Кэтрин Куртц - Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]

• Название: Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5-8352-0157-5

В книге рассказывается о судьбе чародеев Дерини — древнего рода колдунов, чье могущество было некогда проклято Церковью и людьми. На протяжении столетий Дерини подвергались жесточайшим гонениям; их таинственные силы внушали простым смертным ужас.

К тому времени, о котором идет повествование, многие Дерини постарались забыть как о своем происхождении, так и о необычайном своем могуществе, повторяя вслед за отцами Церкви, что магия есть зло. Многие, но не все…

---

Колокола мерно гудели, когда епископы входили в собор Святого Эндрю в Дхассе. Вечер был безоблачный, свежий, с легким морозцем, хрупкие снежинки кружились на ветру. Два молодых священника зажгли от главной лампады в центральном нефе длинные свечи. Пламя дрожало при движении, бросая причудливые тени на темные заиндевелые одеяния священников.

Хор занял свое место — два десятка, казалось, безликих людей с факелами в руках. Когда колокола смолкли, клирик одобрительно кивнул: все, кто должен был прийти, пришли. Он исчез в темноте нефа, и дверь с шумом захлопнулась. Три свечи передали в освещенный неф слева — клирик и два священника взяли другие; тут отворилась боковая дверь, и вошел Лорис.

Сейчас он был в полном облачении: в черной с серебром ризе, в украшенной жемчугами митре; в левой руке он сжимал серебряное распятие. Миновав центральный неф, он повернул к хорам. Архиепископ Карриган и епископ Толливер сопровождали его, сзади шел епископ Кардиель. Молодой служитель нес тяжелый епископский крест.

Лорис и его спутники поднялись по алтарным ступеням и, склонившись пред алтарем, обратились лицом к стоящим в соборе. Кардиель отошел, чтобы взять у стоящего справа монаха четыре свечи, и насмешливо переглянулся с Ариланом. Вернувшись, он встал рядом с Толливером и зажег его свечу от своей, от свечи Толливера были зажжены свечи Лориса и Карригана. Когда свеча Лориса разгорелась, примас Гвиннеда выступил вперед и бросил на собравшийся клир взгляд, полный холодного огня.

— Внимайте слову отлучения, — произнес он. — Поелику Аларик Энтони Морган, герцог Корвинский, властитель Коротский, лорд-генерал королевских войск и Поборник королевского престола, и монсеньор Дункан Говард Мак-Лайн, лишенный права служения священник, по своей воле и обдуманно отвергли и презрели власть Святой Церкви;

и поелику реченные Аларик и Дункан нынче лишили жизни неповинных чад церкви и грозили святотатственным убиением слуге Божию и обладателю церковного сана, и принудили его зреть богомерзкое и еретическое явление магии;

и поелику реченные Аларик и Дункан осквернили своим нечестием и магией часовню Святого Торина и были причиной ее разрушения, и прежде многократно прибегали к той же проклятой магии;

и поелику реченные Аларик и Дункан не выказывают раскаяния в своих грехах и намерения изменить свои пути; ныне я, Эдмунд Лорис, архиепископ Валорета и примас Гвиннедский, пред всем клиром Гвиннедской Курии предаю анафеме реченных Аларика Энтони Моргана и Дункана Говарда Мак-Лайна. Мы изгоняем их из рядов Святой Церкви Господней. Мы изгоняем их из собрания праведных.

Да будет на них суд небесный! Да сторонится их всяк чистый душою! Да закроются врата Царствия Небесного пред ними и всеми споспешествующими им!

Да избежит богобоязненный муж общения с ними, и не питает их, и не дает ночлег, под страхом анафемы. Да не даст им ни один священник причастия при жизни их, неже христианского погребения по смерти. Прокляты да будут в доме своем и в поле, проклята будет пища их и питье и все дела их.

Сим объявляем им отлучение и да повергнутся они во тьму Люциферову и всех падших ангелов. Трижды проклинаем их, без надежды на милость и прощение. Проклинаем и предаем анафеме. Да померкнет свет их в средоточии тьмы. Да будет так!

— Да будет так! — ответили собравшиеся.

Держа свечу перед собой, Лорис перевернул ее и бросил на пол, гася пламя. И одновременно с ним все собравшиеся епископы и клирики поступили так же.

Тьма воцарилась в соборе.

И лишь одна свеча продолжала вызывающе светиться на холодном кирпичном полу.

Никто не мог сказать — чья.

Глава XVI «Ибо крепка, как смерть, — любовь, люта, как преисподняя, — ревность; стрелы ее — стрелы огненные, она пламень весьма сильный»[18]

— Поймай меня, если можешь! — крикнула Бронвин. С кокетливой улыбкой она побежала по садовой тропинке. Ее золотые волосы развевались на ветру, голубое платье соблазнительно обвивалось вокруг ног. Кевин попытался ухватить ее за руку и, не сумев, со смехом пустился за ней в погоню. Меч при каждом шаге ударял его по ногам, но он не обращал на это никакого внимания, только придерживал его рукой, устремившись за Бронвин по лужайке.

