Надежда Кузьмина - Драконья доля

• Название: Драконья доля
• Автор: Надежда Кузьмина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-84596-5

Если вы родились в тридевятом царстве, это не гарантия того, что ваша жизнь — сказка. Если в жилах течёт часть крови легендарных магических существ, это не значит, что вы сами необычны и особенны. Прадед Шианы был драконом, но сама она — всего лишь крестьянская девчонка, живущая с мачехой и отчимом в деревенской глуши на юге Драконьей Империи.

Сможет ли та, кому от рожденья «не дано», преодолеть силу тяжести, привычки, предрассудки — и подняться в высоту?

---

Взяв банку с гречневой крупой, села за стол, перебирать.

На День Середины Зимы в доме устроили праздник. Из примыкавшего к гостиной зала для танцев слышались музыка и смех. Я осталась помогать на кухне — прислуживали гостям несколько специально приглашённых лощёных, изящных девушек с безупречными манерами. Я понимала, что пока мои кривые книксены к такому и близко не стоят, так что рядом с господами — лордами в нарядных камзолах и леди с пышными юбками и голыми, не по зиме, шеями и руками — делать мне нечего. Только позориться.

О нас тоже не забыли. Кайра сказала, что нам разрешено выпить по стопке вишнёвой наливки с куском пирога, а ещё в честь праздника всех наградили. Мне передали от хозяйки три серебряные монеты и пожелание стараться не меньше, чем до сих пор. Я вслух поблагодарила и пообещала, что приложу все силы. А про себя подумала, что это первый подарок, который я получила с тех пор, как не стало мамы.

Второй подарок — маленький бумажный пакетик — оказался привязан белой ленточкой к ручке двери моей комнаты. Сначала, увидев его, я растерялась. Огляделась вокруг — никого. Прислушалась — тихо. Потрогала пальцем — не кусается. Тогда отвязала и взяла, решив посмотреть, что же там такое?

Сначала вытряхнулась бежевая карточка, на которой было написано: «С праздником, Линда. Это тебе за твою песенку». Потрясла пакетом посильнее — и оттуда выпала брошка: изогнутая серебряная веточка с зелёным камушком.

Я уставилась, не веря глазам. Это — мне?

Красивая какая… и дорогая. Точно, дорогая. От кого она, сомнений не возникло. Но что теперь с ней делать? Как я должна поступить? Если мне её подарили, значит ли это, что теперь эта чудесная, пленительная вещь — моя? Или брать такое нельзя и нужно её вернуть? Но, если верну, не будет ли это оскорблением? Отдам назад — а Янис пожалуется на мою грубость, и меня отчитают или, хуже, выгонят.

Ох! Как она мне нравится… как не хочется возвращать… Но лучше б мне её не дарили вовсе!

Положила брошку перед собой и, решив не паниковать, ведь до утра время подумать точно есть, начала размышлять. Вот как было с гостинцами в деревне? Если парень приносил девке сладости с базара, кулёк земляники из лесу, даже цветные ленты в косы, этим он давал понять, что та ему нравится. А девка могла спокойно подарок взять, ничего взамен не отдавая и не обещая. Правда, если парень был совсем не по нутру, обычно подношение отвергали, да так, чтобы больше не подъезжал. Зато, если девка дарёные ленты в волосы вплетала, то это был знак, что ухажёр ей тоже по сердцу. А вот если сладости подругам отдаст — то понимай, как знаешь: то ли она халву не любит, то ли ты сам не настолько мил.

Но если преподносились дорогие подарки — полушубок али подушка пуховая, то брать их можно было, только если у самой намеренья серьёзные. Обычно такие дары сопутствовали сватовству.

Выходило, что носить красивую брошь с камушком в цвет моих глаз точно нельзя. Если приколю, то Янис решит, что он мне приглянулся. Но вот дорогая она по меркам лордов или как? Или тут правила вообще другие?

Что делать-то?

Глава 7

Не принимай благодеяний, без которых можешь обойтись.

И. Кант

Брошь я решила вернуть. Лучше пусть меня хозяйка за невежество отчитает, чем непонятно во что влипнуть. В особняке мне жилось хорошо, работа была нетяжёлой, и притом я узнала много нового. Стала вести себя по-другому, говорить мудрёнее, вернее, правильнее, лучше читать. А намедни Кайра сказала, что если ещё подучу письмо, то она доверит мне самой делать записи в амбарной книге, а сама станет только проверять. Терять всё это совершенно не хотелось. «Не разжигай огня, коли не хочешь пожара!» — говорила баба Рила и была права. Мне сложности без надобности.

Теперь только бы сообразить, как этот возврат обставить. Сначала решила, что тоже напишу записку и положу вместе с брошкой в тот же пакет. Сев, старательно вывела на листе из тетради: «Благадарю за падарок, но пренять ни магу. С Новым Годом!» Перечитала — и засомневалась. И буквы все кривые-косые, на пьяный завалившийся плетень похожие, и слова выглядят как-то странно. Попросить проверить Кайру? А та захочет помогать?

Выходит, придётся как-то лично объясняться.

Взглянула ещё раз на брошь… Ой, до чего же жалко отдавать… а что поделаешь?

