Элизабет Ричардс - Феникс

• Название: Феникс
• Автор: Элизабет Ричардс
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Эш с Натали начинают строить свою совместную жизнь, когда дела в Соединенных Штатах Стражей обстоят все хуже и хуже. Эш с Натали оказываются в самом центре массовых волнений, когда диктатор Пуриан Роуз угрожает лишить Натали жизни, если Эш не проголосует за закон Роуза – закон, который позволит выслать всех Дарклингов и других инакомыслящих в концентрационные лагерь под названием Десятый. 

Когда Эш не может заставить себя торговаться жизнью Натали, ради миллионов Дарклингов – её судьба предрешена. Появляется Элайджа Теру, красавец-Бастет, которого Натали однажды спасла из лабораторий своей матери, где над ним ставили эксперименты и пытали. Это его яд использовали Стражи, чтобы создать смертоносный Золотой Дурман, являвшийся ядром правительственного заговора, который привел к восстанию Блэк Сити,а Эш переродился и восстал из мертвых Фениксом. Став лицом Восстания. Элайджа вернулся и Эшу он не нравится, для него очевидно, что бастет связан с Натали и Эш боится, что у неё есть чувства к этому парню. 

Но у Элайджи может так же быть ответ, как уничтожить мощное оружие Пуриана Роуза под названием Ора. Эшу, Натали и Элайдже, чтобы выяснить это необходимо уйти незамеченными из Блэк Сити. Но сбежать из города и найти это оружие (если оно действительно существует), проще сказать, чем сделать, и решение этих задач может разлучить Эша с Натали, и даже скорее толкнуть их в объятья других.

---

Как и у остальных таверн в этом городе у «Лунной звезды» сорваны ставни, свет не горит. Невозможно понять, есть ли кто-нибудь внутри. Я дергаю ручку входной двери. Заперто. Мы обходим здание кругом, в поисках второго входа. Элайджа толкает мусорный бак в сторону, открывая люк, ведущий в погреб. Он дергает ручку, к моему облегчению, дверца поддается.

Мы спешно спускаемся по скрипучей деревянной лестнице в подвал, закрывая за собой двери. Подвал завален ящиками и в нем стоит запах затхлости. Слева от нас стальные двери, очень похожие на те, что мы видели у мадам Клары, а впереди лестница, ведущая в бар. Мы осторожно продвигаемся, стараясь ничего не задеть, чтобы не шуметь, но хвост Элайджи случайно задевает стеллаж с выпивкой и он смахивает одну бутылку на пол. Она разбивается.

— Извини, — говорит Элайджа.

— Думаешь, кто-то дома? — спрашиваю я.

— Не знаю. Там очень тихо, — говорит он нахмурившись.

Я иду за ним по лестнице в бар. Нас тут же встречают два выстрела из винтовки, которые проносятся всего в дюйме от наших голов. Мы оба падаем на пол, закрывая головы руками.

— Кто вы такие? — спрашивает женский голос.

Я рискую взглянуть на нашего стрелка, примечая пару потертых коричневых ботинок, кожаные штаны, сшитые из лоскутов, блузу с синим корсетом, винтовку. Она сидит в инвалидном кресле. Наконец мои глаза добираются до её лица. Нет никаких сомнений, что эта женщина средних лет, которая так неприветливо на нас смотрит — Эсме.

— Я Натали Бьюкенан, а это Элайджа Теру, — говорю я. — Я полагаю, вы знаете его маму Иоланду.

Эсме опускает свое оружие.

— Что вы здесь делаете? — спрашивает она.

Мы поднимаемся на ноги, и Элайджа кратко рассказывает про письмо Люсинды, и про наши поиски Иоланды и Люсинды.

Эсме кладет дробовик себе на колени, хватает бутылку пряного Шайна и несколько бокалов, а потом подкатывается к одному из столиков. Мы присоединяемся к ней за столом, ставя лампу на столик между нами.

— Люсинда с Иоландой здесь были? — спрашиваю я.

— Ну да, были. — Эсме наливает нам напиток. — Люсинда проповедовала одни из этих своих безумных идей, утверждая, что нашла способ свергнуть Пуриана Роуза и ей нужна помощь Иоланды и Кирана.

— Киран, ваш партнер, верно? — спрашиваю я.

Она кивнула.

— Я умоляла его не связываться. Люсинда слегка... — Она покачала головой. — Ну, понимаете... особенно после гибели Найла.

Я помню, Сигур рассказывал нам о Люсинде, и о её Кровной половинке, Найле, и как он погиб, во время атаки станции водоснабжения в Блэк Сити. Я гадала, не мой ли отец нажал на курок.

— Киран меня не послушал, но, когда дело касается Люсинды, он никогда не слушает. Они ушли и оставили меня здесь в баре, — с горечью говорит Эсме, залпом осушая свой бокал. — Со мной бы они все равно не смогли бы продвигаться быстро.

Я хмурюсь, догадываясь, что это было не её решение остаться.

Снаружи раздается топот, который привлекает наше внимание. Эсме тянется к своему огнестрелу, пока мы молча ждем, какими будут следующие действия гвардейцев. Шаги затихают, когда патруль возвращается обратно на улицы.

— Где теперь Люсинда с остальными? — спрашиваю я, как только гвардейцы ушли.

— Понятия не имею, — говорит Эсме. — Он собирались на Коготь.

— Куда?!

— Это гора, — поясняет Эсме.

Я смотрю на Элайджу, и его выражение лица зеркально отображает моё удивление. «Ора» находится на горе? Но, если подумать, то это отличное место для повстанческой лаборатории, где хранится желтая чума. Гора труднодоступна и не пригодна для жилья.

Эсме смотрит на свой бокал пряного Шайна.

