Джулс Бичем - Узор Судьбы (СИ)

• Название: Узор Судьбы (СИ)
• Автор: Джулс Бичем
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Кто сказал, что наш мир - единственный во всей Вселенной? Кто сказал, что все легенды и сказки - не жемчужины одного ожерелья? Кто из нас не хочет соприкоснуться с чем-то невероятным, удивительным и оказаться на дороге в другие вселенные, медленно втягивающиеся в Последнюю битву между Добром и Злом? Может, для этого стоит только открыть глаза?..

---

   - Ты по-прежнему отказываешься? - Произнёс ненавистный голос, снова возникая в голове. Джил почти позеленела, мгновенно сопоставляя происходящее и ненавистного собеседника.

   - Оставь моего отца в покое, дерьмо!

   - Ты можешь не трудиться разговаривать вслух, тебя могут счесть сумасшедшей. А я прекрасно слышу твои мысли, - похоже, что он был даже доволен тем, что она взбешена и паникует.

   - Оставь моего отца в покое. Я не отказываюсь, клянусь, - Джил понимала, что только что подписалась на то, чего не могла предвидеть или изменить. Но жертвовать отцом она не собиралась, как бы дорого ей не обошлось общение с голосами в голове. Вышедший из комнаты доктор, к счастью, не слышал её монолога и обратился к Джил, давая рекомендации.

   - Как ты себя чувствуешь? - Джил вошла на цыпочках в комнату и осторожно погладила отца по руке. Доктор сказал её, что ничего серьезного не случилось, но необходимо пройти обследование.

   - Гораздо лучше, - отец пожал её пальцы, - не беспокойся, пройдись и отдохни. Всё равно скоро должна придти наша соседка. Она заглядывает ко мне, иногда даже приносит свои пироги. Ты помнишь её - она мать близнецов.

   - Неужели? - теперь Джил подумала, что в жизни отца есть кое-какие тайны, и постаралась принять заинтересованный вид, - А как поживают близнецы?

   Отец кашлянул, как-то погрустнев.

   - Близнецы ушли в армию, и почти через год погибли. Оба. А их отец умер от сердечного приступа, когда узнал об этом.

   Джил внезапно подумала, что, носясь со своими скелетами, совершенно забыла, что люди вокруг настолько тесно живут с горем и потерями, что уже просто не замечают их, а не посвящают им, как она, половину своей жизни. Она кашлянула, скрывая свое замешательство. Раз отец нашел близкого человека, который скрашивает его жизнь, она только рада за него.

   - Ей следует заходить к тебе почаще, - словно невзначай заметила Джил, поправляя плед, которым укрыла отца. Тот подозрительно покосился на неё, но ничего не сказал.

   Джил постояла на крыльце, собираясь с духом, а затем решительно направилась в путешествие назад, в прошлое.

   Гай провел уже несколько дней в этом, забытом всеми, городке, где тишина и спокойствие безраздельно правили всем. Он жил в маленькой комнатке почти на чердаке, которую снял за смехотворную сумму у пожилой пары. Гай позаботился о том, чтобы они не испытывали большого интереса к нему. Но он не хотел тратить время и силы на дополнительную магию, которая могла бы привлечь ненужное внимание. Хорошо уже то, что всё это время Господин Хедрунг не звал его, а Аноэль не звонил, чтобы поинтересоваться - когда же Гай вернется, и тяжкая ноша дел снова свалится с плеч бедняги.

   Он видел дом Кэйлаш. Такой маленький и светлый, словно сошедший с картинок журнала недвижимости. Гай сидел на ветке старой яблони, облокотившись спиной на её ствол, и смотрел в окно, чтобы лишний раз убедиться в том, что Кэйлаш меняет свои лица в зависимости от ситуации. С отцом она была улыбчивой и заботливой дочерью, с прохожими - вежливой и доброжелательной, а в своей комнате вновь превращалась в человека, чье нутро грызут персональные демоны.

   Сейчас, когда он показал ей бессмысленность противостояния ему, Кэйлаш шла по улице чтобы, как он и велел, показать место, внушающее ей страх. Гай знал, после экскурсии по её разуму, что этим местом был небольшой лес, в котором на неё напали. Несмотря на то, что это было жестоким испытанием для девочки-подростка, Гай не собирался щадить самоуверенного человека, зарвавшегося в своей лжи и самомнении. За ту историю она заплатила жизнью другого, а значит - прекрасно осознавала цену и последствия.

   Он медленно следовал за ней, зная, что она ощущает беспокойство, которое появлялось вместе с его присутствием. Обычно люди не реагировали так никогда на него, но Кэйлаш словно чувствовала не так, как все, что не могло не удивить Гая. Ему было не так-то просто мчаться за её машиной по ночной дороге, после такого шоу он чувствовал себя немного устало. Хорошо, что затем он смог добраться до ближайшего мотеля, отдохнуть и приехать вслед за ней, на другой день.

