Ежи Косински - Игра страсти

• Название: Игра страсти
• Автор: Ежи Косински
• Издательство: Амфора. ТИД Амфора
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00012-6

Роман американского писателя Ежи Косински (1933–1991), автора «Раскрашенной птицы» и «Садовника», развивает характерные для него темы любви и насилия, соблазна и отчуждения. Главный герой — игрок в поло, странствующий по дорогам Америки, — вступает в схватку с невидимыми врагами — собственной неприкаянной судьбой и безжалостным временем.

* * *

«Игра страсти» — психологический роман с элементами эротического триллера. Америка 70-х годов прошлого века. Главный герой — романтический персонаж, игрок в поло (род хоккея на траве, только на лошадях).

Он странствует по стране на особой конструкции трейлере, зарабатывая игрой с богатыми аристократами. Попутно занимается любовью с многочисленными подругами, как правило молодыми девушками, вовлекая их в свои жестокие садомазохистские игры.

Но одна из них завоевывает его сердце…

---

— Делай, что хочешь, — злым голосом отвечал Фабиан. — Я к тебе не приду. — Пришпорив пони, он круто повернул к полю, обдав ее грязью.

После разминки на лужайке рядом с полем для поло был устроен завтрак. Гости лежали на ярких подстилках и подушках на траве, в то время как официанты разносили им щедрое угощение хозяина. Хлопанье бутылок с шампанским вспугнуло павлинов, вылетевших из высоких зарослей и направившихся в сторону леса.

Разгоряченный шампанским и утренней тренировкой, он споткнулся о какую-то неровность почвы. За лужайкой простиралась полоса, усаженная кактусами, между которыми он стал пробираться, стараясь не уколоться о шипы. От колючих ветвей и похожих на трупы стволов, нагреваемых полуденным солнцем, исходил запах мертвечины.

Дойдя до конца кактусовой посадки, Фабиан стал углубляться в лесные заросли. Там, среди кустов ежевики, он увидел девушку. Она напевала какую-то песенку, поджидая его. Увидев Фабиана, она поднялась и стала пробираться сквозь лабиринт дикого хмеля.

— Я знала, что ты придешь, — проронила она. — Просто знала.

Завидев, что она протянула к нему руки, ошалевший от жары Фабиан в порыве ярости толкнул ее с такой силой, что она упала спиной в кусты терновника.

— Зачем ты это сделал, Фабиан, зачем? — спросила она с удивлением, но без страха, неловко поднимаясь на ноги. — Я просто хочу видеть тебя. Прошу тебя, разреши мне.

Девушка снова двинулась к нему, у нее в волосах застряли листья, белые лепестки осыпали ее куртку.

— Ты отправишься домой! — рявкнул он.

Испуганная его криком, какая-то птица, с шумом улетела прочь. При виде умоляющего выражения на лице девушки он вышел из себя и принялся хлестать ее то по одной щеке, то по другой, бить тыльной стороной ладони по лицу. Она закричала.

— Ты пойдешь домой, ты пойдешь домой. — Девушка шаталась, груди ее качались из стороны в сторону при каждом ударе. Затем она упала на колени, из глаз у нее текли слезы. Она закрыла лицо руками.

— Но почему, Фабиан, почему? — стонала она, вызывая у него очередной приступ ярости.

Внезапно придя в себя, он остановился. Злость его прошла. Он поднес трясущуюся руку к пересохшему рту. Прерывисто дыша, он смотрел на нее, лежащую в траве у его ног.

— Почему, Фабиан, почему? — хныкала девушка.

— Потому что я не хочу, чтобы ты была здесь. Вот почему! Ты это понимаешь? — Дрожа, он пытался обрести спокойствие. Она медленно поднялась с земли, к лицу ее прилипли травинки.

— Без тебя моя жизнь ничего не стоит, — бормотала она сквозь слезы.

— Если она ничего не стоит без меня, то и со мной она ничего не стоит, — отозвался Фабиан.

— Я только хочу видеть тебя, — упрямо повторяла она. — Хочу быть рядом с тобой. Все, что у меня есть, это ты.

Так же быстро, как она прошла, ярость вновь охватила Фабиана. Схватив девушку за волосы, он приблизил ее к себе. Волосы у нее были потные, свалявшиеся; бледное, веснушчатое лицо распухло от ударов.

— Я только хочу видеть тебя, хочу быть рядом с тобой, — стал передразнивать ее Фабиан, одной рукой держа ее за волосы, а другой — расстегивая ее куртку, отчего груди ее вывалились наружу. Затем он порвал подтяжки, стащил с нее штаны, которые съехали к щиколоткам, обнажив серые панталоны. — Я тебе не телевизор. Ты не можешь включить меня, когда захочешь, — кричал он, отталкивая ее от себя. Она споткнулась, попыталась придержать болтающиеся груди, закрыть искусанные насекомыми ноги. — Не телевизор! — вопил он. — У тебя нет ничего, кроме себя самой! — продолжал он. — Но ты когда-нибудь думаешь о себе? Видишь себя? Слышишь? Ты же не прочла ни одной книжки, не сделала ничего такого, чтобы заставить себя понять, что тебе нужно од жизни или что может дать тебе жизнь. — Фабиан слышал свой свирепый голос, раздававшийся в роще. — Ты ни о чем не думаешь, ничего не видишь, ничего не понимаешь. — У него перехватило дыхание, но он продолжал: — Тебе нечего дать, нечем поделиться. Твои чувства так же грубы, как твое тело, ум твой так же неповоротлив, как твоя задница: жизнь твоя так же пуста, как и твои чувства. Твой телевизор заслуживает твоего общества, но не я.

