Денис Мартынов - Смотри, что принесли наши сети

• Название: Смотри, что принесли наши сети
• Автор: Денис Мартынов
• Жанр: Детская проза

Макс бежит из дома, где, ему кажется, до него никому нет дела. Случайные встречи со случайными людьми, хаотические перемещения по дорогам, чужие города, бесприютность и одиночество — помогает ли все это обрести смысл или уводит от него? Решает проблему или позволяет бесконечно убегать от решения? Что он найдет в конце этого пути — и найдет ли?

Подходит читателям 13 лет.

---

Макс сполз по стене на сырую брусчатку. Закрыл лицо руками. Было слышно, как отъехала маленькая тойота. Как ездят другие машины. Как ходят по улице люди. И никому никакого дела.

Он осторожно провел мизинцем между губой и носом. Отнял руки и посмотрел на пальцы. Крови вроде нет. Хотя ощущение мерзкое. Пощупал переносицу. Кажется, не сломана. А всем до лампочки. Ходят себе. Вдруг на той стороне истошно завопила старушка. Не сразу ж она заметила. Макс привстал, пытаясь разглядеть, кто кричит. Потом поднялся во весь рост.

Бабуля стояла перед входом в продуктовый. И кричала она совсем по другому поводу. У нее порвался пакет, содержимое рассыпалось по ступенькам и выкатилось на тротуар. Торопящиеся на обеденный перерыв люди деловито обходили рассыпанное, но с земли не поднимали.

Макс перешагнул через бордюр, оглянулся налево-направо и перешел улицу. Из магазина выскочила какая-то женщина с двумя пустыми пакетами в руках. Макс наклонился, подобрал консервную банку, откатившуюся дальше прочих. Потом еще одну. Женщина уже протягивала пустые пакеты старушке. Макс подошел ближе и аккуратно опустил банки в один из пакетов.

4

Когда закончили с бабушкиной бедой, Макс зашел в магазин, купил себе сникерс и колу. Вышел на улицу, отошел подальше от злополучного офиса и прислонился к стене. Но долго так стоять не смог. Спустился в подземный переход, поднялся на другой стороне и пошел наугад.

Что теперь делать? Обратно на вокзал? Завтра уже будешь дома, и пусть все мир знает, что они его победили. М-да. И других вариантов не придумывается.

Он бесцельно бродил по улицам, сворачивая на перекрестках куда понравится и подолгу глядя, как люди накапливаются перед красным сигналом светофора. Вот так за одну секунду все потеряло смысл. Он потер пальцем переносицу. Хотя бы нос цел.

Где он нашел эту компанию на потрепанных жигулях, Макс не помнил. Тогда это не имело никакого значения, а потом, когда начали спрашивать и спрашивать очень настойчиво, уже забылось. Кажется, сразу после того, как перешел через железнодорожный мост. Или нет, за мостом были какие-то общежития, и ребята возились со скутером. Там еще такой пустой двор и два голых дерева, на которых много ворон. Да, точно. Эти вороны смешно подскакивали с веток каждый раз, когда скутер пытались завести. Хотя. Такие же вороны были и в другом месте, рядом с этими жигулями. Вот только где же это было?

В той машине их было трое. Одного точно звали Вован: самого длинного и болтливого. Он-то и позвал Макса. И Макс поехал с ними. Все трое были старые, лет тридцать или сорок. Они пытались запихнуть два большущих пружинных матраса в багажник потрепанных фиолетовых жигулей. И как-то у них не очень хорошо получалось. Макс остановился посмотреть. Просто стоял, смотрел и пил свою колу. А больше никого там, кажется, и не было.

Потом Вован позвал его. Мол, чего стоишь, может, поможешь? Макс и согласился. Когда матрасы сдались, все полезли в машину. Вован говорит: «Давай и ты с нами, чего тут один будешь киснуть». Вован сидел сзади. Макс рядом с ним. Ехать нужно было на дачу к кому-то из тех двоих, что сидели впереди. Дело было уже к вечеру, в городе повсюду пробки, и ехали они не очень быстро. Тупость какая-то. Но в машине, по крайней мере, хоть какая-то компания, и есть какая-то цель, и вообще все не так грустно. Макс старался ни о чем не думать. Остальные, похоже, занимались тем же самым. Двое передних обсуждали неудачную семейную жизнь одного из них. Не того, у которого была дача, а другого. Он хотел развестись, хотя у него была дочка. Маленькая, еще в детский сад ходит. Из-за этого детского сада и начались все проблемы. Непонятно было, кто должен ребенка отвозить, кто должен ребенка забирать, и вообще, все эти детские дела тому человеку сильно портили жизнь. Остальные двое поддакивали. Макс молчал. Даже колу не пил, потому что в машине очень тесно. Было совершенно непонятно, куда они едут и что будут делать потом, но они хотя бы ехали. Точнее — стояли в пробке.

