Конн Иггульден - Чингисхан. Пенталогия (ЛП)

• Название: Чингисхан. Пенталогия (ЛП)
• Автор: Конн Иггульден
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: Электронная книга

Цикл ЧИНГИСХАН - ЗАВОЕВАТЕЛЬ (Пенталогия)   1 - ВОЛК РАВНИН / Wolf of the Plains (2007) Он родился при необычных обстоятельствах: одни посчитали это дурным знаком, а другие предрекли, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. Предательство тех, кому он доверял, едва не стоило ему жизни и заразило душу жаждой мести, а страдания закалили тело. Он ни перед кем не склонялся, не поддавался ни страху, ни слабости. Его не заботили ни богатство, ни добыча - одна только власть. Он создал империю, простиравшуюся от берегов Дуная до Тихого океана. Его звали Чингисхан. И это роман о его молодости.    2 - ПОВЕЛИТЕЛИ СТРЕЛ / Lords of the Bow (2008) Веками монгольские племена воевали друг с другом. Но в год Огня и Тигра явился вождь, объединивший враждующие кланы. Он направил народ степей на битву с внешним врагом - могучей империей с прекрасными городами, полноводными реками и цветущими садами. Он повел своих воинов к славе через великую пустыню Гоби. Его звали Чингисхан. И это роман о том, как был покорен Китай и как пала империя Цин.   3 - КОСТИ ХОЛМОВ / Bones of the Hills (2008) Он родился в год Огня и Тигра. Его появление на свет при необычных обстоятельствах говорило о том, что смерть будет ему верным спутником и он станет великим воином. И он исполнил пророчество. Воодушевил свой народ на битвы и повел его к славе через великую пустыню и могучие горы. Побежденные народы склонились перед ним. Полмира лежало у его ног. Его звали Чингисхан. И это роман о самом трудном решении в его жизни. Он должен выбрать наследника, человека, способного сохранить его державу и осуществить его мечту: совершить поход к последнему морю.    4 - ИМПЕРИЯ СЕРЕБРА / Empire of Silver (2010) Уже три года как умер Чингисхан, но наследие его живо. Ханское знамя приял в свои руки сын великого завоевателя Угэдэй. В знак своего могущества он выстроил белый город Каракорум – столицу новой империи. Огромное серебряное древо – символ процветания и мощи - установил Угэдэй у входа в свой дворец. Но непривычно его лихим воинам так долго жить в мире, без военных походов. И послал он огромное войско во главе с лучшим военачальником далеко на запад, к последнему морю. Одолев полконтинента, монгольские тумены победоносно вышли к границам Франции и Италии. Кажется, уже никто и ничто не в силах их сдержать. И тут происходит событие, в корне меняющее судьбу серебряной империи – и всю мировую историю…   5 - ЗАВОЕВАТЕЛЬ / Conqueror (2011) Видимо, проклят род великого Чингисхана, ибо нет покоя в его империи – и мира между его потомками. И десятилетия не прошло со дня смерти великого хана Угэдэя, а поминальщицы уже оплакали его сына, хана Гуюка. А остальные внуки великого завоевателя принялись рвать огромный чингисов улус, как волки – павшего оленя… Недалек тот час, когда брат пойдет на брата, мечтая об одном – о троне в Каракоруме, а планы Чингисхана о завоевании мира пойдут прахом. Но нашелся чингизид, который железной рукой остановил развал империи – и расширил ее до пределов возможного. Его называли по-разному – и неженкой, и книжным червем, и предателем. Но именно ему предстояло стать настоящим наследником своего деда. Завоевателем и покорителем, великим ханом Хубилаем…

---

– Да, господин, – Урянхатай чуть не заикался. – Благодарю вас, – добавил он на всякий случай.

Хубилай отодвинул пустую миску и протер глаза обеими руками. Он помнил, что недавно терял сознание, а когда в последний раз спал, припомнить не мог. Голова кружилась, сил не было.

– Орлок, я не всегда внимаю твоим советам, но помню, что ты опытнее меня. Основной лагерь мы тоже переместим подальше от наступающих врагов. Нужно найти безопасное место – лес или долину, где раненые смогут отдохнуть. Мы двинемся быстро, им за нами не поспеть.

Урянхатай пробормотал что-то в ответ и поклонился. Ему хотелось подбодрить своего командира, который сидел перед ним, не в силах шевельнуться. Но в голову ничего не пришло, орлок снова поклонился и зашагал прочь.