Девушка выпрямилась, повернувшись к Фабиану и стряхивая с лица траву.

— Может быть, когда-нибудь ты снова будешь ласков со мной. — Он услышал, как девушка по-детски всхлипнула.

— «Когда-нибудь» — это слишком долго. Слишком долго для меня.

Он пошел к тропинке. Девушка вскочила на ноги, подтягивая штаны. В ее всклокоченных волосах застряли листья, бледная кожа покрылась пятнами.

— Я знаю, ты одинок, за тобой некому ухаживать, — заикаясь, проговорила она. — Я буду тебя ждать. Буду здесь.

Он, казалось, утратил рассудок. Дойдя до угла рощи, он повернулся назад и двинулся к девушке. Схватив ее за плечи, принялся трясти ее. Голова ее болталась из стороны в сторону, глаза стали безжизненными, обмякшее тело стало дергаться, груди болтались с такой силой, что, казалось, вот-вот оторвутся.

— Не вздумай! — завопил Фабиан. — Не вздумай ждать меня! Я буду на другом телеканале! — Он толкнул ее и увидел, как девушка грохнулась на землю.

На лбу и на шее Фабиана засверкали капельки пота. Ничего не чувствуя, кроме биения своего сердца, он посмотрел на сопящее, рыдающее существо, растянувшееся на траве. Чтобы не упасть, он оперся спиной о дерево. Мысли его были такими же бесформенными и неопределенными, как и тело девушки.

Фабиан снова направился в лес, жадно глотая утренний воздух. Он двинулся по узкой тропинке, топча ягоды и пачкая ботинки. Колючки репейника и стебли травы цеплялись за одежду.

Все еще дрожа, он каждую минуту останавливался, чтобы убедиться, где находится. В голове его царил сумбур: он был зол на девушку, его терзала досада на самого себя за то, что он поддался порыву всеуничтожающей ярости. При его приближении к кактусам оттуда выпорхнула стайка птиц и укрылась в чаще.

Придя в дом, предназначенный для гостей, под дверью своего номера Фабиан обнаружил записку от разведенной дамы. Она надеется, что на следующий день после завтрака он будет свободен и обучит ее игре в поло. Приготовив себе напиток покрепче, он принял горячую ванну, предвкушая радости, на которые намекала записка. Ощущая, как шелестит у него в руках надушенная записка, Фабиан мрачно думал о том, что, несмотря на то что, возможно, в нем нет магнетизма или шика, что у него нет ни громкого имени, ни славы, ни денег, он больше не станет иметь дело со столь жалкими созданиями, как та девушка, которую он только что оставил в лесу. После ванны он уснул, и в его грезу о разведенной даме то и дело вторгались мысли о его случайной знакомой. Тот разговор в лесу отнял у него много сил, и он проспал всю вторую половину дня; затем, поужинав у себя в номере, снова лег в постель.

На следующее утро Фабиан проснулся свежим и бодрым. Находясь в приподнятом настроении, он встал с постели и оделся с особой тщательностью для встречи с разведенной дамой. На конюшне он выбрал нескольких пони для того, чтобы попрактиковаться в работе с мячом и клюшкой. Он собирался было сесть на одну из лошадей, но тут услышал, как какой-то лакей, ехавший на электрической тележке с клюшками для игры в гольф, назвал его имя. Фабиан, не сумевший сразу вспомнить его, остановился. Скромно одетый лакей слез с тележки и подошел к Фабиану.

— Простите, сэр. Это я проводил к вам вчера молодую даму.

— Как же, помню, — отозвался Фабиан. Он был убежден, что лакей пришел, чтобы сообщить ему о том, что она пришла снова. — Это она опять прислала вас ко мне? — холодно спросил он, проверяя подпруги седла.

Лакей замялся. Он избегал глаз Фабиана.

— В некотором смысле, да, — промямлил он.

— Можете сказать ей, что я занят, — ответил Фабиан, вскочив в седло. Посмотрев на лакея сверху вниз, он добавил: — И что я не хочу ее видеть. — Он круто повернул своего пони, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

— Боюсь, что я не смогу этого сделать, — твердым голосом отвечал лакей.

— А я полагаю, что сможете, — настаивал Фабиан. — Передайте ей мои слова.

— Этого я сделать не могу, — твердо возразил его собеседник.

Фабиан не знал, что сказать, подозревая, что девушка еще раз попытается сорвать ему встречу с разведенной дамой.

— Ну, хорошо, — ответил он сердито. — Скажите, где я могу ее найти.

— Она у служебных ворот, — отозвался лакей, опустив глаза.

Взяв пони в шенкеля, Фабиан легким галопом поскакал по дорожке, которая шла вокруг конюшен и вела к кухонному крылу.

У ворот он заметил два полицейских автомобиля, в хромированных деталях которых отражались лучи утреннего солнца. Вокруг них собралась небольшая толпа из темнокожих мужчин и женщин. Когда Фабиан спешился, они повернулись к нему. Подходя к воротам, он невольно обратил внимание на то, что некоторые из полевых работников держали головные уборы в руках. Он обвел взглядом толпу, опасаясь увидеть широкополую канадскую шляпу. И действительно увидел ее аккуратно надетой на забор. А затем увидел и знакомую фигуру девушки.