Мэри Рено - Александр Македонский. Трилогия (ЛП)

• Название: Александр Македонский. Трилогия (ЛП)
• Автор: Мэри Рено
• Жанр: О войне
• Год: 2015
• ISBN: Электронная книга

Александр Македонский / Alexander the Great Трилогия знаменитой английской писательницы Мэри Рено об Александре Македонском, легендарном полководце, мечтавшем покорить весь мир.   1 -НЕБЕСНОЕ ПЛАМЯ / Fire from Heaven (1969) "Небесное пламя" - первая книга об Александре Македонском, его детстве и юношестве, книга о том, как он обретал друзей и недругов, о том, как он стал Великим Царем и как ему в этом помог Аристотель. Почему, будучи еще мальчишкой, он отправился искать конец мира? Было ли это погоней за мечтой или бегство от чего-то? Мэри Рено, так или иначе, отвечает на эти вопросы. Ждать прямых ответов нет смысла: Александр Македонский известен на уровне легенд, намеков и догадок.   2 - ПЕРСИДСКИЙ МАЛЬЧИК / The Persian Boy (1972) Действие начинается в момент завоевания Персии и сожжения Персеполя, когда к Александру попадает новый раб — персидский мальчик — бессловесная сексуальная игрушка, молчаливый обитатель приватных покоев, жертва несправедливой судьбы. Именно об этой стороне жизни великого героя так невнятно повествуют голливудские фильмы и учебники истории. При этом Рено сможет подать эти моменты столь деликатно и осторожно, что рассказ об интимных взаимоотношениях раба и героя станет просто историей двух не очень счастливых и одиноких людей. Александр предстанет перед нами не безупречным Полубогом- царем, а обычным человеком.  Веселым или грустным, мучимым сомнениями и страдающим от необходимости принимать суровые решения.  И всегда – одиноким и уставшим от бремени славы, к которой так стремился, от ужасов войны, которую сам развязал и поддерживал долгие годы. И все это на фоне поистине великих деяний. Персидский мальчик пройдет весь путь с армией Александра, от Вавилона до границ Индии. Он станет свидетелем великих событий, и, может быть, именно он сможет рассказать о том, зачем Александру нужны были эти кровавые походы и какая мечта вела полководца, почему его предали верные друзья и почему в смертный час с ним остался только презираемый всеми раб. Это очень жестокая и реалистичная книга, развенчивающая всю романтику древней эпохи и миф о великом Александре. И еще это очень человечная и грустная история о сломанных судьбах и несбывшихся мечтах.    3 - ПОГРЕБАЛЬНЫЕ ИГРЫ / Funeral Games (1981) Империя Александра Македонского была огромна, она простиралась на три континента: Европу, Азию и Африку. Смерть завоевателя дала толчок к ее распаду. Генералы - сатрапы провинций и царские жены начали делить наследство Александра уже у его смертного одра. Но могучая империя была настолько велика, что разрушить ее удалось не сразу. Кровавые погребальные игры - борьба за власть и земли - продолжались полтора десятилетия. «Погребальные игры» — завершает цикл о жизни и деяниях Александра Македонского и охватывает полувековой период от смерти царя до написания Птолемеем своих мемуаров. Огромное количество событий, героев, исторических фактов в небольшом для такого масштабного замысла объеме романа.

---

— И все они должны сражаться, когда Великий Царь призовёт их?

— Каждый. Под страхом смерти.

— Но сколько же времени нужно, чтобы всех их собрать?

Возникла неожиданная пауза. Прошло уже сто лет со времени похода Ксеркса, так что ответа они и сами не знали. Потом сказали, что Великий Царь правит обширными владениями и народами многих наречий… Из Индии, например, дорога до побережья может длиться целый год… Но войска есть повсюду, где они могут понадобиться.

— Выпейте ещё вина. А до самой Индии проложена дорога?

Их беседа длилась уже довольно долго, и слух о ней разлетелся по дворцу; так что теперь возле дверей толпились люди. Послушать.

— А каков в бою царь Окий? Он храбрый?

— Как лев, — разом ответили послы.

— Каким крылом кавалерии он командует?