Когда сидевший впереди окончательно убедился, что нужно разводиться, разговор перешел на другие темы. Стали обсуждать дачу, на которую как раз везли матрасы. Как там сейчас дела, что нужно будет сделать, когда потеплеет, чем лучше заняться в первую очередь и сколько все это может стоить. От медленного движения и постоянных остановок Макса начало укачивать. И он задремал под равномерный шум трех голосов. В том неровном полусне он все еще слышал, о чем говорят, но смысл сказанного воспринимался немного иначе, обрастал какими-то удивительными подробностями, сплетался с далекими, уже как будто забытыми словами и фразами, и очевидное становилось непонятным, а что-то незначительное и незаметное выплывало на первый план и делалось самым главным и неоспорим. И Максу почему-то представилось, что матрасы они везут для того, чтобы помочь ему обустроиться в этом городе. Он будет жить на даче, а эти замечательные люди во всем ему помогут. Привезут продукты. Подключат электричество. Полы там еще проваливаются, но это ничего, можно исправить. Вода в баке. Окна почти новые. Еще смородину будем сажать все вместе. И спаржу какую-то. И базилик. Они подыщут ему работу или что-то подобное, чтобы можно было как-то самостоятельно обходиться. Может быть, надавят на этого бородатого, который организует бои. И тогда все точно наладится. И наконец-то все станет так хорошо, как и должно быть.

Неизвестно, сколько бы еще они так ехали и какие бы еще чудеса Макс обнаружил в своем сознании, но Вован уже устал ползти в пробке и предложил срезать через дворы. К тому же он вспомнил про «одну штуку», которая на даче будет ну просто невероятно полезной.

Сказано — сделано. Водитель резко крутанул руль вправо, Макс стукнулся о спинку переднего кресла и проснулся. Снаружи сумерки и туман, машина скачет по разбитому асфальту, с шумом проваливаясь в ямы с талой водой и раскисшим снегом.

Еще с полчаса крутились между домами. Вован указывал, куда ехать. Каждый раз, когда машина проваливалась в яму и вылезала из нее, он стукался головой о матерчатый потолок. В конце концов положил левую ладонь — как каску — на макушку. На трясущемся заднем сиденье, с левой рукой на голове и правой вытянувшейся вперед и указывающей направление Вован был похож на чокнувшегося штурмана из экипажа ралли машины. Но тем двоим впереди, похоже, было все равно. От скачков вверх-вниз клацали зубы, и можно было запросто откусить язык, поэтому никто не разговаривал, а водитель просто сделал радио громче. И безумие Вована стало еще заметнее.

Наконец подъехали к темной арке между многоэтажными панельками. Когда-то сквозь нее можно было проехать во двор, но сейчас проезд закрывала железная труба, криво вбитая в асфальт.

— Эта бабка из тринадцатой квартиры поставила, — Вован задумчиво почесал бровь. — Но вообще нам прямо.

— Я выходить не буду, — сказал тот, что собирался разводиться.

— Чего-то я не рассчитал. Объехать можно, — Вован побарабанил пальцами по креслу.

— Ладно, — водитель покрутил ручку, открывая свое окно. Высунулся наружу, оценил обстановку. Потом закрыл окно. — Прорвемся.

Машина дернулась, взвизгнув колесами, и пулей рванула под арку. Под хруст отрывающегося зеркала вылетели на ту сторону и медленно покатились вдоль подъездов.

— Ну. Почти, — подвел итоги Вован.

— Нормально, — ответил водитель и убавил музыку. От зеркала на пассажирской стороне остался только черный пенек.

У последнего подъезда Вован вышел, поднялся по ступенькам и скрылся за дверью. Водитель спросил у оставшегося приятеля, где можно достать фанеру для полов. Можно бэушную, лишь бы подешевле. Человек, собиравшийся разводиться, стал советовать вместо фанеры брать какое-то оэспэ. Макса они по-прежнему не замечали.

Макс поболтал в руках бутылку колы. Оставалось еще много. Но в машине пить было неудобно.

— Ничего, если я выйду? — не зная, к кому конкретно обращаться, Макс задал вопрос зеркалу заднего вида.

— Как хочешь.

— Спасибо, — Макс уже взялся за ручку, но тут вспомнил кое-что. — А вы без меня не уедете?

— А зачем ты нам нужен?

— Я тогда здесь останусь.

— Дело твое.

На ступеньках показался Вован. Он нес на плече какого-то огромного серого мастодонта. Кассетный магнитофон годов еще, наверное, восьмидесятых. Или даже более древний. Огромный, похожий на поваленный квадратный столб, с колонками по бокам, лотками для кассет и ползунками радио посредине.

— О, красавец, — стоя у подъезда, Вован продемонстрировал магнитофон всему двору.

— Что это за хлам? — водитель открыл дверь и высунулся наружу.

— Почему «хлам»? Да он наваливает, между прочим, круче, чем то барахло, что у тебя в машине стоит, — от обиды Вован прижал магнитофон к груди, словно ребенка.

— Да ладно, — водитель вышел на улицу. — Проверим?