Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

• Название: Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-037-9

Чужак в чужой стране. Перевод с английского В. Ковалевского, Н. Штуцер

---

Джубал пристально уставился на свой стакан.

— Бен, мне кажется, что ваше имя можно внести в список с не меньшим правом, чем Майка.

— Джубал, да вы с ума сошли!

— Не надо нервничать. Хотя, да помогут мне мириады имен Бога, я и в самом деле стараюсь не совать нос в чужие дела, но вижу и слышу пока нормально. Если по моему дому шастает целый джаз-банд, я, естественно, не могу этого не заметить. Вы ночевали под моей кровлей десятки раз. А сколько раз спали в одиночестве?

— Ах вы, старый негодяй! Ну… я спал один в первую ночь, которую здесь провел.

— Наверное у Доркас болел животик. Ах нет, вы же тогда наглотались наркотиков, так что эта ночь не в счет. А другие?

— Ваш вопрос не имеет отношения к делу, несуществен и недостоин, чтобы я на него отвечал.

— Вот вам и ответ. Прошу заметить — новые спальни расположены вдалеке от моей. Что же касается звукоизоляции, то она здесь, как всегда, неудовлетворительна.

— Джубал, а не может ли ваше собственное имя оказаться в списке выше моего?

— Что такое?!

— Не говоря уж о Ларри и Дьюке. Джубал, все в округе уверены, что ваш гарем — самый роскошный со времен султанов. Не поймите меня превратно — вам хоть и завидуют, но считают старым похотливым козлом.

Джубал побарабанил по подлокотнику.

— Бен, я не возражаю, когда молодые люди фамильярничают со мной. Но в данном случае я настаиваю, чтобы к моим годам относились с почтением.

— Извините, — сухо отозвался Бен, — мне показалось, что если вы всего минуту назад столь активно обсуждали мою половую жизнь, то вряд ли станете возражать, когда я отвечу вам тем же.

— Нет, нет, Бен, — вы не так меня поняли. Я требую, чтобы девушки относились к моим годам с уважением… в этом вопросе.

— О!

— Я, как вы сами только что указали, стар… очень стар… Между нами, могу с удовольствием сказать, что я еще достаточно сластолюбив. Но похоть не властна надо мной. Я предпочитаю со снисходительным достоинством вспоминать свои былые развлечения, которыми, поверьте, я насладился в полной мере, но в повторении которых ныне не нуждаюсь. Бен, даже мужчина моего возраста, чем-то похожий на разрушающиеся городские трущобы в их самом мрачном виде, вполне может заполучить в постель девушку и, возможно, даже извлечь из этого удовольствие, а утром услышать комплимент. Этого можно достичь тремя путями: за деньги или за их эквивалент в виде завещанной недвижимости и прочего… И… Впрочем, сделаем паузу и зададим вопрос — вы можете представить, чтобы хоть одна из этих четырех девушек легла в постель с мужчиной ради перечисленных выше резонов?

— Нет, ни одна.

— Благодарю вас, сэр. Я стараюсь иметь дело только с теми, кого принято называть «настоящая леди». Рад, что и вы это понимаете. Третья причина сугубо женская: милая юная девушка может иногда взять к себе в постель старую развалину потому, что эта развалина ей нравится, она ее жалеет, хочет, чтобы та получила хоть толику счастья. Это бывает.

— Джубал, так, конечно, может случиться. С любой из них.

— Я тоже так думаю. Но эта причина, хотя она и может показаться существенной каждой из них, не существенна для меня. У меня есть своя гордость, сэр, а потому, будьте добры, вычеркните мое имя из списка.

— О'кей, упрямый глупец, — рассмеялся Какстон. — Надеюсь, что, когда достигну ваших лет, меня будет легче соблазнить.

— Лучше испытывать соблазн и сопротивляться ему, чем испытать разочарование, — улыбнулся Джубал. — Теперь о Дьюке и Ларри: не знаю и знать не хочу. Когда кто-нибудь приезжает сюда погостить, я всегда стараюсь ему внушить, что это не турецкая баня с массажистками и тем более не публичный дом. Это просто дом… и как таковой он сочетает в себе анархию и тиранию без намека на демократическое устройство, как то и бывает во всякой порядочной семье. Иными словами, все свободны делать что им угодно до тех пор, пока я не распоряжусь; мои распоряжения обсуждению не подлежат. Моя тирания никогда не распространяется на половую жизнь. Девочки вполне благоразумно не афишируют своих личных дел. Во всяком случае, — Джубал грустно улыбнулся, — так было до сих пор, пока на арене не появилось марсианское влияние. Возможно, что Ларри и Дьюк и валяют девочек за каждым кустом, но криков о помощи мне лично слышать не приходилось.

