Патрик О’Брайан - Миссия в ионическом море

• Название: Миссия в ионическом море
• Автор: Патрик О’Брайан
• Издательство: группа "Исторический роман“
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2015

Джек Обри и Стивен Мэтьюрин, теперь уже ветераны многих сражений, возвращаются туда, где началось их знакомство — в воды Средиземного моря. Но Джек теперь уже солидный капитан линейного корабля. Идет блокада французского порта Тулон, и эта война, нудная и затяжная, совсем не похожа на лихие рейды прежних времен. Внезапный поворот событий вовлекает их со Стивеном в опасную миссию на греческих островах, в которой потребуется недюжинный талант моряка и все знаменитое везение Счастливчика Джека Обри, вступившего в бой с численно превосходящим противником и с триумфом вырвавшего победу.

---

А иногда говорил как Киллик: "Капитан О., ваш рукав в тарелке", и, боюсь, это бывало частенько - форменный сюртук не предназначен, чтобы нырять на глубину ладони вглубь общего блюда.

Но, не считая этого, трапеза оказалась неприятно мрачной и торжественной: едва ли хоть одна улыбка с начала и до завершения. До самого конца мы пили только воду, потом её сменил кофе, разливаемый в странные маленькие фарфоровые чашки без ручек, вставленные в золотые подставки, украшенные бриллиантами, рубинами и изумрудами.

Моя оказалась вся усыпана изумрудами, и я имел неосторожность восхититься ей, а Исмаил сразу приказал, чтобы её положили в коробку и отправили на баркас, и только твердое и неоднократное заявление Грэхэма, что для англичан этот день крайне неблагоприятен ​​для вручения или получения подарков, спасло ситуацию.

Поскольку никоим образом не следовало принимать на себя какие-либо обязательства перед беем (хотя ему и так благоволит наше посольство в Константинополе). Его манеры, несомненно, благородные, учтивые и обходительные, но я обнаружил, что он неприятно-скользкий господин - не мой идеал турка однозначно.. И точно, Грэхэм сказал мне, что это внук греческого отступника, а его мать - египтянка, но это ничего не значило до конца пира, пока большую часть компании не распустили, а мы не начали говорить о настоящей цели встречи.

Я не буду утомлять тебя деталями наших переговоров, но только замечу, что, хотя моя профессия и требует от меня нести лишения за короля и отечество, агония сидения по-турецки, когда застежки бриджей врезаются до самой кости, после первых трех часов есть нечто весьма далеко выходящее за пределы служебных обязанностей.

В любом случае, я должен описать состоявшийся разговор командующему и писать о нем дважды будет и в самом деле утомительно, особенно, поскольку он оказался весьма неудовлетворительным".

Это была только вторая часть нового письма, так как предыдущее уже отправлено с Мальты, и Джек пробежал его от начала до конца: необыкновенная удача - командовать "Сюрпризом": отборный экипаж (даже если только в этом плавании), восхитительный маленький приз - не плавучая Голконда, не "Санта-Бригитта", словом, не та добыча, что покончила бы со всеми трудностями дома, но, по крайней мере, то, что даст ему возможность развернуться: пусть Софи купит себе новую мантилью и прекрасный новый палантин; Баббингтон и гречанки, благородное побережье Эпира.

И он почувствовал некоторые угрызения совести, когда перечитывал строки, в которых желал, чтобы его дочери нашли Эпир на карте, а сын прочитал о Пирре в "Классическом образовании" Грегори, "ибо очень стыдно, если Джордж останется в неведении о Пирре, когда вырастет": Джек никогда не был лицемером, пока не стал отцом, и даже сейчас это давалось ему нелегко.

Затем обдумал документ, который следовало написать - меморандум о своей беседе с Исмаил-беем. Написать вывод оказалось достаточно просто: если британские пушки являлись платой за эффективные действия против французов в Марге, то, по мнению Джека, он мог найти им лучшего покупателя.

Исмаил, как показалось ему и его советникам, больше политик, чем воин: у него не имелось связного плана военных действий для захвата Кутали, еще меньше - Марги, но, казалось, бей думал, что город должен сам упасть ему в руки, как только у него появится пушка.

Не мог он и указать точное число войск, которые мог привлечь к исполнению двух операций: "будет очень много, гораздо больше, чем нужно", бей был бы рад показать их на параде на площади, но два полка и большая часть его лучших офицеров находились далеко, подавляя повстанцев на севере, а тысячи воинов рассредоточились вдоль границ.

Но если капитан Обри даст ему знать заранее, прежде чем приплывет в Мизентерон в следующий раз, то увидит великолепное зрелище. Капитан Обри увидит могучий отряд, преданных Британии воинов, жаждущих увидеть падение французов и прекрасно экипированных во всем, за исключением орудий.

Многое из этого звучало лживо, и еще фальшивее из-за перевода, отделенного от многозначительных взглядов и жестов, сопутствовавших оригиналу: единственное, в чем Джек остался уверен, так это в том, что понимание срочности и даже само понятие времени у бея сильно отличалось от его собственного.

