Кейтлин Рубино-Бродвей - Обычная магия (ЛП)

• Название: Обычная магия (ЛП)
• Автор: Кейтлин Рубино-Бродвей
• Жанр: Детская проза
• Год: 2012

В мире Эбби магия –– не нечто особенное: это часть повседневной жизни. А когда Эбби узнает, что у нее нулевые волшебные способности, ее клеймят как «простушку» — как обычную неудачницу и вполне возможно как опасность для общества. Перспектива для детей как Эбби не такая уж и яркая. Многих бросают их семьи, в то время как других продают Охотникам за Сокровищами (обычные дети неуязвимы для чар и заклинаний). К счастью для Эбби, ее семья отправляет ее в школу, которая учит обычных детей, как жить в волшебном мире. Но с охотящимися за сокровищами похитителями и плотоядными гоблинами, скрывающимися за каждым углом, самая большая проблема Эбби состоит не в том, чтобы научиться быть обычной — а попробовать пережить учебный год!

---

Гил выждал минутку, скользнул в заклинание невидимости и последовал за ними. Он вернулся через двенадцать минут и подтвердил, что приключенцы вышли из города, направляясь на север. Это не удержало маму от бдительного вызова копов, а Оливию от закладывания вокруг дома дополнительного ряда камней, защищавших наш дом.

6

Остаток лета был довольно спокойным... никаких больше предложений, никаких больше авантюристов. Множество раз я подолгу солнечным утром засиживалась на подоконнике в папином магазине, множество раз я слушала бормотания Гила и его нападки на нас из-за кухонного стола, когда мы меньше всего этого ожидали, с криками: «Что тебе нравится больше... «разъяренный» или «доведенный до белого каления»?

Утро, когда мы уезжали, было занятым с первой секунды спешкой-спешкой-спешкой. Проснулись. Помылись. Оделись. («Белье, Эбби», –– прокричала мама, предупреждающе указывая на меня пальцем.) Джереми был посреди своего ежегодного приступа тревоги «я возвращаюсь в школу», он беспокоился, что недостаточно бутылочек с микстурами и куда он запаковал свой гримуар, и почему он уложил его первым, а не оставил, чтобы поучиться в полете? (Что было странно, потому что у Джереми обычно своя книга заклинаний, приклеенная к рукам.) Оливия сделала на скорую руку вафли на завтрак.

Будто я была нормальным ребенком – волшебным ребенком, то есть идущим в волшебную школу. Я не прощалась; у моей семьи есть способы связываться друг с другом, независимо от разногласий или расстояния, вот почему я не плакала. Оливия – со свирепыми глазами, ломающимся голосом – схватила меня и прижала к себе, пока ей не удалось наконец прошипеть:

–– Клянусь, Эбби, если мы не будем получать от тебя вестей каждую неделю, то я притащу тебя домой за волосы. Я не шучу.

–– Да ладно тебе. Не похоже, что мы никогда не увидим ее снова, –– сказал Гил, обнимая и кружа меня. –– Кстати говоря, Эбс, можно я займу половину твоей спальни? –– Оливия шлепнула его. –– Ай! Что? Я не пытаюсь избавиться от воспоминаний о ней. Это небольшое расширение моего рабочего места. Мне нужно учиться.

–– Ты хочешь учиться в комнате Оливии? –– спросила я.

–– О, нет. Я планирую выкупить ее.

–– Я не продам. –– Оливия фыркнула, прикрывая глаза.

–– И этот дом не ваш, –– напомнил нам папа.

–– Ты можешь занять мою комнату, если мне позволено решать, –– сказала я.

–– Что? Эбби? Я ожидал бы этого от Оливии, потому что у нее черная, гнилая яма вместо сердца, но ты? –– Гил приложил руку к груди и приложил все усилия, чтобы выглядеть потрясенным. –– Моя младшая сестренка. Которую я убеждал родителей оставить, просто по доброте душевной. Они хотели избавиться от тебя, потому что ты забавно выглядела.

–– Это не смешно, –– сказала Оливия.

Гил проигнорировал ее.

–– Ты знаешь, ведь у всех есть веснушки. Они хотели назвать тебя Крапинка и пожертвовать в местный приют для животных, но я сказал нет. Я сказал: давайте не будем судить ребенка только по количеству веснушек...

Я тихо обняла Гила.

На лужайке перед домом папа встряхнул один из стареньких ковров – зелено-золотой со спутанной бахромой – сплетенный им еще в колледже. Это был простой, без излишеств ковер-самолет, самый большой и самый важный, потому что мы оказывали Алексе услугу.

Мы забрались на него, мама определила меня между собой и папой, Джереми за нами, что бы они оба могли быстро до меня дотянуться. Ковер был зачарован держать равновесие каждого и служил щитом для предотвращения падения. Для дополнительной подстраховки папа призвал волокна скрутиться в жгут вокруг моей талии. Если я так или иначе съеду, он подтянет меня вверх как живая змея и подтолкнет на мое место.

Папа что-то пробормотал и ковер взлетел. Это тот самый момент свободного падения, когда твое тело движется вверх, а душа – в пятки. Моя любимая часть. Ковер набрал скорость, что голова закружилась, мы продолжали подниматься вверх и вверх, вверх и вверх, а затем полет стал приятнее. Вокруг бушевал ветер, подкидывая нас, словно мы были легкими как иней и потеряли половину веса. Перед нами раскинулось голубое и безоблачное небо. Я даже разглядела краешек луны, повисшей впереди.

