Маргарита Бычкова - Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика

• Название: Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика
• Автор: Маргарита Бычкова
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-91791-179-3

Книга содержит работы видного историка Маргариты Евгеньевны Бычковой 1970–2000-х гг. Они впервые собраны вместе и посвящены проблемам формирования правящих классов Русского государства и Великого княжества Литовского, генеалогии и геральдике дворянства XVI–XVII вв.

Архивные поиски позволили автору ввести в научный оборот важные исторические источники, публикация которых сопровождается скрупулезным источниковедческим исследованием.

---

Родословные таблицы содержат наиболее полный комплекс сведений по истории рода, и нередко именно они лежат в основе соответствующих очерков. Так, в очерках о князьях Порховских и Валуевых[146] в повествовательной форме изложены все сведения соответствующих таблиц и не прибавлено ни одного нового. Если вчитаться внимательнее в исследования Веселовского, можно заметить, что они состоят как бы из двух самостоятельных частей – истории службы и истории землевладения семьи. В архивных материалах такому делению соответствует таблица рода и сведения по истории вотчины, записанные «на поле», которые в очерке объединены.

Иногда Веселовский брал из таблиц в очерки только часть сведений, ограничиваясь либо хронологическими рамками, либо историей какой-либо одной ветви. Таков очерк истории рода Григория Станища[147]. Этот сравнительно небольшой очерк о малоизвестном дворянском роде, отдельные представители которого в разное время достигали вершин административной деятельности, ярко показывает истинную виртуозность Веселовского в реконструкции истории семьи, когда источники сохранили лишь отрывочные известия. Таблица рода составлена в двух вариантах[148]. Первый вариант сделан на основе поздней родословной росписи и содержит подробный комментарий о всех записанных лицах, В процессе комментирования уточняются родственные связи между лицами, после чего появляется второй вариант без биографических сведений, но с измененным родством членов семьи. В очерке использованы все биографические данные первой таблицы и добавлено более подробное известие о родстве с Ольговыми.

Родословная таблица Полевых[149] гораздо подробнее очерка по истории этого рода[150], она содержит комментарии о каждом члене семьи, много выписок из троицких копийных книг. В очерке эти известия значительно сокращены, как сокращен и круг лиц.

Большинство родословных таблиц Веселовского легло в основу составленных им же поколенных росписей[151]. В поколенных росписях известия о каждом лице всегда расположены в хронологическом порядке, все даты переведены на новое летосчисление, записи носят более литературную форму.

Хотя среди генеалогических материалов архива Веселовского можно выявить первоначальные выписки и окончательный вариант, нельзя сказать, что более высокая ступень работы поглощает первоначальные заметки. Перед нами результат многолетних поисков биографических сведений об очень большом круге лиц. Естественно, что вновь найденные автором известия могли попадать сразу в родословные таблицы или поколенные росписи. Кроме того, сам Веселовский в процессе исследования изменял свою точку зрения о роли отдельных лиц, и это нередко отражается в каком-либо одном виде материалов.

Если сравнить текст таблицы, поколенной росписи и очерка по истории рода Басенковых[152], то мы увидим, что родословная таблица сделана Веселовским по росписи, составленной в XVIII в. сородичами Басенковых – Щербиниными. В нее вписаны сведения из актов XV – XVI вв., известия из писцовых книг, Синодика Успенского собора, летописей. Летописные записи переписаны в несистематизированном виде из выписок автора о Басенковых[153]. В поколенной росписи сведения родословной таблицы[154] обработаны и расположены в хронологическом порядке. Среди известий о Федоре Басенке находим отсылку на Ермолинскую летопись: «В Ермолинской летописи о нем ряд таких сообщений, каких нет ни в одной другой летописи»[155]. Но в поколенную роспись вошли не все лица, имеющиеся в таблице, а только род самого Федора Басенка – 6 поколений, остальные ветви отсутствуют. Очерк истории рода написан по поколенной росписи, дополненной известиями Ермолинской летописи.

Во всех трех работах различны имена сыновей Никифора Федоровича Басенкова. В родословной таблице сначала названы Иван и Брех Никифоровы, затем к имени Бреха добавлено известие о том, что с Еленой в Литву в 1495 г. ездил Боярин Никифоров, после чего Брех стал Боярином, а к Ивану перешло прозвище Брех. В росписи записаны Боярин Никифорович (на основании этого же известия) и Иван Брех Никифорович. В очерке Веселовский снял известие о поездке в Литву, написав: «О службе сыновей Никифора, Бреха и Ивана, ничего не известно»[156].

