выполняет своё дело. И у него, у Окунева, тоже своё дело: разыскать нефть. И пока это дело не будет закончено, не следует отвлекаться ничем посторонним…

Игорь повернулся на бок и закрыл глаза. Тяжёлая дремота сковала веки, но в голове всё ещё носились обрывки мыслей, образов, фраз. Вот вьётся по глухой тайге бесконечная, еле заметная тропинка, и он, изнемогая от духоты, идёт по ней.

И вдруг тропинка кончилась на берегу зыбуна. Игорь шагнул в болото и сразу же до плеч погрузился в тёплую вязкую тину. Он хотел взмахнуть руками, но руки тоже увязли в трясине, попытался крикнуть — язык будто прилип к пересохшему нёбу. А зыбун всё засасывает глубже и глубже…

Окунев рванулся всем телом и проснулся. Он быстро сел, испуганно оглянулся вокруг. Шубин лежал всё в той же позе, сладко всхрапывая и посвистывая носом. Нина Павловна, приподнявшись на левом локте, смотрела на спящих.