Елена Литвиненко - Кукла советника

• Название: Кукла советника
• Автор: Елена Литвиненко
• Жанр: Городская фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-17-092673-2

Таких, как я, называют шильдами. Флер – мой дар, и он же мое проклятие.

Дар позволяет мне влиять на чувства людей и животных, проклятие способно вызывать у мужчин неконтролируемую болезненную страсть. В надежде использовать силу, даруемую флером, меня, дочь безземельного рыцаря и служанки, ввели в древний род. Благодаря своему дару я получила учителей, Наставника и лучшего в мире брата. Но именно проклятие связало меня и Второго Советника князя, лорда Раду Виоре. Теперь ему мало марионетки по имени Лира, он хочет получить меня всю…

---

Я не знала, что после перенесенной в детстве болезни Куколка бесплодна, и, желая выдать ее за Йарру, князь собирался просто присоединить к себе его земли. Я не знала, что Анара иногда помогает даже тем, кого не любит, – просто для того, чтобы окунуть в еще большую лужу дерьма. Я не знала о планах графа на меня и честно собиралась приложить все силы, чтобы его не разочаровать.

Я ничего не знала и искренне благодарила богов, согревая их свечами…

То, что обрадовалась зря, я в полной мере прочувствовала через неделю, когда граф уехал на острова, а Тимар полностью разобрался с обязанностями управляющего.

– Вставай.

– Не хочу-у-у…

– Подъем!

– Ну еще минуточку, – попыталась я натянуть одеяло на голову.

– Лира, у меня нет времени тебя уговаривать!

– Угу… – протянула я, переворачиваясь на другой бок. – А-а-а! Ты умом рехнулся?! – взвизгнула я, сбрасывая разом промокшее от опрокинутого надо мной кувшина одеяло.

– В следующий раз из таза оболью. Одевайся, умывайся, – отвратительно бодрый Тим сортировал документы – часть в стол, под запирающее заклинание, часть с собой, – и на пробежку.

– Че-го? – вытаращилась я. – Какая пробежка, шесть утра!

Парень захихикал.

– Ты на полярную сову похожа. Глаза, как блюдца.

– На себя посмотри, сыч, – проворчала я, вытираясь после «душа».

Жили мы, к слову, теперь вместе. Тимар занял комнаты управляющего и, разделив ширмой спальню, отдал половину мне. Чтоб на глазах была. А чердак теперь охраняли двое солдат, пообещавшие надрать мне уши, если увидят на галерее.

– Зачем так рано? – повторила я.

– Затем, что после восьми я буду занят. Потому сейчас пробежка, потом завтрак, уроки, обед, уроки, – перечислял он, с садистским удовольствием глядя на мое вытягивающееся лицо, – вечером, перед ужином, верховая езда.

– За что ты меня так не любишь? – провыла я, как заправская баньши.

– Вредная ты, вот и не люблю, – щелкнул меня по носу брат. – Не снимала бы браслет – и не было бы ничего. Помнится, недавно ты радовалась возможности учиться.

Уел. И ответить нечего.

Этот день я запомнила как череду насмешек, которыми щедро, как из рога изобилия, сыпал Тим.

К четвертому кругу по турнирному полю у меня не осталось сил даже ругаться. Устала как собака. И если бы Тимар не выбрал единственно правильный способ стимулирования – подначивая и язвя, – я бы рухнула еще на втором.

– Ну чего ты, как старая кобыла, которую на скотобойню тащат? Давай, раз-два, левой-правой, полторы лиги осталось!.. И живее, живее! – подопнул он меня под зад, когда я заходила на последний круг. – Во, глазки засверкали! Пошла-пошла-пошла!

Сам он сидел на траве, зарывшись в бумаги. Вроде даже не смотрел на меня, задумчиво почесывая за ухом кончиком пера, но стоило замедлить шаг, как доносилось:

– Я все вижу! Хочешь еще один круг?

Добегала, точнее, доползала, я на чистом упрямстве. Увидела вожделенный столб, на котором раньше висели флаги, а теперь он служил для лазания вверх, и рухнула на протоптанную солдатами дорогу. Желудок противно сводило, в боку кололо, ноги, отвыкшие от бега, просто горели. Хорошо, поесть не успела, иначе наизнанку бы вывернуло.

Тим собрал бумаги в папку, протянул мне руку, помогая подняться.

– Ничего, это поначалу сложно, привыкнешь.

Или сдохну.

Стоя под прохладными струями воды, я впервые подумала, что Тимар, возможно, был прав. Лучше бы я не высовывалась…

За завтраком я в этом убедилась.

– Это что? – подозрительно уставилась я на поднос, уставленный плошками, мисочками, горшочками, накрытыми островерхими крышками.

– Это завтрак, – обрадовал меня Тим.

– Э-э-э…

– Привыкай есть как человек, – скомандовал Тимар. – Сядь ровно. Салфетку на колени. Добавь в кашу мед, фрукты, масло – что хочешь. Разными ложками! Хорошо, – кивнул он. – Приятного аппетита.

Сначала я восприняла это как игру. Но когда через пять минут закололо в напряженной спине, а голод совершенно не унимался, ибо маленькой ложкой я зачерпывала мизерное количество каши, я заныла.

– Ну Тима-а-ар… Я устала, есть хочу, что это за издевательство?