Баяр слышал разговор, приблизился к Хубилаю и скривился, увидев, что Урянхатай уже командует.

– Он хорошо к тебе относится.

– Дураком считает, – уточнил Хубилай, не особо задумываясь, потом раздраженно закусил губу. От усталости стало трудно держать язык за зубами. Командиру нужно быть сильным, а не поощрять разговоры по душам.

– Нет, не считает, – возразил Баяр и кивнул сам себе, по-прежнему наблюдая за Урянхатаем. – Видел, как он действовал утром, когда сунцы захватили наш фланг? Никакой паники – орлок отступил, перестроил людей и отбил свою позицию. Очень грамотно.

Замолчал бы Баяр… Меньше всего Хубилаю хотелось, чтобы один командир обсуждал другого.

– А ведь Урянхатай не прирожденный командир, – заявил Баяр.

Хубилай вздохнул, зажмурился и на темном фоне увидел зеленые искры.

– Воины уважают его, – не унимался Баяр. – Они ценят его мастерство. Не боготворят, но понимают, что просто так умирать он их не отправит. Для воинов это очень важно.

– Хватит! Урянхатай хороший человек, ты хороший человек… Мы все хорошие. А теперь садись на коня и уведи тумены на двадцать миль к востоку, чтобы перехватить сунского командира.

Услышав такое, Баяр засмеялся, но сел в седло и, прежде чем Хубилай снова открыл глаза, уже скакал во весь опор и отдавал приказы.

*

С тех пор как Мункэ стал ханом, численность населения ханства увеличилась так, что Чингисхану и не снилось. Мир на родных равнинах очень помогал Арик-бокэ, его брату, и рождаемость подскочила. Каракорум стал настоящим оседлым городом, население которого росло за счет новых районов, построенных из камня и дерева, а старый город практически скрылся из виду. Земля радовала плодородием, и Мункэ поощрял многодетность, понимая, что мальчики – это новые воины. Весной в поход он отправился с двадцатью восемью туменами, общей численностью в четверть миллиона. Ехали быстро, налегке, без пушек и с небольшими припасами. С такими войсками Чингисхан и Субэдэй-багатур пересекали целый континент. Мункэ был готов к тому же.

Он старался быть прогрессивным ханом, старался продолжать дело Угэдэя, создававшего на огромной территории ханства стабильную цивилизацию. Годами он боролся с соблазном отправиться в поход, ездить верхом, воевать. Мелочность городской жизни претила ему, но Мункэ давил сомнения в зародыше. Пусть покоряют и завоевывают военачальники, царевичи, младшие братья, а его удел – править. Великое ханство удалось создать за три поколения, но Мункэ терзался мыслью, что потерять его можно еще быстрее, если не принять соответствующие законы. Он поощрял торговые связи, развитие ямов – все, что объединяло народ. Беднейший пастух должен знать, что над ним есть хан, его господин. Мункэ следил, чтобы из каждого района поступали отчеты. Тогда страждущие смогут подать жалобу, а то и вызвать на подмогу воинов. Порой управление ханством казалось чересчур мудреным и сложным для понимания, но пока у Мункэ получалось. Вопиющие факты коррупции устранялись писцами, виновных снимали с высоких постов. Городские чиновники знали: на них есть управа, и сидели тихо – не то от страха, не то от благоразумия. Налоги текли рекой, но Мункэ не набивал хранилища, а строил новые города и дороги.

Став ханом, он понял, что мир изматывает больше войны. Мир высасывает силу, война же, наоборот, тонизирует. Временами ему казалось, что, вернувшись в Каракорум, братья увидят его сморщенным стариком, раздавленным и истертым бременем ответственности, от которого ему не спрятаться ни на миг.

Сейчас Мункэ ехал с туменами и чувствовал, что бремя лет истончается. Как тут не вспомнить поход с Субэдэем, битву с христианскими рыцарями, капитуляцию врага… За войско, каким сейчас командовал хан, Субэдэй отдал бы правую руку. В ту пору Мункэ был юнцом, и, сев в седло, он снова почувствовал себя молодым. Это ощущение радовало. Слишком долго он жил в замкнутом пространстве. А теперь увидит город, который Хубилай построил на плодороднейшей черной земле. Он увидит Шанду и определит, не превышал ли младший брат свои полномочия. Хулагу курсу хана точно не изменит, а вот Хубилаю нужно напоминать: за ним присматривают. Мункэ не мог избавиться от мысли, что напрасно предоставил брату самостоятельность, да еще на такое долгое время.