Но еще большая часть монолога Исмаила была связана с его прекрасными взаимоотношениями с британским посольством и с характеристиками Мустафы и Шиахана - его соперниками в обладании Кутали.

Казалось, те являют собой печальный пример, в котором зло и жадность борются за первенство с глупостью и трусостью. Они, несомненно, будут стремиться обмануть капитана Обри, но капитан Обри мгновенно почувствует, что первый - не более чем неграмотный корсар, едва ли лучше пирата, человек, на чье слово никто бы не стал полагаться, в то время как второй - человек сомнительной лояльности султану, полностью под влиянием пользующегося дурной славой Али-паши из Янины и полный импотент как на поле боя, так и в гареме, и оба преданы Наполеону.

Грэхэм предупредил Джека о неспешности переговоров на Востоке и различных стандартах приемлемой двуличности, сказал также, что визирь Исмаила приходил спросить, какой подарок капитан Обри ожидает за свое доброе отношение в этом деле, и предложил профессору личную комиссию в восемьсот сорок пиастров за каждое предоставленное орудие.

Начало совсем не обнадеживающее, и, возможно, другие беи окажутся не лучше. Не исключено, что посольство право, и этот Исмаил - меньшее из зол.
- Входите, - произнес он тихим, унылым голосом, и вошел Эльфинстоун, мичман, подтянутый и сияющий. 
- Доброе утро, сэр. Вы хотели меня видеть?

- А, мистер Эльфинстоун, да. Трое ваших подчиненных в списке провинившихся. Два дела - ничтожные, и пятикратно разведенный грог на пару дней решит вопрос, но вы выдвигаете против Дэвиса серьезное обвинение. Цена - порка. Если никто не выскажется в его пользу и если он не сможет убедительно отрицать обвинение, я должен приговорить его, по крайней мере, к дюжине ударов, хотя мне очень не нравится наблюдать, как порют матросов. Нравится ли это вам?

- Вовсе нет, сэр, но разве это не является необходимым для поддержания дисциплины?

- Некоторые думают, что да, и с некоторыми людьми, возможно, так и есть, но мне известны капитаны, которые не прибегают к порке свыше года. Суровые командиры успешных кораблей.

- Дэвис ответил, сэр, и ответил очень грубо, когда я сказал ему остропить блок заново, назвал меня "все еще писающийся желторотик", от чего другие засмеялись.

- Дэвис - особый случай. Он немного странный, и ему всегда позволялось немного больше, чем другим. Дэвис ходил в море, прежде чем вы родились, и, хотя он по-прежнему не очень хорошо остропливает блоки или клетнюет канаты, у него есть другие качества моряка, которые, несомненно, приходили вам на ум.

Во-первых, он чрезвычайно силён - всегда первый прыгает на абордаж и представляет собой весьма устрашающее зрелище на палубе противника: прямо-таки безумный бык. Но я запамятовал, вы еще не видели подобного. Это все, что я хотел сказать в данный момент, мистер Эльфинстон. Доброго вам дня. Прошу, позовите моего стюарда, когда будете уходить.

- Ничего хорошего не вышло, сэр, - заходя, сердито прогнусавил Киллик, с лучшим мундиром Джека, перекинутым через руку. - Эта мерзкая иностранная жратва не отходит, и не отойдет, раз этого не случилось до сих пор, и теперь я пытался скрыть это шафраном поверх золотого позумента, но стало еще хуже. Снова и снова я говорил "Ваш рукав в вашем обеде, сэр", тогда это были всего лишь только говядина и пудинг или подобное, что уже достаточно плохо. Эта же иностранная жратва...

- Полегче, Киллик, и подай мне мундир, - велел Джек. - Нельзя терять ни минуты.

- Под вашу ответственность, - сказал Киллик, помогая ему облачиться в тяжелый парадный мундир, и добавил что-то о "посмешище" себе под нос.

Тем не менее, ничего особо смешного не встретило капитана Обри, когда он ступил на квартердек: была среда, а по средам в шесть склянок утренней вахты был принят общий сбор «смотреть наказание», торжественное событие.

Пробило шесть склянок, наличествовали все офицеры и молодые джентльмены. Все в парадной форме, решетка оснащена, помощники боцмана стояли рядом, готовые схватить любого виновного по приказу капитана и пороть его кошкoй-девятихвосткой, которую мистер Голлар держал наготове в суконном чехле.

Для предшествующих случаев кошка не потребовалась - все это оказались легкие случаи богохульства, сквернословия, проклятий, позорных или провоцирующих речей или жестов, нечистоплотности или пьянства, и с ними управились приостановкой выдачи грога или его разбавлением, или дополнительными нарядами, но когда прозвучало имя Дэвиса и выдвинули обвинение, которое он признавал или, по крайней мере, не отрицал, боцман начал развязывать завязки чехла.