Андрей Медведев - Подлинная история русского и украинского народа

• Название: Подлинная история русского и украинского народа
• Автор: Андрей Медведев
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-84809-6

События на Украине зимой 2014 года заставили нас вспомнить, что мы практически ничего не знаем об этой стране. Нам кажется, что Украина была всегда. Жители Российской империи еще 100 лет назад никакой Украины не знали. И даже кто такие «украинцы», нужно было объяснять.

Как получилось всего за одно столетие создать новую страну и новую идентичность? Почему основой идентичности стало неприятие России и всего русского? Есть ли для этого какие-либо основания? Кто придумал историю Украины, кто и как создавал украинский язык, кто выдвинул тезис о двух небратских народах, что такое «История Русов» и кто такие «древние укры»? Почему город Львов считали центром борьбы за русскую идентичность и для кого построили первые в Европе концлагеря? Почему украинские националисты должны почитать не Степана Бандеру, а Лазаря Кагановича и какой потенциал имела Украина в 1991 году?

Ответ на эти и другие вопросы в книге политического обозревателя Андрея Медведева. Книга адресована тем, кто интересуется русской историей. Кому важно понять, как работают политические технологии, позволяющие создавать новые нации и народы. Книга написана по мотивам нашумевшего фильма автора «Проект Украина», который собрал в Сети 1 миллион просмотров.

---

Родной брат графа Яна Потоцкого, сочинившего украинцев, граф Северин Потоцкий в первые годы 19 века был попечителем вновь открытого Харьковского университета, который располагался, как мы помним, на Слободской Украине. Он привлек нескольких польских профессоров к преподаванию в нем. В Харькове образовался целый польский ученый кружок. Мысли Яна Потоцкого и Фаддея Чацкого об особой истории «украинцев», о том, что это не русский народ, а народ особый, европейский, причем близкий к полякам, именно через университетскую среду были распространены в Левобережной Малороссии и Слободской Украине.

Есть характерный эпизод из жизни Николая Гоголя, когда он решил поселиться в Киеве, в декабре 1833 года он писал своему приятелю Михаилу Максимовичу из Петербурга:

«Благодарю тебя за все: за письмо, за мысли в нем, за новости и проч. Представь, я тоже думал. Туда, туда! В Киев! В древний, в прекрасный Киев! Он наш, он не их, не правда? Там или вокруг него деялись дела старины нашей».

Сейчас на Украине принято считать, что великий украинский писатель Мыкола Гоголь писал эти строки про «москалей», что, дескать, Киев не москальский, а наш, украинский. На самом же деле Гоголь писал как раз про поляков, которые пытались занять должности в Киевском университете Святого Владимира.

«Говорят, уже очень много назначено туда каких-то немцев, это тоже не так приятно. Хотя бы для святого Владимира побольше славян. Нужно будет стараться кого-нибудь из известных людей туда впихнуть, истинно просвещенных и так же чистых и добрых душою, как мы с тобою».

Кременецкий лицей, ставший настоящим рассадником польской пропаганды, был закрыт в 1831 году, после разгрома польского восстания, его перевели в Киев, и как раз на его основе был создан университет имени Святого Владимира, о котором пишет Гоголь. Интересно, что когда в 1831 году был издан указ о закрытии лицея, там не нашли ни одного ученика, все до одного, независимо от национальности — русские, поляки, малороссы, — ушли в повстанцы.

Стоит признать, что в целом бредовые идеи Потоцкого и Чацкого, все эти сочинения про древних укров, все же ложились на вполне подготовленную почву. Потому что со времен воссоединения русских земель Малая Русь ощущала по отношению к себе этакую небрежность со стороны Великороссии, малороссийскому дворянству и интеллектуалам — даже при том, что они играли колоссальную роль в жизни Российской империи, — казалось, что заслуги их малой Родины в борьбе за русские земли, за сохранение русской идентичности и православия не слишком оценены в большой России.

В 1762 году, например, появилось стихотворение Семена Дивовича «Разговор Великороссии с Малороссиею». Семен Дивович родился в казацкой семье в начале 1730-х годов, в городке Семеновка Топальской сотни Стародубского полка на Гетманщине. Учился в Киево-Могилянской академии, потом в университете в Санкт-Петербурге. Его стихотворение начиналось со слов, точнее с вопроса Великороссии, которая спрашивает Малороссию:

«Кто ты такова родом, откуду взялася?
Скажи, скажи начало, с чего произвелася?»

То есть Великороссия как бы демонстрирует, что совершенно не в курсе, как жила и откуда взялась Малороссия. Малороссия отвечает долгим рассказом о героической истории и происхождении казаков, впрочем, уточняя, что всегда желала быть вместе с царем российским.

Малороссия:

От древних казаров род веду и начало
Названий сперва было у меня немало;
Ибо по полунощных рассеянна странах,
В готских, жмудских и других слыла я именах.

Великороссия:

И ныне как зовешься — объяви точно мне,
Под ким прежде жила, иль кто подлежал к тебе?

