Антология - Стимпанк! (сборник)

• Название: Стимпанк! (сборник)
• Автор: Антология
• Жанр: Иностранное фэнтези
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-090640-6

Добро пожаловать на страницы антологии, в которой собрано четырнадцать рассказов в жанре стимпанк – четырнадцать причудливых картин прошлого, будущего и не-вполне-настоящего!

Поклонники стимпанка найдут в этой книге всё, чего ожидают: здесь будут и переулки, смутно освещенные газовыми фонарями, и бесстрашные беспризорники, и паровые машины, и небывалые изобретения. Писатели и художники, чьи произведения вошли в нашу антологию, переосмыслили романтику и приключения стимпанка, перетасовали его элементы по-своему и заново слепили весь жанр из другого теста – или, вернее сказать, собрали из других колесиков и шестеренок.

---

Монти навещает нас время от времени – как правило, в поисках новых талантов. Его фирма, «Голдфарб и партнеры», подмяла под себя рынок компьютерных разработок и услуг. Если кому и не по вкусу зрелище цехов, набитых хромыми, безногими, неполнорукими и слепыми работниками – не беда. Тех, кто восторгается качеством работы и любезными любому кошельку ценами, все равно гораздо больше.

Но что и говорить, то было золотое время – когда я мальчишкой служил всего лишь винтиком в большущей построенной Монти машине, в машине, вознесшей нас, будто чудом, из преисподней почти на самые небеса. И то, что я теперь приговорен служить ангелом на небесах, которые сам же и помогал возводить, – не такое уж тяжкое бремя, вот что я вам скажу.

И все-таки я до сих пор люблю ввинтить в глазницу ювелирную лупу, выбрать пинцет потоньше, запалить натриевую лампу и уйти с головой в какой-нибудь хитрый механизм, нуждающийся в починке. И хотя машины хищны и вечно алчут смазки, крови и мяса, они все равно живут по твердым правилам, и всякий, кому хватит ума постичь их секреты, обретет над ними власть. Дети-то устроены куда сложнее!

Впрочем, я верю, что за это время узнал их чуточку лучше.

Изабо Уайлс Рука в перчатке

I. Полиция

Словно пчелы к меду, они так к нему и липли – к Аннибалу Агию-и-Уилкинсу. Золотой мальчик полицейского департамента Калифы, трижды награжденный – и сам как награда. Глаза цвета меда, кожа цвета мелассы, а эту божественную квадратную челюсть впору закладывать в фундамент – какому-нибудь дворцу или собору – краеугольным камнем. Лакомый он кусочек, наш детектив Уилкинс, но это всего только половина шарма. Он не просто пейзаж собой украшает, он еще и дело делает. Если спустить его с поводка, преступный элемент может заказывать отходную. Он брал и мелких ворюшек, и грабителей покрупнее, и спекулянтов, и разбойников с большой дороги, и взяточников, и охотников до малолетних шлюх. Арестовывал шантажистов и наркоманов, уличных жуликов и громил. Он у нас настоящий герой. Все души в нем не чают.

Ну, не то чтобы все. Не дети ночи, во всяком случае, – эти предпочитают, чтобы в их беззаконные способы добычи пропитания и криминальные хобби никто своего длинного полицейского носа не совал. И не семьи тех, кого он отправил на эшафот, – они детектива Уилкинса откровенно ненавидят. Зато честные граждане Калифы сплошь уверены, что такого отличного малого еще поискать. Кроме одного-разъединственного констебля, который считает, что Уилкинс – надутый болван. Его мнение, как ни странно, будет иметь вес в этом сюжете, как вы сами вскоре убедитесь. Поставьте себе галочку или просто запомните.

Поздний час после работы; в любимом салуне всего полицейского департамента, «Пьяном аэронавте», полным ходом шла вечеринка с детективом Уилкинсом в качестве главного героя. Повод – успешное завершение самого крупного дела в этом году, самого трудного дела, о худшем преступлении, выпавшем на долю Калифы за последние, чтобы не соврать, лет сто. Три долгих месяца, пока Уилкинс не зажал его в угол, знаменитый Калифский Душитель держал весь город в страхе. Работал этот трудяга искусно и много, и модус его операнди леденил кровь: он мог застать кого угодно где угодно – в ванне, за завтраком, на улице, за стрижкой газона – и одной левой выжать из жертвы всю жизнь. А потом просто забрать украшения и смыться. Не то чтобы город совсем не знал воровства, нет. Но убийцам в нем до сих пор как-то хватало совести ограничивать свою деятельность теми, кто сам напрашивался на убийство: преступниками других специализаций, уличными сиротками, проститутками и прочими обездоленными.

Но Калифский Душитель принадлежал к другому роду убийц – бесстыдному и дерзкому. Своих жертв он принципиально выбирал среди самых что ни на есть беспорочных граждан: то муниципальный садовник, то адвокат, то фонарщик, то гувернер. Да, честных граждан, послушных закону и надеющихся взамен жить долго и счастливо и помереть в один день в собственной постели. Убийства и по отдельности-то пугали, но когда стало ясно, что совершил их один и тот же маньяк, город рухнул в пучину паники и истерического негодования: куда смотрят власти!? Калифского Душителя нужно остановить!

