Екатерина Мишаненкова - Мерилин Монро. Право сиять

• Название: Мерилин Монро. Право сиять
• Автор: Екатерина Мишаненкова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-093859-9

Мэрилин Монро – секс-символ всех поколений, легенда при жизни и легенда после смерти. Она была воплощением соблазна, ее красота и шарм до сих пор сводят мужчин с ума. Однако сама Мерилин хотела вовсе не этого. Неудавшаяся личная жизнь и напрасные попытки доказать режиссерам, что она способна играть драматические роли – вот что было ее действительностью. В своем последнем интервью Мерилин скажет: «Иногда слава идет мимо, я всегда знала, что она непостоянная. Но по крайней мере это то, что я испытала, и это не то, чем я живу».

---

«Я всегда носила потрепанное синее платье – символ бедности. А без платья я была такой же, как и другие девочки, а не оборванка в форме сиротского приюта».

Скитания

В июне 1937 года Грейс Макки забрала Мэрилин из приюта и привезла к себе домой.

Но ненадолго. В ноябре девочку вновь отдали, правда уже не в приют, а в приемную семью. Почему Грейс решила так поступить, точно неизвестно. Возможно, дело было опять в деньгах, возможно, им было тесно в одном маленьком домике, а может быть, даже правдивы слухи, что муж Грейс приставал к подрастающей Норме Джин.

Следующие годы она провела то в одной, то в другой приемной семье. Сколько их было? Точную цифру установить трудно – одни биографы верят рассказам самой Мэрилин Монро и считают, что таких семей было не меньше пяти, а другие утверждают, что большую часть своих детских драматических приключений она выдумала, а приемных семей было всего две. Вероятнее же всего, если собрать все версии и сравнить их, семей было все же три: супружеская пара из Комптона, у которой Норма Джин жила первое время после приюта, потом Ида Мартин – теща младшего брата Глэдис, а значит, в некоторой степени родственница и самой Мэрилин, и наконец, Эдит Ана Лоуэр – тетка Грейс Макки, ставшая для девочки одним из самых близких людей на свете.

«Глядя в ночное небо, я думала, что, наверное, тысячи девушек также сидят в одиночестве и мечтают стать звездой. Но я не собиралась волноваться за них. Я мечтала сильнее всех».

В доме Иды

В доме Иды Мартин Мэрилин познакомилась со своими двоюродными сестрами и братом.

Казалось бы, наконец-то она оказалась в нормальной семье, и не у чужих людей, а у родственников. Но увы, все было не так радужно, как могло показаться на беглый взгляд. Марион Монро, дядя Нормы Джин, в 1929 году вышел из дома и пропал навсегда. По американским законам, чтобы человека признали умершим и его семье стали выплачивать пособие, он должен был отсутствовать десять лет, поэтому его жена и трое детей остались без средств к существованию. Собственно, потому они и взяли на воспитание Норму Джин – Грейс за нее платила, а даже эти несколько долларов в месяц были для семьи серьезной финансовой поддержкой.

Но для формирования характера будущей Мэрилин важным было то, что и в этой семье слабым звеном был мужчина. Она росла без отца, от мужа Грейс у нее были одни неприятности, и вот здесь она вновь увидела семью, все проблемы которой из-за мужчины. Ее двоюродная сестра потом вспоминала: «Помню, Норма Джин беспрестанно повторяла, что никогда не выйдет замуж. Она говорила, что станет учительницей и у нее будет множество собак».

«Собаки никогда не кусали меня. Только люди».

Два события

В 1938 году в жизни Мэрилин произошли два события, сильно пошатнувшие ее психику.

Во-первых, Грейс Макки сообщила ей, что ее мать перевели из обычной лечебницы в сумасшедший дом после того, как она попыталась совершить побег. Врачи решили, что у нее прогрессирующая шизофрения, потому что она утверждала, что ей звонит покойный второй муж Мартин Эдвард Мортенсон. На самом деле, несчастная Глэдис пострадала от чужой ошибки – Мортенсон и правда был жив, его объявили мертвым, перепутав с каким-то погибшим однофамильцем. И он действительно пытался ей позвонить, сочтя своим долгом как-то помочь заболевшей бывшей жене. Но врачи этого не знали и сочли Глэдис сумасшедшей.

Для Нормы Джин это ужасное известие было хуже, чем если бы ей сообщили о смерти матери. Она уже знала о случаях сумасшествия в их роду и панически боялась, что это произойдет и с ней.

Второй травмой стали грязные приставания двоюродного брата, укрепившие Норму Джин в убеждении, что мужчинам нельзя доверять, и во многом заложившие основу ее дальнейшей сексуальной холодности.

«Для начала я пытаюсь доказать себе, что я личность. Затем, может быть, я смогу убедить себя, что я актриса».

