Альфред Леманн - Иллюстрированная история суеверий и волшебства

• Название: Иллюстрированная история суеверий и волшебства
• Автор: Альфред Леманн
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-80660-7

Книга директора психофизической лаборатории в Копенгагене доктора Альфреда Леманна посвящена основам человеческой цивилизации. То, на что современный человек порой смотрит свысока, считая это ненаучным, несовременным или диким, называя это суевериями, весь этот круг представлений, ритуалов и предметов материальной культуры, — все это помогло выживать нашим предкам в течение десятков тысяч лет. В этом уникальном исследовании рассказывается о развитии древних способов познания мира и человека, многие из которых и сегодня находят своих последователей, принимающих это если не холодным разумом, то чувствами и душой: об астрологии, алхимии, магии, хиромантии, каббалистике — объясняются такие понятия, как гипноз, лунатизм, оккультизм, спиритизм, телепатия. Альфред Леманн не только анализирует языческие суеверия, волшебство, магию и оккультизм, но и подробно останавливается и на спиритизме и эзотеризме XVIII–XIX веков — от Сведенборга до Елены Блаватской. Книга содержит более 150 иллюстраций.

---

Если таким куском угля покрывался тигель, то золото вводилось в смесь, и тогда уже доказать его присутствие было нетрудно. Превращали также железо в золото, опуская гвоздь в заранее приготовленную жидкость. Через несколько минут гвоздь вынимался, ополаскивался водой, и оказывалось, что он сделался золотым до черты погружения в жидкость. Объяснение также просто: гвоздь заранее снабжался золотым наконечником, который был покрыт подходящей к железу краскою; при погружении или обмывании она сходила, и золото появлялось на свет. Таких гвоздей в княжеских коллекциях было немало.

Совершенно понятно, что разоблачения таких обманов вместе с бесплодными стараниями большого числа честных алхимиков похоронили окончательно веру в возможность делать золото.

Натуральная магия

Симпатии и антипатии предметов в природе

Великая реформа, произведенная в магии Агриппой, имела задачей обратить ее в нечто вроде науки. Все магические действия основаны, по его воззрениям, на скрытых свойствах и силах предметов, проявляющихся в том, что каждый из них притягивает однородное и отталкивает разнородное, причем этот закон относится не только к миру элементарному, но распространяется и на высшие миры. Учение о взаимной симпатии и антипатии вещей, игравшее уже немалую роль в философии неоплатоников, возведено было Агриппой в степень общего закона природы и более двух столетий служило ключом для объяснения всех явлений, о которых не могли себе составить точного понятия иным путем. Конечно, Агриппе не удалось убедить все партии, особенно духовенство, в том, что сущность магии состоит в пользовании силами природы; однако, может быть, и помимо своего желания он сделался родоначальником новой науки, нашедшей после него повсеместно множество последователей и получившей название натуральной магии. Он не отличался чрезмерной разборчивостью по отношению к фактам, которыми пользовался для доказательства своего всеобщего закона симпатий и антипатий. Все, что можно было найти у древних, напр., в «Естественной истории» Плиния, о чудесных свойствах камней, растений и животных, он принимал беспрекословно, добавляя еще много своего, заимствованного из предрассудков того времени. Из материала, послужившего ему для обоснования упомянутого закона, очень многое, конечно, должно быть отнесено к области басен, но многое было выводом верных, только неправильно истолкованных наблюдений. Однако ни Агриппа, ни его ближайшие последователи не были в состоянии произвести научную сортировку материала, так что все это, взятое вместе, составило фундамент новой науки — magia naturalis, т. е. учение о магических силах вещей в природе.

Эта наука получила особое значение, когда основные положения ее, — правда, с некоторыми изменениями, — были введены в сферу врачебного искусства Парацельсом. Несколько позже Джамбаттиста делла Порта дал ей окончательную обработку и образовал из нее самостоятельную науку. Порта очень тщательно придерживается теорий Агриппы и цитирует те же басни, но прибавляет к ним множество физических опытов, истолковывая их совершенно правильно, так что область симпатий и антипатий у него является значительно урезанной. Но все же еще через столетие даже такой человек, как Галилей, не был окончательно свободен от влияния этих воззрений. На основании некоторых опытов он начал сомневаться в правильности одной из многочисленных «антипатий природы» — horror vacui — боязни пустоты, — но не дожил до того времени, когда это фантастическое объяснение было заменено исследованием истинных причин явления. В его эпоху симпатические средства занимали выдающееся место в медицине. Впоследствии, по мере роста научных сведений, исследователи природы начали мало-помалу выделять басни и заменять их фактами, открытыми при помощи точных опытов. Таким образом, натуральная магия постепенно в XVII и XVIII столетиях превращается в прикладную физику и химию и составляет переходную ступень от старых магических наук к современным естественным. Следуя за ее развитием, мы имеем весьма точную картину того, как вера в магические силы исчезает перед растущим знанием законов природы. Поэтому нам следует присмотреться к этой науке поближе и выяснить себе на нескольких примерах, каким образом Агриппа доказывает свой закон о симпатиях и антипатиях.