Вот так вопрос! Ужас, что за мальчишка!.. Послы заговорили уклончиво. Мальчик откусил кусочек побольше… Он знал, что с гостями нельзя быть слишком настойчивым, и потому сменил тему:

— А если солдаты приходят из Аравии, из Индии, из Гиркании — и не знают персидского, — как же он говорит с ними?

— Говорит с ними?.. Царь?.. — Это было просто трогательно, как маленький стратег снова задавал младенческие вопросы. — Видишь ли, сатрапы в тех провинциях подбирают им таких командиров, чтобы умели говорить на их языке.

Александр склонил голову набок и свёл брови.

— Солдаты любят, чтобы с ними говорили перед боем. Они любят, чтобы ты знал их по имени…

— Не сомневаюсь, — сказал второй посол с чарующей улыбкой. — Чтобы ты знал их по имени, они любят. — И добавил, что великий Царь беседует только с друзьями.

— С ними мой отец беседует за ужином!

Послы пробормотали в ответ что-то невнятное, не решаясь посмотреть друг на друга. Македонский двор прославился своим варварством. Ходили слухи, что царские пиры больше смахивают на пирушки горных бандитов, занесенных снегом вместе с добычей своей, чем на званые обеды государя. Один грек из Милета рассказывал им — и клялся, что сам это видел, — будто царь Филипп, не задумавшись, встаёт со своего ложа, чтобы принять участие в общей пляске… Однажды во время спора, который шёл на крике через весь зал, он швырнул гранат в голову одному из своих генералов… Но это ещё не всё! С бесстыдством своей лживой расы, этот милетец до того договорился, будто тот генерал кинул в ответ ломоть хлеба — и жив остался!.. Даже остался генералом!.. Если верить, хотя бы половине — всё равно, лучше промолчать.

Александр тем временем боролся с тяжкой проблемой. Рассказал это Менапис; но он не поверил и теперь хотел убедиться. Изгнанник мог постараться представить Великого Царя в дурацком виде. Но эти люди на него донесут — и его распнут, когда он вернётся домой. Нельзя же предавать гостя!.. И потому он сказал так;

— Один мальчик мне рассказывал, что когда люди приветствуют Великого Царя — они должны ложиться на землю. Но я ему сказал, что он дурак.

— И совершенно напрасно, мой принц. Наши изгнанники могли бы объяснить мудрость этого обычая. Наш повелитель правит не только многими народами, но и многими царями. Хотя мы называем их сатрапами, многие из них по крови цари; их предки когда-то правили сами, пока те страны не вошли в состав империи. Поэтому Великий Царь должен быть так же возвышен над другими царями, как те цари над своими подданными. Простираясь перед ним, люди должны испытывать не больше стыда, чем падая ниц перед богами. Если бы он казался не достоин такого поклонения — не долгим было бы время его власти.

Мальчик выслушал и понял. И ответил учтиво:

— Ну ладно. Только мы здесь не падаем ниц перед богами. Так что и вам не надо падать перед моим отцом. Он к этому не привык. Он не рассердится.

Послы с трудом сдержались, чтобы не рассмеяться. Мысль о том, чтобы пасть ниц перед этим варварским вождём, предок которого был вассалом Ксеркса — и вероломным вассалом, кстати говоря, — эта мысль слишком была нелепа, чтобы оскорбиться.

Дворецкий, решив что пора, шагнул вперёд, поклонился мальчику — тот вполне это заслужил по его мнению, — и сочинил какое-то дело, которое здесь объяснить нельзя. Соскользнув со своего трона, Александр попрощался со всеми, назвав каждого по имени.

— Мне очень жаль, что не смогу вернуться к вам. Надо идти на учения, у меня есть друзья в гвардейской пехоте. Сарисса — очень хорошее оружие в плотном строю, так отец говорит; но надо сделать этот строй подвижным, вот в чем штука… Так что он будет работать с ними, пока у них не получится. Надеюсь, вам не придется ждать слишком долго. Пожалуйста, распоряжайтесь здесь, как у себя дома. Вам принесут всё, чего захотите.

Выходя из Зала, он обернулся, увидел, что юноша провожает его взглядом, — и задержался, чтобы помахать ему рукой. Послы, взволнованно говорившие поперсидски, были слишком заняты, чтобы увидеть, как они улыбнулись друг другу.

