Владимир Никонов - География фамилий

• Название: География фамилий
• Автор: Владимир Никонов
• Издательство: Наука
• Жанр: Языкознание
• Год: 1988
• ISBN: 5-02-009945-7

Фамилии — это своего рода живая история страны. В Европе они появились впервые в Италии в X—XI вв., затем во Франции, Англии и в других странах. Фамилии у русских сформировались только в XVI в.

Какова история происхождения фамилий? Какие фамилии наиболее распространены? В каких районах чаще всего встречаются фамилии Иванов, Кузнецов, Попов, Смирнов? На эти и другие вопросы ответит данная книга.

Для этнографов, широкого круга читателей.

---

Фамилия образована из отчества от личного имени Сульда, которое удалось найти в документах XVI в. В дозорной книге Нижегородского у. 1588 г. указан в д. Ватцкой на р. Вад мордвин Сульда Олексеев[220]. Из какого слова возникло имя? Д. В. Цыганкин предположил, что из эрзянского слова сулей — «тень», семантически это оправданно: у многих народов ребенок получал имя, означающее «замена», т. е. заменяющий отца. Но не менее вероятна иная основа — от татарского сульда — «левша». Однако не вполне исключен и возможный принос тюркоязычными волнами монгольского слова сюлда, что значит «знамя, символ».

На юго-западе республики сосредоточены мокшанские фамилии Тазин и Шумбасов, ареал их сходен — в основном это Зубово-Полянский р‑н. Тазины особенно часты в с. Промзино — 137 человек, 89 человек живут в с. Романовка, есть они в селах Умет, Явас, Васильевка, Анаево, Подлясово, в поселках Парца, Имерка, Вячка, Тарвас и немногочисленны в с. Барашево соседнего Атюрьевского р‑на. Всех Тазиных больше 400. В с. Умет фамилия документирована в форме Танзин. Случайность или фонетический факт? Трудно предположить возникновение назализации, но не легче видеть след назализации былой: налицо мокш. таза — «здоровый», точно так же и в марийском и удмуртском языках, следовательно, и до распада волго-пермских языков (более 2 тыс. лет назад) в этом слове не было ‑н‑.

В том же районе около 100 человек носят фамилию Шумбасов (села Журавлевка, Анаевка, Пичевка, Каргашино, Даниловка, Новая Потьма, Казеевка), рядом, в Торбеевском р‑не, в с. Савва, встречаем еще 34 человека с этой фамилией. Основа фамилии — отчество от личного имени из мокш. шумбаз — «заяц» (эрз. нумоло с тем же значением дало фамилию Нумолов, но она единична). Вместо звонкого согласного в финале слова возникает глухой (с вместо з), но перед гласным (или звонким согласным) он звонок: произносят шумбас, но шумбазонь. Стало быть, фамилия должна бы звучать Шумбазов, но имена собственные составляют в языке автономную систему; слово, став личным именем, оторвалось от породившего его нарицательного и живет самостоятельно, закрепив форму Шумбас и при морфологических изменениях позиции, и в написании; в этой форме оно стало и отчеством (а из него — фамилией), не восстановив звонкого согласного, несмотря на интервокальную позицию! Поучительный пример того, как специфична ономастика.

Небольшой ареал фамилии Васляев расположен северо-восточнее фамилий Тазин и Шумбасов — на стыке трех районов: 89 человек в с. Малое Плуксово Темниковского р‑на, 61 человек в с. Большой Уркат Ельниковского р‑на, 25 человек в с. Барашево Атюрьевского р‑на. Основа — отчество от личного имени Васляй из мокш. васля — «легкий, мягкий».

Совсем иначе распространена фамилия Пьянзин. Она разбросана не очень широкой полосой через всю Мордовию от юго-западных границ до северо-восточных. В Зубово-Полянском р‑не Пьянзины живут в с. Умет на границе с Рязанской обл. и в с. Ширингуши у границы с Пензенской обл. (документированы в форме Пензины), восточнее — в районном центре Атюрьево (25 Пьянзиных, двое Пензиных). Крупное скопление этих фамилий в Старошайговском р‑не: 256 человек — в с. Сарга, меньше — в с. Старая Теризморга, несколько семей — в самом Старом Шайгово; 25 человек живут в с. Перхляй севернее Рузаевки и ряд семей в поселках. Нередки Пьянзины и у эрзи, живущих вблизи реки Суры — в селах Шугурово и Старые Найманы (Большеберезниковский р‑н), в селах Поводимово (Дубенский р‑н), Батушево (Атяшевский р‑н — здесь они записаны как Пиянзины), в д. Ужалейка (Чамзинский р‑н), в пос. Калыш (Ичалковский р‑н), наконец, в с. Аржадеево у границ Горьковской обл. (Большеигнатовский р‑н). Общее количество носителей этой фамилии в Мордовии превышает 500 человек; разбросанность их гнезд привела к неустойчивости произношения и написания. Есть Пьянзины и в городах Горьком и Тамбове (в Шемышевском р‑не Пензенской обл. есть Ф. Пиязнов, по сообщению П. В. Зимина). Еще в 1508 г. документирован в с. Жабино, южнее р. Пьяна (теперь Ардатовский р‑н), мордвин пьянзин сын[221], т. е. «сын Пьянзы». В конце XV в. у манси записано мужское имя Пынзей. Существовало старинное марийское мужское имя Пезей (на него указал С. Я. Черных). Слышимая близость основы этой фамилии к топонимам Пенза и Пьяна, может быть, лишь совпадение или переосмысление. Неясно, возможен ли их давний общий корень и каковы пути изменения звучания. Если следы его в языке не утрачены, то дошли до нас в неузнаваемом виде (например, с утратой внутренней йотации и упрощением сочетания согласных нз в н или в з и др.).