«Взаимодействие вещей часто проявляется наподобие дружбы и вражды; из стихий, напр., огонь враждебен воде, а земля — воздуху. Между минералами, растениями и животными также замечаются подобные наклонности. Магнит с особенной силой действует на железо, изумруд — на богатство и здоровье, яшма — на рождение, агат — на красноречие. Точно так же нефть притягивает огонь, который тотчас на нее перескакивает, как только они встретятся. Такая же наклонность существует между мужской и женской пальмами: они сплетаются между собой, и без мужской женская не дает плодов. Миндальное дерево также менее плодоносно, если стоит в одиночестве. Между растениями и животными и у животных между собой установлены такие же отношения. Кошка радуется, видя мальву, и трется об нее; говорят, что таким образом она может забеременеть без кота. Многие животные имеют инстинктивные сведения о целебном искусстве. Когда черепаха бывает укушена ядовитым животным, она ищет шалфей и трет об него раненое место, чтобы предохранить себя от яда. Когда у льва лихорадка, он исцеляет себя, поев мяса обезьяны. Что трава стрелолистник годится для извлечения стрел, мы узнали от оленей, которые, будучи поражены стрелою, едят корень этого растения, и стрела выходит наружу. То же делают козы на острове Крит. Если слон проглотит хамелеона, то он лечится, поедая листья дикого масличного дерева, и т. д.

В противоположность таким дружеским отношениям мы находим в природе много вражды, как бы естественную ненависть, неодолимое отвращение, в силу которого одна вещь убегает от другой противоположной и отталкивает ее от себя. Так, сапфир отталкивает чумные бубоны, лихорадку и глазные болезни; аметист действует против пьянства, яхонт против кровотечения и злых духов, изумруд против недостатка целомудрия, агат против яда, кораллы против ложных видений и страданий желудка, топаз против таких страстей как скупость, пьянство, любострастие и т. п. Огурец в высшей степени ненавидит масло, так что сгибается в виде крючка, чтобы не прикоснуться к нему. Алмаз ненавидит магнит, так что этот последний теряет способность притягивать железо, если рядом положить алмаз. Среди зверей мышь и ласка взаимно ненавидят друг друга, так что мыши не трогают сыр, при приготовлении которого вместо фермента был употреблен мозг ласки. Пантера боится гиены; шкура пантеры теряет все волосы, если ее повесить против шкуры гиены. То же бывает и с овцами: если повесить волчью шкуру в овчарне, то овцы делаются печальными и перестают есть от чрезмерного ужаса» и т. д. Достаточно этого отрывка, чтобы понять, какого рода басни пользовались полным доверием у тогдашних ученых и заставляли тратить немало времени для приведения их в систему. После всего сказанного мы легче поймем странную мысль, положенную Парацельсом в основу его магической медицины.

Парацельс и магическая медицина

Авреолус-Филипп-Феофраст-Бомбаст фон-Гогенхейм-Парацельзус родился в 1493 г. в небольшой деревушке возле Цюриха. Он принадлежал к древней, славной швабской семье и был очень тщательно воспитан своим отцом, преподавшим ему уже в молодости алхимию, хирургию и медицину. 16-ти лет он уже поступил в университет в Базеле, но, по-видимому, не имел достаточно спокойствия и настойчивости, чтобы основательно пройти университетский курс, неудобные последствия чего ему не раз пришлось испытать позднее. Через несколько лет он попал в Вюрцбург, к аббату Тритгейму, который посвятил его во все тайные науки. По рекомендации последнего он был принят в лабораторию богатого алхимика Фуггера, сообщившего ему все тайны химии.

О последующих 12 годах его жизни известно очень мало; он путешествовал, но сведения о местах, где он был, очень сбивчивы. Одно, впрочем, весьма недостоверное, сказание утверждает, что он побывал в Азии и в Африке и даже некоторое время провел в плену у татар. Вероятнее, что он посещал разные страны Европы, в том числе Швецию и Данию.

В этих путешествиях он виделся не только с врачами и алхимиками, но посещал знахарок, цирюльников, евреев и цыган с целью собрать полезные медицинские сведения. 32-х лет он возвратился в Германию и многими удачными излечениями приобрел громкую врачебную славу. В 1526 г. он был назначен профессором в Базеле и очень скоро обратил на себя большое внимание тем, что вполне порвал со старыми традициями. Лекции читал он по-немецки, а не по-латыни, как было тогда принято. Обычное преподавание медицины в то время состояло в чтении и толковании сочинений Гиппократа, Галена и Авиценны, но Парацельс начал преподавать науку по-своему; он дошел до того, что в Базеле, на базарной площади, сжег писания старых авторов как совершенно ни к чему не пригодные. Этим, конечно, он возбудил весьма неблагосклонные чувства у других врачей; они называли его шарлатаном и утверждали, что он потому отвергает старые рукописи, что не может их достаточно понять по незнанию латыни. Ко всему этому Парацельс затеял процесс с важным лицом, желавшим обмануть его в плате за удачное излечение, и принужден был в 1528 г. оставить Базель. До самой смерти скитался он по Германии всегда в сопровождении нескольких учеников, которые следовали за ним до тех пор, пока не узнавали всех тайн его медицинского искусства и не начинали практиковать самостоятельно. Врачебная слава везде сопутствовала ему, но все, что он зарабатывал своими удачными излечениями, он спускал в трактирах и кабаках в обществе бродяг и других людей низкого звания. В 1541 г. Парацельс был приглашен в Зальцбург тамошним епископом, но в том же году изменнически убит по проискам враждебно настроенных врачей.