Ильяс Есенберлин - Схватка

• Название: Схватка
• Автор: Ильяс Есенберлин
• Издательство: Издательство "Жазушы"
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1968

Этот роман посвящается казахским геологам. События развертываются в одной из геологических экспедиций Казахстана, изучающей Саятскую степь (левобережье озера Балташы). Старый геолог Даурен после долгой отлучки возвращается в родные края и встречается с Нурке, бывшим своим учеником, ставшим ныне главным геологом экспедиции. Эти два героя романа противоположны друг другу во всем. Даурен — человек широкого размаха, доброжелательный, влюбленный в науку, в людей, несмотря на долгие годы трудностей и неудач он сохранил юношескую душу и веру в человека. Нурке, холодный карьерист, добившийся жизненного успеха, желчен, эгоистичен, нетерпим к критике, малейшее замечание воспринимает как посягательство на его карьеру. И любого готов столкнуть со своего пути.

В романе большое место отведено молодежи и воспитанию характера.

«Схватка» — роман о становлении казахской интеллигенции.

---

— Вы уже на пенсии? — спросил Жариков.

Еламан усмехнулся.

— На нашей пенсии, товарищ генерал, далеко не ускачешь, — ответил он горько. — Если бы я ее еще получал по прежней должности, а то ведь... У нас есть в степях пословица: «Кто айран украл, тот давно сбежал, а кто ведро тащил — под камчу угодил». Вот так и я. За чужие грехи страдаю, товарищ генерал! Как говорится: знал бы, где упасть, — соломку подостлал бы, да вот не знал... Ну, да ладно, кто старое вспомянет... Работаю — и все! Хорошо, что еще силенка есть. Должность хлопотливая, зарплата маленькая, но вот душа спокойна. А это, знаете, в мои годы — главнее всего.

— Так, так! — сказал Жариков, — только для того, чтобы что-нибудь сказать. — Так, так! Ну, что ж, еще по одной, что ли? И расскажите, пожалуйста, про экспедицию. Ну, во-первых — где она? Что это за местность такая — Саяты?

— Степь это, Афанасий Семенович. Глухая степь. Место отличное, но открытое для ветров и суровое. Летом жара, зимой морозы и бураны! Иногда сидим, как на острове, даже продукты нельзя нам доставить. Так вот и бедуем. Ведь на нас весь ответ: на мне и начальнике экспедиции. Ну, теперь, конечно, раз уж вы едете, то он — бывший начальник экспедиции. Вот завтра познакомитесь — Нурке Ажимов, сверстник мой, вместе выросли, отличный человек: знающий, спокойный, обходительный.

— Но, говорят, шутить не любит? — как будто вскользь спросил Жариков.

Еламан пожал плечами.

— С кем надо он и шутит и дружбу водит, ну, а с разгильдяями да лодырями у него, верно, свой разговор. Это так! Тут он много слов не тратит.

— Да, — сказал Жариков задумчиво. — Да, понимаю, понимаю! Слушайте, а кто такой Ержанов?

— Даурен Ержанов!? — усмехнулся Еламан. — Еще не знаете? Ну, это имя вам теперь придется слышать часто. По нескольку раз в день. Это покойный учитель Ажимова. Крупнейший геолог Казахстана. Погиб при невыясненных обстоятельствах где-то на севере лет десять тому назад.

— Позвольте, так какой же Ержанов мне тогда звонил только что?! — спросил Жариков.

— Как? Он и вам уже успел позвонить?! — не на шутку рассердился Еламан. — Вот проклятый старик! И, наверно, еще просил взять его с собой? Ну, конечно! Плюньте, не берите! Пусть добирается, как хочет! Так он уже нам надоел! Это Хасен, младший брат Даурена. Его дочь работает у нас, вот он и повадился к нам! Как приедет, так история! Хулиган, скандалист, не то и верно помешанный, не то просто валяет дурака. Нурке он ненавидит. Вот недавно такую историю сотворил... И Еламан рассказал Жарикову, как Хасен сорвал свадьбу.

— Действительно, черт знает что! — рассердился генерал. — Увести невесту со свадьбы! И что же, так они больше и не виделись с женихом?!

— Да нет! Парень назавтра же уехал в другой отряд. Это от нас пятьдесят километров. А девушка и сейчас в Саяте, но молчит, ни с кем не встречается. Ничего у нее не узнаешь.

— И отец ее молчит?

— А кто с ним разговаривать-то будет?! Я же говорю, сумасшедший! Ему и руку боязно подать — откусит. Нет, нет, вы с ним не связывайтесь! Не советую! Пусть добирается сам, как хочет. Тут, если жених вернется и они встретятся, может до убийства дойти. Ведь знаете какой вздор этот Хасен плетет?!

— Какой?

— Да всякий! Черт-те что собирает. Губители, погубители, грабители! А ну его к чертям! Пусть лучше своих змей ловит.

— Каких еще змей?

— Всяких! Змей, черепах, варанов. Этим он и кормится. Договор с ним какой-то зооцентр заключил. Вот он и бродит, как волк по степи. И к нам заглядывает.

— И всегда дело кончается ссорой?

— Обязательно! Он так и прет на профессора. Вот вы говорите, что Ажимов человек суровый. Оно так, конечно, а вот этого же сумасшедшего он терпит! Да еще как терпит! Ничего не поделаешь — тоже Ержанов. Плохой — да Ержанов... Вот ради памяти Дауке все ему и прощается.

