Бен Шервуд - Человек, который съел «Боинг-747»

• Название: Человек, который съел «Боинг-747»
• Автор: Бен Шервуд
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-02622-3

Бен Шервуд — американский журналист, известный телевизионный ведущий и продюсер, автор двух романов-бестселлеров, переведенных на полтора десятка языков («Человек, который съел „Боинг-747“» и «Двойная жизнь Чарли Сент-Клауда»). Роман про Чарли Сент-Клауда, экранизированный в 2010 году, уже знаком российским читателям. Но дебютный роман Шервуда, с которого и началась его громкая известность, на русском языке выходит впервые. Права на экранизацию романа «Человек, который съел „Боинг-747“» приобретены кинокомпанией «Bel Air Entertainment / Warner Bros.».

Джон Смит, человек вполне обыкновенный (под стать своему имени), работает в редакции Книги рекордов Гиннесса и потому годами охотится за всем необыкновенным, выдающимся, исключительным, «самым-самым». Где только он ни побывал, какие только рекорды ни зафиксировал, но еще ни разу ему не пришлось засвидетельствовать великую любовь, пока погоня за сенсацией не привела его в американскую глубинку, где, по слухам, местный фермер медленно, но верно, кусочек за кусочком поглощает «боинг», с одной-единственной целью — произвести впечатление на любимую и завоевать наконец ее сердце. В этой фантастически-реалистичной истории, где нормальное сплошь и рядом оказывается ненормальным, и наоборот, вопреки всему снова торжествует любовь.

---

С его точки зрения, в словах Эмили о жизни, растраченной на тщетные попытки, просто не было смысла. Те четыре года, которые они с Джоном «растратили» друг на друга, не шли ни в какое сравнение с шестьюдесятью семью годами, проведенными в браке Октавио Гиленом и Адрианой Мартинес из Мехико.

Губы Эмили дрогнули, но она все же заставила себя улыбнуться.

— Ты очень много знаешь, — сказала она. — Ты знаешь, с какой скоростью забирается на пальму самый ловкий сборщик кокосовых орехов, ты помнишь, сколько весила самая большая в мире капуста брокколи, но ты ничего не смыслишь в любви, ровным счетом ничего. — С этими словами она смахнула со щеки слезу, скатившуюся из глаза цвета морской волны, и добавила: — Любовь — это самое главное, что есть в мире, самое выдающееся явление и величайшее из чувств. Мне остается только надеяться, что когда-нибудь ты ее обретешь.

Любил ли он Эмили по-настоящему? Любила ли она его? В тот день Джон улетал в Финляндию: там проходил ежегодный чемпионат по бегу с женой на закорках. В том году победителем стал Имре Амброс из Эстонии. Взвалив на себя Аннелу Охасте, он пробежал семьсот семьдесят один фут по пересеченной местности за одну минуту и четыре с половиной секунды. Наблюдая за ходом забега, Джей-Джей задумался о том, что такое истинная любовь. Он решил разобраться в природе этого явления. Дни шли за днями, а Джон Смит лишь убеждался в том, что задача ему не по силам: чем больше он думал о любви, тем больше эти мысли парализовали его волю и сознание.

— Еще три минуты, — раздался звонкий женский голос.

Джей-Джей отвлекся от воспоминаний и вернулся к реальности: огромный швейцарский хронометр, официально утвержденный для фиксации рекорда, показывал тридцать часов сорок две минуты одну секунду. Претенденты на звание мировых рекордсменов готовы были рухнуть от усталости. Они с трудом поддерживали друг друга в вертикальном положении, и, пожалуй, лишь судорога, которая свела их руки, не позволяла им разомкнуть мучительные объятия. Один из ассистентов организационного комитета протянул им бутылку минеральной воды «Эвиан» с двумя соломинками. Девушка взяла бутылку и на ощупь просунула соломинку в уголок рта. Она успела сделать, наверное, лишь один глоток, а затем непроизвольно разжала ладонь, и бутылка со звоном разбилась о булыжную мостовую парижской набережной.

Наступал критический момент: вот-вот прежний рекорд либо будет побит, либо в очередной раз устоит. Осталось всего три минуты. Если парочка продержится чуть дольше, чем рекордсмены из Израиля, то их достижение получит полноценное освещение в прессе и на телевидении, а значит, и Джей-Джей получит отсрочку исполнения приговора, который вынесло ему начальство на работе. Ему давно не везло с рекордами. Последние несколько командировок оказались безрезультатными. Месяц назад он фактически зря съездил в Германию: претенденту на рекорд в пении йодлем удалось сменить тон двадцать один раз на протяжении одной секунды. Беда заключалась в том, что официально зарегистрированный мировой рекорд составлял двадцать две смены тона за тот же промежуток времени. Незадолго до этого австралийский врач-ортопед с расстройством дыхания разочаровал Джона Смита и его начальство, когда выяснилось, что сила его громогласного храпа равняется девяноста двум децибелам, в то время как официальный рекорд составляет ровно девяносто три. Формально вины Джона Смита в этих неудачах не было, но начальство далеко не всегда следует строго формальным критериям, оценивая работу своих подчиненных.

