Бронислав Малиновский - Избранное: Динамика культуры

• Название: Избранное: Динамика культуры
• Автор: Бронислав Малиновский
• Жанр: Образовательная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-98712-177-1

В том вошли следующие работы одного из основателей функциональной школы в английской антропологии: «Динамика культурных изменений», «Преступление и обычай в обществе дикарей», «Миф в первобытной психологии» и др. Малиновский противостоял эволюционистским и диффузионистским теориям культуры, выступал против рассмотрения отдельных аспектов культуры в отрыве от культурного контекста. Культуру он понимал как целостную, интегрированную, согласованную систему, все элементы которой тесно связаны друг с другом. Сравнительный анализ культур, проведенный Б. Малиновским, позволяет открыть универсальные культурные закономерности.

---

Африканский труд отличается от европейского в правовом, экономическом и социальном отношении. В то же время этот труд никоим образом не может быть отнесен к африканской племенной экономике. Уровень оплаты, уголовное преследование по контрактам, законы об обязательной паспортизации, проблемы питания, возникающие в Южной Африке, не могут быть поняты на основе европейской и африканской культур-прародительниц{37}. Невозможна никакая классификация элементов, и никакое приписывание к предшествующей культуре не имеет опоры в реальной действительности, потому что здесь нам приходится иметь дело с широкомасштабным явлением, по существу, целым набором определенных экономических, правовых и социальных регуляторов, возникших как ответ на новые потребности, а именно с крупномасштабной эксплуатацией африканских ресурсов европейцами для западных целей и за счет африканского труда. Ошибочность подхода к этому феномену как к простой совокупности фрагментов, «позаимствованных» у белой и черной предшествующих культур, очевидна.

Задача полевого исследователя не может состоять в выявлении, извлечении и перегруппировке белых и черных элементов воображаемого конгломерата, потому что действительное содержание культурных изменений – это не конгломерат, не смесь и даже не рядоположенность частично сплавленных элементов.

Возьмем другой пример. Во дворах йоханнесбургских трущоб, являющих собой продукт культурных контактов, можно обнаружить и другую «смесь», признак и символ культурного изменения, – скокиан, знаменитый состав, который приготовляют, распространяют и потребляют в печально известных трущобах южноафриканских туземных поселений. Современная девушка, ищущая чего-нибудь экстраординарного для вечеринки с коктейлем, может отыскать рецепт в докладе Комиссия по экономическим проблемам туземного населения: «Изобретены ужасающе вредные напитки. Смешивались любые быстро увеличивающие содержание алкоголя вещества; карбид кальция, метиловые спирты, табак, патока и сахар, медный купорос – это только некоторые примеры»{38}. Ингридиенты этой смеси ни разу не встречались ни на одной вечеринке с приготовлением спиртных напитков в Блумсбери или Гринвич Виллидж. Будучи элементами «коктейля», они были не «позаимствованы», но переосмыслены африканским гением и приспособлены к новой функции. При этом очевидно, что африканская культура-предок не дает ни единого «прецедента» какого-либо использования карбида кальция, синего песчаника или метиловых спиртов. Скокиан – это закономерный потомок трущобного двора, рожденный от европейских моральных устремлений. Прочитайте сопроводительные параграфы в докладе, и вы обнаружите, что скокиан возник как ответ на «проблему… изобретения напитка, который можно было бы производить и хранить в небольших количествах, легко прятать, который бы готовился лишь за несколько часов и оказывал алкогольное действие быстро». Повсеместное запрещение туземного пива – самого по себе полностью безвредного, – инициированное пуританами и усиленное полицейским контролем, побудило туземцев изобрести скокиан и способствовало появлению поклонников этого напитка.

Являются ли такие феномены, как туземные поселения или шахтерские городки, африканские небольшие владения или сельскохозяйственные кооперативы, продуктом смешения прежде уже существовавших элементов? Едва ли. Все они целиком и полностью новы и произведены теми условиями, которые порождены воздействием европейской цивилизации на архаическую культуру Африки. Кроме того, в тех случаях, когда в африканских деревнях появляются значительно упрощенные типы европейских домов, мы обнаруживаем, что данные ситуации неизменно связаны с целым набором предпосылок и сопутствующих условий. Те, кто перенимает особенности европейского жилища, – это образованные и христианизированные туземцы, обученные привычкам элементарной гигиены и соблюдения чистоты, чаще всего работающие у белых или на посевах товарных зерновых. Потому что для постройки, поддержания и использования новых материальных объектов необходимо известное количество наличных денег. В самом деле, эмпирическое исследование данной проблемы может показать, что перенимается не сам тип дома, не лежанка, и даже не культурный комплекс, из всех этих предметов состоящий, но, скорее, неотъемлемый институт прозападной семейной жизни, основывающийся на христианстве и образовании, на определенных европейских занятиях и на использовании денег. Но даже и здесь мы не избегаем метафоры. В действительности, по всей Африке происходит формирование нового типа туземной домашней жизни как результат известных специфических европейских влияний, которые, однако, в процессе усвоения их африканцами были значительно видоизменены.

