Розалин Майлз - Греховная связь

• Название: Греховная связь
• Автор: Розалин Майлз
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7027-0222-0

Роберта Мейтленда ожидало блестящее будущее: окончив один из лучших колледжей Австралии, он нашел хорошую работу, не за горами свадьба с прекрасной Клэр… Но все рушится в одночасье — внезапно вспыхнувшая страсть к девушке-подростку перечеркивает жизненные планы Роберта. От него отворачиваются все. Изгой вынужден покинуть родной город, уехать в Европу. Через двадцать лет он возвращается. Ему кажется, что он сполна заплатил за ошибки молодости, но в городе остались люди, которые не смогли простить ему греховную связь.

Розалин МАЙЛЗ — автор супербестселлера “ВОЗВРАЩЕНИЕ В ЭДЕМ”.

Ее романы — увлекательное чтение для женщин всех возрастов: любовь и ненависть, верность и измена, неожиданные повороты сюжета и счастливый финал.

---

Со свойственной Джоан решительностью, она двинулась напролом и взяла быка за рога.

— Послушай меня внимательно, Роберт, — повелительным тоном обратилась она к нему.

Он с трудом сдерживался.

— Я весь внимание.

— Ты хочешь быть епископом, не правда ли?

Почти не задумываясь, он выпалил:

— И вполовину не так, как этого хочешь для меня — или для себя — ты!

Она зло засмеялась.

— Не неси чушь! Я знаю, что ты хочешь — чего хотел всю жизнь.

Ему вдруг стало спокойно и грустно, очень спокойно и очень грустно.

— Это и есть камень преткновения, Джоан. И мне кажется, человек должен знать, чего он хочет в действительности.

— Поверь мне, я тебя знаю как облупленного, — осадила она его. — Уж мне ли не знать, что ты спишь и видишь, как стать епископом… а то и…

— Папой? А почему бы и нет. Первый английский епископ, ставший главой Римско-католической Церкви. Мейтленд — Римский Первосвященник! Прекрасная мысль!

Он зашел слишком далеко. Были две вещи, с которыми Джоан, и раньше не отличавшаяся повышенным чувством юмора, не позволяла шутить, — религия и ее брат. Неважно, кто позволял себе подобную шутку — но это выходило за всякие рамки.

— Ну что ж, отлично! — прошипела она, побледнев от ярости, и резко повернувшись на каблуках, удалилась.

Однако, свято место пусто не бывает. Недолго пребывал он в одиночестве.

— Настоятель Мейтленд?

К нему обращалась молодая женщина, организатор демонстрации; у нее было открытое, волевое лицо, полное решительности.

— Вы оказали бы огромную услугу, если бы примкнули к нам. Пусть увидят, что нас морально поддерживает такой человек, как вы! — смело сказала она.

Джоан потом не могла простить себе, что не отвадила маленькую смутьянку прежде, чем та оказалась около Роберта. Потому что когда наконец демонстрантов, лежавших на тротуаре перед готовой приступить к скосу командой, стали поднимать и по одному переносить в полицейские машины на глазах у прессы, самой заметной фигурой среди протестующих, заполнившей все средства массовой информации Австралии, был настоятель кафедрального собора, его преподобие Роберт Мейтленд собственной персоной.

Что с ним происходит?

Если бы она могла понять!

Если б только она знала — если б он знал себя?

Мысли ее метались и кружились, словно крысы в клетке. Джоан всеми силами пыталась сдержать клокочущее в ней возмущение. Они с Клер молча готовили ужин на кухне резиденции. По взаимному согласию женщины не затрагивали эту тему с того самого дня, когда вернулись из суда, где, в качестве гарантов, взяли Роберта на поруки. Но молчать дальше было свыше сил Джоан, которая вся извелась, как мучимая оводами лошадь.

— Но я все же не могу понять! — в негодовании выпалила она, ни к кому не обращаясь конкретно. — Ну, почему он это сделал? Вот так поставить на карту все, что с таким трудом создавалось годами — и ради чего?

— Джоан, Джоан, ради Бога!

Это была полупросьба, полуупрек. Но Джоан уже нельзя было унять.

— Ради идиотской демонстрации! Влезть в такую глупость!

— Джоан, — такой жесткости Джоан от Клер никогда не слышала. — Все и так из рук вон плохо! К чему подливать масла в огонь?

— А сейчас ему приходится объясняться с архиепископом — это уже само по себе говорит о том, как все серьезно! — Досада Джоан не могла найти выхода. — Боже мой, какой позор! Поверить не могу! Не могу…!

— Джоан!

„И откуда Роберт черпал к ней любовь, после всего этого? — недоумевала Клер. — У него терпение святого!“ И Клер решительно бросилась в атаку.

— Джоан, вспомни, что сказал Роберт. Он не нарушал закон, все обвинения будут, по всей видимости, сняты. Он никого не оскорбил. А в моих глазах, он не опорочил ни себя, ни свой сан. — Она попыталась улыбнуться. — Да и кто такой архиепископ и все иерархи, в конце концов? Такой же человек, как Роберт, не больше и не меньше!

Но добрыми намерениями, как говорится… Замечания Клер, призванные утешить и успокоить Джоан, оказали прямо противоположное действие. Джоан была близка к истерике. Клер это видела. Ее просто трясло от бешенства и негодования.