«Если эти двое продержатся еще полторы минуты, я вернусь домой с победой и на время меня оставят в покое», — подумал Джей-Джей. Он уже представил, как будет вальяжно сидеть в офисе, разбираться в скопившихся бумагах и читать вновь поступившие заявки на установление рекордов. «Вот приведу в порядок свой архив и помогу ребятам подготовить к июню новый выпуск, — мелькнуло у него в голове. — Тогда можно будет позволить себе походить летними вечерами на стадион „Янки“ и посмотреть бейсбол, хотя бы с дешевых мест на верхних трибунах. Лето пролетит незаметно, наступит осень, а там, глядишь, и Рождество». Так и шла его жизнь. Прожитые годы мало отличались один от другого, разве что с каждым из них увеличивалось количество выпусков Книги рекордов, которые украшали специально выделенную полку. Четырнадцать выпусков, четырнадцать больших томов, четырнадцать лет.

Когда до контрольного времени оставалось всего шестьдесят секунд, появились первые тревожные признаки. Сначала целующаяся пара покачнулась, но сумела восстановить равновесие. Затем ноги юноши задрожали, а глаза закатились. Колени его подогнулись; девушка из последних сил попыталась удержать его практически на весу, не отрывая при этом своих губ от его рта. Она держала партнера за ремень, но его обмякшее тело, казалось, было готово провалиться сквозь брюки и растечься по земле. Голова молодого человека бессильно повисла, но запрокинуться ей не позволил все тот же поцелуй: губы рвавшейся к рекорду девушки впились в его обмякший рот, как присоска.

Вспотевшая и дрожащая, девушка прижалась к партнеру еще теснее, поддерживая его онемевшими губами и всем своим телом. Одним налитым кровью, дергающимся глазом она скосилась на хронометр. Десять секунд. Девушка яростно целовала почти потерявшего сознание парня. Вдруг судорога пробежала по всему ее телу, и силы окончательно покинули ее. Юноша выскользнул из ослабевших объятий и повалился на мостовую. Девушка, все так же отчаянно прижимаясь губами к его губам, последовала за ним. С перекошенным от боли и усталости лицом она продолжала целовать его — целовать что было сил.

Джей-Джей, наблюдавший за происходящим с расстояния десяти футов, с явной неохотой, но вместе с тем решительно, поднял руку и нажал на красную кнопку. На экране хронометра застыли бесстрастные цифры.

30:44:56.

Джей-Джей встал из-за стола и, превозмогая ноющую боль в животе, громко объявил:

— Рекорд не побит.

По толпе зрителей прокатился вздох разочарования.

Победа была так близка: до нее оставались всего лишь четыре секунды. Но — правила есть правила. Джону было искренне жаль измотанных претендентов, распростертых на мостовой, почти бездыханных. Ему было бы невыносимо тяжело посмотреть им в глаза. К сожалению, изменить что-либо было не в его силах. Когда речь идет о мировых рекордах, никакие поблажки не допустимы, все должно идти в строгом соответствии с правилами. Слишком велика ставка в подобных состязаниях.

— Impossible![7] — раздался пронзительный голос из толпы зрителей.

К лежавшему неподвижно юноше подбежали врачи из дежурившей на соревнованиях бригады скорой помощи. Кто-то из медиков приложил к лицу несчастного кислородную маску, кто-то стал щупать пульс. Девушка встала на ноги, и, на радость операторам и фотографам, стало видно, как по ее щекам ручьями текут слезы. Джей-Джей закрыл блокнот со списком правил и убрал его в изрядно потертый портфель из телячьей кожи. Лишь выйдя из-за стола, он вдруг понял, насколько сильно затекло его собственное тело: как-никак он провел тридцать один час почти в полной неподвижности, едва ли не на равных с конкурсантами. Он одернул пиджак, аккуратно выдвинул из-под стола дорожный чемодан на колесиках и, стараясь не встречаться взглядом ни с проигравшими, ни с их друзьями, попытался затеряться в толпе.

— Прошу вас, всего несколько вопросов! — раздался голос кого-то из журналистов буквально в двух шагах за его спиной.

— Извините, у меня нет времени, — попытался отговориться Джей-Джей. — Лимузин уже давно ждет меня, я боюсь опоздать на самолет.

— Когда состоится очередной конкурс на самый долгий поцелуй?

— Пожалуйста, свяжитесь с нашим организационным комитетом. Менеджеры, составляющие расписание конкурсов, будут рады ответить на ваши вопросы.

Джон Смит завернул за угол и поспешно зашагал по Сен-Луи-ан-Лиль. Чемодан на колесиках трясся и подпрыгивал на неровностях асфальта. Джон хотел как можно скорее сбежать из этого города, где его постигла очередная неудача. Ну что ты будешь делать! Любители долгих поцелуев остались без рекорда, журналисты — без сенсации. Что скажет начальство? Поражение. Очередное поражение. Пройдя несколько кварталов и убедившись в том, что за ним никто не увязался, Джей-Джей поймал такси. Никаких лимузинов издательство давно не оплачивало.

— Будьте добры, аэропорт Шарль-де-Голль, и побыстрее, — сказал он водителю. — Рейс через сорок минут.

— Да, месье. Не волнуйтесь, успеем.

С этими словами водитель нажал на газ и профессионально ловко вклинился в плотный поток автомобилей. Присмотревшись к пассажиру через зеркало заднего вида, он удивленно поднял брови и осведомился:

— Вы ведь из Книги рекордов, если не ошибаюсь? Я вчера видел вас по телевизору, когда показывали начало конкурса на самый долгий поцелуй.