Школа в буше не имеет предшественников в Европе или в племенной Африке. Вопрос обучения мужчин и женщин профессиям из той области деятельности, к которой они затем не допускаются, причем на правовых основаниях, не возникает ни в Европе, ни даже у африканских банту. Возьмем, к примеру, образованного африканца как продукт этого процесса. Я бы хотел посмотреть на того этнографа, который бы мог исполнить задачу разделения на составляющие элементы применительно к анализу вестернизированного африканца, не разрушая при этом единственно важное в нем – его личность. Образованный африканец – это новый тип человека, наделенного способностями и энергией, со своими преимуществами и недостатками, с проблемами и воззрениями, не переходящими по наследству ни к его соседу европейцу, ни к его собрату по племени.

Природа культурных изменений определена такими факторами и обстоятельствами, которые не могут быть оценены посредством изучения любой из двух культур, взятой отдельно, или же обеих вместе, трактуемых как нагромождение множества составляющих их элементов. Столкновение и взаимодействие двух культур производит нечто новое. И даже материальный объект, некое приспособление или орудие (например, деньги), вносит изменение в самый процесс культурного контакта. Антрополог должен соотносить добрые намерения европейцев с потребностями ситуации; вдохновенный либерализм и добрую волю миссионера – с более материалистичными замыслами финансиста, предпринимателя и поселенца. Вся концепция европейской культуры как рога изобилия, даром изливающей на всех свои блага, способна лишь ввести в заблуждение{39}. Европеец берет столько же, сколько дает, – а в действительности значительно больше. Но присваивает он вовсе не характерные черты туземной культуры, но землю, богатство и рабочую силу. Это не обвинение европейцам и никоим образом не речь в пользу туземцев. Просто это серьезное предостережение, напоминающее о недостаточности подхода, исключающего из исследования изменений реальные движущие силы.

Я полагаю, есть необходимость в том, чтобы раз и навсегда прояснить: относиться к процессу культурных изменений как к статичному продукту, достигнутому африканцами и европейцами при системе временной интеграции и гармоничного союза, бесполезно и непродуктивно. Равно непродуктивно трактовать этот процесс как механически полученную смесь, а главную проблему видеть в сортировке и выписывании накладных на составляющие элементы данной смеси. Феномены изменений – это новые культурные реалии, которые следует изучать непосредственно, а не по косвенным признакам, и с полным сознанием того, что нам придется иметь дело, по крайней мере, с тремя фазами. С пониманием, что эти три фазы находятся во взаимодействии, но что их взаимодействие не может быть понято через вычленение и оценку исходных составляющих.

Изучение культурных изменений должно принимать в расчет три среза действительности: воздействие высшей культуры; субстанцию туземной жизни, на которую оно направлено; явление автономных изменений как продукт взаимодействия, происходящего между двумя культурами. Только проанализировав каждую проблему в рамках каждой из этих трех рубрик, а затем сопоставив колонку, анализирующую европейские влияния, с двумя другими (с ответом на эти влияния туземцев и результатами изменений), – только так мы придем к выработке наиболее полезных методов исследования. Два исходных воздействия, европейское и африканское, сталкиваются друг с другом, никоим образом не соединяясь механически. Этот толчок дает начало конфликту, сотрудничеству или ведет к компромиссу.

III. Ценность исторического исследования и пределы его возможностей

Поиск нулевой точки процесса изменений

Необходимо рассмотреть еще одну точку зрения на природу контакта, а именно ту, которая трактует изменения как отклонение от первоначального состояния равновесия и приспособленности, почти как отход от первоначального племенного уклада. Также подразумевается, что изменения в целом соотносятся с такими характеристиками, как неприспособленность, деградация, социальная напряженность и нарушение законодательных и моральных принципов. Не будет ли поэтому естественным принять, что культурные изменения есть отклонение от нормальных условий? Д-р Люси Мэйр ввела удачное понятие для обозначения равновесного состояния племени в ситуации до воздействия со стороны европейской культуры – «нулевая точка» культурных изменений.