Александр Золотько - Бомбы и бумеранги (сборник)

• Название: Бомбы и бумеранги (сборник)
• Автор: Александр Золотько
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-093414-0

Там, где волнуется безбрежная гладь морей или зеленое море джунглей…

где песчаные барханы встают, как горы, а горы царапают вершинами небеса…

где нищета и бесправие засасывают жертвы вернее, чем самая бездонная трясина, и вся ярость смерча ничто по сравнению с яростью человеческой…

там и только там, – на фронтире, в Диком Поле, под чужими небесами, – «сейчас» рождается в яростной схватке между «завтра» и «вчера».

Метрополии или колонии? Наука или магия? Бомбы или бумеранги?

Экспансивно! Экзотично! Экстраординарно!

А впрочем, посмотрим, что об этом напишут в «Таймс»…

---

Бородатый кивнул своему напарнику с серебряным угольчатым шевроном на рукаве. Тот плотно сжал губы, вскинул голову, шагнул к треноге, на которой возвышалась камера, глянул куда-то за отодвинутые шторки, скрывавшие от учениц бок прибора – и резко положил руку на плечо сжавшейся Дженни.

Молли помнила, как двое досмотрщиков рывком подняли ее со скамьи – ноги больше не держали мисс Фитцпатрик. Впрочем, уже и не мисс и даже не Фитцпатрик.

Больше Дженни никто не видел. Шепотом передавали слухи, что всех «выявленных» отправляют куда-то в Столицу, чтобы «сделать безопасными для окружающих», однако Дженни в их класс так и не вернулась. И на свою улицу не вернулась тоже, а родители, к полному изумлению Молли, вели себя так, словно ничего не случилось, а их дочь просто поехала погостить куда-то на юг к любимой тетушке.

От мыслей про магию Молли стало совсем зябко.

– Пошли по домам, Сэмми.

– Погоди! – возмутился тот. – Смотри, «Канонира» уже почти подвели! И прожекторами освещают! Гляди, гляди, ты ж у нас его знаешь лучше, чем, наверное, его капитан! Что ж его так изглодало-то? Если не… э… ну, это самое?

Сэмми не слишком хотелось идти домой, и Молли его понимала. Кроме него, в семье еще шестеро братьев и сестер, а жили они не в таунхаусе, как семья д-ра Блэкуотера, а в двух крошечных комнатках, где кухня с ватерклозетом приходились еще на восемь таких же.

Правда, и мать Сэмми не кудахтала над ним, отнюдь нет. И не смотрела, когда он возвращается домой. Правда, уже начала спрашивать, когда он перестанет болтаться без дела и начнет зарабатывать. Все старшие в его семье уже приносили домой когда шиллинг, когда два, а когда и все пять – в особо удачных случаях.

Они остались. И смотрели на тяжко осевший монитор, осторожно подводимый к причалу. К причалу, не в сухой док – значит, чинить особо нечего.

На палубе «Канонира» суетились люди. Суетились, на взгляд Молли, совершенно бессмысленно. Что она, не видела, как швартуются мониторы? А здесь что? Ну, чего приседать подле дырок, где надлежало быть воздухозаборникам? Чего там смотреть? От этого они обратно не вырастут. А ты, моряк в шапочке с помпоном, чего уставился на пустые киль-балки? Катер сам собой не вернется.

– Как ты думаешь, – с придыханием спросил Сэмми, – что у них там случилось? Куда катера подевались? И шлюпки?

– Может, спускали, чтобы к берегу подойти? А там что-то случилось? Сам ведь знаешь, какое там море…

Сэмми знал. Норд-Гвейлиг словно сходило с ума, там, к северу от Карн Дреда. Берег вздыбливался неприступными скалами с редкими проходами, прибрежные воды превращались в сплошные поля подводных рифов, чьи острые зубья все как один смотрели в сторону открытого моря.

На «Канонире» наконец завели концы, перебросили трап. Молли видела, как из подкатившего паровика выбрались несколько офицеров – серебряные погоны, аксельбанты, обязательные к ношению в «тыловых гаванях».

Следом за ним к причалам медленно и осторожно подводили нарядную паровую яхту, все иллюминаторы в кормовой надстройке радостно сверкают огнями. А по пирсу проползла целая вереница локомобилей, глухих, закрытых, черных.

– Кто-то из пэров приехал…

Молли кивнула. Пэры Королевства частенько навещали Норд-Йорк. Наверное, куда чаще, чем любой другой город в северной части страны, почему – Молли не знала. Может, оттого, что этот город оказался ближе всего к войне? Отсюда к Карн Дреду тянулись стальные нити путей, здесь выгружались батальоны горнострелков и егерей, здесь строили и ремонтировали бронепоезда.

Про пэров в городе знали все, однако вот держались они как-то тихо и незаметно: подружки Молли в школе наперебой обсуждали светские новости из Столицы, балы, наряды и все такое прочее; а в Норд-Йорке почему-то балы устраивались редко, и гости с юга на них не появлялись, к вящему разочарованию девочек в Моллином классе.

Израненный «Канонир» и роскошная яхта пришвартовались; становилось скучновато. Сам монитор Молли и впрямь знала как свои пять пальцев, все его кочегарки и машинные отделения, погреба с элеваторами, словно наяву видела круглый погон башни, ее привод, блестящие рычаги наводки, дальномеры, раскинувшие руки на марсах. Она рисовала «Канонир» и его систершип «Фейерверкер» множество раз, даже со счету сбилась, сколько именно.