Ну вот, великий детектив Уилкинс его и остановил. С помощью хитроумных уловок и обширных связей в криминальном мире, пользуясь то неотразимым обаянием, то беспардонным запугиванием, то кнутом, то пряником, детектив Уилкинс выследил Душителя и взял его с поличным – и со всем наворованным. Ужас Калифы оказался маленьким старичком, нетвердым и на язык, и на ногу, известным под именем Ненормальный Норман и обитающим в развалюхе возле бойни Айлей-Крик.

Наворованное, уже утратившее весь свой драгоценный блеск от долгого соседства с отбросами, обнаружилось там же, в мешке. Во время ареста Норман вопил, что все нашел, но мягкие (и не только мягкие) методы убеждения, которыми в совершенстве владел детектив Уилкинс, в конце концов убедили старикана слезливо сознаться, что да, он и есть ужасный Душитель. Правда, объяснить, почему он пошел на столь жуткие преступления ради столь малой выгоды, он так и не сумел.

Судебное заседание продлилось едва ли час. Присяжные, очарованные гладчайшими – комар носа не подточит – доказательствами детектива Уилкса, вынесли вердикт всего через двадцать минут прений: виновен по всем пунктам. Болтаться Ненормальному Норману на конце пеньковой веревки. Домой присяжные отправились, чрезвычайно довольные исполненным долгом. Полиция в полном составе загрузилась в «Пьяного аэронавта» – петь осанну герою, которого того и гляди вызовут в Сейта-Хауз, принимать поздравления лично от Главнокомандующей Сильваны Абенфаракс. А до тех пор можно хлестать шампанское, глотать устриц и провозглашать громогласные тосты за триумфатора.

Помните, я говорил, что не все в департаменте без ума от детектива Уилкса? Вот мы и добрались до нашего отщепенца. Это констебль Аврелия Этрейо, совсем не такая великолепная, как он. Скорее напротив, маленькая, тучная и во всех отношениях неприятная. Сейчас она сидит в самом темном углу, яростно гложет сырную вафлю и так же яростно наблюдает, как весь департамент чешет проклятого Уилкинса за ухом. Если он – местная гордость, то она – местная чудила, не иначе. Она пришла в отдел как самая юная за всю историю выпускница полицейской академии, до краев налитая страхом и желанием немедленно начать творить добро, ловить преступников и делать город безопаснее и лучше. Вместо этого ее послали патрулировать Северный Песчаный Берег – самую холодную, самую туманную, самую безнадежную часть города, в которой ничего никогда не случается, потому что там практически ничего и нет. Берег – это цепь высоких холмов, слишком высоких, чтобы на них что-то строить, вперемежку с песчаными дюнами, слишком песчаными, чтобы… вы уже угадали? – да, чтобы на них что-то строить. На всем Берегу высятся только два строения: Калифский Приют для Отчаявшихся и Ностальгически Душевнобольных и полуразрушенный восьмиугольный дом, ныне, естественно, заброшенный. Короче, Северный Песчаный Берег – наихудший кусок города.

Констебль Этрейо служила в департаменте уже год и службой довольна не была. К несчастью, она была аколитом эксперта-криминалиста Армана Бертийо, чья книга «Манифест современного детектива» при должном старании могла лечь прямо-таки в основу всей полицейской работы. Для расследования преступлений, писал Бертийо, современный офицер полиции пользуется фактами, а не кулаками. Современный офицер полиции понимает, что преступления бывают продуманными и заранее спланированными, что преступники оставляют по себе улики, правильное толкование которых делает решение дела очевидным. Отпечатки пальцев, пятна крови, орудия убийства, места преступления – все это призвано помочь (и помогает!) полиции ответить на единственный вопрос, действительно имеющий значение в ее работе: кто это сделал? Система Бертийо делила преступников на четко определенные типы, которые можно анализировать, отслеживать, прогнозировать их действия и в конечном итоге ловить. Короче, это был чрезвычайно современный подход к расследованию преступлений, похожий на дремучие традиционные способы не больше, чем день на ночь.

К несчастью для констебля Этрейо, современным Калифский департамент назвать было нельзя – ну никак. Да, шеф воротил нос от физических методов получения показаний и отказался от старой грязной переполненной каталажки в пользу чистого, тихого пенитенциарного учреждения, но во всем остальном департамент оставался закоренело и вопиюще старомодным. Работа с преступниками велась с помощью коневодческих методов: то морковку под нос, то палкой по крупу – попеременно; порядок поддерживался запугиванием и насилием. Все эти приемы детектив Уилкинс довел до форменного совершенства – по каковой причине и числился первым в списке тех, кого Этрейо ненавидела лютой ненавистью. Ее попытки пропагандировать среди коллег систему Бертийо принесли ей одни только насмешки. Старания подсадить на новинку самого начальника полиции окончились сокрушительным провалом. Изгнанная в самый отстойный конец города, Этрейо стала брюзгливой и злой.