Месяцы подготовки к походу омрачило лишь письмо Хулагу, присланное с особой печатью «Мункэ-хану лично». Великий хан убеждал себя, что не боится ассасинов, которых всполошил его младший брат, только как их не бояться? Мункэ знал, что не дрогнет в битве. Знал, что может вести атаку и дать отпор. Свою смелость он доказывал не раз и не два. Но мысль об убийце в маске, который подкрадется к нему спящему и приставит нож к горлу, заставляла Мункэ содрогнуться. Впрочем, если какой ассасин и решил его убить, пару лет ему придется подождать.

Арик-бокэ прибыл в Каракорум, чтобы в отсутствии хана взять бразды правления в свои руки. Мункэ рассказал ему об опасности, но младший из братьев засмеялся, показывая на охрану и вездесущих слуг. Незамеченным во дворец не пробраться. При мысли, что брат в безопасности, Мункэ полегчало. Отъезд из Каракорума тоже помог.

Минуло лишь четырнадцать дней, а тумены уже подобрались к Шанду; оттуда менее двухсот миль до Яньцзина и северных цзиньских земель. Половине воинов едва исполнилось двадцать, большие расстояния им не страшны, а вот Мункэ, подрастерявшему форму, приходилось тяжело. Лишь из гордости он терпел, когда мышцы превращались в жгуты боли. Но самые тяжелые дни быстро прошли, и на десятый-одиннадцатый вернулась былая сноровка.

На горизонте показался город, и Мункэ с благоговением покачал головой. Его брат создал нечто грандиозное, воплотив фантазии в реальность. Хан почувствовал, что гордится Хубилаем, и гадал, какие перемены увидит в брате при встрече. Он и собой гордился. Это он отправил брата в поход, заставив оторваться от пыльных книг. Но Мункэ понимал: благодарности от Хубилая ждать не стоит, так уж устроен мир.

В Шанду войска задержались – хан осмотрел город и прочел дюжины посланий, которые доставили гонцы. Он ворчал, разбирая свитки, – эти ямщики разыщут его везде. Да и жизнь в ханстве не останавливается только потому, что Мункэ в походе. Сейчас он порой работал не меньше, чем в Каракоруме, но с большим удовольствием.

За недолгое пребывание в Шанду Мункэ практически уничтожил городские запасы еды и чая. Горожане затянут пояса, но интересы хана выше их собственных. Столько воинов не могут питаться чем попало, и Мункэ впервые на своей памяти не обрывал за собой линию снабжения. Сотни подвод медленно ехали на юг за его туменами. Пока он отдыхал в Шанду, создавались новые запасы продовольствия, но стоит ему уехать, линия снова растянется; а платят за еду за тысячу миль от Мункэ, в Каракоруме и северных цзиньских городах. Хан ухмыльнулся: длинная у него тень! Тумены остановятся, и еда их нагонит, а бандиты на подводы вряд ли покусятся: как-никак ханские дозорные неподалеку.

Мункэ гнал войска на юг, наслаждаясь расстоянием, которое они покрывали, и скоростью: быстрее смогут лишь ямщики, меняющие коней на каждом яме. Ради великого хана воины помчатся хоть на край света. Скудный паек помог Мункэ сбросить лишний вес; выносливость выросла, помогая чувствовать себя лучше и увереннее.

Холодным осенним днем хан пересек сунскую границу. Ветер хлестал его воинов. В пятистах милях к югу лежал Ханчжоу, а от императорской столицы его отделяли не менее тридцати городов, при каждом внушительный гарнизон. Мункэ пришпорил коня и улыбнулся, подставляя лицо ветру. Хубилаю он дал простое задание, но младшему брату самостоятельно не справиться. Двадцать восемь туменов, которые привел Мункэ, молотом раздавят сунского императора. Столько воинов у Чингисхана ни разу не было! Мункэ скакал по пыльной дороге и чувствовал, что годы, проведенные в Каракоруме, превращаются в пыльное тряпье и он обретает силу и беззаботность. В кои веки даже ямщики остались позади. Ямы кончились, значит, ямщики ничем не превосходили всадников Мункэ. Впервые за долгие годы он почувствовал себя по-настоящему свободным. Наконец хан понял глубинную суть слов Чингиса: «Нет ничего лучше жизни воина».