— Так, так, — сказал Жариков, — ну спасибо, что предупредили! Да этого сумасшедшего надо, конечно, на пушечный выстрел не подпускать к экспедиции! А скажите, пожалуйста, мне вот что... — и Жариков опять начал расспрашивать об экспедиции.

Расстались они уже за полночь, а утром Жарикову позвонили из комитета и попросили срочно зайти. Он пришел, и секретарша сразу же провела его в кабинет начальника.

— Демеу Ахметович вас уже два раза спрашивал, — сказала она. — Там сейчас у него какой-то посетитель, но все равно заходите. Он просил.

Посетитель сидел в глубоком кресле и что-то рассказывал хозяину кабинета. Голос у него был тихий и какой-то затуманенный. Жарикову бросились в глаза длинные полуседые волосы посетителя и еще то, как неловко и скованно он сидит в кресле. Ему как будто тесно в его новом шевиотовом костюме. В руках посетитель вертел маленькую изящную трубку, — такие делают на Дальнем Востоке, — и все, видимо, не решался ее закурить.

— Да вы курите, курите, — вдруг сказал хозяин кабинета. — У меня все курят! — он взглянул на входящего Жарикова и слегка привстал, приветствуя его. — Здравствуйте, Афанасий Семенович. Спасибо, что пришли. Так вот, какие еще чудеса бывают на свете! Прошу познакомиться — Ержанов. Тот самый, которого мы вчера с вами схоронили.

Жариков быстро подошел к старику и пожал ему руку.

— Ну, поздравляю, поздравляю, — сказал он искренне и растроганно. — Это действительно и чудо и радость. Сто лет вам теперь жить. Есть у нас, фронтовиков, такая примета.

— Спасибо, — сказал Даурен и вдруг очень хорошо, просто, по-человечески улыбнулся. — Нет, сто я не выдержу. Здоровье уже не то.

— Так это, значит, мы с вами вчера говорили по телефону? — спросил генерал.

— А вы Жариков? — заметно оживился старик. — Да, да, со мной, со мной!

Демеу Ахметович засмеялся и покачал головой.

— Так, оказывается, Афанасий Семенович, вы раньше нашли Ержанова, чем я, — сказал он.

— Вы остановились в гостинице? — спросил Жариков. — У вас в Алма-Ате никого нет?

Ержанов покачал головой и вздохнул.

— У меня и там, откуда я приехал, где я пробыл двадцать лет, — тоже никого нет. Здесь, в городе, могила моей жены. Вчера ходил искать и не нашел. Придется младшего брата спрашивать. Вот еще младший брат у меня здесь где-то, но где точно — не знаю.

— Вы с ним еще не виделись? — осторожно спросил Жариков.

Ержанов усмехнулся и махнул рукой.

— Да его, по-видимому, не скоро и найдешь. Я ходил туда, где он работает. Говорят, уехал в Баканас, когда вернется — неизвестно.

— А племянницу свою вы посетить не хотите? — спросил Жариков, вспомнив рассказ Еламана.

— То есть, его дочь? — немного удивился Даурен. — Да нет у него дочери! И жены нет! Бобыль! Зоолог!

— А я вот слышал вчера, что есть, — также осторожно сказал Жариков. — Ведь вашего брата, если не ошибаюсь, зовут Хасен? — Так вот, его дочь работает в экспедиции.

— Первый раз слышу, — развел руками Даурен. — Да нет, вероятно, это какая-то путаница!

— Пожалуй, не путаница, — улыбнулся генерал. — Вчера как раз был разговор. Подробностей-то я не знаю, а в общем вот что мне рассказали... — и Жариков в двух словах передал рассказ Еламана. Даурен сидел и молча слушал.

— Да, странно, — сказал он наконец, — очень-очень что-то странно. Впрочем, на Хасена это как раз похоже. У него постоянно такие заскоки. А человек он честный и благородный. За другого в огонь пойдет. Только вот нервы никуда, конечно! — и тут же перебил себя: — Да! Но откуда у него все-таки дочь?! Он мне никогда не писал, что женился! Ничего не понимаю!

И опять задумался и весь ушел в кресло.

— Простите, — осторожно сказал Жариков, не переждав его молчанья. — Но я хотел бы знать ваши планы. Вот вы вчера спрашивали меня, не могу ли я вас захватить с собой в Саяты, а я вам ответил, что и сам не знаю, как доберусь туда. Так вот, сегодня у меня есть машина, как раз после вас мне позвонил начальник хозяйственной части экспедиции Курманов. У него газик, вот в нем и поедем.

— Курманов, — вскинул голову Даурен. — А звать его как, не помните? Еламан? Еламан Курманов! Так он еще жив?

— А вы что, его знаете? — удивился Жариков. Что-то очень многое прозвучало в голосе старика, когда он произносил эти слова «Еламан Курманов».

— Да-а, — задумчиво протянул Даурен, не отвечая на вопрос. — Да! Ну что ж! Поедем на его газике!

— Ну, вот видите, как все хорошо складывается, — обрадовался хозяин кабинета. — Счастливого вам пути! А чтоб не было скучно, — он выдвинул ящик стола и вынул оттуда книгу, — вот вам, Даурен Ержанович, на дорогу книга вашего ученика. Уже переведена на ряд языков. Попадается много светлых мыслей по поисково-разведочной геологии вообще. Ну, да впрочем увидите сами.

Даурен взял книгу в руки. Это был солидно изданный увесистый томик в золотом тисненном переплете: «Геологическое прогнозирование. Итоги и перспективы. Опыт изучения Жаркынских хребтов», — он задумчиво перелистал предисловие к четвертому изданию и остановился на посвящении: