Раиса Николаева - Артефакты древних могильников (СИ)

• Название: Артефакты древних могильников (СИ)
• Автор: Раиса Николаева
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Союз Светлой эльфийки и Темного, что может быть романтичнее? Вот только счастье ускользнуло от них в первый же день супружества, вернее в первую ночь. Первая брачная ночь разлучила их, сделав врагами на долгие-долгие годы. Прежнее название «Академия магии. Непримиримые враги», но поскольку о самой Академии в романе почти не говорится, я решила убрать из названия эти слова.

---

— Ализе, если бы Даххарст хотел разыскать вас, то он достал бы вас даже из-под земли, причем, в прямом смысле. Если он не появился, значит, не хотел этого сам. И вот я тебя спрашиваю: почему? Если бы он хотел отомстить, то легко смог бы это сделать. Если не хотел «марать руки» сам, то легко мог нанять исполнителей, оставшись при этом в тени. Но ведь с вами ничего не случилось, значит, месть отпадает. В то же время, если бы простил, то давно бы появился, чтобы предложить помощь, хотя бы денежную, может даже через подставных лиц. Этого он тоже не сделал. Если бы он выбросил эпизод со свадьбой из своей жизни, решив забыть, что у него есть жена, то все сплетни в светских салонах всех государств начинались бы и заканчивались бы пересказам о его любовных победах и прочих подвигах.

— И тогда какой же вывод? — в голосе Ализе зазвучало настоящее беспокойство.

— А вывод может быть только один, — голос Ранхгарта стал холоден и враждебен. — Он не может сделать этого физически, из-за ран или увечий, полученных от вас двоих!

— Ты хочешь сказать, что мы с братом смогли настолько сильно ранить Шестого Лорда Темной Империи? — Ализе, полная негодования от подобного предположения, презрительно вздернула голову.

— Да, я хочу сказать именно это, — со злостью на ее неверие подтвердил Ранхгарт, а потом почти с ненавистью уточнил: — Хотя нет, твой брат к его ране, скорее всего, не имеет никакого отношения. Ведь ты сама сказала, что Даххарст выставил щит, о который разбилось заклятие, брошенное Саннаэтелем. А вот против заклятия, брошенного своей женушкой, он никак не защитился, потому что не ожидал от нее такого предательства, — последние слова Ранхгарт почти прошипел. — Ведь обряд, через который вы прошли, связал вас навечно друг с другом так, что вы будете преданы и будете защищать друг друга до последней капли крови. Вы пойдете друг за другом, если это потребуется, против врагов, против друзей, против родни, против своего народа. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю? — гаркнул на Ализе Ранхгарт, поскольку она стояла неподвижно, словно столб, пораженная его словами.

Глава 33

— Ты думаешь, что я смогла так сильно его ранить? — прошептала Ализе.

— А ты что, сама этого не думаешь? Насколько я помню твой рассказ, ты утверждала, что, вывернувшись из рук Даххарста, со всей силой, ненавистью и страхом ударила его в живот заклятием родовой магии. Ты не говорила, что Даххасрт выставил защиту и каким-то образом смог нейтрализовать удар, наоборот, ты сказала, что от боли он покатился по полу. А это значит, что заклятие настигло его, он не смог от него защититься. А что за заклятие ты использовала? — не сдержав интереса, а может, решив, что подобные знания могут и ему пригодится, спросил темный.

— Заклятие смерти, — уже с ужасом от собственного поступка, ответила Ализе. — Только моих сил было недостаточно для полноценного заклятия. Скорее всего, оно подействовало, как заклятие оцепенения, оледенения, медленного угасания.

— Я думал, у Светлых подобных заклятий не существует, — удивился Ранхгарт. — Это же Темные все рушат и уничтожают, — с сарказмом добавил он. — Светлые же все возрождают и исцеляют.

— Иногда исцелить и возродить невозможно, — объяснила Ализе. — Для этого и существует такое заклинание. В зависимости от силы воздействия и необходимости оно приводит к замиранию или оцепенению, например, когда каменный великан, созданный темной магией, хочет упокоиться, вернувшись в свое естество. Это заклинание может упокаивать поднятых темными некромантами мертвецов. Оно может и убить, если достаточно силы.

— И именно его ты применила против мужа, — с грустью закончил ее рассказ Ранхгарт. — А потом еще прикидывалась несчастной, вызывая жалость окружающих по отношению к себе, и гнев и негодование — по отношению к Даххарсту.

— Я… Я не специально, — стала оправдываться Ализе, — я так, действительно, думала.

— А не думала ли ты, милая Ализе, — слова «милая Ализе» Ранхгарт сказал таким зловещим тоном, что бедная девушка в испуге отшатнулась, — что своей глупостью, тупостью, тем, что вела себя, как полная дура, ты сломала жизнь себе, Саннаэтелю, и, скорее всего, и Даххарсту? — жестко подвел итог Ранхгарт.

Ализе не сдавалась. Она не хотела верить таким ужасным словам. Это не она, это ее обидели, это она несчастная!

— А что же я тогда, по-твоему, должна была сделать?

— Ты должна была остановить его, пока он еще не наделал глупостей. Но остановить словами, а не применением родовой магии!

— Он бы меня не послушал.

— Во-первых, ты не пробовала, а во-вторых, ты могла заплакать. Это-то уж точно его остановило бы! Темные не переносят женских слез. А так вы, словно сорвавшиеся с цепи собаки, накинулись на него вдвоем. Хорошо хоть били по очереди, если бы ударили одновременно, наверное, смогли бы убить его, — жестко, даже жестоко говорил Ранхгарт, стараясь не смотреть в наполненные слезами глаза девушки.

Ализе, десять лет до этого считавшая, что Даххарст жив и здоров, и только и думает о том, чтобы отыскать ее и отомстить, не могла привыкнуть к мысли, что где-то далеко находится совершенно одинокий, раненый и очень несчастный ее муж. И ему никто, никто не может помочь. Так же, как и им с Саннаэтелем никто не помог, пока они не встретили Ранхгарта.

— А почему он не объявится и не попросит о помощи? — уже всхлипывая от жалости к Даххарсту, спросила она.

— Ты спрашиваешь, почему Темный, столько лет гордившийся своей силой, умом и красотой, не прибежал и не рассказал всем, что он слаб и болен?! Неужели ты сама не понимаешь, что он не может так поступить, и никогда не поступит? Он сдохнет, но не признается в своей слабости!

— Сдохнет?! — пролепетала Ализе. — Ты думаешь, он может умереть?

— А я откуда знаю? — поразился Ранхгарт ее вопросу. — Я видел его всего пару раз в жизни, еще когда был маленьким. Просто из твоего рассказа можно сделать только такой вывод.

Глава 34

— Что мне теперь делать? — умоляюще глядя на Ранхгарта, спросила Ализе.

— А что ты можешь сделать? Даххарст неизвестно где. Вот если он появиться, то тогда и будешь думать, что тебе делать.

Ранхгарт был прав. Десять лет девушку не заботила судьба мужа. Десять лет она, если и вспоминала о нем, то только содрогаясь от страшных воспоминаний. Но сердце женщины — загадка. Проненавидев своего мужа десять лет, Ализе вдруг осознала, что от ненависти в ее душе не осталось и следа.

После такого долгого и тяжелого разговора, после того, как Ранхгарт объяснил совершенно необъяснимые с ее точки зрения поступки Даххарста, она не только на мужа, но и на саму себя взглянула совсем с другой стороны. Особенно потрясли ее слова Ранхгарта, сказанные в конце разговора:

— Даххарст, конечно, во многом виноват. Виноват, что поверил словам Лаэделя, виноват, что не поговорил с тобой перед свадьбой. Но сама подумай, как мало у него было времени на подготовку, и как много ему надо было сделать. Не сомневаюсь, что он крутился, словно белка в колесе. Но я хочу спросить тебя вот о чем: насколько я понял, ты вообще не принимала никакого участия в свадебных приготовлениях, ну, разве что, ходила на примерки платьев. Так вот, я не понимаю, почему ты ничего не постаралась разузнать о своем будущем муже? Почему ты ничего не пыталась узнать о его народе, принадлежать к которому ты стала бы после свадьбы? Неужели тебе было не интересно, не важно, безразлично, с кем ты собираешься связать свою жизнь?

Вот только сейчас Ализе задумалась об этом. А действительно, почему она ничего не пыталась узнать о Даххарсте? И тут же вспомнила давний разговор с ректором, когда он попрекал и ее, и Саннаэтеля. Ректор тогда так пугал предстоящим замужеством, в черных красках описывал и всех Темных скопом, и Лорда Даххарста — в особенности, а потом так радужно рисовал ее будущее со своим племянником, что Ализе почти уже решилась отказать Даххарсту. Но только до той минуты, пока его не увидела. Его черные горящие глаза, его сильное волевое лицо, его твердо сжатые губы. От страха она только и могла, что поклоном ответить на его приветствие, а потом так же поклониться при расставании. Она сейчас даже под пытками не смогла бы вспомнить, о чем они тогда разговаривали. Хотя, скорее, говорил он, а она делала вид, что слушает, на самом деле находясь в плену отчаяния и безысходности.

Сейчас Ализе страшно жалела, что не вслушивалась в его слова. Он хотел что-то с ней обсудить? От чего-то предостеречь? О чем-то предупредить? Может, будь она тогда внимательнее, ничего бы не случилось.

Вот так незаметно для самой себя Ализе перешла от обвинений к самобичеванию. А если учесть ее мягкий характер, психологическую ранимость и жалость ко всем страдающим, станет понятно, почему теперь в ее сознании над головой Даххарста вместо подвешенного меча светился терновый венец мученика.