   Девушка шагала по дороге, медленно переходящей из асфальтового полотна в мощенную камнем ленту. Дома, тянущиеся вдоль неё, становились всё меньше и невзрачнее, словно они приближались к окраине городка. Кэйлаш на секунду остановилась, явно испытывая замешательство. Гай не стал подталкивать её к действиям, он и так был уверен, что происшедшее с её отцом убедило Кэйлаш. На самом деле Гай и пальцем не пошевелил, у старого врача были проблемы со здоровьем, так что его внезапное недомогание пришлось как нельзя вовремя.

   Наконец Кэйлаш сдвинулась с места и направилась дальше по дороге, вдоль всё более старых и обветшавших домов. Она шла с таким видом, словно впереди её ожидала схватка с чудищем. Когда она неожиданно остановилась напротив пустыря, поросшего высокой травой, Гай испытал некоторое недоумение. Он смотрел на участок, на котором некогда стояло какое-то строение, и на Кэйлаш, ощущая поднимающееся волной раздражение. Куда она пришла?

   Кэйлаш сделала несколько шагов, вплотную подойдя к пустырю. Сжатые в одну линию губы подчеркивали упрямое выражение, застывшее на её лице, и Гай, не выдержав, позволил себе заглянуть в её мысли. Они были настолько черны, и настолько полны мертвенной пустотой, что он неожиданно ощутил, что они заставляют его самого испытывать боль. Словно кто-то хорошенько ударил его в солнечное сплетение. Эта боль не приносила прежнего удовлетворения, а напротив - причиняла дискомфорт, словно резко разболелась голова. Гай был озадачен, разозлен и сбит с толку.

   - Куда ты пришла? - Потребовал он объяснения. Он всё еще был в её мыслях, и, казалось, что его сила тонет в том, что их наполняло.

   - Это место пугает меня больше всего, - ответила Кэйлаш ему.

   - Что произошло здесь? Расскажи! - потребовал он, продолжая бороться с тем, что словно иссушало его силы капля за каплей. Если так продлится и дальше, ему придется ухватиться за деревянную ограду, чтобы не потерять равновесия, и перестать быть незаметным. Кто она? В ней не было ни капли магии, но при этом, то, что она несла в себе, разрушало его. И это привело Гая в ещё большее бешенство, заставляя считать её собственным врагом номер один.

   - Ты вроде находишься в моих мозгах, - медленно произнесла Кэйлаш вслух, - значит, можешь и сам всё увидеть.

   Он ухмыльнулся, соглашаясь на мгновение с ней, и нырнул в омут её воспоминаний. Когда они обрушились на него, Гай подумал, что ад сорвался с цепи. Он погружался в темное озеро полное кружащих образов, говорящих, страдающих, и их слова то сливались в гул, то звучали разными голосами. Казалось, что страдания и мрака в этом омуте было больше всего. Гай тонул в водовороте воспоминаний, и чем глубже он погружался, тем более четким становилось всё вокруг.

   Он завис где-то на неопределенной глубине, в полной темноте, когда перед ним замерцал тусклый свет. Сперва появилась уменьшенная копия Кэйлаш, стоящая на снегу у фонаря, не освещающего ровным счетом ничего. Он смотрел на маленькую Кэйлаш, кутающуюся в теплую куртку, и ощущал все её мысли. Такие мысли не подходили девочке потому, что в них были только смятение, надежда и боль - словно ребенка предали, и ему было больно настолько, насколько это можно было представить. Девочка надеялась, что её горе не останется только с ней, его не только разделят, но и удержат на краю от падения в пропасть неизвестности и пустоты. Гай видел, как она говорила с кем-то, но не слышал слов. Он мог только наблюдать за выражением её лица, и оно затрагивало что-то непонятное в нём. Он никогда не испытывал нежных и, подобных им, глупых эмоций, но мог четко сказать, что ни один ребенок не должен быть таким потерянным и одиноким. Даже его извращенное видение мира не могло принять такого. Он смотрел на то, как кто-то подошел к ней, и девочка обрадовалась так, будто этот человек и был её надеждой. А затем мир девочки взорвался осколками, сталкивая её в пропасть, и тот, на кого она надеялась, не протянул ей руки. Напротив, Гай мог предположить, что именно он и сделал шаг, приблизивший её к падению. Каждая из картин словно вгрызалась в его собственный разум, и боль больше не была желанной. А затем его опять подхватил водоворот тьмы, который выкинул Гая наружу, заставляя ощущать себя так, будто его избили. Он никогда не проигрывал, но то выбралось из закоулков души Кэйлаш, оказалось чем-то, с чем он не мог справиться.

   Кэйлаш молчала, и Гай внезапно понял, что она так же погружена в воспоминания. Именно это место, а не лес, в котором на неё напали, и было тем, что её пугало больше всего. Потому, что именно отсюда начался путь её саморазрушения, который и создал ту Кэйлаш, которой она была сейчас. Персональное преддверие ада.