— Он не просто человек! Он глава Церкви!

Клер в сердцах бросила нож.

— Ну, хорошо, во всяком случае Роберту предстоит иметь дело с человеком, занимающим высокое положение, так ведь? Будем же уповать на Господа и его здравый смысл, который подскажет ему правильное решение!

— Настоятель Мейтленд? Архиепископ сейчас примет вас. Сюда, пожалуйста.

Роберт поднялся со своего места в вестибюле архиепископского дворца и последовал за служащим. Разведывательная служба остается мощной силой Церкви, угрюмо размышлял Роберт, даже несмотря на то, что великие религиозные войны отошли в далекое прошлое. Судя по той быстроте, с какой он получил вызов в высший церковный дисциплинарный комитет, у архиепископа на каждом углу уши, как в добрые старые времена.

Что он скажет им? Как объяснит свои действия? Он мучительно думал, а боль в голове, которая последнее время стала почти постоянной, лениво шевельнулась в правом виске и развернула свои щупальца, готовясь к бою. Надо будет спросить у Меррея что-нибудь от головной боли. Правда, он уже отказался от лекарств на время гипноза, но иногда, вот как сейчас, надо быть в полной боевой готовности, а не с половиной мозгов!

— Роберт, входите!

Навстречу ему шел архиепископ, лучась своей знаменитой добродушной улыбкой.

— Спасибо, что пришли. Как поживаете? Как себя чувствуете?

— Хорошо, спасибо.

— Вот и отлично — нам приятно это слышать. — И он обвел рукой трех человек, сидящих полукругом в большом эркере зала. — Давайте присоединимся к ним! Я думаю, они помогут нашим размышлениям. Вы, надеюсь, знакомы с пребендарием[26]? И с каноником[27] Вишартом? Ну, а с вашим епископом вас едва ли надо знакомить!

Короткий общий смешок встретил эту шутку. Однако Роберт заметил, что атмосфера, несмотря на все старания архиепископа, не была теплой и располагающей.

— Присаживайтесь! Присаживайтесь! — пригласил он с несколько натянутой веселостью. — Это не инквизиция!

— Господа, — раскланялся Роберт.

— Итак, приступим, — воспользовался правом своего сана архиепископ. — Проблема, по-видимому, сводится к тому… что вы вторглись в политику?

— Если вам так угодно назвать…

Епископ наклонился вперед.

— Роберт, — искренним тоном обратился он к нему, — вы думаете, это мудро?

— Что-то надо было сделать, я обещал…

— Но чтобы быть арестованным? — Это явно выходило за пределы терпения щегольски одетого нервного каноника. — Да еще по телевидению?

— Вы видели?

— Тысячи — может, миллионы видели! — фыркнул коротышка.

Роберт посмотрел ему в глаза.

— В таком случае это имело смысл. Подействовало.

— Послушайте, Роберт. — Архиепископ хотел вернуть разговор в нужное русло. — Человек вашего положения — фигура общественная — наш официальный представитель по связям с общественностью — как вы думаете, это может отразиться на Церкви?

Напуганные людишки, думал Роберт, напуганные людишки.

— Вы явно больше обеспокоены этим, чем я.

— Молодой человек.

Это было первое вмешательство пребендария.

— Молодой человек, мы едва ли заслуживаем такого отношения. Вы как будто не отдаете себе отчет в том, что говорите с главой Церкви!

— Глава Церкви! — Роберт помолчал. Он никогда не чувствовал себя более спокойным. — Простите меня. Я что-то, вероятно, не совсем понял. Насколько мне известно, есть только один глава Церкви, пребендарий, — и я отвечу Ему достаточно скоро — в должное время — и как я это понимаю.

Ему достаточно было одного беглого взгляда, чтобы понять, что в лице пребендария он получил врага на всю жизнь. Никто еще, вероятно, не говорил с тучным самодовольным иерархом так, и этого он не собирался пропускать мимо ушей или забывать. Но Роберту было не до мелочных соображений. Не взволновало его и шипение оскорбленного сановника, которое тот издал, словно кобра, готовая к прыжку:

— Мистер Мейтленд — повторяю — следите за вашим поведением! Такое поведение едва ли вызовет любовь вашей паствы — или вашего чиноначалия. А от такого многообещающего человека, как вы, для которого со временем не исключался путь к еще более высокому…

Почему они не могут говорить нормальным языком, думал Роберт. Почему бы ему не сказать просто и ясно, мы подумывали о тебе как о будущем епископе, только будь паинькой и гоняй мяч?

— Послушайте, Роберт, — доброжелательно вмешался архиепископ, — мы здесь не для того, чтобы угрожать вам или карать вас. Я просто прошу подумать о последствиях такого жеста и об отношении к нам людей. Сейчас для Церкви настали тяжелые времена. Нам очень нужны друзья в высших слоях — не говоря уже об их вкладах! — Он добродушно рассмеялся, пытаясь придать разговору свойский характер. — А Филлипс — вы же знаете Филлипса, он проявил интерес к проекту Дома апостола Матфея — так вот, Филлипс — глава „Плаца Корпорейшн“, и это не тот человек, которому можно вставать на пути, — надеюсь, вы понимаете о чем я говорю, Роберт?