Спустившись вниз, заглянула к Кайре на кухню, узнать, нет ли срочных поручений. Если нет, собиралась пойти прямо в библиотеку — чего кошку за хвост тянуть? Но оказалось, что работа для меня есть — нужно после вчерашнего праздника прибраться в зале.

Вооружилась щёткой на длинной ручке, совком, ведром с тряпкой и пошла. Дело нужное, а заодно на ёлку лишний раз погляжу — таких игрушек, как на ней, я прежде не видела. Румяные фрукты, домики с сосульками на крыше, всадники на конях, шары со звёздами, русалка с зелёным хвостом, три разноцветных дракона на верёвочках и сусальная звезда на макушке — вот это ёлка! Жаль, что наверняка скоро хвоя осыплется. Зато как она сейчас пахнет!

Провозилась цельных два часа — подмела весь зал, протёрла хорошо отжатой тряпкой пол, на который явно что-то пролили, причём не один раз, почистила мебель, поправила гардины. Посмотрела на содеянное: красота, хоть снова празднуй! Повернулась к дверям — в проёме стоял Янис.

Я от неожиданности разом все слова растеряла. И мысли тоже. Наверное, оттого и сотворила что-то вовсе несусветное. Сперва двинулась навстречу, а в последний момент сообразила, что брошь отдать не могу, потому как руки заняты, — ну и, чтоб освободить, сунула ему ведро со щёткой. Мол, подержи. Он тоже вроде как растерялся — сначала схватил протянутое, а лишь потом понял, что сделал. Глазами заморгал, лицо вытянулось… А я — вот ничему дуру не научишь! — ещё и присела в книксене. Вроде как поздоровалась. Это после ведра-то со шваброй!

— Добрый день! — говорю.

И за воротник ухватилась, где к изнанке, чтоб не потерять, прицепила брошку. Отколола, зажала в правой ладони, а левой схватилась за палку щётки, дескать, давай мне ту назад. Янис поначалу не понял, что щётку вернуть надо, даже на себя дёрнул. А как отдал, я ему в ладонь сразу брошку и сунула. И вцепилась в ведро, мол, давай тоже!

Он ручку отпустил, но так на меня прищурился, что даже не по себе стало. Открыл ладонь с брошью, смотрит.

— Благодарю, — коротко взглянула ему в глаза и потупилась, — только принять не могу.

И боком-боком, мимо в дверь и скорее к кухне.

Почему-то сейчас я была совсем не рада празднику.

Несколько дней было тихо. В библиотеку я заглядывала с осторожностью, проверяя, прежде чем зайти, что там пусто. А сама ждала нахлобучки от леди Лобелии или хотя бы от Кайры. Но ничего не происходило, и это было ещё хуже.

Однажды днём Кайра отрядила меня отнести чистые полотенца в господское крыло. Бельё мы обычно стелили вместе, так сподручнее, а вот воду в цветочных вазах или морс в хрустальных кувшинах на столах меняла я одна. Бельё, кстати, сами мы не стирали — его отдавали в прачечную, где простыни кипятили, полоскали, подкрахмаливали и гладили огромными чугунными утюгами, наполненными горячими углями. И возвращали нам аккуратной белоснежной кипой, переложенной веточками душистой лаванды. Хорошо быть лордом!

Я, как обычно, поднялась на второй этаж по парадной лестнице, пробежалась по коридору, заглядывая в комнаты, а закончив дела, решила спуститься по дальней лестнице в конце крыла. Та была узкой, заворачивалась полукругом, зато на ней имелось два окна. Одно, как в храме, витражное, отбрасывающее на ступени яркие радужные блики, только изображены были не святые, а незнакомые мне пурпурные цветы с острыми, похожими на мечи листьями. А другое просто выходило в заснеженный сад, который и сейчас был удивительно хорош.

И вот в саду-то я его и углядела. Янис, в белой расстёгнутой рубахе и чёрных штанах в обтяжку, упражнялся с мечом. Я так и застыла у окошка. Никогда прежде не видела, как дерутся на мечах. Даже просто как обнажённое лезвие держат. Янис стоял на расчищенной от снега дорожке ко мне полубоком. Поднял клинок — сияющий, даже на вид опасный и острый — в вытянутой руке. Потом отсалютовал, словно приветствуя невидимого противника, и стал делать попеременно выпады, отскоки, рубящие движения. Выходило у него плавно, изящно, стремительно и в то же время без лишней суеты. Вот как тот взмах руки леди Лобелии — когда кисть на секунду показалась крылом взлетающей птицы.

Сердце отчего-то забилось чаще. Я глаз не могла отвести от этого танца, так это было завораживающе красиво. Красивее бега коня или полёта ястреба. От тех не перехватывало так дух.

Янис, сверкнув лезвием в последний раз, замер. Я моргнула, приходя в себя. Оказалось, что стою, прижав кулаки к груди. А грязные полотенца, которые несла, вывалились из рук и упали комом на ступени. Ох! Кинула ещё раз взгляд в окошко и заторопилась поднимать. И, пока шла, бранила себя — ни к чему мне непонятно на кого пялиться.