Андреас Требаль - Гипнотизер

• Название: Гипнотизер
• Автор: Андреас Требаль
• Издательство: АСТ
• Жанр: Роман
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-035095-7

Париж XIX века. Город чопорных аристократов, амбициозных богатых «выскочек» и авантюристов всех мастей.

Город, где разоряются по нелепой случайности и обретают состояния и известность по прихоти капризной судьбы или… благодаря особому, поразительному дару.

Именно таким даром наделен Петрус Кокеро — с помощью гипноза он может добиться всего, чего пожелает: власти, денег, поклонения.

Однако встреча с загадочной женщиной — Марией Терезой, красавицей пианисткой, лишившейся зрения, изменяет его жизнь раз и навсегда. Петрус погружается в мир тайн, раскрыть которые под силу только ему…

---

Слова аббата оживили во мне ужасную сцену. Я видел маленькую девочку, к которой приехали родители. Она рада наконец вырваться из удушливой атмосферы пансиона Бара в мир защищенности и добра. Но у отца с матерью другие планы: крошка Мария Тереза, четырех лет от роду, должна оставаться в Амьене. Близится час расставания. Слезы, попытки успокоить. Мария Тереза, Мушка, желает вырваться на свободу. И вырывается — у дверей до смерти перепуганный ребенок надает на колени, простирая руки к родителям. Бдительные монахини тут же хватают ее, а мать с отцом удаляются, постепенно исчезая из поля зрения. Сначала они идут лицом к ней, махая на прощание и улыбаясь, а потом поворачиваются. Мария Тереза понимает: это конец. Она в полуобморочном состоянии от потрясения, она не хочет никого видеть, хочет вообще навеки остаться в спасительной тьме.

Однажды ты позабудешь меня, Мария Тереза.

Однажды ты позабудешь меня, Мария Тереза.

А теперь ее не допускают до Филиппа. И снова хватают сзади. Голос Марии Терезы срывается на крик, она будто безумная мотает головой, ничего не видя и не понимая, оказавшись в плену старых ужасных впечатлений.

Они вопит, но Ипполит с пастором крепко удерживают ее.

— Оставьте ее! — Наконец и у меня находятся слова.

И она падает без чувств.

Последнее, что она пыталась произнести, — жутко вымученное «Мама!».

Если на свете и вправду нет ничего, кроме настоящего, и тебе приходится записывать свои поступки, каково же придется убийце, когда он прочтет, что отправил кого-нибудь на тот свет? Петру с считает: «Вскрикнет от ужаса и тут же позабудет об этом».

Я не вскрикнула. Первое, потому, что в моей жизни, кроме настоящего, существуют еще прошлое и будущее, второе, потому, что в этом мире полным-полно причин улучшить свою способность забывать, довести ее, так сказать, до совершенства. Может показаться, что я становлюсь на защиту этого порока, но это далеко не так. Напротив, я утверждаю: способность забывать есть проклятый дар, преподносимый нам на весах совместно ангелами и дьяволятами.

Ангелы скромно улыбаются, дьяволята цинично ухмыляются. Одни даруют нам способность забывать, чтобы мы могли подольше пребывать в благостном неведении, другие — с целью еще больше запугать нас, духовно и телесно разрушить. Интересно, сколько же в моем случае продлилось бы убиение страхом моего искусства? Интересно, сколько времени я смогла бы скрывать от себя самой сей неблаговидный поступок? Уже тогда, когда отец мой стал убеждать меня, что мое будущее всецело зависит от графа де Карно, зачатки страха стали мучить меня, медленно прорастая. Не случись этой катастрофы в фехтовальном зале, душевные муки погубили бы меня окончательно, вполне вероятно, что все закончилось бы прыжком с моста в Сену или поступком в духе мадам Бершо.

Для меня не составило бы проблемы укрыть от глаз мира свое неблагодеяние. Следов почти не осталось и увидеть во мне, ослепшей и слегка помешанной на музыке особе, преступницу представлялось почти невероятным. И по сей день обстоятельства гибели Людвига не выяснены. Даже Петрус во всеуслышание назвал мой мотив лишь после того, как я свалилась в обморок в фехтовальном зале. Расправа надо мной, учиненная монахинями пансиона Бара, не только на двадцать лет лишила меня зрения, но и создала предпосылки того, чтобы я убила Людвига.

Что же тогда произошло на самом деле? Благодаря Петрусу я узнала об этом. За наши с ним многочисленные «вылазки», как окрестила сеансы мадам Боне, я почти вплотную подобралась к нужному моменту. И однажды это произошло: я прорвалась сквозь завесу забвения.

Я стояла обнаженная перед Людвигом, готовая отдаться ему. Мы поцеловались, он ласкал меня. Людвиг постанывал, но это был странный стон, скорее он напоминал всхлипывания. И вдруг он вырвался из моих объятий, взял мою руку и моим пальцем провел по нацарапанным на окопном стекле буквам. Я знала о его приступах депрессии, по стоило мне прикоснуться к этим обрывкам слов, как они пронзили меня словно ледяной меч. «Однажды ты позабудешь меня, Мария Тереза».

— Зачем это, Людвиг?

— Затем, что ты — моя сестра.

— Неправда! — вырвалось у меня, и я схватила лежавший на комоде стилет.

Людвиг испугался, что я сделаю что-нибудь над собой. И ухватился руками прямо за лезвие. А я, не видя ничего и никого, стала тянуть его к себе и, сама того не желая, исполосовала ему ладони. Он, застонав от боли, упал передо мной на колени и прошипел:

— Позабудешь, позабудешь, ПОЗАБУДЕШЬ!

— Нет!

Ярость, ненависть, отчаяние, тысячи вопросов, задетое самолюбие, неудовлетворенная страсть — я подняла руку и потом опустила. Стилет вошел Людвигу в спину и добрался до сердца. Я так перепугалась, что в голове у меня помутилось, я слышала только бесконечно повторявшееся слово ПОЗАБУДЕШЬ! Я стремглав бросилась из его спальни и на следующее утро очнулась в собственной постели. Ничего не было, ничего не произошло — но я стала еще хуже видеть.

Сейчас мне исполнилось сорок лет. У нас с Петру сом любовь, как и в те уже далекие дни. Но только теперь, после того как все предано бумаге, у нас с Петрусом, если все будет хорошо, родится ребенок. Петрус об этом еще ничего не знает. Но я расскажу ему: вот он сидит передо мной, доедает свой суп и рассказывает о новых больных, поступивших к нему сегодня.

Примечания

1

Так проходит слава людская (лат.).

2

Господин Толкователь (фр.).

3

Защищайтесь (фр.).

4

Assaut — учебный бой в фехтовании (фр.).

5

«Друг народа» (фр.).

6

«Журналь де деба».

7

Parfaitement (фр.) — великолепно, превосходно, совершенно.

8

Первое Послание апостола Павла к Коринфянам. Гл. 15.