– Идем домой, Сэмми. Меня мама заругает.

– А, ну да, конечно, – вздохнул рыжий мальчишка и потер оттопыренные уши. – Пошли. Завтра придешь?

– Не знаю. У меня рукоделье не сделано. Ни шитье, ни вышивка, ни вязание.

– Бррр! – помотал головой Сэмми. – Как ты только выдерживаешь? Я б лучше розгами в школе получил, чем за шитьем сидел!

– Я б тоже, – призналась Молли. – Прутьями что, потерпел чуток и все, а тут час за часом… пальцы все иголкой исколешь, нитки на спицах путаются, крючок у меня вечно заваливается…

– Пошли, короче говоря, – заключил Сэмми.

И они пошли.

Когда они спустились с маяка, фонарщики уже зажигали газовые фонари. Проехал, громыхая по булыжной мостовой, паровик с черно-бело-красной розеткой на дверях, и Молли с Сэмом невольно потупились – смотреть вслед паровикам Королевского Особого Департамента считалось у ребят Норд-Йорка дурной приметой.

На круглых афишных тумбах кое-где поверх всего наклеены были плакаты: «Разыскиваются Особым Департаментом». Кое-кто из одержимых магией пытался бежать, не понимая, наверное, уже в своем безумии, что являет собой страшную опасность для всех. Их приходилось отыскивать. И…

И они исчезали.

2

– Молли! Молли, дорогая!

– Да, мама. – Молли, как положено, слегка поклонилась, складывая руки внизу живота.

– Папа сегодня будет весь день в больших пакгаузах. Просил принести ему обед. Вот, возьми, Фанни уже все приготовила.

Молли видела свой субботний полдень совсем иначе, но с мамой не поспоришь. Мигом окажешься на хлебе и воде – «учит дисциплине и закаляет характер», как неизменно роняла мама, назначая это наказание. За розгу, надо сказать, миссис Блэкуотер не бралась никогда, поелику, будучи дочерью прогресса, полагала подобные «дикости» уделом прошлого. Впрочем, разрешения пороть Молли в школе она подписывала безо всякого трепета. Другое дело, что Молли хватало ума не попадаться.

С термосом в одной руке и стяжкой кастрюлек в другой Молли поскакала на улицу. Зима надвигалась на Норд-Йорк, надвигалась необычно рано в этом году, высылая передовые отряды снеговых туч, гневно обрушивающихся на дымный город твердой, словно град, ледяной крупой. Настоящего мягкого снега на улицах не было, он лежал далеко в горах и предгорьях, на полях, еще не ставших карьерами или шахтами.

Паровичок весело свистнул Молли, трогаясь от остановки. Она лихо повисла на задней площадке, ловко просунув руку с термосом под поручень. Верхний город, с его трех-четырехэтажными таунхаусами, сквериками на площадях перед церквями и даже фонтаном перед Малым рынком, уступил место городу Среднему, вагончик ворвался в узкое полутемное ущелье улицы, и Молли невольно сжалась.

Сам воздух, казалось, пропитан здесь угольной гарью до такой степени, что щиплет глаза. Брусчатка изрядно разбита, от люков поднимается зловоние. Дома потянулись к небу, дыры подъездов, какой-то хлам в аллеях, обшарпанные стены и столь же облупленные вывески магазинов с пивными.

Желтые стекла в окнах нижних этажей, и сами окна забраны частыми решетками. Молли увидела пару констеблей, они не прогуливались, улыбаясь и здороваясь с прохожими, как на родной улице юной мисс Блэкуотер – а, напротив, стояли парой, внимательные и напряженные, глядя по сторонам во все глаза. Высокие шлемы, круглые очки-консервы, как у самой Молли, кожаные с металлом доспехи, делавшие их похожими на рыцарей с картинок. Молли заметила и оружие. Увесистые дубинки, револьверы у поясов, а один из констеблей даже держал на плече короткий карабин.

Кого они тут сторожили, почему были так тяжело вооружены – Молли не задумывалась. Паровичок вновь весело свистнул, они покатили дальше, громыхая на стрелках, шипя, окутываясь паром, и смотреть на это было куда веселее, нежели по сторонам.

Большие пакгаузы были действительно большими. Под высокие железные арки, накрытые выгнутыми крышами, забегали полтора десятка железнодорожных колей; часть заканчивалась тупиками, часть следовала дальше, к заводам, и дальше, к порту. Очевидно, доктора Джона К. Блэкуотера вызвали сюда к пациенту – такое случалось частенько, когда фельдшеры не справлялись.

Молли соскочила с подножки, ловко балансируя и ухитрившись не перевернуть свои кастрюли. Огромные ворота пакгаузов широко распахнуты, стоят вереницы вагонов, пыхтят маневровые паровозы, сердито и нетерпеливо отвечают им низкими гудками их линейным собратья. Отдуваются, отфыркиваясь паром, подъемники и лифты, кипы тюков, мешков и ящиков исчезают в чреве складов. Суетятся люди, грузчики в изношенных комбинезонах и ватных куртках, машут жезлами диспетчеры в оранжевых жилетах.