— Значит, вы полагаете, это Майк?

— Да, — поморщился Джубал, — но все в порядке: я же сказал, что девочки горды и счастливы… а я не бедняк, не говоря уж о том, что из Майка я могу выжать любую сумму. Дети ни в чем не будут знать нужды. Но, Бен, меня очень тревожит сам Майк.

— Меня тоже, Джубал.

— И Джилл…

— Э-э… Джубал, Джилл — не проблема. Проблема — Майк.

— Черт! И почему этот парень не может вернуться домой и перестать произносить свои идиотские проповеди, молотя по кафедре кулаками?

— Ммм… Джубал, это не совсем то, чем он занят. — Помолчав, Бен добавил: — Я ведь только что оттуда.

— Вот как! А почему сразу не сказали?

— Сначала вы болтали об искусстве, — вздохнул Бен, — затем стали ныть, а в конце перешли на сплетни.

— Что ж, ладно, вам слово.

— Вернувшись с кейпдаунской конференции, я побывал у них. То, что я увидел, меня встревожило до чертиков, а потому, ненадолго забежав в офис, я сразу же примчался к вам. Джубал, не можете ли вы связаться с Дугласом и прихлопнуть все Майковы делишки?

— То, как Майкл распоряжается своей жизнью — его дело, — покачал головой Джубал.

— Вы обязательно вмешались бы, если б видели то, что видел я.

— Нет. Не вмешался бы. Кроме того, я этого физически сделать не могу. И Дуглас тоже.

— Джубал, Майк примет любое ваше решение, касающееся его денег. Он, вероятно, даже не поймет, в чем там дело.

— Ах, нет, еще как поймет! Бен, Майк недавно составил завещание и прислал его мне на предмет критики. Это один из самых хитроумных документов, которые я когда-либо видел. Он понимает, что у него куда больше денег, чем может понадобиться его наследникам, и потому использовал часть своих средств на то, чтобы обеспечить сохранность остального. Там предусмотрены всякие ловушки против возможных претензий со стороны родственников его юридических и физических родителей (Майк знает, что он бастард, хотя мне неизвестно, откуда он это узнал) и членов команды «Посланца». Он нашел способ утрясти внесудебным путем разногласия с любыми наследниками, у которых есть претензии prima facie[61], и все это столь крепко закручено с юридической точки зрения, что легче свергнуть правительство, чем оспорить завещание. Завещание показывает, что Майку известна каждая акция, каждая ценная бумага. Я не смог найти ничего, что можно было бы раскритиковать. (Включая и пункт, касающийся лично тебя, мой брат). Так что не говорите мне, будто я могу заморозить его деньги.

Бен помрачнел.

— Жаль, что не можете.

— Не могу. Да что толку, если б и смог? Майк почти год как ничего не снимает со своего счета. Дуглас мне звонил по этому поводу — Майк не отвечал на его письма.

— Не брал со счета? Джубал, да он тратит уйму денег!

— Может быть, церковный рэкет дает ему кое-что?

— В том-то и загадка. Никакая это не церковь.

— А что же?

— Э… э… э… преимущественно школа филологии.

— Повторите.

— Школа, где изучают марсианский язык.

— В таком случае мне хотелось бы, чтобы он не называл это церковью.

— Возможно, со строго юридической точки зрения, это все-таки церковь.

— Слушайте, Бен, скейтинг-ринг тоже можно назвать церковью, если какая-то секта заявит, что катание на роликовых коньках — необходимая принадлежность их обрядов или что катание на коньках выполняет какую-то подсобную функцию. Если можно петь во славу Господа, то можно и кататься на коньках во имя его же. В Малайе есть храмы, которые для непосвященных не что иное как террариумы, в которых содержат змей… Но тот же Высший Суд относит их к числу церквей и требует защиты наравне с нашими собственными сектами.

— Майк тоже разводит змей. Джубал, неужели все позволено?

— Ну… Это спорный вопрос. Церквам обычно не разрешается брать деньги за предсказания будущего и вызов духов умерших, но они имеют право принимать дары, что фактически превращает дары в денежную плату. Стоят вне закона и человеческие жертвоприношения… но в некоторых местах земного шара они все же практикуются… возможно, даже здесь — в бывшей стране свободы. Вообще, можно делать что угодно, даже самое запретное, если к этим делам будет иметь доступ лишь узкий круг посвященных, а язычников станут держать подальше. А в чем дело, Бен? Неужели Майк занимается чем-то, за что можно угодить за решетку?

— Надеюсь, что нет.

— Что ж! Впрочем, если он будет осторожен… фостериты показали, что можно вытворять что угодно и не нести наказания. В том числе и гораздо худшее, чем то, за что линчевали Джозефа Смита[62].