Виктор Бронштейн - Лабиринты судьбы. Между душой и бизнесом

• Название: Лабиринты судьбы. Между душой и бизнесом
• Автор: Виктор Бронштейн
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4444-4200-5

На страницах этой книги автор – член Союза писателей России, ученый-социолог, бизнесмен и страстный коллекционер – продолжает разговор, начатый в книге «Маятник бизнеса: между орденом и тюрьмой».

Теперь в центре повествования не бизнес-приключения, а как бы посткапиталистический пласт жизни, связанный уже не столько с заработком, сколько с сохранением капитала и его вложением в вечные ценности: главным образом в живопись и скульптуру сибирских авторов, а также в создание уникальной галереи современного искусства. В книге показано зарождение страсти коллекционирования и недавнее лондонское знакомство со скульптором мировой величины, выходцем из глухой бурятской деревни Даши Намдаковым. Большое внимание в книге уделено проблеме формирования творческой личности и взаимоотношениям с повзрослевшими детьми, нещадно атакуемыми псевдокультурой, Интернетом и ставшими типичными, увы, семейными неурядицами. В заключение автором изложена философская гипотеза о космическом смысле безграничного развития интеллекта на нашей, пока еще терпящей заблудшее человечество, планете.

---

А пока в Лондоне я, как и положено предпринимателю, всеми силами старался узнать телефон бывшего земляка, тщательно взвешивая, к кому можно обратиться. Искать встречу через знакомых арт-менеджеров или других очень деловых людей крайне нежелательно. Они сразу же постараются возглавить процесс переговоров и не упустят свои жирные посреднические от меня или, скорей всего, от автора, что одно и то же. Но, видимо, Господь благоволит к тем, кто старается не только для себя, и «ларчик открылся» максимально просто. Не зря уже много лет я дружу с далёкими от бизнеса и особенно от корысти людьми искусства. Так, молодая искусствовед Алёна Кабунова перешла к нам из художественного музея. Она, по закономерной случайности, – ученица маститого искусствоведа Надежды Петровны Комаровой, которая много лет работает непосредственно с самим Даши, а значит, может не только передать телефон, но и заочно представить нас в объективно выгодном свете. Это она, по-видимому, от всей души и сделала. Во всяком случае, мы удостоились встречи не на ходу, как бывает в случаях со знаменитостями, а были первыми и пока единственными приглашёнными в святая святых – новую мастерскую мастера километрах в семидесяти от центра Лондона. Там мы с удивлением обнаружили, что «человеком мира», получив огромную известность, Даши не стал. Земляки, малая родина, где по бурятскому обычаю под отчим домом закопан послед, в котором мать вынашивала ребёнка, дарящий при свидании с этим мистическим местом спокойствие, уверенность и огромный творческий заряд, – от этих крепких бурятских корней произрастает творчество Даши и по-прежнему питается соками родной прибайкальской земли.

В незабываемый вечер знакомства и посещения мастерской мы подружились и с сыном мастера Чингисом. После переговоров о приобретении пяти крупных (с человеческий рост) скульптур по сибирской традиции хозяева пригласили нас на дружеский ужин, где пока ещё устный договор мы скрепили бокалами вина и пива. Жаль, что из намеченных скульптур в наличии оказалась только «Тигр и птица», но и она пока ещё отбывала гостить на выставку в Америку. Остальные скульптуры предстояло отлить в старинных итальянских мастерских, где трудятся ремесленники в третьем-четвёртом поколениях, сочетающие опыт дедов и современные технологии.

Неожиданно нам повезло ещё и в том, что у Даши в этом же месяце была запланирована поездка на свою малую родину с заездом на один день в Иркутск. Теперь уже он с удовольствием принял наше приглашение на обед. Но самое главное – Даши посетил реконструируемые помещения галереи-музея, а также не пожалел нескольких часов и проехал за город к нам в коттедж, чтобы познакомиться с частью будущей экспозиции живописи и скульптуры. И будущая галерея, и коллекция заслужили его высочайшую оценку. Такого размаха и высокого качества экспонатов он никак не ожидал. А искусствовед Надежда Петровна искренне удивилась, что коллекция собрана за пятнадцать лет, а не несколькими поколениями. Меня же, в свою очередь, поразило, что взгляд маэстро чаще всего с ходу отмечал действительно самую лучшую живопись таких корифеев, как А. Л. Вычугжанин, В. И. Бочанцев, А. Ф. Рубцов, В. И. Лапин, В. В. Тетенькин, Н. Н. Вершинин, Б. В. Десяткин. По работам нескольких уважаемых мной современников он отметил, что в них пока не чувствуется уровня личности старых мастеров. По его мнению, они мало читали, а возможно, даже прошли мимо Чехова и Толстого. Поправимо ли это, когда молодость и период становления личности миновали? Большой вопрос.

Кроме культурно-эстетической ценности, приобретение скульптуры – это ещё и способ вложения средств поистине на века, и привет из нашего времени будущим поколениям – продолжателям рода. На каждую бронзовую скульптуру из числа немузейных мы выписываем правдивую, хоть и шутливую гарантию на… тысячу лет, то есть на сорок поколений вперёд.