День был свежий, теплый, но не жаркий, и Бронвин с Кевином только что вернулись с утренней прогулки по зеленым холмам близ Кульда. Сейчас они забавлялись в саду, как шаловливые дети, бегали около четверти часа между деревьями и статуями старинного парка — Кевин ловил Бронвин, а она от него убегала. Наконец возле маленького фонтанчика Кевин загнал девушку в ловушку, и некоторое время они со смехом бегали по кругу.

Вскоре Бронвин пришлось признать себя побежденной. Она показала ему язык и, сдаваясь, опустилась на одно колено. Кевин подбежал к ней, обнял и уже склонился, чтобы поцеловать ее; она прильнула к нему, их губы почти соприкоснулись, и тут кто-то кашлянул за спиной Кевина.

Он замер, открыл глаза и, бросив взгляд через плечо, с удивлением увидел своего отца. Герцог Яред виновато улыбнулся.

— Я так и думал, что найду вас здесь вместе, — сказал он, поймав смущенный взгляд сына. — Встань и поздоровайся с гостями, Кевин.

Кевин поднялся и подал Бронвин руку В этот момент он увидел, что Яред не один. Его сопровождали сенешаль лорд Деверил и архитектор Риммель; Деверил улыбался, Риммель, как всегда, был убийственно серьезен. Чуть поодаль он увидел Келсона, Дерри и рыжебородого герцога Эвана, одного из членов королевского Совета. Радостный Келсон, с волосами, растрепанными ветром, в красном кожаном дорожном костюме улыбался Кевину и Бронвин. Поприветствовав их поклоном, Келсон отошел в сторону, и они увидели седьмого гостя — маленького человека со смуглым лицом в розово-фиолетовом наряде — знаменитого трубадура Гвидиона.

Округлая лютня висела за спиной музыканта на золотистом шнуре, инкрустированный гриф блестел, отполированный частым прикосновением пальцев музыканта. Черные глаза трубадура вдохновенно сияли.

Кевин взглянул на Келсона и улыбнулся ему в ответ.

— Добро пожаловать в Кульд, государь, — сказал он, жестом распространяя приветствие на всех присутствующих. — Вы оказали нам честь… — Кевин отряхнул траву с одежды.

— Скорее Гвидион — вот кто оказал честь всем нам, — улыбнулся Келсон. — И если вы только представите его своей леди, мы, без сомнения, получим ее лирический портрет нынче же к обеду.

Гвидион благодарно поклонился Келсону, а Кевин улыбнулся и взял Бронвин за руку.

— Бронвин, я рад представить тебе несравненного Гвидиона ап Пленнета, песни которого ты не раз слышала. Мастер Гвидион, леди Бронвин де Морган, моя нареченная. Это она, прослышав о вашей славе, заставила меня просить Аларика, чтобы он отпустил вас сюда.

— Моя прекрасная леди, — промурлыкал Гвидион, снял розовую шапочку и поклонился, коснувшись при этом земли широкими рукавами. — Перед лицом столь совершенной красоты я бы рискнул даже подвергнуться гневу вашего благородного брата. — Он склонился ниже, чтобы поцеловать ее стопы. — Простите, но видя вас, я теряю дар речи, ослепительная леди.

Бронвин улыбнулась и опустила глаза, румянец вспыхнул на ее щеках.

— Этот менестрель, по-моему, сама любезность, Кевин. Мастер Гвидион, неужто вы действительно будете сегодня играть для нас? Мы долго ждали этого часа.

Гвидион отвесил еще один глубокий поклон.

— Я весь в вашей власти, миледи. — Он сделал широкий жест. — А в этом саду, столь несказанно прекрасном, песня так и просится с уст, так можем ли мы не восхититься промыслом Господа нашего и не вознести ему гимн?

— Ваше величество? — спросила Бронвин.

— Он приехал играть для вас, миледи, — ответил Келсон, сложив руки на груди и с восхищением глядя на нее. — Если вы хотите, чтобы он играл сейчас в саду, так и будет.

— О да!

Кивнув, Гвидион указал на лужайку возле фонтана, приглашая присутствующих сесть. Когда он устроился на парапете фонтана и наладил инструмент, Кевин развернул свой дорожный плащ и расстелил его на траве. Бронвин присела, подобрав юбки, чтобы Дерри, Деверилу и Эвану хватило места. Кевин хотел уже сесть рядом с ней, но тут заметил, что Келсон подает ему глазами знаки, и уступил место своему отцу.

Гвидион осторожно коснулся струн. Собравшиеся внимательно слушали его песнь.

Келсон бросил взгляд на группу, сидящую на траве, потом опять обратился к Кевину, шедшему рядом с ним. Его лицо было серьезным и задумчивым.

— Имели ли вы известия от вашего брата на прошлой неделе, милорд?

Вопрос был задан небрежным тоном, но Келсон с трудом сдерживал волнение, и Кевин это почувствовал.

— Вы говорите так, как будто не имели их тоже, государь, — сказал он. — Разве брат не с вами?