Сначала летело всего несколько людей, но по мере приближения к Тортену воздушное пространство начало заполняться.

Поскольку мама и папа планировали остановиться в Тортене по пути к Ротермиру – высадить Джереми в школу, Алекса спросила, не возражают ли они подобрать нескольких студентов, живших поблизости и подвезти их в город. Алекса условилась о встрече и сопровождала нас всю оставшуюся дорогу.

–– Они не так уж и далеко от Ротермира –– одна девочка добирается из Глендейла и мальчик из Тинека. Но мне будет лучше, если вы их сопроводите. –– Мама приподняла бровь в ответ на признание Алексы: –– Не уверена, что родители отпустили их в Ротермир. Вы удивитесь, как ленятся некоторые люди, выяснив, что у них простак. –– Тут она усмехнулась. –– Не каждому ребенку посчастливилось иметь таких родителей как вы, ребята.

Папа улыбнулся и покачал головой.

–– Пожалуйста. Продолжай.

Алекса поджидала нас на открытом участке луга за городом, и прикрыв глаза от солнца, наблюдала за нами. Она одарила каждого из нас бесцеремонным поцелуем в щеки. Джереми сгреб меня в нечастое объятие и взял с меня обещание сообщить ему об учебной программе. Затем Алекса сопроводила нас с папой обратно на волшебный ковер, а мама с Джереми отправились в кампус. Он должен был проверить и убедиться, что его вещи подготовлены.

Место под нами было забито – день прибытия в школьный городок всегда сумасшедший. Магазины открыты, да и на улице торговали вразнос и кристаллами, и сушеными травами, и длинными простынями, короче всем тем, что люди, возможно, забыли. Здесь вдобавок было много ковров, взлетающих и приземляющихся; пробраться через них составляло трудность; мы даже и не пытались приблизиться к кампусу, и ряды студентов припоминали друг другу давние оскорбления через всю лицу . Даже издалека я услышала как массивные двери главного входа в Тортен, распахнувшись, счастливо заскрипели, чтобы принять нового ученика.

Алекса подготовила нас к встрече с двумя новыми учениками в доме Уитлби. Только один из детей, Питер, пойдет в мой класс. Дом Уитлби находился на окраине города, маленький, белый и квадратный, с декоративной голубой плиткой вокруг окон и мурлыкающими тигровыми лилиями вдоль забора. Местечко это славное, если не смотреть ближе: не заметить сколы в плитке, что краска выцвела и осыпалась, и чары никто не поддерживал.

Перед воротами Уитлби поджидала девочка, обнимающая выцветшую кожаную сумку, ее щеки порозовели от солнца. На лице Алексы отразилось изумление и она подбежала.

–– Когда же они тебя высадили? Я не ожидала, что это случится так рано.

Ответ девочки был слишком тихим, едва уловимым. Она была как запеченное в тесте крошечное яблоко – мягкая и круглая, с лютиковыми волосами, спадающими на плечи. Под глазами залегли глубокие темные тени, пальцы побелели от того, с какой силой они стискивали сумку. Казалось, она пыталась уйти в себя и исчезнуть.

–– Почему ты не идешь? Уитлби здесь? –– спросила Алекса.

Девочка покачала головой и не стала смотреть Алексе в глаза.

–– Нет... я имею в виду, да... то есть… я не проверяла. Я не хотела их беспокоить.

Алекса кинула на ее лицо взгляд, какой она делала, когда думала что ни с того ни с сего с нами будет трудно, но шанса еще что-то добавить у нее не было, потому что из тумана вопросов и приветствий явилась мисс Уиттлби , таща за собой сына.

Мисс Уиттлби была из тех, кого мама называла «ошеломляюще красивыми» – очень прелестная с густо обрамляющими глаза ресницами, с ворохом длинных темных локонов, уложенных на макушке, – но наиболее приметной особенностью были синяк на лбу и царапина на щеке.

Это заставило меня вытаращиться на нее. Точнее, на синяк, да, на что же еще? Мисс Уиттлби взрослая. А раз ее синяки видны, значит, она простушка. Взрослая простушка!

Мне хотелось ее обнять, что было неуместно, потому что Алекса гневно требовала, что случилось с ее лицом, а папа и мама спрашивали, все ли с ней в порядке.

–– О, это? Ничего. Я в полном порядке, –– заверила нас мисс Уитлби, глядя на Питера. Тот уставился на землю. –– У нас околачиваются авантюристы, заставляющие предложить им Питера даже несмотря на то, что он... не согласился. Обычно мы отказываем им и они идут своей дорогой. Вчера у нас побывала более затруднительная парочка, чем остальные. Видимо, Варвар Майк и Трикси не желают слышать нет.

–– Да, мы тоже встречались с ними, –– сухо ответил папа. –– Они пришли в наш дом за Эбби...

–– Ее зовут Трикси? –– вмешалась я, затем поймала себя на этом. –– Я хочу сказать, извините. Надеюсь, вы не слишком сильно пострадали. Но Трикси. Что, правда? –– Мисс Уиттлби улыбнулась и кивнула.