Мировоззренческий шок

Вскоре после Лондона, уже на Родине, в следующие приезды мастера углубившееся знакомство с ним, переросшее в приятельство, да, пожалуй, и в дружбу, неожиданно изменило некоторые мои, казалось бы, уже давно устоявшиеся взгляды на жизнь, а именно укрепило веру в Бога, в ангелов-хранителей в лице предков и в результате, что особенно важно, существенно прибавило оптимизма и отодвинуло возможные депрессии. По– моему, судьба Даши и его рода заслуживает не меньшего внимания, чем вершины творчества. Его опыт помог мне переосмыслить основные вехи собственной жизни.

На все мои беды: на страшное несчастье с сынишкой Андрюшей, на неприятности со здоровьем и в семейной жизни – я стал смотреть не как на бессмысленные наказания судьбы, непонятно зачем обрушившиеся на мою бедную голову, а как на суровые испытания, ниспосланные Богом, после которых обязательно открывается какая-то абсолютно новая и светлая страница или даже глава в моей в целом всё же довольно успешной жизни. Много раз слышанная, а потому и затёртая фраза о том, что Господь специально посылает испытания, чтобы сделать нас крепче духом, вызывала во мне такое же чувство, как и нравоучения родителей в подростковом возрасте. Преодолеть скептическое отношение к этому постулату мне помогла история, пережитая глубоко верующим юношей-буддистом. Залогом её правдивости является то обстоятельство, что человеку с огромными достижениями в жизни совершенно не нужно выдумывать захватывающие приключения. Такие люди не нуждаются в привлечении к себе дополнительного внимания, скорей наоборот. О Даши как о замечательном художнике-скульпторе уже давно знают не только в России, но и во всём мире. Кроме этого рассказ во всех деталях подтверждают и мать, и сёстры художника.

Оказалось, что Даши не всегда был жизнерадостным и счастливым, как это кажется на первый взгляд. Уже через несколько месяцев после рождения младенца его маму потрясло страшное пророчество. Когда ламы присваивали имя её младшему сыну, они предрекли либо его гибель в пятнадцать лет, либо, если выживет, всемирную известность. Никакой известности ценой такого риска матери, конечно, не было нужно. Хотя Даши, как истинный продолжатель рода кузнецов, подобно богу Прометею укрощающих огонь, был весьма крепок духом и, по его собственному признанию, никогда не испытывал чувство ужаса от мыслей о смерти. О страшном пророчестве он узнал от матери только тогда, когда все опасности и напасти были уже позади. И действительно, именно в пятнадцать лет у юноши совершенно неожиданно произошёл страшный болевой приступ в области желудка и спины, закончившийся прободной язвой. Несмотря на вовремя сделанную первую операцию и две последующие, в конце школы и в институтской юности он ночи напролёт страшно мучился необычно стойкой язвенной болезнью, которая не проходила, несмотря на усилия и врачей, и лам, и даже, что уж греха таить, опытного шамана, предсказавшего ему семилетние страдания с неясным концом, но не сумевшего помочь беде. Дальнейший опыт лечения подтвердил, что и этим то ли ремеслом, то ли искусством разные шаманы владеют неодинаково. Как и в любой профессии, здесь тоже, по-видимому, есть и троечники, и отличники. Дело доходило до того, что из-за страшных болей Даши не мог принимать и переваривать пищу. Как следствие, на него обрушилась опасная худоба и полная потеря сил. Как-то на охоте, недалеко от дома, он в изнеможении упал, не в силах ни встать, ни даже ползти к мотоциклу, где ждал его школьный друг Норбо. С морозом и снегом не пошутишь, и молодой человек уже начал ощущать предсмертную лёгкость, а может быть, и радость избавления от ежедневных страданий. Но ласково обнимавшую его лукавую смерть победила другая могучая сила, которая невидимыми нитями властно удерживала остатки жизни и заставила из последних сил на самом краешке бытия нечеловеческим напряжением воли два раза нажать спасительный курок ружья. Этой могучей силой была любовь к матери и отцу, к дорогим сердцу сёстрам и братьям, к друзьям из родной деревни, с которыми в интернате прошли незабываемые школьные годы, с кем спина к спине не раз отбивали жестокие нападения сельской шпаны, старающейся наказать ребят из единственной в их районе бурятской деревни за «неправильный» разрез глаз, за нескрываемое почитание родного языка и непонятных для юных варваров традиций.

«Они были лихими и ранними…»

Они были лихими и ранними,
Напоказ окружающих ранили,
Вундеркинды, но не в математике,
А в питейно-табачной грамматике.

Близнецы по ухарским привычкам,
Различали друг друга по кличкам,
Для семей не хватило им трезвости,
Не в Христе повзрослели, а в мерзости,
Сбившись в стаи, сивухой дышащие,
Они первыми заняли… кладбище.

По выстрелам Норбо отыскал замерзающего друга и буквально на руках вытащил из лап «владыки холода», цепко хватающего коченеющую добычу. Ему, по-видимому, так же, как и нам, нужны художники, которые работают зимы напролёт, разрисовывая деревья, реки и окна домов, изображая на стекле порой и собственные портреты.