Малороссия:

От рассеяний Малой Россиею слыву,
Издавна своими было вождями живу
И неприятелям многим сопротивлялась,
Сильно, храбро и бодро с оными сражалась,
Потом к польским королям стала уж надлежать,
А оттуда отдалась других царей искать.

Великороссия:

Кому после в защиту себя привернула
И кому повек ужо служить присягнула?

Малороссия:

Российского государя пред всеми почла,
Ему добровольно себя вечно предала.

Великороссия, прослушав рассказ о жизни Малороссии, признает, что не знала правду о жизни Малороссии и не ценила ее заслуг.

Довольно, ныне твою правду принимаю,
Верю всему, почитаю, храброй сознаю.
Отсель и чины твои равнять с мерой стану
И от дружбы с тобою вечно не отстану.
Мы будем в неразрывном впредь согласии жить
И обе в едном государстве верно служить.
Посяпоры понимала темно о тебе;
Благодарствую, что протолковала ты мне.

И стихотворение Дивовича возникло не просто так. Великороссы постоянно демонстрировали полную неосведомленность в малорусской истории. Более того, к малороссам относились как к не вполне полноценным русским, ненастоящим, этаким полуполякам, которые, пока тут Москва с татарами воевала, отсиживались у себя в Польше. Это надменное отношение великороссов к малороссам подметили даже галицко-русские ученые. Юрий Иванович Венелин, русский и болгарский историк и публицист, уроженец Закарпатья и выпускник Львовского университета, один из создателей славистики, в своем небольшом памфлете «О спорѣ между Южанами и Сѣверянами на счетъ их россизма» писал с изрядной долей иронии, точно подметив особенность северо-восточного русского говора:

«Общее, собственное название Северянъ и Южан есть Росс, а страны их, общей по свойству Славянской Географической Этимологии, Русь. Северяне называют себя прилагательным, производным от Русь (точно так, как и Французы и Италианцы прилагательными же, от Italia, France — Italiano, Français), Русьскими, но пишется Русские, ибо последнее — с — делаетъ лишним — ь-; Южане, напротив, еще ближе и естественнее, не прилагательным, но матереименным (matronymicum), от Русь (Русин), Русинами, т. е., сынами Руси. Однако же женский пол у Южан слыветъ: Русска, как и у Северян. Но, впрочем, все равно: Русин ли, Русак ли, Русский ли, Россиянин, или коренное Росс ли.

Здесь нельзя не упомянуть о важном споре между Южанами и Северянами на счет их Россизма (здесь подразумеваю мнение черни, простолюдия). По мнению Москвитян, например, тот только настоящий Русский, кто умеетъ гаварить па-настоящему, т. е. па-Русски, а это значит: по-Северному. Но горе Южанину; вы можете знать в совершенстве Северное Русское наречие или, так называемый, Русский язык; можете даже почти совершенно подделаться под Северный выговор; но горе вам, если вы спотыкнулись въ малейшем оттенении в выговоре; вам скажут: «Вы верна из Немцов?» или «Вы верна не здешний?», и тогда, любезный мой Южанин, называйся, как тебе заблагорассудится, Испанцем, Пруссаком, Халдейцем, или Тарапанцем, все равно, все тебе поверят, и как ты ни вертись, ни божись, все ты не русский! Но ты скажешь, что ты Мало-Росс; все равно, все ты не русский, ибо Московскому простолюдину чуждо слово Росс; и будет ли этот Росс велик или мал, для него все равно, только он убежден, что он не Русский, а Поляк, или Хохол, или Литва, или Козак, или Украинец, или что-либо похожее; словом, что он не свой. И в самом деле, можно ли человека почесть своим, который не носит красной или цветной рубашки, называет щи борщом и не гаварит харашо, а добре!»

Как ответ на эту великоросскую политику, на преподавание в университетах Москвацентричной истории, где у русского мира был лишь один, безальтернативный центр, в начале 18 века появился сразу целый ряд произведений, описывающих историю Малороссии. Авторы хотели познакомить российского читателя — то есть образованный класс, политическую элиту, крестьяне ведь книг не читали — с историей Западной и Южной Руси, со страницами истории казачества. Ну и заодно таким образом показать, что малороссийское дворянство, имеющее зачастую именно казачье происхождение, ничем не хуже великоросского, чьи роды вели историю еще со времен Дмитрия Донского и Ольгерда.

Пожалуй, самые известные произведения — это летопись Самуила Величко и «Дѣйствія презѣльнои и отъ начала поляковъ крвавшои небывалой брани Богдана Хмельницкого, гетмана Запорожского зъ поляки» казачьего полковника Григория Грабянко. Последнее произведение было издано в Киеве в 1853 году под названием «Летопись Григория Грабянки». Оригинал летописи не сохранился. В 18 веке было известно около 20 списков летописи Грабянки, а впервые ее напечатали в журнале «Российский магазин 1793 года».