В тот же день, под вечер, он был в дворцовом парке. Вокруг стояли резные эфесские вазы с редкостными цветами, которые погибают суровой македонской зимой, если не занести их под крышу, — но это было не интересно. Он учил своего пса находить брошенные вещи, когда увидел, что сверху, от дворца, к нему идет отец.

Он подозвал пса к ноге, и так они ждали, стоя бок о бок; оба напряженные, настороженные.

Филипп сел на мраморную скамью и показал сыну место рядом с собой, со зрячей стороны. Слепой глаз уже зажил; только бельмо на нем указывало место, куда попала стрела. Попала на излете, потому он и остался жив.

— Ну-ка, иди, иди сюда, — сказал он, обнажив в улыбке крепкие белые зубы. — Расскажи-ка, что они там тебе говорили… Я слыхал, ты задал им несколько трудных вопросов — расскажи, что они ответили. Так сколько воинов будет у Окия, если ему придется воевать?

Обычно он разговаривал с сыном по-гречески, чтобы тот учился языку, но сейчас говорил по-македонски. Это подкупило мальчика, и он начал рассказывать. Про десять тысяч Бессмертных, про лучников и пращников, про бойцов с дротиками и топорами; про то, как атакует верблюжья кавалерия и как индийские цари выезжают на чёрных безволосых зверях, таких громадных, что несут целые башни у себя на спине… Здесь он покосился на отца: не хотел показаться слишком легковерным. Филипп кивнул:

— Знаю, слоны. Про них говорили люди, проверенные на честность, так что это правда. Давай дальше, всё это очень полезно.

— А ещё они сказали, что люди, которые приветствуют Великого Царя, должны ложиться на землю лицом. А я им сказал, что перед тобой так не надо. Я боялся, что кто-нибудь не выдержит и рассмеётся — а они обидятся.

Филипп хлопнул себя по колену, закинул голову назад и расхохотался так, что всё тело заходило ходуном.

— Так они не стали этого делать? — спросил мальчик.

— Нет. Но ты же их от этого уволил!.. Всегда превращай необходимость в собственную добрую волю — увидишь, что тебя ещё и благодарить будут за это… Ну, им с тобой повезло. Они от тебя отделались легче, чем послы Ксеркса от твоего тёзки в Эгах.

Он устроился поудобнее, вроде собрался рассказывать. Мальчик нетерпеливо подвинулся, потревожив пса, державшего нос у него на ноге.

— Когда Ксеркс навёл переправу через Геллеспонт и привёл свои орды, чтобы проглотить Грецию, — он прежде всего разослал послов по всем народам. «Землю и воду» требовал. Горсть земли за поля и фляжку воды за реки; это как обряд. И обет подчинения, понимаешь?.. По дороге на юг, нас он проходил мимо; но мы оставались у него за спиной, так что он хотел обезопаситься. Вот он и прислал семерых послов. Это было, когда царствовал первый Аминт.

Александру хотелось спросить, был ли этот Аминт его прадедом, но он знал, что спрашивать без толку. Никто никогда ничего не скажет прямо о твоих предках — кроме самых первых, героев и богов. Пердикка, старший брат его отца, погиб в бою и оставил после себя сына-младенца. Но македонцам нужен был кто-то, кто мог бы отразить иллирийцев и править царством; потому они попросили отца стать царём вместо того малыша. Это он знал. А что было раньше — ему всегда отвечали, что узнает, когда подрастёт.

— В те дни здесь, у Пеллы, никакого дворца ещё не было. Только крепость наверху, в Эгах. Мы тогда держались из последних сил. Западные вожди, в Орестиде и Линкастиде, полагали, что они сами цари; иллирийцы, фракийцы и пеоны каждый месяц переходили границу, угоняли скот и уводили людей в рабство… Но по сравнению с персами это были забавки детские; а Аминт, насколько я знаю, к защите не подготовился. Пеонов можно было бы призвать в союзники, — но к тому времени, когда явились послы, Пеонию персы уже покорили. Так что он не стал сопротивляться, а принёс вассальную присягу. Ты знаешь, что такое сатрап?

Пёс вскочил, ощетинившись, и свирепо огляделся вокруг. Мальчик успокоил его.

— Сына Аминта звали Александр, как и тебя. Ему было тогда лет четырнадцать-пятнадцать, у него уже своя гвардия была. Аминт устроил послам пир в Эгах, в крепости, и он тоже там был, Александр.