Артур Дойл - Мое любимое убийство. Лучший мировой детектив

• Название: Мое любимое убийство. Лучший мировой детектив
• Автор: Артур Дойл
• Издательство: Книжный клуб «Клуб семейного досуга»
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9910-2924-7, 978-966-14-7192-3

Настоящий подарок всем поклонникам жанра! Захватывающие детективы от 30 лучших авторов! Здесь вы найдете как произведения всемирно известных писателей — А. Конан Дойла, Г. К. Честертона, Р. Говарда, Э. Уоллеса, Э. А. По, О. Уальда, так и рассказы редко издаваемых, но не менее интересных мастеров детектива. Если вы хотите прочесть классические истории любимых писателей или открыть новые имена — этот сборник именно то, что нужно! Многие рассказы, вошедшие в него, впервые издаются на русском!

Классические детективы, интригующие мистические истории, погони, расследования, противостояние злодеев и сыщиков, из которых последние не всегда выходят победителями, — в этой книге есть все, чтобы покорить сердца истинных ценителей детектива!

---

Это надо было слышать! Отдельные смешки, звучавшие с мест во время «выступления» самого Стаунтона, сменились бурным всеобщим хохотом. А когда голос Стаунтона, с отеческой интонацией передав всем наставления «из иных, высших сфер», пожелал самому себе покоиться с миром и умолк — в зале происходило нечто уже совершенно невообразимое.

Специалист по фонографам вынул цилиндр с записью Стаунтона, потянулся за следующим валиком — и весь клуб «Голос с того света», как один человек, понял, сколь трудное испытание им сейчас предстоит. Да, они намеревались бичевать общество и быть честными, они были полностью убеждены, что это им по силам, — но посмертно! А сейчас проклятый механизм произнесет столько насмешек, разболтает столько тайн, которые никто из них не собирался разглашать при жизни…

Друзья Арчи встревоженно заозирались. Они не знали, чья очередь следующая, не представляли, кто сыграл над ними такую шутку, но чувствовали, что попались. А когда завращался второй цилиндр и из раструба полились слова заупокойной речи самого Арчи — члены клуба не выдержали. Они вскочили со своих мест, бросились к кафедре, на которой помещался фонограф, остановили его и завладели всеми дисками. Олли в притворном гневе стучал по столу, Дэймон не менее активно (и столь же притворно) выражал свое негодование, бурная сцена с участием всех собравшихся в доме гостей затянулась надолго — но наконец публика все же начала расходиться. Еще несколько минут, и в квартире остались только заинтересованные стороны: Олли с Дэймоном, а против них — «Голос с того света» в полном составе. Возмущенный и жаждущий мести.

Теперь стучать по столу было абсолютно незачем. Спокойным голосом и со спокойным лицом, держась в духе образцового злодея из мелодрамы, Олли потребовал по двести пятьдесят долларов за возврат каждого цилиндра — а цилиндров в общей сложности было двенадцать.

Члены клуба отказались, причем с недоумением и негодованием: за что они, собственно, должны платить? Ведь цилиндры уже в их руках!

На что Олли со все тем же холодным бесстрастием намекнул о копиях, сделанных с каждого воскового валика;[138] о том изумлении и негодовании, с которым выслушают «посмертную речь» друзья и родичи каждого из мнимых покойников; о том, что если зловещие цилиндры, которым полагалось говорить только после смерти, подадут голос при жизни, то эта история поистине будет преследовать членов клуба до самой их смерти; о том, что все сказанное — еще не самый худший метод использования звуковых копий; и о том, что благоразумнее все-таки будет заплатить.

— …Что ж, Дэймон, мы пригрозили кнутом — и получили пряник, — сказал Олли, когда бывший кружок, а ныне, пожалуй, больше уже и не клуб, покинул его квартиру. — Но как по твоему мнению: много бы осталось от нас, если б эти рассерженные молодые люди поняли, что на самом деле мы ни при каких обстоятельствах не собираемся кнут применять?

— Предпочитаю не думать об этом. — Его друг как раз заканчивал подсчеты. — Вот смотри: десять раз по двести пятьдесят, да минус пять сотен на расходы, да пополам — это сколько получается?

— По десять сотен долларов на каждого, бог мой! В точности как ты говорил! И если в составлении планов существует хоть что-то фундаментальное, то твоя идея — краеугольный камень этого фундамента…

— В этом фундаменте два таких краеугольных камня: не забывай и про свой вклад.

— Да, ты прав. Два краеугольных камня. Золотых. Потому что каждый — из десяти сотен…

Грант Аллен

СЛУЧАЙ С МЕКСИКАНСКИМ ЯСНОВИДЦЕМ

Мое имя — Сеймур Уилбрехэм Уэнворт. Я прихожусь зятем и личным помощником южноафриканскому миллионеру, известному финансисту сэру Чарльзу Вандрифту. В свое время, когда Чарли был еще мелким адвокатом в Кейптауне, мне посчастливилось жениться на его сестре. Спустя много лет дела Вандрифтов пошли в гору, и их поместье возле Кимберли превратилось в компанию «Клоетдорп Голкондас Лтд». Вот тогда шурин и предложил мне непыльное место секретаря, и с тех пор я стал его постоянным и преданным спутником.