— В последний раз, когда Киран звонил, он сказал, что они уже добрались до Серого Волка...

— Гора в штате Волк, да? — спрашивает Элайджа.

Эсме кивает.

— Но с тех пор, я больше ничего от него не слышала. Прошла неделя уже.

— Примерно столько времени назад моя мама последний раз звонила мне, — признается Элайджа.

Он опускает голову на руки и страдальчески стонет. Эсме только что подтвердила наши опасения... что его мать с Люсиндой были схвачены, и, похоже, Киран тоже. Эсме осушила бокал и вновь его наполнила. Я замечаю, что руки у неё дрожат. Должно быть, она пришла к тем же выводам, что и мы.

Элайджа поднимает голову.

— Я собираюсь их вызволить, — говорит он отчаянно.

— Удачи, дорогой, — отвечает Эсме. — Они или уже мертвы или скоро будут, как только гвардейцы добьются от них нужной им информации.

— Моя мама ничего не расскажет им об «Ора», — уверенно говорит Элайджа.

Эсме хмурится.

— «Ора»?

— Оружие...? — говорит Элайджа.

Глаза Эсме расширяются.

— О, ты имеешь в виду...

И тут раздаются несколько автоматных очередей, и мы ныряем под стол, когда входную дверь и окна дырявят пули. На меня дождем сыпятся осколки стекла, они рвут моё платье и режут кожу. Я кричу от боли, когда острый осколок впивается мне в левое бедро. Голова кружится, когда я вытаскиваю осколок. Мое платье немедленно превращается в пурпурное от крови.

— Не стрелять! Она мне нужна живой! — раздается голос из-за двери.

Себастьян.

Дубовую дверь безуспешно таранят, спустя секунду гвардейцы совершают новую попытку.

Эсме хватает винтовку.

— Убирайтесь отсюда. Воспользуйтесь служебным туннелем.

Элайджа помогает мне подняться. Его лицо покрыто кровью, у него на щеках рваные раны.

— А как же вы? — спрашиваю я.

— Я задержу их, сколько смогу, — говорит она. — Вперед!

Элайджа хватает лампу со стола, потом помогает мне спуститься по лестнице в подвал. Я держусь за ногу, которая бешено пульсирует от боли, но адреналин помогает мне двигаться вперед. Мы добираемся до погреба, как раз тогда, когда в бар врываются гвардейцы.

— Где они? — гремит через потолок над нами голос Себастьяна.

— Понятия не имею о ком вы, — отвечает Эсме.

— Не прикидывайся. Одна из моих девчонок выследила их, — раздается другой голос.

Гаррик.

Значит, Элайджа был прав, за нами кто-то следил.

Я нахожу металлическую дверь, ведущую в служебный туннель, и дергаю ржавую ручку. Она не поддается. Элайджа прикладывает все усилия, чтобы её открыть и на этот раз дверь сдвигается. Как только это происходит, нам в ноздри ударяет застоявшийся холодный воздух.

— Проваливайте из моего бара! — говорит Эсме.

Автоматная очередь и Гаррик воет от боли. Наверху начинается кромешный ад. Летят пули, бьется стекло, на пол падают тела.

Элайджа пихает меня в туннель, как раз тогда, когда я слышу крик Эсме. Он захлопывает за нами дверь.

— Мы должны ей помочь! — говорю я.

— Слишком поздно, — отвечает Элайджа. — Пошли, нам нужно вернуться к Эшу и рассказать ему о Когте.

Он прав, это слишком важно. Эш должен знать о местонахождение «Ора». От этого зависит слишком много жизней.

Я перекидываю руку Элайдже на плечо для поддержки и, стиснув зубы, бегу.

Глава 34

ЭШ

ВСЕ В ЛАГЕРЕ РАЗОШЛИСЬ отдыхать, хотя сомневаюсь, что кто-нибудь сможет уснуть в эту ночь. Я сижу у догоревшего костра на поваленном дереве и смотрю на обручальное кольцо, лежащее на моей ладони. Оно почти невесомо, но так давит. После всего, через что нам пришлось пройти, после всех тех жертв — единственный поцелуй все разрушил. Я смыкаю пальцы вокруг кольца и выбрасываю кольцо на поляну. Оно приземляется где-то в кустах. Я тут же жалею о содеянном, потому тут же бросаюсь на его поиски.

— Тоже не можешь уснуть?

Я поворачиваюсь на звук голоса Жизель и снова чуть не роняю кольцо от удивления. Я убираю его в карман. Жизель стоит от меня всего в нескольких футах, нервно теребя одно из перьев, вплетенных в её рыжие волосы. Она смыла яркий макияж и теперь выглядит гораздо симпатичнее, без густо подведенных черным глаз и металлических губ. Естественная и красивая. Однако, она, кажется, стесняется, не в силах встретиться со мной взглядом.

— Я думал, ты спишь, — говорю я.

— Никак не выходит отключиться, — отвечает она. — Наверное, муки совести. Прости, Эш. Я не должна была тебя целовать. Мадам Клара говорит, я импульсивна, и я уже начинаю думать, что она права.

— Это не твоя вина. Я не должен был позволять этому произойти, — говорю я.

Жизель вздыхает.

— Ох, не знаю, что на меня иногда находит. Я всегда хочу чего-то недосягаемого, словно, если я это заполучу, то это будет означать, что я чего-то стою. В этом есть смысл?

Я довольно долго её изучаю, и впервые я вижу Жизель по-настоящему — девочка-сирота, брошенная своей семьей, вынужденная воровать, чтобы выжить. Я вспоминаю обо всех тех людях, бивших её на Пряной площади, и как горожане просто проходили мимо, и гадаю, сколько уже подобное случалось прежде. Эта наносная самоуверенность, как и макияж, скрывает под собой сломленную девушку.