Очередная смена дома

Когда Мэрилин исполнилось двенадцать лет, Грейс забрала ее из дома Иды Мартин и увезла в Лос-Анджелес, к своей тетке Ане Лоуэр.

Это была не просто очередная смена дома – для Мэрилин этот переезд стал судьбоносным. Спустя много лет она вспоминала об Ане Лоуэр: «Она переменила всю мою жизнь. Эта женщина была первым на свете человеком, которого я действительно любила и который любил меня. Она была потрясающим человеком. Когда-то я написала про нее стихотворение, давно потерянное, и знакомые, которым я его показывала, просто плакали… Оно называлось „Люблю ее“. Только она одна любила меня и понимала… Эта женщина никогда не нанесла мне рану, ни единого разочка. Просто она не смогла бы. Это была сама доброта и любовь».

«Тетя Ана», как называла ее Норма Джин, принадлежала к числу приверженцев известной секты «Христианской науки», но фанатизмом не страдала. Наоборот, она была рассудительной, сердобольной и терпимой. Раз в неделю она посещала тюрьму Линкольн-Хейтс, где читала заключенным Библию.

И возможно, за всю жизнь Мэрилин ее по-настоящему любила только Ана Лоуэр…

«Мы должны жить, прежде чем мы станем слишком старыми для этого. Страх – это глупость».

В Лос-Анджелесе

В Лос-Анджелесе Мэрилин пошла в седьмой класс неполной средней школы имени Эмерсона, которую выбрала для нее Грейс. В школе она быстро поняла, что статус тут определяется местом жительства – часть детей были из охраняемого коттеджного поселка неподалеку, часть из квартала домов среднего достатка, а остальные, как и она сама, – из района Соутелл, где жили в основном иммигранты, безработные и всякая беднота. Глэдис Филлипс, школьная подруга Нормы Джин вспоминала: «У жителей Лос-Анджелеса имелось сильное чувство классовой принадлежности, что, к сожалению, распространялось также и на школьную жизнь».

Ана Лоуэр была вполне добропорядочной американкой, но из-за ее места жительства Норма Джин сразу стала считаться девочкой из социальных низов, и друзей у нее в школе было немного – с маргиналами она сама не общалась, а «приличные» дети смотрели на нее свысока.

Впрочем, училась она неплохо, да и в классе совсем уж парией не была, поэтому учебу в школе имени Эмерсона впоследствии вспоминала как далеко не худший период в своей жизни.

«Я не против сочинять шутки, но не хочу сама быть ею».

В Эмерсоновской школе

Мэрилин Монро рассказывала, что в школе многие называли ее Мышкой – такой она была тихой и незаметной.

Учителя о ней отзывались как о приятной, но некоммуникабельной и малоактивной девочке. Одноклассники же в основном ее просто не замечали. «В первый год пребывания в Эмерсоновской школе у меня было всего два светло-синих костюмчика, доставшихся на мою долю еще из приюта для сирот. Тетя Ана расширила их, а то я немного выросла и раздалась, но все равно они мне не годились… В списке лучше всего одетых девочек я наверняка не фигурировала», – вспоминала потом Мэрилин.

Но замкнутость и скованность Нормы Джин была связана не только с ее бедным нарядом. Куда важнее то, что у нее не было опыта завязывания дружеских отношений. Она просто не знала, как можно влиться в коллектив, и поэтому была обречена на одиночество.

Впрочем, несмотря на это, она не чувствовала себя такой несчастной, как раньше. Пусть Ана Лоуэр не смогла дать ей ощущение семьи и не помогла научиться общаться с ровесниками, зато у нее Норма Джин обрела настоящий дом, где чувствовала себя в безопасности.

«Я тоже имею чувства. Я все еще человек. Все, что я хочу – это быть любимой, за саму себя и за мой талант».

Из подростка в девушку

В 1939 году в жизни Мэрилин Монро произошла большая перемена – тихая незаметная Норма Джин вдруг стала самой популярной девочкой в классе.

Причина была проста – она стала превращаться из подростка в девушку и резко похорошела. Мэрилин вспоминала, что переворот во взглядах одноклассников произошел буквально в один момент. Однажды ее блузка порвалась, и она одолжила у какой-то девочки свитер. Тот был маловат и очень сильно обтягивал фигуру, оказавшуюся куда более женственной, чем у большинства ее ровесниц.

«Пока я шла по классу на свое место, – вспоминала Мэрилин, – все на меня уставились, словно у меня вдруг выросли две головы. Отчасти это так и было. Округлости выступали под облегающим свитером. На перемене полдюжины мальчишек окружили меня. Они шутили и сверлили глазами мой свитер, как будто это была золотая жила. Я уже знала, что у меня довольно большая грудь, но не придавала этому значения. Но она произвела сильное впечатление на моих одноклассников. После школы четверо мальчиков провожали меня домой пешком, везя свои велосипеды. Я была в восторге, но не показывала виду, будто все это было в порядке вещей».