Обычным мошенникам не под силу было провести Чарльза. Он являл собой прекрасный образец энергичного и успешного финансового гения — крепкого телосложения, с твердо очерченной линией рта и цепким взглядом. Я знаю только одного человека, которому удалось это сделать. Но этот человек, как верно подметил комиссар полиции в Ницце, без труда обвел бы вокруг пальца и Видока, и Робер-Удена, и графа Калиостро вместе взятых.

В тот год мы выбрались на пару недель отдохнуть на Ривьеру. Мы не видели необходимости брать с собой жен, так как намеревались приятно провести время и восстановить истощенные трудной работой моральные и физические силы. Впрочем, и сама леди Вандрифт, будучи всецело привержена радостям столичной жизни в Лондоне, не вдохновилась идеей променять ее на провинциальную идиллию средиземноморского побережья. Но мы с Чарльзом настолько устали от повседневных хлопот, что с радостью сменили деловую суматоху Сити на чарующие пейзажи и прозрачный воздух Монте-Карло. Мы просто влюбились в красоту этих мест! Прекрасный вид, который открывается со скал Монако на Приморские Альпы в глубине суши, на чарующую синеву моря с другой стороны и внушительное здание казино между ними, кажется мне самым прекрасным зрелищем в мире. А Чарльза всегда вдохновляла возможность, вдали от лондонской суеты, выиграть несколько сотен, играя после обеда в рулетку под тенью пальм и кактусов Монте-Карло, овеваемых теплым ветром с моря. Безусловно, эта страна — истинный рай для усталого ума и тела. Однако останавливаться в самом княжестве в наши планы не входило. По мнению Чарльза, Монте-Карло в качестве адреса для корреспонденции финансиста не слишком уместно. По этой причине он предпочитает селиться в комфортабельной гостинице на Английской набережной в Ницце. Отправляясь в казино в Монте-Карло, он каждый день совершал полезные для здоровья экскурсии по побережью.

В тот раз мы с удобством обустроились в отеле «Англез», где нам отвели роскошные апартаменты на втором этаже с гостиной, рабочим кабинетом и спальными комнатами. Здесь мы нашли приятное космополитичное общество. В ту пору вся Ницца гудела от разговоров о каком-то любопытном субъекте, известном среди своих поклонников как Великий Мексиканский Ясновидящий. Молва гласила, будто этот человек наделен вторым зрением и прочими сверхъестественными способностями. Хочу сразу сказать, что мой практичный шурин, сталкиваясь с каким-нибудь шарлатаном, тут же загорался желанием разоблачить его. Будучи по натуре наблюдательным деловым человеком, он испытывал, я бы сказал, бескорыстное удовлетворение, когда выводил обманщиков на чистую воду. Многие же дамы в отеле — а некоторым из них довелось лично общаться с этим мексиканцем — рассказывали о нем удивительные истории. Одной, например, ясновидящий раскрыл тайну местонахождения сбежавшего мужа, другой назвал счастливые номера в рулетке, третьей показал в зеркале образ мужчины, которого она тайно любила в течение долгого времени. Разумеется, сэр Чарльз не поверил ни единому слову в этих россказнях, но они настолько разожгли его любопытство, что он захотел познакомиться с удивительным медиумом. И вот как-то раз, беседуя с мадам Пикарде, которой были названы выигрышные номера, мой шурин поинтересовался:

— Как вы думаете, мадам, сколько ваш ясновидящий возьмет за частный сеанс?

— Он делает это не ради личной выгоды, — возразила она, — но для блага человечества. Полагаю, что он с радостью согласится продемонстрировать вам свои потрясающие способности.

— Что за чепуха! — воскликнул Чарльз. — Человеку нужно на что-то жить! Чтобы встретится с ним лично, я готов заплатить пять гиней. В какой гостинице он остановился?

— Хм, по-моему, в «Космополитене», — ответила мадам Пикарде. — Хотя нет, я вспомнила — в «Вестминстере».

Чарльз повернулся ко мне и как можно тише прошептал:

— Вот что, Сеймур. Сразу же после обеда отправляйся к этому типу и предложи ему за пять фунтов немедленно дать в нашем номере частный сеанс. Но ни в коем случае не называй моего имени — держи его в тайне. Веди его сюда, и сразу же поднимайтесь к нам в номер. Так мы избежим возможности сговора. После этого мы посмотрим, много ли ему удастся рассказать о нас.

После обеда я отправился по указанному адресу. Ясновидец показался мне интересным человеком. Он был примерно одного с Чарльзом роста, но имел тонкий и стройный стан. У него было гладковыбритое лицо с идеальными пропорциями — прямо как у бюста Антиноя, который стоит в нашем особняке в районе Мэйфейр. Нос у него был крупный, с горбинкой, а широко распахнутые темные глаза внимательно изучали меня. Однако более всего мой взгляд приковали его длинные и вьющиеся, как у Падеревского,[139] волосы. Они обрамляли высокий белый лоб и точеный профиль лица. Я сразу понял, почему он пользуется такой популярностью у слабого пола: это был лик поэта, артиста и пророка одновременно.