– Издевательство начнется за обедом, когда ножом и вилкой пользоваться будешь, – брат невозмутимо намазывал маслом кусочек поджаренного хлеба. – Лира, – вздохнул он, отложив еду, – явно тебе прочат не роль прислуги. Но ты – не райана.

– Совсем не обязательно это постоянно повторять! – набычилась я.

– Не сутулься.

Я нехотя выпрямилась.

– …обязательно, – продолжил развивать мысль Тим. – И, чтобы занять достойное положение, тебе придется стать идеальной. Как Галия.

– Она тоже… – поразилась я.

– Да. Только волосы красит, но об этом мало кто знает. Она смесок, но фактически жена его сиятельства. И даже если он привезет законную, главной в доме будет Галия. Не смотри, что ведет себя как идиотка, она очень умна и жестока. Другая бы просто не удержала графа. Ты можешь стать такой же, но придется учиться. В том числе как вести себя за столом.

Я медленно кивнула.

– Хорошо. Все правильно? – взяла я ложку, подражая Тиму.

Он кивнул, возвращаясь к еде.

– Ни разу не видела, чтобы она бегала, – прожевав, снова попыталась поторговаться я.

– Галия отлично ездит верхом и хорошо стреляет из лука. Не знаю, фехтует ли, но кинжал у нее есть. Не пытайся отмазаться, – фыркнул Тимар, правильно интерпретировав мои потуги. – Закончила?

Я манерно промокнула уголки рта салфеткой.

– Почти идеально, – кивнул братец. – Только она для рук.

– Р-р-р…

Читать по складам я умела, нахваталась у Тимара, но не любила. И только вздохнула, когда он бухнул передо мной тяжелый том.

– Не кривись, здесь сказки. Прочтешь книгу – получишь выходной от бега.

– А сидеть где? – обвела я взглядом библиотеку, внутренне опасаясь, что Тимар, снова вспомнив Галию, предложит мне устроиться в кресле.

– Где хочешь, – махнул рукой парень, видимо, решив не вываливать на меня все сразу. – Просто не мешай. И читай. И да, картинок там нет.

Дождавшись, пока брат отвернется, я показала язык его спине и спряталась за портьерой на подоконнике. Окно находилось достаточно далеко от стола, чтобы посетители, один за другим начавшие ломиться к Тиму, не слышали моего бормотания под нос, и вместе с тем, выглянув из-за плотной шторы, я могла видеть брата.

Строго говоря, в книге были не сказки, скорее легенды и истории о создании Льетта демиургами, об эльвах, о Лесе, о древних войнах и героях, сражавшихся в битвах, о Хрустальном городе, драконах, горных великанах, о Свободных островах и государствах нашего материка. «Дав-ны-м да-авно, ко-г… ког-да Лес был все-го-ли… всего лишь! По-рос-ль… Порос…»

– Тьфу! Тимар, что такое поросль?

– Словарь где-то там, – меланхолично показал большим пальцем куда-то на полки брат.

– Р-р-р…

Обед прошел еще… хм-м… занимательнее, чем завтрак. Неуклюже орудуя вонюче-мельхиоровой вилкой, я умудрилась загнать кусочек мяса в тарелку с десертом, вывалить на штаны фасоль из подливы и перемазаться, как поросенок. Тимар лишь стонал, закатывая глаза.

Единственным, что не вызвало ни у меня отторжения, ни у него физиономии, будто флюс перекосил, была верховая езда. В седле я держалась как влитая. Вот только силенок затянуть подпругу не хватало, и перед сном, напоследок, так сказать, Тимар заставил меня отжиматься. Что я героически и сделала, аж целых шесть раз. И то с колен.

– А ты сам можешь? – проворчала я, дрожащими руками убирая волосы за уши.

– Пф-ф-ф, – фыркнул Тим, опустился на пол, положив больную ногу поверх здоровой правой. И…

– Двадцать пять, – отжался, оттолкнулся от пола, успев хлопнуть в ладоши, – двадцать шесть… – Хлопок. – Двадцать семь… Тридцать.

Поднялся, одергивая задравшуюся рубашку, сверкнул зубами. Даже не запыхался!

– Р-р-р!

Ненавижу!

Утром болело все.

– Мда, кажется, перестарался, – проворчал Тимар, покусывая губу, когда я не смогла втиснуть распухшие ступни в ботинки. – Ну ничего, разомнешься – полегчает. А пока придется побегать в этом. – И сунул мне нечто, похожее на кожаный носок на толстой подошве.

После пытки под названием «растяжка» я едва разогнула спину и собрала в кучу разъезжавшиеся благодаря шпагату ноги.

На обед была рыба, двузубые вилки и лимон, брызнувший в нос.

А за ужином я уснула носом в тарелку и даже не почувствовала, как Тимар нес меня в спальню и укладывал на кровать.

Следующие дни я различала не по названиям – понедельник-вторник, и даже не по числам декад, а по новым упражнениям и урокам, без конца изобретаемым Тимом. Чего только стоили кошмарные, с моей точки зрения, приседания на одной ноге, когда вторая лежала лодыжкой на скамье! Или выпады с чугунными чушками в руках. Чтобы жизнь медом не казалась, ага. Можно подумать, взбирания по канату вверх на тридцать локтей были для меня марципаном. И все это ежедневное – без единого выходного! – счастье начиналось бегом. Пять кругов Темных, как я их называла. Легкая разминка, говорил, морща породистый нос, Тимар.