Собранные материалы о жизни и деятельности многочисленных представителей класса феодалов позволили Веселовскому составить ряд справочников. Одним из них является «Ономастикон»[157]. Это алфавит древнерусских имен, прозвищ и фамилий с указанием, лицам каких родов они принадлежали. Для выяснения происхождения прозвищ и фамилий автор иногда приводит толкование их по словарю В. И. Даля, иногда ссылается на легенду о выезде, связывая происхождение с именем выехавшего лица. Источниками работы, очевидно, были писцовые книги и акты, так как чаще всего конкретные лица упоминаются в качестве вотчинников; некоторые известия взяты из разрядов. Для XIV– XV вв. собраны сведения из летописей и, возможно, вкладных книг. Этот справочник по летописному, актовому и делопроизводственным материалам XIV – XVII вв. содержит подавляющее большинство имен и прозвищ, которые давались как служилым людям, так и крестьянам и холопам; правда, по последним категориям известий собрано меньше. По «Ономастикону» Веселовского можно судить о степени распространения прозвища в разные периоды, так как все лица записаны с датами, под которыми они упоминаются; можно выделить прозвища, имеющие русскую, «восточную» или «западную» основы, и определить время «моды» на них в России.

Иногда, изучая архивное наследие Веселовского, нельзя четко разграни-чить выписки из источников и составленные на их основе справочники. В подавляющем большинстве выписки из одних источников тут же комментируются по другим, систематизируются в нужном автору порядке, снабжаются справочным аппаратом. Среди них мы встречаем списки наместников Русского государства 1500–1610 гг.[158], списки пленных XV – XVI вв., состав свиты великой княжны Елены[159]. Есть списки бояр, окольничих, наместников за 1453–1546 гг.[160], в основе которых лежат разряды, дополненные и уточненные по летописям и актам.

Сохранилось несколько вариантов списков служилых людей по городам Северо-Восточной Руси за 1556–1648 гг.[161], составленных по десятням и верстаньям новиков с добавлением известий по синодикам, столбцам Поместного приказа, дозорным книгам и др. Все эти материалы говорят о постоянной работе Веселовского над сбором и систематизацией генеалогических сведений.

Для генеалогической работы Веселовского характерно очень полное использование каждого из привлеченных источников, но их состав обусловлен интересом преимущественно к вопросам землевладения.

Многочисленные выписки, описания рукописей, копии источников, в том числе таких объемных, как родословные книги, синодики и др., позволяют проследить методику работы Веселовского над источниками. В его архиве встречаются выписки из всех крупных серийных, а также отдельных изданий актов; архивных материалов, в основном грамот Коллегии экономии и троицких копийных книг. Из писцовых книг больше привлекались московские и новгородские, так как Веселовский в основном занимался историей земле-владения Северо-Восточной Руси, Новгородская земля его интересовала в связи с переселениями конца XV в. и времени опричнины. Привлечены все известные публикации разрядов. Летописи Веселовский использовал выборочно, обычно Воскресенскую и Никоновскую, а Типографскую в той части, где она содержит ранние родословные росписи.

Изучая работу Веселовского с источником, приходишь к выводу, что в тех случаях, когда имелись опубликованные специальные источниковедческие работы, историю текста он не исследовал. Веселовского интересовали новые сведения о лицах, поэтому его внимание привлекали разночтения и дополнения в разных списках одного источника, а не общие их черты.

Так, при работе с Тысячной книгой 1550 г. и Дворовой тетрадью 50-х годов XVI в. он исчерпывающе использовал их известия. В архиве есть дело «Алфавит Тетради дворовой»[162], где имеются выписки из Описи Разряда, составленной после пожара 1626 г., копия Дворовой тетради, в которой к большинству упоминаемых лиц дан биографический комментарий, отмечены все общие лица с Тысячной книгой, внесены упоминания о боярстве, выписки из разрядов, известия из Синодика опальных. К этой копии составлен дополнительный список бояр и окольничих, отсутствующих в Дворовой тетради, и сделан алфавитный указатель всех лиц, где тоже записаны биографические сведения. Но в основе этой кропотливой работы лежит публикация Тысячной книги Н. П. Лихачева и Н. В. Мятлева и опубликованный П. Н. Милюковым дефектный список Дворовой тетради[163].

Веселовский отказался от изучения истории текста этих источников и текстологического анализа сохранившихся списков. Для Тысячной книги автор отметил, что официального списка не имеется, а известны частные, большей частью неисправные[164]. При работе с Дворовой тетрадью он использовал неполный опубликованный Уваровский список[165].