Из многих сотен носителей фамилии Алямкин 287 человек сосредоточены в с. Сарга Старошайговского р‑на, это самая частая фамилия села, она охватывала 40% его жителей. Многие десятки Алямкиных живут в селениях Тештелим, Старое Синдрово, Новое Синдрово и Колопино соседних Ельниковского и Краснослободского районов. В с. Салазгорь Торбеевского р‑на, дальше на запад в с. Кишалы Атюрьевского р‑на проживают еще 122 человека с этой фамилией. Носителей этой фамилии мы встречаем и западнее, в с. Явас, на самом севере Зубово-Полянского р‑на. Все Алямкины — от Сарги до Яваса — образуют одну полосу, вероятно обусловленную миграцией. Однако ту же фамилию на противоположном конце республики, у эрзи, носят 27 человек в Ардатовском р‑не и 2 человека в Большеберезниковском.

На обширной территории от Горького до Саратова во многих селениях распространена фамилия Тремасовы. Колядниковы же, наоборот (хотя их сотни), все обитают «на пятачке» в немногих селениях небольшой части Ичалковского р‑на, близ впадения Инсара в Алатырь.

Итак, представлены самые различные формы ареалов, отражающие типы расселения — фронтальный (массив), островной (гнездо), маршрутный, от широкого разброса до узкой локальности.

Рассмотрим еще одну фамилию: в Сосновском р‑не Тамбовской обл. в 1979 г. записана фамилия Шиндяпин, есть она сегодня и в областном центре. В документе 1614 г. по д. Пошатова близ Темникова жил мордвин Ломака Шиндяпин (это еще отчество), в д. Каргашино ныне Зубово-Полянского р‑на записан Шиндяпа Беляев[222]. Многократно мелькали в источниках Шиндяй, Шиндяков, Шиндянов. Фамилия Шиндин в 1914 г. документирована в с. Букатовка Вольского у. Саратовской губ., ту же фамилию носит сейчас семья в с. Ключарево Рузаевского р‑на. В мордовских языках не удается найти слово, от которого возникли имена Шиндяпа, Шиндя (Шиндяй). Но в ближайшем родственном ему марийском жива основа шынд со значением «ставить, сажать, перемежать». Но тут возникает трудность: марийскому ши соответствует, как правило, мордовское с. Наличие многих мордовских имен и фамилий из шинд указывает, что эта основа была когда-то знакома и мордве.

В Присурье, на современной территории расселения эрзи, Всероссийская перепись 1897 г. застала в с. Морга (ныне Дубенский р‑н) следующие фамилии: Туцины — мокш. туця — «туча» (при эрз. пель); Ледяевы — мокш. лядемс — «косить» (при эрз. ледемс); Шамкины — из мокш. шам — «одежда» (при эрз. оршамопель)[223].

Как они туда попали? По документам 1624—1721 гг. А. А. Гераклитов установил, что по среднему течению Суры первоначально обитала мокша, а не эрзя, пришедшая сюда много позже из Арзамасского у.[224] В начале XVII в. мокша и эрзя соседствовали в среднем Присурье. В ряде своих работ Д. В. Цыганкин[225] показал, что современным эрзянским говорам Присурья присущи яркие мокшанские черты, и подытожил: «В прошлом на этой территории происходило наступление эрзянского языка на мокшанский и постепенное его вытеснение… В словаре присурских говоров и их грамматическом строе в результате скрещения двух родственных языков обнаруживаются особенности, объединяющие эти говоры, с другой стороны, с говорами мокшанского языка»[226]. Мокшанские фамилии эрзян с. Морга в 1897 г. показывают, что мокша-мордовский язык еще в полный голос звучал там в период становления фамилий. Эти мокшанские черты, сохраненные и в 1897 г., не дошли до переписи 1959 г.: фамилия Туцин исчезла, Лядяевы стали писаться по-эрзянски Ледяевы, Шамкины с утратой этимологического значения фамилии стали Шанькины.

География лексических основ фамилий не должна заслонять географию еще более массовых и тем самым еще более ценных словообразовательных и фонетических средств мордовских фамилий. Трудности их изучения огромны, и, конечно, первая попытка не обещает богатых результатов.

Словообразование фамилий кажется простым повторением двух преобладающих русских моделей: присоединением суффиксов ‑ов(‑ев) и ‑ин. Но количественное соотношение этих формантов совсем иное: ‑ин не только чаще, чем у русских, а во многих селениях даже абсолютно преобладает, чего у русского населения нет. Например, 55% всех эрзян с. Кабаево (Дубенский р‑н) и 67% всех мокшан с. Каньгуши (Ельниковский р‑н) носят фамилии этой модели. Немало селений, где процент носителей фамилий на ‑ин еще выше. В значительной мере это обусловлено обилием именований с ‑к‑; так, в с. Парапино (Ковылкинский р‑н) пять самых частых фамилий: Чекашины — 305 человек, Купряшкины — 180, Канайкины — 157, Мелешкины — 148, Ломакины — 124 человека — с этим формантом. Однако количественное соотношение ‑ов и ‑ин настолько пестро и в каждом селе различно, что только будущим мордовским исследователям, может быть, удастся не ограничиться констатацией факта, а провести дальнейшее исследование мордовских фамилий[227].